— Viva Las Vegas! — выкрикнул Крис, когда они на его «Лорелее» пересекли границу штата Невада.
— А ты когда-нибудь был в Лас-Вегасе? — горько усмехнулась Келли. — Это ужасный город.
— Я просто вспомнил старую песню, — пожал плечами Крис и, когда Келли одним легким движением разогнала машину до ста миль в час, возмущённо воскликнул: — Эй! А можно аккуратнее!
— Боишься, что твоя игрушка не выдержит и развалится на части?
— Нет. Я просто законопослушный гражданин, — огрызнулся Крис. — Сбавь скорость, Келли.
— Да, Келли. Сбавь скорость, — поддержала его Коль. — Меня уже подташнивает.
Коль подташнивало всю дорогу, но эта тошнота не помешала ей получить удовольствие от поездки.
Они слушали альбомы старых ритм-энд-блюзовых групп и рассказы Эдгара Аллана По, зачитанные гнусавым противным голосом актёра Ленни Мориса. Останавливались на заправках, на каждой из которых Келли покупала себе новую кепку и тут же надевала на голову козырьком назад. Крис смотрел по сторонам и, словно маленький, разражался восторженными восклицаниями, после чего Келли почти всегда превышала скорость и сбавляла её исключительно по просьбе Коль, а Коль, как могла, вдавливала себя в спинку сиденья и крепче стискивала папку, которую ей дала Кики и которую она хотела изучить ещё до прибытия в Лас-Вегас и без сомнения сделала бы это, если бы Крис пореже её отвлекал. Впрочем, отвлекал её не только Крис, но и Келли: она то и дело угощала их увлекательными историями о Лас-Вегасе и штате Невада. Она рассказывала о гонках в пустыне, о научно-популярных выставках, о боях роботов, о причудливых карточных турнирах, о конвенциях фокусников, о музыкальных фестивалях, о друзьях-скейтбордистах, музее аэронавтики и множестве других вещей, из-за которых Крис и Коль начали представлять Лас-Вегас этаким высокотехнологичным городом будущего и всё меньше верили, что рассказчица его ненавидит. Однако чем скорее они приближались к концу, тем мрачнее и ворчливее становилась Келли, и когда они приехали в отель, она кинула сумки в спальне, вышла на улицу и пропала на несколько часов, а, вернувшись, рухнула на свою кровать, с головой спряталась под одеялом и заплакала. Коль в это время безуспешно пытаясь заснуть. Её так и подмывало встать, подойти к подруге и обнять, но она сдержалась. Келли не любила, когда её жалели, предпочитала переживать свои личные проблемы в одиночестве, и Коль прекрасно это знала. В этом они были похожи.
На следующее утро Келли стало намного лучше. Когда Коль, проснувшись за час до пресс-конференции, наспех собралась и выбежала в гостиную, Келли и Крис весело болтали и смеялись над маленьким роботом, расхаживающим по журнальному столу.
— Коль, смотри! — воскликнул Крис, замахал рукой, привлекая её внимание, и скомандовал роботу: — Сядь!
Робот остановился и с неприятным звуком шаркнул об стол металлической попой.
— А теперь встань, — снова скомандовал Крис и, засмеявшись, пафосно провозгласил: — И иди!
Робот встал и как ни в чём не бывало зашагал к краю стола, где его перехватила Келли.
— Он может проигрывать музыку, — прорекламировал Крис, — и при этом открывает рот, будто поёт сам. У него там динамик.
— Но всё равно он ценен больше как пауэрбанк, — Келли свернула робота в идеальный шар и протянула Коль. — Тебе телефон зарядить не нужно?
— Сейчас мне нужно только успеть на конференцию, — вздохнула Коль, взяла робота в руки и повертела в руках. — А откуда он?
— Сувенир от приятелей, — ответил Крис.
— Я вчера встречалась со старыми друзьями, — пояснила Келли. — Они хотят, чтобы я выступила на технической выставке в пятницу.
— В эту пятницу? — уточнила Коль.
— В следующую.
— Я сказал Келли, что она должна согласиться, — вставил Крис. — И мы сможем пойти с ней абсолютно бесплатно. Там будет выставка старых проектов Boston Dynamics.
— Там будут играть Troubled Engine, — закатила глаза Келли. — А это лучшие представители технопанка в современной музыке…
— Посттехнопанка, — поправил Крис. — Самые лучшие. Худшие бы не стали драть такие деньги за билеты. Мы должны пойти.
— Я не смогу, — резко сказала Коль. — Я хочу вернуться домой до конца этой недели. Простите.
— Ничего, — пожала плечами Келли. — Я тоже не горю желанием нигде выступать.
Разумеется, она сказала неправду. Она хотела выступить, хотела оказаться в центре внимания людей, принадлежащих миру, из которого она боялась безвозвратно выпасть.
— Эй! — возмутился Крис, пихнув Келли в плечо, и затем с не меньшим возмущением окликнул Коль, которая попыталась незаметно выскользнуть из номера: — Эй! Ты убежишь без завтрака?
— Я уже опаздываю, Крис, — веско сказала Коль. — Перекушу в кофе-брейк.
— Ладно. Перекусим в кофе-брейк, — он поспешно заправил футболку в джинсы и схватил рюкзак с фотооборудованием. — Я готов.
— Ты?
— Я. Тебе же нужен фотограф.
— Крис, я пошутила.
— А я не понял шутки и приехал сюда с тобой.
— Пошли! Только быстрее! Давай, давай! — скороговоркой выплюнула Коль. — И пообещай, что не будешь отвлекать меня от работы.
Крис изобразил, будто застегивает рот на замок, и вместе с ней вышел в скучный светло-коричневый коридор отеля.
