— Как у тебя вообще-то жизнь, Питер? — поинтересовалась Коллин, когда за афроамериканкой закрылась дверь и пауза в разговоре начинала становиться уже неприличной. — Два года, почитай, не виделись.
— В целом: отлично, — искренне улыбнулся я, поправляя очки. — Закончил школу экстерном, работаю ассистентом в лаборатории неогенетики в Озкорп, учусь на стипендии в Университете. Недавно смог неплохо приподняться на боях: выплатил ипотеку за дядин дом.
— Действительно, «неплохо приподнялся», — хмыкнула Коллин. Причём мне даже на секунду показалось, что в этом хмыке присутствует и капелька зависти, но должно быть это просто показалось. Не могло же это быть правдой? — А как с личной жизнью? Или, учитывая состояние твоей шеи, можно даже не спрашивать?— подмигнула она.
— Ну… у меня есть девушка. Правда, сейчас, из-за всей этой ситуации с Амбалом и «Рукой» она вынуждена прятаться… И это ещё один повод побыстрее со всем этим разобраться.
— Эм… Питер, — обратился ко мне Рэнт. — Извини моё недоверие, но… раз уж мы пойдём сегодня вечером вместе…
— Вам хотелось бы представлять, на что рассчитывать с моей стороны, верно я понял, мистер Рэнт? — улыбнулся я ему.
— Именно, — подарил ответную улыбку он. Вообще на диво позитивный парень. — Только не «мистер Рэнт», просто «Дэни», договорились?
— Ладно, — легко согласился я. — Спарринг?
— Спарринг, — ответил он.
— Эм, Питер, Дени, он…
— Не переживайте, Мастер Винг, — ответил ей я. — Сэнсэй отлично научил меня «читать» противников. И я вижу, что мистер Рэнт — очень опасный боец. Предпочитает кунг-фу, я прав?
— Одну из его школ, — уклончиво ответил он, поднимаясь с места и снимая пиджак. Я делал то же самое. После чего снял очки и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. — В тебе тоже чувствуется хищник, Питер. Хладнокровный и расчётливый. Любитель ловушек, засад и внезапных сокрушительных атак…
— О, Дэни, ты прав, даже не представляешь насколько прав, — оскалился я «аля Сэнсэй». Кажется получилось похоже, так как Рэнт напрягся, а Коллин нахмурилась.
Мы отошли от стола в свободный угол зала, встали друг против друга на расстоянии готовности, поклонились в стиле Кунг-фу, Коллин дала отмашку, и Рэнт принял низкую боевую стойку. Я остался расслабленно стоять, выведя на лицо умиротворённое выражение с лёгкой доброжелательно-мечтательной улыбкой.
Рэнт чуть качнул головой, сменил стойку с защитной на атакующую позицию среднего уровня. Я продолжал стоять. Он резко сделал подшаг вперёд. Сокращая расстояние, и нанёс прямой удар кулаком в лицо. Красиво нанёс, быстро, точно, неожиданно… Но его скорость оставалась скоростью обычного человека, хорошо тренированного представителя Второго Поколения, но… В «картинках» Человек-Паук чуть ли не от пуль в полёте уворачивался и паутиной гранаты РПГ из воздуха выхватывал, так что я свободно успел отреагировать и сместиться ровно настолько, чтобы его кулак прошёл мимо моего лица, едва-едва задев-погладив кожу. Второй его удар шёл прямо за первым, буквально вплетаясь в него, прячась за ним, но и он ушёл в пустоту, заставив Рэнта чуть-чуть провалиться вперёд, а расстояние между тем сократилось критически. Я зашагнул за спину противнику в стиле классической греко-римской борьбы заскоком, схватил Рэнта за пояс и кинул его через себя прогибом, воткнув его в татами. Тут же перехватил правую его руку ногами, левую своей левой рукой, а правым локтем обозначил добивание в незащищённый висок… два раза. Затем освободил Рэнта и поднялся на ноги.
— Это было круто, Питер, — признал он. — Я-таки попался в твою ловушку, хоть и сам же о ней говорил… А ещё что можешь?
— Нападай, — поманил я его рукой всё с той же доброй улыбкой. Рэнт вздохнул, размял пострадавшую при ударе об пол шею, принял стойку среднего уровня и атаковал ногой в бок. Я встретил её жестким локтем чуть ниже колена, прямо по самой «сахарной косточке», последующий удар руки Рэнта из-за резкой боли был чуть смазан. Я стукнул эту руку костяшкой кулака ровно в ямочку на локте, чётко по нерву. Должен отдать Рэнту, как бойцу должное: связку он не остановил и продолжил атаку другой рукой, даже не смотря на резкую боль, прострелившую половину его тела после моего удара. И получил подбив опорной ноги, после которого закономерно упал, корчась от боли в руке и обеих ногах, так как и подбив опорной ноги я делал тоже в болевой точке в районе колена. Коллин страдательно поморщилась, видимо, представив на саму себя полученные Рэнтом повреждения.
Добивание я обозначать не стал.
