Лев в гнезде

С последним ударом колокола тяжелые двери кабинета магловедения распахнулись, и третьекурсники, торопливо оправляя мантии, чтобы понадежнее спрятать шпоры и подсказки, тонкой вереницей потянулись внутрь. В мгновение ока все задние парты оказались заняты. Фыркнув, Гермиона демонстративно миновала четвертый, третий и второй ряды и села прямо напротив учительского стола на первом. Она не станет прятаться и списывать, это удел ленивых. В чем-чем, а в своих знаниях по данному предмету она уверена на все пять с плюсом. В конце концов, кто может лучше знать о маглах, чем маглорожденная?.. Профессор Бербидж наконец смогла навести подобие порядка. Эта милая пожилая женщина не обладала авторитетом Макгонагалл или Снейпа, так что на ее занятиях всегда было шумно, под потолком парили бумажные самолетики, а на задних партах списывали домашние задания по другим предметам. Но несмотря на это, тем, кто действительно интересовался предметом, профессор всегда могла рассказать что-то интересное. Включая Гермиону, таких было девять человек. Остальные записались на курс, как говорится, «от балды», привлеченные рассказами о его простоте и легкости сдачи экзамена. Такие халявщики вызывали у гриффиндорки стойкую неприязнь, но она никогда не мешала другим жить так, как им хочется. В конце концов, твоя оценка всегда зависит только от тебя. — У вас два часа, дорогие мои. По взмаху палочки преподавателя перед каждым студентом появился билет с вопросами, и в классе наконец повисла тишина, нарушаемая только скрипом перьев и тихими переговорами на последнем ряду. Профессор Бербидж игнорировала их с удивительным спокойствием. Она была далеко не глупа и прекрасно понимала, по какой причине к ней каждый год записывается такое огромное количество студентов, но не портила им табели успеваемости, предпочитая оставить это на их совести. Остановившись на вопросе про магловские деньги, Гермиона осторожно посмотрела на женщину из-под густой челки. Ей нравилась профессор Бербидж. Не так, как Макгонагалл, но уж точно больше Трелони с ее постоянными предсказаниями смерти и болезней. Профессор, если верить слухам, происходила из чистокровной семьи, но всегда интересовалась миром маглов. Этим она настроила против себя свой род и была вынуждена разорвать с ними всяческие отношения. В отместку она с удвоенными силами принялась работать на сближение двух миров, подолгу жила без палочки, работала почтальоном и в офисе, путешествовала по всему миру. Вернувшись, принялась читать лекции по магловедению и культуре маглов, написала несколько книг и учебников. Гермиона не сомневалась, что профессор Бербидж знает о неволшебниках больше, чем они сами. Когда Гарри с Роном с удивлением спросили у нее, зачем она записалась на этот курс, девочка в какой-то момент даже растерялась. Действительно — зачем? Магловедение было направлено на всех, кто родился в семьях волшебников, чтобы помочь адаптироваться к чужому и малознакомому им миру. Зачем ей, дочери дантистов, каждый вторник и пятницу ходить на занятия и учить то, что ей и так давно известно и понятно? Ответ на этот вопрос Гермиона нашла на первом же занятии, когда профессор Бербидж принялась рассказывать о народах Африки и Азии, далеких островах, где люди по сей день ходят в набедренных повязках и не умеют добывать огонь, о древних римлянах и греках, жестоких пиратах и мудрых королях прошлого. Мир маглов существует не только здесь и сейчас, поняла Гермиона. История — вот что ее заворожило. История была ее любимым предметом в ее старой школе, и здесь, в Хогвартсе, магловедение оказалось неким ее подобием. И при этом различные факты и события подавались ярко и сочно — совсем не так, как читал свои лекции профессор Бинс. Вот в чем была причина. А вовсе не в желании понять маглов. Между лопаток ткнули чем-то острым. Гермиона подпрыгнула от неожиданности и обернулась. Какой-то пуффендуец, чье имя она не знала, с умоляющим выражением лица подсунул ей под нос свой билет, прося о помощи, но не успела она ничего сказать, как прозвучал голос профессора: — Мистер Скотт? У вас проблемы? Мальчик пискнул что-то нечленораздельное и постарался слиться с партой. Он явно был очень стеснительным, и такое внимание со стороны учителя его очень пугало. Наверное, чтобы обратиться к гриффиндорке, ему пришлось собрать все свое мужество. Гермиона