Пресс-конференция проходила в том же отеле. Собственно поэтому Коль и забронировала в нём номер. Колин Адамс, действующий губернатор штата Невада, прибыл вовремя, сопровождаемый сотрудниками пресс-службы, личным секретарём, начальником репозитория, несколькими аналитиками, экологами и специалистом по ядерной энергетике, доктором Джоной Фицпатриком. Им оппонировали обеспокоенные активисты разного решения расширить репозиторий, невзирая на недавнюю аварию. Впрочем, авария были довольно незначительной и подконтрольной, о чём губернатор прекрасно знал. Адамс вёл себя спокойно и свободно, добродушно улыбался, активно жестикулировал и говорил мягко и вкрадчиво, стараясь ответить на каждый заданный вопрос. Но было в нём нечто ненастоящее, чересчур натужное даже для политика, будто раздутый скандал был ему выгоден и потому он намеренно сеял сомнения, используя неоднозначные слова и формулировки и строя свою речь так, чтобы она, осмысленная, позже обрела иное значение и звучание. Это привело Коль в недоумение, и после окончания первой части она долго думала, как будет об этом писать. К счастью, вторая часть была полностью посвящена презентации Джоны Фицпатрика и дала ей весь необходимый материал, но позже она озаглавила статью ироничным словосочетанием «День откровений», которым до неё воспользовался Колин Адамс, когда лёгким обаятельным смешком попытался завоевать симпатии собравшихся журналистов. Кроме того, это название прекрасно описывало весь тот день, начиная с утра пресс-конференции и заканчивая утром следующего дня.
В кофе-брейк Коль, как и обещала Крису, перехватила сэндвич и чашку кофе, в то время как сам Крис болтал в холле с симпатичной девушкой с короткими бледно-розовыми волосами. Впрочем, Коль не скучала: думала о статье и параллельно переписывалась с Роландом. Он купил билеты на бейсбольный матч и в ожидании его повел Дженни кататься на воздушном трамвае, а теперь прислал Коль пару фотографий, на которых дочь, прилипнув к окну кабины, с интересом разглядывала сверкающие стёкла проплывающих мимо небоскрёбов. Коль так увлеклась этими снимками и мыслями о статье, что едва заметила подошедшего к ней Сола.
— Привет, — откликнулась Коль. — Как тебе Адамс?
— Пустая болтовня. Впрочем, как и всегда, — отозвался Сол о конференции. — Я не представляю, что буду писать.
— Всегда можно растянуть текст описаниями интерьера и лёгкой аналитикой, — поддела Коль, ссылаясь на стилистические особенности старых работ приятеля. — Любая мелочь может стать хорошей темой для серьёзной статьи.
— Обойдусь заметкой. Но тебе хватит материала на целую статью. Я уже в предвкушении, — улыбнулся Сол. — Мне надоело читать посредственные обзоры книг, которые ты, наверное, лишь мельком пролистала.
— Некоторые из них физически сложно читать. Невозможно, — усмехнулась Коль и, будто оправдываясь, сказала: — Это хорошая работа, стабильная, оплачиваемая, отнимает мало времени. А мне очень нужно это время для Роланда, Джейн и меня самой. Так что я тоже обойдусь заметкой, сдам работу Кики и вернусь в Нью-Йорк.
— Понял, — улыбнулся Сол. — Слушай, я застрял здесь до завтра. Если ты тоже не собираешься сегодня в Эл-Эй, мы могли бы вместе поужинать. И приводи брата. И Келли, если она с тобой. Вместе веселее.
— Неплохая мысль, — оценила Коль. — Спишемся позже.
— Спишемся.
Сол кивнул, неловко хлопнул в ладоши и ушёл в соседний зал, а Коль, проглотив остатки горького холодного эспрессо, отправилась на поиски Криса и девушки с короткими бледно-розовыми волосами.
Встреча с Солом была назначена на шесть, в ресторане со смешным названием «Мистер Счастливчик», расположенном в четырёх кварталах от отеля. Келли предпочла остаться в отеле и поиграть в приставку, а Крис после конференции отправился изучать город в компании своей новой знакомой, но Коль это не расстроило. Напротив, она была этому рада, ведь Сол Армстронг был её другом и, вероятнее всего, бывшим другом. Она не исключала вариант, что это приглашение, этот разговор может стать их последним разговором, ввиду прежней крепкой связи Коль и Клэр, и, увидев старого приятеля, она подумала, что её предположение как никогда справедливо. Сол сидел за столиком у окна, печально провожал взглядом проезжавшие мимо машины и медленно пил светлое пиво, заедая его картошкой фри. Его бокал был уже наполовину пуст, и Коль на минутку подумала, что опоздала, нахмурившись взглянула на часы, но, убедившись, что это не так, уверенно подошла к столу. Заметив её, Сол немедленно встал на встречу и расплылся в улыбке.
— Привет, — улыбнулась Коль, обнимая друга. — Мы ведь договаривались на шесть? Я ничего не перепутала?
— Это я пришёл раньше, — успокоил её Сол, любезно предложив ей стул. — Прошу!
— Благодарю, — сказала Коль, села на самый краешек, расправив юбку, и, окинув зал рассеянным взглядом, отметила: — Здесь мило.
Сол с ней согласился и тоже принялся разглядывать зал: сиреневые стены, тяжеловесные деревянные панели, массивную барную стойку, квадратные столы с закруглёнными углами, дешёвые гитары на стенах, классические рекламные постеры и фотографии с автографами знаменитостей, которые когда-то соблазнились напускным провинциальным обаянием «Мистера Счастливчика». Они старались разглядывать ресторан как можно дольше, лишь бы не смотреть друг другу в глаза, а когда их взгляды случайно встретились, неловко рассмеялись, и Сол поспешил позвать официанта. Заказ спас несколько минут, и ещё несколько минут после, истраченных на обсуждение меню и ничего не значащий разговор о Келли и Крисе. И вот, когда Коль начала думать, что они справились с неловкостью, та вернулась, и в попытке спасти этот вечер она пообещала:
— Сол, я не буду говорить о Клэр и спрашивать о том, почему вы расстались. Не беспокойся.
— Я и не беспокоился, — соврал Сол и, наклонившись к ней, облегчённо прошептал: — Спасибо.