— Чёрт, Питер! Я уже рада, что не попала в клетку с тобой на тех боях, — сказала она. — Ты так и не назвал своего Сэнсэя. Я его знаю?
— Виктор Лэншер его зовут, — пожал плечами я и подал руку пытающемуся подняться Рэнту. Тот уцепился и, преодолевая боль, встал. — Ещё? — уточнил у него я.
— Нет уж, — отозвался он, яростно растирая пострадавшую руку. — Вполне достаточно на сегодня унижений. Но как ты умудряешься быть настолько быстрым? Я просто не успевал отреагировать на твои движения, хоть и успевал их заметить.
— Это… мутация, — решил не темнить я. Уж с этими-то людьми ни к чему. — Был несчастный случай в лаборатории. Мне в кровь попал облучённый яд… Но вместо того, чтобы умереть, я стал сильнее, быстрее, чувства обострились.
— А ко мне ты пришёл до или после мутации? — уточнила Коллин.
— После.
— А ушёл почему?
— Я же говорю: нашёл другого Сэнсэя… тоже не человека, или не совсем человека… ну я так думаю…
— Он… сильнее тебя? — пожевав губами, уточнила Коллин.
— Физически — не знаю. Он легко побеждает меня на одной лишь технике, практически не выходя за рамки способностей обычного человека. Но почему-то я уверен, что это далеко не максимум… А как боец, я не продержусь против него и секунды, со всей своей силой и скоростью. Буду мёртв быстрее, чем успею понять, как именно он меня убил.
— Ты прямо какого-то монстра описываешь, — усмехнулся всё ещё растирающий пострадавшие конечности Рэнт.
— «Монстр» — подходящее для него слово, — улыбнулся я. — Он может учить меня эффективно использовать мои возможности. Вы удивитесь, но на высоких скоростях, появляется масса нюансов, иногда практически полностью меняющих рисунок движений, а физическая сила, превышающая человеческую, до неузнаваемости меняет весь рисунок боя.
— Например? — заинтересовалась Коллин.
— Самый простой пример: удар обычный состоит из одной части силы физической, мышечной, и примерно пяти частей массы тела в него вложенной, так?
— Примерно. А… у тебя? — уточнил Рэнт.
— Масса вообще не играет роли. Для сильного, по-настоящему сильного удара, важен только упор с противоположной от удара стороны. Как, кстати, и для скоростных боёв: сцепление с поверхностью и упор. На скорости вверх прыгать нельзя — теряешь скорость и превращаешься в статично висящую мишень, практически не способную защищаться.
— Вообще прыгать нельзя? — удивился Рэнт.
— Вверх прыгать нельзя. Вперёд можно. В потолок можно. С потолка можно… от опоры к опоре, в общем. Так скорость не теряется.
— Что ж, — вздохнула Коллин. — В таком случае я понимаю тебя. Понимаю, почему ты ушёл к Лэншеру. Я не смогла бы тебя таким тонкостям научить. Просто потому, что даже представить того, о чём ты сейчас говоришь, не могу, — я только пожал плечами.
***
В Чикару-додзё было весело. Мы ещё минут сорок трепались: что поделать, тема боевых искусств была близка всем троим. Меня всё же развели на «показать что-то скоростное или по-настоящему сильное». Я показал удар с упором в прыжке в стену. Стена под подошвой ноги пошла трещинами, а кулак преодолел звуковой барьер, буквально порвав воздух с громким, оглушающим хлопком-треском и мощной воздушной волной, разошедшейся в стороны, которая заставила треснуть стекла в окнах, а многострадальную дверь — перекоситься на петлях.
Коллин оказалась впечатлена. А мои брюки порвались (рубашку я догадался снять до демонстрации) по швам. Пришлось ждать, пока привезут по звонку Рэнта другие.
Однако, до вечернего «дела» ещё практически целый день оставался. Не терять же его в пустую? Тем более, что появилась более чем красноречивая наводка: компания Рэнт.
Вот и потратил я оставшееся время на… промышленный шпионаж. Короче говоря: взлом и проникновение, взлом и проникновение…
Если так подумать, то мои способности идеальнее всего подходят именно для этого, а не для борьбы с преступностью: «липкие руки», запредельная гибкость, сверхпрочная, сверхтонкая паутина, разлагающаяся, не оставляя после себя следов, мозги, способные разобраться в любых замках и электронных системах, сверхгрузоподъёмность и способность держать этот самый груз любой, совершенно любой , частью тела, «Паучье Чутьё» на опасность и ловушки, усиленные чувства, в том числе и ночное зрение… А если к этому прибавить гаджеты от Ричардса и мои полимерные маски, то как раз получается портрет идеального шпиона-диверсанта, способного проникнуть куда угодно. Ещё бы способности Мистик прибавить или Симбиота…
К вечеру жучки были установлены, аппаратура сбора и обработки информации настроена, шпионский софт в корпоративную сеть внедрён. А я уже поджидал своих союзников в условленном месте.
