Оружие моего хозяина.

— Сдалось мне все это! И зачем я только согласился?! Мы не знаем куда идем, моя машина разбита, тебя чуть не убили, — Кричал Гажил, иногда переходя на противный бубнеж себе под нос. — да что уж там, нас всех могли убить! Они около двадцати минут шли по зловещему лесу, деревья которого мозолили взгляд. Их ветви распарывали серое небо, от чего создавалось впечатление, что эти трещины расползлись по глазному яблоку смотрящего. Гажил все причитал не останавливаясь, но идущие сзади девушки лишь делали вид, что слушают. Кана явно еще спала, натирая глаза по пути и даже не смотря под ноги. А Леви сгорала со стыда. Но не от слов Гажила. Леви ругала сама себя в своей же голове. Обвиняя себя и просто сваливая себе на голову кучу фактов, делающие ее виноватой. — Кто просил тебя снимать с него повязку? — Крикнул Гажил. — Кто просил тебя снимать повязку? — Спрашивала себя Леви. И так по очередной. — Зачем ты вообще пошла в этот подвал?! Ты никого не предупредила! Ты просто самовольная дура! — Последние слова заставляли Леви сжаться, словно котенка. Вдруг, Гажил резко начал оборачиваться, и престав прямо перед Леви, терпение его окончательно лопнуло. — Я твой хозяин! Когда ты начала забывать об этом?! На глазах начали проступать слезы. И правда, когда она успела забыть? Когда она успела растерять хватку и совсем распуститься? Из-за слез картинка начала медленно погружаться в воды соленого океана и веки самовольно закрылись, освобождая на свободу первые слезинки, что медленно покатились по горячим щекам. — Это слишком, Гажил… — Сказала Кана. Она медленно приобняла Леви, начав сжигать мужчину взглядом. — Никто не ожидал такого. И когда Леви спускалась в этот подвал, я не думаю, что она имела хотя бы малейшее понятие о том, что там ее ждет. Гажила вновь поставили на место. Ну и что эти бабы несут? Не имела и малейшего понятия? Что? Да как она вообще посмела не разбудить его?! Как же это злит! Но, в какой-то степени, было не приятно видеть слезы Леви. Она не раскаивалась, не просила прощения, она просто, заплакала? Что вообще это могло значить? — Прекращай, Лев, — от волнения Гажил запустил пятерню в черные волосы. Как же все нелепо. Они посреди самого опасного леса выясняют отношения. От осознания этого кровь бурлила в жилах. — прекращай все это. И когда Леви стала давать волю эмоциям? Это было не важно. Сейчас все было слишком драматично. Видимо, теперь, после долгих лет заточения всех эмоций в себе, она стала слишком плаксива. Любое напряжение может вызвать нервный срыв. Резко, нежные руки словно потяжелели и медленно опали с плеч Каны, пытающейся успокоить ее бурные эмоции. — Леви? Хей! Ты чего, Леви! Маленькое тельцо словно снежинки, начало медленно оседать на колени. — Гажил! Га-ажил! — Всполошилась Кана. Мужчина находился буквально на три метра от девушек, справляясь со своей раздражительностью, когда до него дошли обеспокоенные крики подруги. — Гажил! Что с ней происходит?! — Продолжала воскликать Кана, изо всех сил стараясь не дать голове Леви соприкоснуться с землей. Девушка медленно проваливалась в сон, из которого может не вернуться. — Боже, Га-ажил! Мужчина подлетел быстро, аккуратно беря Леви на руки. — Че-ер-рт! — Рычал он, всматриваясь в умиротворенное лицо девушки, на котором все еще виднелись горькие слезы, появившееся на этом лице по его вине. Он пытался рассмотреть на нем хоть что-либо, что объяснит происходящее. — Твою мать, — страх овладевал мужчиной. Непонимание, растерянность. — да какого черта тут происходит?! — Я не знаю, не знаю! Она просто начала отключаться! Он резко положил Леви на землю, начав срывать с нее одежду. Осматривать руки, запястья. Живот и грудь. — Что-то не так… Что-то точно не как! — Кричал он, тщательно проверяя каждый сантиметр нежной кожи. — Лилейный! — Прорычал Гажил, разворачивая голову Леви. Кожа за ухом была покрыта яркой сиреневой сыпью, что была не видна из-за ярко-синих волос. — Боже, Лилейный! Где тебя носит?! Что вообще творится?! Слишком много всего для двух дней…