Неловкость исчезла. И беседа потекла сама собой, в атмосфере прежней жизнерадостности, мечтательности, присущей им обоим. Коль вспомнилось, как они с Солом забирались на крышу факультета архитектуры и зачитывали друг другу стихи собственного сочинения, а потом пытались наложить их на простенький мотивчик. Ей вспомнилось, как они ходили в походы, как плавали в чужих бассейнах, как на спор пили противный малиновый пунш и играли в дартс в дешёвом студенческом баре. Очень часто с ними были Роланд и Клэр, но в тяжёлые времена, когда настигали неудачи, когда отношения не ладились, их спасала только эта дружба. И сейчас Коль, как никогда, хотела ободрить его и поддержать, но, обсудив прошлое и ключевые события их жизней, они вернулись к пресс-конференции, Колину Адамсу и Джоне Фицпатрику. Коль напомнила другу о статье, которую тот написал год назад, и похвалила за глубину погружения.
— Я жалею, что не смог сказать больше. Мой редактор накладывает жёсткие ограничения, — прокомментировал Сол. — Зато у тебя есть карт-бланш. Вскользь ты даже политику можешь затронуть.
— Только если совсем вскользь, — горько усмехнулась Коль. — Я уже написала пятьсот слов о пресс-конференции и больше ничего писать не буду. С меня хватит. У меня теперь другая жизнь. И другие приоритеты.
— Нет, я тебе не верю. Готов спорить на свою новую квартиру в Толука-Хиллс, что ты доведёшь дело до конца. Подумай об этом.
— Подумаю.
Коль чокнулась с ним бокалами и опустошила свой, закусив имбирное пиво последним кусочком цыпленка. С удовольствием прожёвывая нежное мясо, она снова оглянулась по сторонам и наткнулась на внимательный изучающий взгляд темнокожей красивой девушки, сидевшей за стойкой бара. Она уже видела эту девушку на пресс-конференции, краем глаза заметила, как та с подругами зашла в «Мистера Счастливчика» и села за стойкой. Теперь подруг рядом с ней не было, только чёрная книжечка, напоминающая сборник стихов.
— Это моя книга, — сказал Сол, кивнув Коль на девушку и сборник в её руках. — Вот уж неожиданность. Эрика Уайтхолл прочитала мои стихи и, видимо, хочет их обсудить.
— Ты издал сборник стихов и не сказал мне ни слова? — шутливо возмутилась Коль.
— Ты написала несколько рассказов и не сказала мне ни слова, — парировал Сол. — К тому же в этом сборнике только старые знакомые стихи на тему социальной дискриминации по разным признакам. А иначе почему он чёрный?
— Ты невозможен, — рассмеялась Коль. — Неужели заглавие — «Уважаемые чёрные люди»?
— Да, оно, — подтвердил Сол. — По моему скромному мнению, вторая яростная волна расизма вытекла из случаев дискриминации белого населения. Во всяком случае, расизм мистера Диксона вылился именно из этого.
— Ясно, — коротко сказала Коль и плавно ушла от темы: — Так кто эта Эрика Уайтхолл? Из какой она газеты?
— «Таймс». «Лос-Анджелес Таймс».
— Впечатляет.
— Не то слово, — смущённо ответил Сол. — Мы познакомились пару месяцев назад в книжном магазине, где я отчаянно пытался продать свои стихи. Мы разговорились, и она из вежливости купила один экземпляр. Не думал, что она его прочтёт.
— О, она тебе нравится, — догадалась Коль. — Не так ли?
— Нет, — ощетинился Сол, покрутил пальцем бирдекель и признался: — Ладно, она классная.
— Похоже ты ей тоже нравишься.
— И что с того? Из этого всё равно ничего не выйдет.
— Не узнаешь, пока не попробуешь, — пожала плечами Коль.
— Мне даже пробовать не нужно, чтобы сказать, чем всё кончится, — жёстко ответил Сол. — Я подойду к ней, улыбнусь, предложу выпить. Она согласится. Мы немного поболтаем, потом прогуляемся, пойдём ко мне или к ней, проведём вместе ночь, а наутро вместе позавтракаем в каком-нибудь миленьком-премиленьком местечке и поедем в Лос-Анджелес. У нас завяжутся отношения. Долгие отношения. Выматывающие отношения. Она будет восхищаться моими стихами, которые никто не публикует, а я буду восхищаться её успехами в карьере. А после она вырвет из груди моё сердце и выбросит в мусорку, как вышедшее из моды платье. В конце концов в Лос-Анджелесе много платьев помоднее и посовременнее. Можно покупать новое хоть каждый день! На каждый день недели!
— О, нет. Не может быть, — изумилась Коль. — Неужели Клэр ушла к другому?
— Нет. Конечно, нет, — покачал головой Сол. — У меня нет оснований обвинять её в измене. Нет прямых доказательств. Но и объяснений других тоже, увы, нет.
— Я знаю, что обещала не спрашивать, но раз уж мы об этом заговорили… — осторожно начала Коль. — Что случилось, Сол?
— Ничего особенного, — Сол криво улыбнулся. — Я любил Клэр. Я очень сильно её любил, и, наверное, где-то в глубине души, я всё ещё её люблю, — он на мгновение замкнулся в себе, но, справившись с накатывающей тоской, заставил себя продолжать: — Полгода назад я попросил Клэр выйти за меня. Я думал, это будет самый счастливый день в моей жизни, не сомневался, что она скажет «да», но она сказала «нет». Мы не разговаривали пару недель, а потом расстались по переписке. Мы не хотели, но так вышло. А ещё через пару недель я не выдержал и решил всё исправить. Решил сказать ей, что я чувствую, хотел вернуть её и в итоге увидел с другим.
— Может, это был её друг или коллега? — неуверенно предположила Коль. — Или они занимались чем-то совсем не дружеским?
— Да нет. Ничего такого, — пожал плечами Сол. — Но она смеялась над его шутками. Радостно, легко. Она не скучала по мне. После двенадцати лет она просто вычеркнула меня. Как будто меня и не было. Так что я просто ушёл.
Коль не верила своим ушам. То, что он рассказал ей, не было похоже на Клэр.
— Мне жаль. Мне очень-очень жаль.
— Не о чем жалеть. Всё к лучшему. Выпьем ещё?
— Мне хватит. Лучше угости мисс Уайтхолл.
— Нет, ни за что. Я больше на это не пойду.