Ребята волновались. Но при этом азарт у них зашкаливал, как и адреналин: глаза блестели, смешки и улыбки без повода то и дело проскакивали, нервное подрагивание конечностей было заметно внимательному взгляду.
Примерно на середине пути мы были обнаружены. Но, слава Богу, не охраной доков. Из тени, прямо перед нами бесшумно вышел крепкий мужик в тёмно-бордовом костюме-броне, в того же цвета шлеме с маленькими тупыми рожками на нём. В руках он держал какие-то короткие палки, явно представляющие собой оружие, а не декоративный элемент костюма.
Я молча вышел ему навстречу и протянул руку для пожатия. Он зачем-то легонько стукнул своей палкой по контейнеру, вызвав тихий мелодичный звук. Затем спрятал правую «палку» в специальный держатель на ноге и принял рукопожатие. Рука у него оказалась крепкая. Я кивнул. Мы разорвали рукопожатие. Я отошёл, моему примеру последовал Рэнт, тоже поздоровавшийся с рогатым. Не отстала и Коллин.
Дальше двинулись вчетвером. Минут через десять Рэнт указал на контейнер, который как раз подцепляли в качестве кузова-фургона к фуре-тягачу.
Мы с рогатым кивнули друг другу и разошлись по разным сторонам раньше, чем нас успели остановить Рэнт с Коллин. Пяти минут хватило на то, чтобы обезвредить охрану, не поднимая шума, обездвижить вырубленных людей пластиковыми стяжками. Водитель также не избежал такой участи. После чего собрались все вместе у контейнера. Рэнт вздохнул и жестом уступил мне право первым открыть дверь и заглянуть внутрь.
Как-то я не ожидал того, что будет внутри. Я ждал коробок, ну пусть пакетов или чего-то в этом роде… но мужик, живущий в контейнере, стал для меня не меньшим сюрпризом, чем я для него. А вслед за мной уже протиснулись Рэнт и рогатый.
В дальнем углу контейнера, с дивана поднялся второй мужик. Несколько секунд он смотрел на нас, затем достал пистолет и хотел выстрелить в нас. Не успел. Рогатый метнул свою палку так, что она выбила оружие из рук мужика. У меня же палки не было. Поэтому я бросил первое, что попалось под руку. А попалась мне кега банок пива. Полетела она быстро, попала точно… Точно в голову несостоявшемуся стрелку. Голова, естественно, оказалась прочнее банок, которые от столкновения с ней разлетелись из порвавшейся пластиковой упаковки в брызгах и пене. Мужик покачнулся и упал оглушённым на пол.
Первый из жильцов этого своеобразного «трейлера», видя подобное обращение с пивом и с людьми, испуганно поднял вверх руки в миролюбивом жесте.
Скажу сразу: молчал он недолго. Ровно до того момента, как к нему подошёл рогатый. Дальше: только успевай записывать (а что? Должен же я предоставить Стэйси результаты своей работы? Не моё дело сажать преступников и «накрывать» всю цепочку. Моё дело — разваливать хорошо организованные банды, лишать их прикрытия, ломать порядок и нарушать руководство, после чего скидывать наводку и улики тем, кто будет с ними разбираться официально, по роду своей службы).
Кстати, рогатый дал несколько дельных советов по оформлению показаний и формулировкам излагаемого в них. Мы в итоге взяли с мужика не только письменные показания с его именем и подписью, но и видеопризнание, засняв его сразу на два телефона: Коллин и Рэнта. Я свой не брал «на дело». Зато не забыл захватить портативную видеокамеру, на которую сделал «официальную» запись для Капитана Стэйси.
А потом мы заспорили. Точнее заспорили мы с Рэнтом, так как рогатый исчез так же тихо, как и появился. Мы же остались решать: что же теперь со всем этим делать. Я предлагал вызвать полицию — самый простой и логичный поступок, тем более, что глава компании Рэнт присутствует и сам выявил преступление в своей компании. В чём может дать четкие и обстоятельные объяснения.
Рэнт же упёрся в то, что если мужика, являющегося автором «синтетического героина» и работающего на «Руку» под угрозой жизни его дочери, отдать полиции, то его дочь тут же и убьют. А Рэнт этого допустить не может. Коллин приняла сторону Рэнта.
Я предложил компромисс: они забирают мужика и исчезают, а я всё-таки вызываю копов и отдаю видеопризнание со всеми бумагами Капитану Стэйси.
На том и порешили.
Ждать долго не пришлось. Стэйси приехал буквально через полчаса. Естественно не один. А со всеми полагающимися в таких случаях должностными лицами и оборудованием.
Объяснив Капитану суть произошедшего и передав записи, я ушёл домой. Сошлись на том, что Стэйси свалит всё на рогатого «Линчевателя», а нас с Рэнтом там как бы вообще и не было. К сожалению, ничего серьёзнее незаконного огнестрельного оружия предъявить задержанным не получалось, а показания «похищенного» без него самого силы особой не имеют… по крайней мере, пока он жив. Так что Стэйси решил пока вовсе о них не упоминать, но держать наготове.
***