вспомнила о Невилле, точно так же сжимавшемся каждый раз, как Снейп обращал на него свой хищный взор. Она всегда защищала Лонгботтома. Так разве можно не защитить Скотта?.. — Простите, профессор, это моя вина! Кажется, весь класс оторвался от вопросов и шпор и воззрился на Гермиону, поднявшуюся со своего места. Чувствуя спиной десятки глаз, девочка очень захотела оказаться подальше отсюда, но гриффиндорцы никогда не отступают и всегда защищают слабых. — Мисс Грейнджер? — с удивлением сказала профессор, чуть наклоняясь вперед. — Не понимаю… — Простите меня, — четко повторила Гермиона, закрывая спиной пуффендуйца. — Да за что? — вконец запуталась миссис Бербидж. — Мне лишь показалось… — Нет, вам не показалось. — В голове девочки уже возник план. Надо было действовать. — Я действительно хочу пойти отвечать! — громко сказала она. — Но ведь с начала экзамена не прошло и получаса! Гермиона вздрогнула и покосилась на висевшие за спиной учителя часы. Действительно, прошло всего тридцать две минуты, а казалось, что несколько часов… На бумаге одиноко чернело несколько неровных, торопливо написанных строчек, не раскрывающих сути даже первого из трех вопросов. Но отступать было уже поздно — за ее спиной пряталось три десятка ничего не понимающих в магловедении школьников, которым нужно было время, чтобы успеть списать. И она собиралась дать им это время. Упрямо тряхнув копной волос, сегодня особенно пушистых и вьющихся, Гермиона решительно направилась к учительскому столу, зачем-то прихватив с собой бесполезный лист бумаги, на котором не было ровным счетом ничего по доставшемуся ей билету. Усевшись на стул напротив профессора, она убрала с лица упавшую на глаза челку и без подготовки начала отвечать первый вопрос. Миссис Бербидж, кажется, была ошарашена такой смелостью не меньше, чем сама Гермиона. Женщина с удивлением переводила взгляд то на гриффиндорку, четко, словно по книге, рассказывающую про особенности магловских денег, то на несколько черных строк на ответном листе, то снова на девочку. Пользуясь тем, что преподаватель отвлекся, остальные школьники зашуршали шпорами, торопливо списывая с маленьких клочков бумаги то, что вообще-то должно было поселиться в их головах в течение всего этого года. Гермиона слышала краем уха этот шелест, и сердце ее ликовало. Гарри с Роном бы оценили ее поступок. — Вижу, в деньгах вы разбираетесь. Давайте второй вопрос. — Выпендрежница… Голос профессора Бербидж зазвучал словно из-под подушки, но завистливый шепот за своей спиной Гермиона услышала совершенно отчетливо. Девочка моргнула, прогоняя с глаз странную белую пелену, но она не исчезла. К горлу подкатил комок, и девочка судорожно прижала ладонь к груди, сдерживая рвущееся наружу… что-то. — Простите, кажется, мне нехорошо, — пробормотала она. Миссис Бербидж долю секунды внимательно смотрела на Гермиону и вдруг стремительно выскочила из-за стола, еле успев подхватить сползающую со стула гриффиндорку. — Не отвлекаться! — громко объявила женщина, оглядывая класс. — Экзамен все еще продолжается! Мистер Макмиллан, будь добры, помогите мне довести мисс Грейнджер до больничного крыла. И побыстрее, юноша! *** В том году экзамен по магловедению Гермиона сдавала позже остальных. Когда мадам Помфри наконец разрешила ей вернуться в башню Гриффиндора, большинство студентов уже давно наслаждались последними школьными днями и готовились к отъезду домой. Как девочке объяснили, на нее наложили какое-то особенно искусное проклятие, причем прямо во время экзамена. Гермиона вспоминала чей-то голос, злобным шепотом назвавший ее выпендрежницей, и пыталась понять, кому она так насолила. Она же хотела помочь! Она же спасла этого дурацкого Скотта, хоть ему ничего и не грозило, она же своим ответом дала остальным время списать! И это — их благодарность?.. Экзамен Гермиона, впрочем, все-таки сдала — разумеется, на высший балл. Профессор Бербидж хвалила ее на школьном педсовете и пророчила большое будущее в области взаимодействия и взаимопонимания магов и маглов. Рон шутил, что она станет продвигать среди волшебников чудодейственную профессию дантистов. И лишь один Гарри искал и в конце концов выяснил, кто наложил на его подругу проклятие. В поезде Хогвартс-Лондон некий Кормак Маклагген из Гриффиндора ехал с большим-пребольшим фиолетово-черным фингалом под левым глазом.