— Сол, прошло полгода. Нужно двигаться дальше. Ведь если то, что ты сказал, правда, Клэр двигается. Так почему ты должен страдать? Подойди к ней.
— А как же ты?
— А мне пора в отель, — твёрдо сказала Коль, вздохнула, потянулась и начала собираться. — Я обещала Келли вернуться до десяти. Сейчас уже девять. Пока, Сол. Была рада тебя увидеть.
— Я тоже. Пока, — ответил Сол, улыбнувшись ей прежней широкой улыбкой. — Я рад, что мы поговорили. Спасибо.
— Не за что.
Попрощавшись с другом, Коль оплатила счёт, вышла на улицу и очутилась под темным небом, изрезанным яркими оранжево-розовыми всполохами заката, отражёнными стеклами бесконечных гостиниц и казино. Лас-Вегас был воистину прекрасным местом, чарующим, завораживающим. Она бродила по улицам несколько часов, смотрела вокруг, разинув рот, словно ребёнок в магазине игрушек, и никак не могла насмотреться. Некоторые здания и впрямь напоминали игрушечные, настолько, что их так и хотелось забрать с собой и поставить на полку. Но больший восторг и интерес у неё вызывали другие, причудливые и чудаковатые стеклянные творения, перенявшие форму самых разных вещей и предметов, начиная с геометрических фигур и примитивных животных и заканчивая сложными механизмами и неожиданными частями человеческого тела. Она стремилась зайти в каждое, в которое могла, чтобы поближе рассмотреть то, как они сделаны, и очередной раз поразиться тому, как гармонично они выглядят на фоне старых знаменитых отелей и миниатюрных чудес света, выстроенных здесь в начале века.
К часу ночи она добрела до набережной и остановилась отдохнуть. Фонтаны били вверх и осыпались светящимися золотыми каплями в чёрную воду, но вокруг озера было светло и людно. Невзирая на поздний час, здесь прогуливались целые семьи: старики, супружеские пары с детьми и собаками. Влюблённые парочки, взявшись за руки, застывали у металлической ограды и смотрели на фонтаны, фотографировались и исчезали в тени. Некоторые бросали мелочь бородатому старику, который играл на банджо. Коль тоже бросила пару мелких купюр, перекинулась со стариком парой слов и зашагала дальше. Умиротворение и покой разлились по всему её телу, но ненадолго. Потом вновь накатила тоска и скука, а в голове зажужжал насущный вопрос. Должна ли она уехать домой? Или ей все же стоило остаться и выполнить работу так, как она привыкла её выполнять, доказать Кики и себе самой, что это ещё в ней и что это никуда не денется?
Ответить на этот вопрос Коль помогла маленькая победа. Когда она полезла в карман за телефоном, она нащупала в нём покерную фишку, которую дал ей отец, и после минутного сомнения отправилась в ближайшее казино. Разменяв фишек на тысячу долларов, Коль села за покерный стол и незаметно смешала счастливую фишку с прочими. Её соперниками оказались старик в старомодной тройке, толстяк в мексиканской рубахе и ковбойской шляпе, слишком маленькой для его объемной головы, женщина средних лет в красивом синем платье и молодой мужчина, в котором она узнала личного секретаря губернатора Адамса. Тот её не узнал, хотя лично разговаривал с ней сегодня, а после нескольких партий даже попытался к ней подкатить, выдав нелепую шутку про толстяка и женщину в синем платье, которые, как выяснилось, были парой. К концу последней партии он всё же узнал её, но к тому времени Коль уже разбогатела на двадцать тысяч, тринадцать из которых принадлежали ему.
Оставив секретаря отыгрываться со вновь прибывшими, Коль обналичила выигрыш и вернулась к своему отелю. Таксист высадил её возле парковки, и, не желая огибать здание, она решила пройти насквозь, а заодно посмотреть на кадиллак Криса. Кадиллак стоял там, где они его и оставили, но он не пустовал. На заднем сиденье жался человек. Из-за полумрака Коль не смогла разглядеть его лицо и, только подкравшись ближе, узнала в нем самого Криса и поспешила его окликнуть.
<tab— Крис, почему... Ты плачешь?
Брат действительно плакал, сжимая в руке бутылку из-под текилы. Услышав Коль, он приложился к ней в последний раз и, обнаружив, что она пуста, бросил себе под ноги.
— Крис? — повторила Коль. — Ты слышишь меня?
— Да, — грубо отозвался Крис, вытирая покрасневшие глаза. — Да. Что ты здесь делаешь?
— А ты?
Он не ответил, и Коль не смогла придумать ничего лучше, кроме как сесть к нему в машину.
— Откуда текила?
— Взял у Сэнди, — буркнул Крис
— У той девушка с розовыми волосами?
— Да. Прихватил в спешке. Сам не знаю зачем.
— Ты из-за этого расстроился? — уточнила Коль. — Ты расстроился потому что сбежал?
Крис медленно кивнул, но потом покачал головой, крепко зажмурился и раздражённо потер лоб и веки, будто его голова раскалывалась на части. Коль невольно подвинулась к нему поближе и нерешительно застыла, ожидая, что Крис ещё заговорит, скажет что-нибудь, за что она могла бы зацепиться.
— Я не знаю, что мне делать, Коль, — наконец выдавил он. — Я не знаю, что делать.
— С чем? — ласково сказала она, приобняв его за плечи. — Поделись со мной. Я могу помочь.
Крис промолчал, зажмурился, стараясь не заплакать, и прикусил кулак. Коль порылась в своём рюкзачке, достала пачку бумажных салфеток, протянула ему и, после того как он безучастно отказался, спрятала их назад. Ей стало немного жутко. Кристофер никогда не отличался жизнерадостностью, но такое чёрное отчаяние ему было тоже не присуще.
— Дело в Эмили?
— Нет, — едва слышно ответил Крис. — Дело не в Эмили. Дело во мне и только. Все мои беды от того, что я такой.
— Какой?
— Слабый.
— Ты не слабый, Крис, — Коль обняла его крепче и, как маленького, погладила по голове. — Слышишь? Ты не слабый. Конечно, на данный момент у тебя возникли трудности, но это нормально. Их нужно просто пережить.
— Вся моя жизнь — это то, что нужно просто пережить, Коль, — Крис тяжело задышал и отодвинулся от неё как можно дальше. — Я больше не хочу говорить об этом.
— Как хочешь, — растерянно согласилась Коль, потянулась к нему, чтобы обнять, и удержалась. — Как скажешь.
Некоторое время они просидели молча, а затем Крис зашёлся в кашле, прочистил горло и сказал ей одно короткое «извини».
— Ничего.
— Потерялся, — его губы растянулись в жуткой болезненной улыбке, плавно превратившейся в усталый зевок. — Меня тошнит.
— Оно и неудивительно, — улыбнулась Коль. — Пойдём спать. Со всеми проблемами разберёмся утром. Идёт?
Крис заторможено кивнул, неловко выбрался из машины и позволил ей проводить его в номер. У самой двери, пока Коль искала ключ-карту, он едва не заснул, прислонившись спиной к стене.
В номере царил бардак: по полу были разбросаны обертки из-под печенья, бумажные стаканчики из-под мороженого, мятые жестяные банки. На столе, рядом с заляпанным джойстиком, возвышалась пирамида из монет, подобная тем, какие обычно складывал Адам. Робот, которого Коль видела утром, укатился на пол и мигал красным. На экране телевизора бежали бесконечные финальные титры игры, в которую Келли играла весь день, а сама Келли спала на диване, бережно прикрывая руками живот.
— Келли.
Коль подошла ближе, чтобы растолкать подругу, и по пути нечаянно обрушила пирамиду. Монеты с грохотом разлетелись по столу и со звоном попадали на пол, закатились под кресла и пуфы. Крис вздрогнул, зашипел от головной боли и закрыл уши. Келли подскочила на месте, как испуганная кошка, и возмущённо посмотрела на Коль.
— Ты знаешь, сколько времени?!
— Второй час? — предположила Коль и взглянула на часы. — Без десяти два.
— Без десяти два?! — воскликнула Келли. — Где вы были?
Коль не успела ответить. Крис, хватаясь руками за мебель, прорвался к туалету и проблевался. От характерных звуков, которые он издавал, Коль замутило, и стоит отметить, не только Коль.
— Надеюсь, не на пол, — скривилась Келли, прикрывая рот рукой.
Крис бухнул дверью и закрыл её на защелку, а Келли требовательно посмотрела на Коль.
— Серьёзно. Где вы были?
— Я играла в покер, — сказала Коль. — А Крис… Крис утащил у подружки бутылку текилы и выпил её в машине.
— В городе один день, а уже нашёл подружку, — проворчала Келли. — Ладно. Я сейчас здесь приберусь и постелю ему.
— Я сама, — возразила Коль. — И ещё… Если ты не против, Крис займёт мою кровать.
— Не против, — пожала плечами Келли. — Знаешь, я могу подвинуться. Ты можешь спать со мной.
Коль сначала отказалась от её предложения, но позже согласилась. Крис чувствовал себя неважно, ни на йоту не протрезвел после душа, и она рассудила, что ей стоит присмотреть за ним, и не напрасно. Во сне её брат время от времени ложился на спину и издавал звуки, напоминающие булькающее хрюканье, и она переворачивала его на бок, чтобы облегчить ему дыхание. Поэтому её сон сложно было назвать крепким. Откровенно говоря, ей не удалось заснуть до самого утра.
Келли тоже не спала. Она неподвижно лежала в постели, уставившись на пустой белый потолок, а на исходе четвёртого часа бросила в темноту одно-единственное слово:
— Невозможно.
— Да, — примирительно шепнула ей Коль, приоткрыв один глаз. — У мальчика выдался тяжёлый день.
— В Вегасе каждый день — тяжёлый.
— А по-моему милый город. За что ты так его не любишь?
— Долгая история.
— Мы никуда не торопимся, — она окончательно проснулась и повернулась лицом к Келли. — Ты можешь со мной поделиться.
— Мне нечем делиться, — вздохнула Келли. — Просто в этом городе мне крупно не везёт.
— Например?
— Например… Даже не знаю, — подруга крепко задумалась, но потом, усмехнувшись, рассказала: — Например, как-то раз долбанутый бывший моей подруги Лесли вколол мне ампулу адреналина, и я полдня носилась, как сумасшедшая. Чёрт, я думала, мне конец. До сих пор не могу забыть, как меня трясло…
— Жуть, — Коль передёрнуло. — Но это ведь не город, а долбанутый придурок.
— Да, это мелочи. Но было много других историй… — Келли помрачнела. — Знаешь, я получила в Лас- Вегасе большинство своих болячек: сотрясение мозга, перелом ноги, перелом руки, второе сотрясение мозга и травму колена, угробившую мою гимнастическую карьеру.
— Ты занималась гимнастикой? — удивилась Коль.
— Да, до одиннадцати лет. Адам не рассказывал? — Келли наконец смотрела на неё, а не на потолок. — Я едва не стала юным чемпионом. Была буквально в одном шаге от победы. Маме это не нравилось, но её отец, мой дедушка Боб поддерживал меня. Он ездил со мной на все выступления. Финал проходил здесь, в Лас- Вегасе. Я безупречно выполнила номер, но в конце слетела с перекладины и ударилась о жёсткий бортик. Дедушка сказал, что я поправлюсь и выиграю в следующем году, но мама не разрешила, а я не стала с ней спорить. Тогда дедушка сказал мне, что я его подвела и что я ничего не добьюсь, пока не научусь отстаивать свою позицию. После этого мы не разговаривали, а два года спустя он умер в люксе отеля «Белладжио». Недалеко отсюда. У него был приступ.
— Мне жаль, — хотела посочувствовать Коль, но Келли только отмахнулась, будто это ничего не значило и не имело к ней отношения.
— А еще я работала в Лас- Вегасе над проектом, который в итоге так и не запустили. Мой руководитель присвоил деньги и сбежал. Я потеряла время, отказалась от нескольких хороших предложений и всего за три месяца спустила свою карьеру в унитаз.
— Келли…
— Я знаю, что ты скажешь, — вновь перебила Келли. — Ты скажешь, что это не город. Ты скажешь, что это люди, неудачные обстоятельства и прочее и будешь права. Но это не отменяет того обстоятельства, что именно в этом городе я встречаю плохих людей, калечусь и раз за разом терплю неудачи. Вопрос снят?
— Вопрос снят, — разрешила Коль. — Но всё равно я не верю, что у тебя нет ни одного хорошего воспоминания о Лас-Вегасе.
— Есть, — Келли робко улыбнулась, — Мы с Адамом сблизились здесь, в Лас- Вегасе, и после почти не расставались. Правда, предшествующие события подтвердили правило. Во всех смыслах. Прости. В этом городе мой скептицизм превращается в тыкву.
— Потому что ты не скептик, — ласково сказала Коль. — Ты мечтатель, Келли, и, как любой мечтатель, боишься обжечь крылья.
— Не стану спорить ни с первым, ни со вторым, — тихо рассмеялась Келли. — Один умный человек сказал мне, что мечты — семена великих свершений. И я больше не намерена зарывать их в этой бесплодной пустыне.
— Ты про выставку?
— И про выставку тоже.
— Жаль, — вздохнула Коль. — Мне кажется, ты должна выступить. И доказать себе, что всё не так уж и плохо.
— Да, но я не хочу оставаться здесь одна. Или с этим храпящим меломаном, — Келли выразительно кивнула в сторону Криса. — Я уеду с тобой.
— Тогда я рада тебе сообщить, что никуда не еду, — неожиданно для себя объявила Коль. — Я останусь ещё на неделю. Хочу довести дело до конца.
— Умница. А теперь давай спать, — Келли потянулась всем телом и перевернулась на бок, спиной к Коль. — Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, Келли.
— И... Спасибо, что выслушала.
— Пожалуйста. У меня сегодня, — Коль сделала паузу, подбирая слова, — настоящий день откровений.
День откровений плавно перетёк в утро откровений. В половине восьмого Коль оказалась на месте брата, извергая из себя вчерашнего цыпленка. Крис принёс ей полотенце и чистую одежду, а когда она вышла из ванной, участливо спросил:
— Ты тоже вчера перебрала?
— Не сказала бы, — медленно выговорила Коль, поглаживая себя по ноющему животу. — Всего пару пинт пропустила. И бокал белого в казино.
— Хм, — нахмурилась Келли. — Это странно. Может, отравилась?
Коль кивнула в знак согласия, хотя совсем не верила в отравление: от волнения её тошнило всю неделю. Только этим утром она не волновалась, хотела спать, пока не разболелась голова и не подкатило к горлу. Поэтому когда Келли спросила про отравление, её голову посетила другая догадка.
— Как же я рада, что осталась в отеле, — тем временем продолжила подруга. — Закажем завтрак?
— Да. Нет. Без меня, — Крис внезапно засобирался. — Я должен увидеться с Сэнди.
— Это та девушка, с которой ты сбежал прошлой ночью? — многозначительно спросила Келли.
— Да, — буркнул Крис, оглядываясь в поисках ключей. — И нет: я с ней не спал.
— Всё равно обидно. Может, чуточку меньше. Или больше, — язвительно протянула Келли. — Зависит от того, как ты себя оцениваешь.
— Обсудим позже. Мне пора.
Крис вылетел в коридор, и Коль тоже начала складывать рюкзак.
— А ты куда? Снова меня бросаешь?
— Прости, — виновато улыбнулась Коль. — Хочу прогуляться.
— Отлично. Я с тобой.
— Нет, останься. Я скоро вернусь. Мне нужно кое-что проверить. Это по работе.
— Ладно… — Келли подозрительно сузила глаза, но Коль не обратила на это внимания и покинула отель.
Оказавшись на улице, она сильно разнервничалась. Спотыкалась, вертела головой по сторонам, машинально прошла два квартала, и свернула под выгоревшую вывеску в аптеку, которую отыскала на карте еще когда спускалась на лифте в вестибюль. Старичок-фармацевт посмотрел на неё снисходительно и дружелюбно, словно в мыслях вычитал список того, что она хотела купить, поэтому к тесту на беременность и пачке обезбливающих она прибавила несколько тех самых блокнотов, упаковку салфеток, антисептик и зубную нить, сделав вид, что зашла за зубной нитью.
— Что же ты делаешь? — пробурчала Коль, спрятав покупки в рюкзак. — Взрослая женщина, а дрожишь, как девчонка.
Она не знала, откуда эта дрожь. Она была готова к беременности и не понимала, почему эта мысль так её напугала. Не ответив на вопрос, Коль села на автобус, вышла через несколько остановок и нырнула в первое попавшееся кафе. Официантка предложила ей столик в центре зала, сбивчиво, с вежливостью новичка, принялась рекламировать меню и очень удивилась, когда Коль заказала сразу несколько позиций.
— Мисс, вы будете одна? — любезно спросила девушка. — Или ожидаете кого-то ещё?
— Пока не знаю, — ответила Коль, вздрогнув от этих вопросов. — Простите, а где у вас туалет?
Девушка объяснила, и Коль отправилась в указанном направлении, оставив на столе очки и панаму.
Тест занял пару минут. Невыносимо долгих минут. Коль провела их в темноте, прислушиваясь к гулу за стеной, босанове, вырывавшейся из маленьких колонок, вдыхая запах дешёвого цветочного освежителя и влажной бумаги и жалея, что не вернулась в отель. Приоткрыв один глаз, она посмотрела на дисплей: положительный, одна-две недели. Часто моргая, она присмотрелась повнимательнее, не веря результату, но он не изменился. По-прежнему положительный. Коль тихо рассмеялась и сделала глубокий вдох, радуясь будущему ребенку.
Когда радость немного улеглась, Коль подумала о муже. Стоило ли позвонить ему, или было лучше подождать и рассказать об этом лично, глядя ему в глаза? Забавно, но Роланд, видимо, тоже о ней думал, потому что, когда она пролистала список контактов до его номера, он позвонил ей сам.
— Здравствуй, милый, — рассеянно ответила Коль, неестественно мягко и тихо.
— Привет, — прогремел весёлый бодрый бас Роланда. — Как ты там? У тебя странный голос.
— Странный в хорошем смысле?
— Не в плохом. Что случилось?
— Ничего. Я просто… Я выиграла в покер большую сумму.
— Молодец! Насколько большую? Хватит на домик у озера?
— Не настолько большую, — рассмеялась Коль. — Вот, в общем-то, и всё.
— Уверена? — его голос пропадал, будто он говорил на ходу. — Мне кажется, ты что-то не договариваешь.
— Да, забыла сказать. Роланд, я останусь в Лас-Вегасе ещё на неделю. Хочу выполнить работу, как я умею.
— Ладно. Хорошо.
— Ладно? Хорошо? — расстроилась Коль. — Ты рад, что меня нет дома?
— Не совсем так, — мягко возразил Роланд. — Коль, я скучаю по тебе. Страшно скучаю. Но я знаю какая ты, и потому даже и не думал ждать тебя до конца этой недели. А то и следующей.
— Ясно. Как Дженни?
— Лезет по канату. У неё здорово выходит. Позвать?
— Не отвлекай. Пусть лазает, — нехотя отказалась Коль. — Мне всё равно пора. Завтрак уже подали. Поцелуй её за меня.
— Обязательно. Приятного аппетита.
— И ещё… Роланд, я хотела сказать… — она взглянула на тест, собираясь сообщить ему о ребёнке, и снова растерялась. — Я хотела сказать, что люблю тебя.
— Я тоже тебя люблю, — тепло отозвался Роланд. — Напиши, как освободишься, и мы с Дженни тебе перезвоним. Пока, родная.
— Пока, — запоздало попрощалась Коль.
Экран смартфона погас. Спрятав его в карман, она запихнула тест обратно в коробку, выбросила в мусорку и потянулась к рюкзаку за капсулами от головной боли. Куда приятнее и эффективнее было бы вернуться в зал, но внезапно этот туалет стал для неё убежищем, и она решила задержаться в нём, пока ей не почувствует себя лучше.
— Мэм, вы в порядке? — раздался из-за двери кабины деланно писклявый голосок. — Вы исчезли на целую вечность!
— Келли, ни одна официантка не скажет: «Вы исчезли на целую вечность», — усмехнулась Коль, вышла из кабинки и, не глядя на Келли, тщательно вымыла руки и ополоснула лицо. — Как ты меня нашла?
— Методом индукции.
— Телефон отследила?
— Ага, — Келли нахлобучила панаму Коль поверх кепки и спустила на кончик носа солнечные очки. — Но я бы всё равно тебя нашла.
— Не сомневаюсь, — Коль отобрала панаму и смеясь потянула кепку за козырек вниз. — Хочешь есть? Я заказала на завтрак слишком много.
— Видела. Тарелки уже некуда ставить, — насмешливо фыркнула Келли, отмахиваясь руками, и легко ущипнула Коль за уязвимый бок. — Я даже подумала, что ты меня ждала.
— Конечно, ждала, — Коль обняла сопротивляющуюся подругу и повела прочь из туалета. — Пойдём. Я умираю от голода.
Позже за завтраком к ним присоединился Крис. Запыхавшийся, уставший и голодный, помятый вчерашними возлияниями, он напугал официантку требованием принести третий стакан, не жуя проглотил кусок булки с чесночным маслом и едва слышно взвыл.
— Ясно, — заключила Коль. — Ты не успел.
— Не успел. Мне сказали, что она выписалась в восемь, хотя её самолет вылетает в десять, — глаза Криса зажглись новой безумной идеей. — А ведь я ещё могу успеть! Если я сейчас возьму такси до аэропорта и перехвачу её…
— Осталось пятнадцать минут. Ты уже не успеешь, — отрезала Келли. — Так что сядь и расслабься, приятель. Кстати, твоя девушка прислала записку.
— Что же ты сразу не сказала?!
— Ты не спрашивал.
— Дай сюда, — Крис вырвал у Келли маленькую открытку, пробежался глазами по тексту и сконфуженно буркнул: — Спасибо.
— Что она написала? — полюбопытствовала Коль.
— Поблагодарила за прекрасный вечер.
— И всё?
— И всё.
— Добрая, — прокомментировала Келли. — Даже текилу не припомнила.
Крис скрестил руки на столе, положил на них голову и принялся тоскливо созерцать кувшин с остатками сока. Коль хотела бы сказать, что к концу их путешествия ему стало легче, но не могла. По крайней мере она дала ему работу и смогла отвлечь от мыслей. Там, на бульваре возле его дома, она с трудом выдавила из себя слова прощания, неспроста напоминающие лекцию озабоченного родителя. Ей сложно было его отпустить и признать, что Крис вырос.
Тем не менее Келли продолжала его задирать. По поводу и без. Всё так же превышала скорость за рулем «Лорелеи», высмеивала его любовь к графическим романам, странные привычки и суеверный страх перед отелями. По необъяснимой причине Крис не хотел снимать отдельный номер, и Келли, смущённая его постоянным присутствием, совсем не стеснялась в выражениях. Тем не менее они были командой. Все трое. Лучшей командой, с которой Коль приходилось работать.
Крис следовал за ней по всюду, от приемной Колина Адамса, кабинета Джоны Фицпатрика до акций протеста возле здания администрации. Он бродил вместе с ней по репозиторию и участвовал в интервьюировании сотрудников с дотошностью настоящего журналиста. Он отправился вместе с ней на поиски одинокого трейлера в пустыне, принадлежащего руководительнице протестного движения, и увел от нее двух злющих бродячих псов. Они бы непременно разорвали его на части, если бы Келли не преградила им путь, развернув «Лорелею» на сто восемьдесят градусов. И именно Келли нашла этот трейлер. Она же помогла связаться с одним профессором физики, который доступнее и понятнее прочих изложил суть аварии, произошедшей год назад. Без них Коль ни за что бы не уложилась в срок, и потому ей было стыдно за то, как она повела себя, когда веселая часть её работы подошла к концу. Она с головой ушла в текст, позабыв о депрессии Криса и проблемах Келли, и в вечер пятницы, в вечер выставки, осталась в отеле, чтобы закончить последние правки.
— Не могу поверить, что ты не едешь, — высказал ей Крис. — Твоя статья уже идеальна.
— Да, — подхватила Келли. — Зачем ты так стараешься? Кики всё равно найдёт, к чему придраться.
— Пойдём с нами. Послушаешь музыку, развеешься.
— Я угощу тебя пивом.
— Простите, ребят, но я не могу — покачала головой Коль. — Я должна всё сделать правильно.
— Кому должна? — веско спросила Келли. — А, наплевать. Если надумаешь — приглашение на столе. Поехали, Крис.
— Поехали, — Крис почесал в затылке и неуверенно шагнул к выходу: — Я всё равно буду тебя ждать. И она будет, пусть и колется.
— Крис! — крикнула Келли из коридора. — Я уеду без тебя!
— Ты нужна нам, Коль, — бросил он напоследок и поспешил за Келли.
А Коль осталась наедине с ненавистью к себе и своей противной привычке концентрировать внимание на чём-то одном. На ум пришла мысль, что эта привычка вкупе с её упорством и неумением отпускать однажды приведет ее к осознанию, что она потратила драгоценное время на неосязаемую пустоту. Если уже не потратила. Поэтому, недолго думая, она послала статью к Кики и к черту, взяла приглашение и отправилась на выставку, подоспев как раз к выступлению подруги.
Келли стояла в самом центре платформы и травила шутки, а потом заметила в толпе Коль, улыбнулась и махнула рукой, замаскировав этот непроизвольный жест очередной шуткой, последней, предвосхищающей серьезную длинную речь, из которой Коль не уловила и половины. Однако ей удалось понять немного больше, чем Крису. Брат внезапно материализовался за её спиной, будто по мановению волшебной палочки и прошептал в самое ухо:
— Она крутая, верно? Я не знаю, о чем идет речь, но она просто нечто.
— Да, она круче всех, кого я знаю, — не стала спорить Коль. — Спасибо, что уговорил меня прийти.
— Спасибо, что пришла. И что взяла меня с собой, — сказал парень, подмигнув ей синим глазом. — В Лос-Анджелесе я бы вздернулся от скуки.
— Крис…
— Это образно, — он виновато улыбнулся. — Я не знал, куда себя деть.
— А теперь знаешь?
— Нет, а ты?
— Кажется, да, — задумчиво произнесла Коль, — кажется знаю, — и погладив брата по плечу, вкрадчиво сказала: — Однажды и ты узнаешь. А если не получится, ты придешь ко мне, и я тебе помогу.
— Обещаешь? — усмехнулся Кристофер.
— Клянусь, — твердо сказала Коль, обняла за плечи и легонько встряхнула. — Не дрейфи, Крис! Жизнь только начинается!
Жизнь начиналась, а вот их странное скомканное путешествие подошло к концу, и пусть в обещанном завтра Крис продолжал грустить, Келли — сердиться на Адама, а Коль — спорить с Кики, его нельзя было назвать неудачным. Человек устроен так, что всего лишь один маленький кусочек стекла способен целиком изменить мозаику…
***
— «И как пели в тот вечер великие Troubled Engine, «дави на газ, не жми на стоп, наш мир — сплошной калейдоскоп».
— Кхм, — кашлянул Роланд, дослушав Коль до конца. — Все это, конечно, ужасно увлекательно, но я спрашивал про статью.
Они вдвоём сидели на кухне, когда уже весь дом забылся сном, и Коль погрузила мужа в мир собственных воспоминаний, пытаясь разъяснить ему, почему она больше не собирается туда возвращаться.
— Это намного важнее. Это объясняет, почему она никогда не будет опубликована.
— То есть это объясняет, почему ты проиграла.
— Я не проиграла. Я выиграла, — запротестовала Коль. — Мне наплевать на Кики и её разрешение. И вся моя проблема заключалась лишь в том, что я забыла, ради чего работала раньше, однако теперь, когда я об этом вспомнила, мне будет несложно вернуть всё на свои места. Ты понимаешь, о чём я?
— Ничего не понимаю, — ответил Роланд. — Ты будешь писать книгу или нет?
— Буду. Я напишу её с нуля. Без всяких статей.
— Ведь от этого правда не перестанет быть правдой.
— Именно! И у меня уже есть, все, что мне нужно, — горячо произнесла Коль. — У меня есть моё имя, мой опыт, мои знания. Я обладаю приоритетным правом на этот ресурс и могу пользоваться им как угодно.
— Ты права. Это сработает.
— И я уже придумала название.
— Какое? — улыбнулся Роланд. — Калейдоскоп?
— Нет, калейдоскоп — это личное, — отмахнулась Коль. — Я думала о чём-то броском и простом. Например, «Самолёт». Впрочем, у меня ещё будет время подумать об этом. И не только об этом.
— А о чём ещё?
— О втором ребёнке. Помнишь?
— Я помню. И очень этого хочу, — подтвердил Роланд и затем осторожно высказал ей свои сомнения: — но сейчас ты будешь занята книгой. Да и Джейн требуется наше внимание. Может, нам стоит подождать? Хотя бы год?
— Милый, боюсь, мы больше не можем ждать, — Коль взяла его за руку и посмотрела ему прямо в глаза. — Боюсь, что это уже случилось.
— То есть… — он смотрел так, будто она его разыгрывала.
— Да.
— И ты…?
— Да, — рассмеялась Коль. — Чёрт возьми, да! И счастлива. Скажи, что думаешь?
— Думаю, как переделать гостевую спальню, — сказал Роланд, пряча улыбку, — и с трудом верю, что это правда.
— Это правда, — заверила его Коль. — Нам понадобится много бирюзовой краски.
— Бирюзовой, — буркнул Роланд. — Комната и так не с солнечной стороны. Не хочешь выбрать оттенок потеплее?
— И мы подумаем об этом, когда будем покупать бирюзовую краску, — глупо пошутила Коль и с усталым вздохом упала к нему в объятья. — Ты не представляешь, как сильно я по тебе скучала.
— Я тоже, — шепнул Роланд, прижавшись щекой к ее макушке. — Добро пожаловать домой.
Конец первой части.
