BSD!AU

Сидя на кухне, за столом, залитым солнечным светом, что так противно режет глаза, Анастас разгребает утреннюю почту. Вылавливает конверт из кипы посланий, отработанным до автоматизма движением открывает, пробегает глазами по исписанным неровными строками листам и откладывает их в сторону, потянувшись за следующими. Типичное такое субботнее утро, наполненное чириканьем птиц за окном и запахом ароматного кофе с блинчиками (иногда — вонью сгоревшего омлета, угольков-оладий и наспех заваренного чая, если завтрак выпадает на долю Дыма). Счета Анастас всегда оставляет на потом. Они требуют даже больше времени, чем послания от клиентов. Не каждый будет в восторге, завидев кругленькую сумму за электричество в детективном агентстве, где на постоянной основе обитают лишь четыре работника. И уж точно не каждому хватит выдержки и желания методично, раз за разом выявлять очередного виновника их разорения. Сам Ас, конечно же, всем пользуется разумно. Свет у него в комнате горит ровно с восьми тридцати утра до девяти вечера, вода в общей сложности за день тратится девять (раз в неделю — двенадцать) полных минут, а уж раньше в свое отсутствие и вовсе старался обесточить весь этаж — до тех пор, правда, пока Дэн не посоветовал ему больше доверять сослуживцам. Ну, как посоветовал. Где-то напортачил с проводкой, так что весь дом погрузился во тьму почти на неделю. Как и ожидалось, в этот раз ситуация оказалась не лучше. Число, указанное в графе оплаты, практически равнялось зарплате Аса в его студенческие годы. Учитывая, что работал он всю вторую половину дня почти без выходных на крупном предприятии — сумма выходила немаленькая. Даже слишком. Ох, и надерет он задницу молодняку, не иначе. — Эй, мистер Ранняя Пташка, не хотите выпить чайку с простыми смертными и обсудить последние новости? Дэн подсаживается рядом, широко улыбаясь, неловко пытаясь разместить две крупные чашки и блюдце с вареньем между ровными стопками бумаг, дабы не испортить ни одну из них. Парень так и искрится привычным теплом и оптимизмом (даже и не скажешь, что перед тобой чертовски опасный одаренный) и наверняка способен обезоружить любого хмурого человека. Это действует даже на Анастаса. Он отрывается от работы на пару секунд, с легким любопытством наблюдая за действиями Дэна, вскоре, впрочем, вновь погружаясь в мир цифр и подсчетов убытков. Громкое «ой!» со стороны друга не предвещает ничего хорошего. Ас поднимает взгляд и замечает, как опасно покачивается, а затем готовится стремительно обрушиться вниз левая стопка. Реакция у него мгновенная — собственно, как и скорость. Вот только не у него одного. Дэн бросается вперед, стремясь спасти бумаги. В тот же момент, когда это делает Ас. Бум. Дэн болезненно морщится и потирает лоб — в том месте, где он смог познакомиться с носом Анастаса. Тот ощупывает вышеупомянутую часть тела, приходит к выводу, что повреждений не обнаружено, и прожигает многострадальную стопку, ныне в хаосе обосновавшуюся на полу, убийственным взглядом. Будто и злится, но не решается на действия. Все-таки прикончить без пяти минут босса — форменное самоубийство. Можно и штраф получить, а то и вовсе без работы остаться. Да и не такой уж он жестокий человек, так что… — Так что там с новостями, говоришь? И Дэн понимает, что будет жить. Пока что. *** Закат в Токио безумно красив. Не так, как рассвет, конечно, — с этим зрелищем, давно прозванным в народе восьмым чудом света, сравнится разве что только одно из этих самых чудес. И все же, закат Веронике всегда нравился больше. Из-за того ли, что он символизировал медленную кончину дня, или, может, пурпурные краски неба напоминали ему разводы крови — оба эти варианты казались Григе одинаково верными и ложными. Мотивы — вещь весьма субъективная. Кажется, именно так звучит первое и едва ли не единственное строгое правило Мафии. Не важно, почему ты делаешь что-либо, главное — как. Пока твои руки по локоть в крови, а приказы Главы безукоризненно выполняются, никому и в голову не придет интересоваться твоим глубоким внутренним миром. А если нет — этот мир просто выпотрошат вместе с кишками. Вот и весь принцип их работы. Прост, как суть, и жесток, прямо как его руководители. — А тебе смелости не занимать, раз приходишь с такими вестями. Голос спокойный и уставший, даже пренебрежительный. И именно это заставляет Григу напрячься. Первый признак. Выработанные годами инстинкты не подводят. Едва Грига отскакивает на пару шагов назад, как в полуметре от него раздается взрыв. Взрывная волна не настолько мощная, но его всё равно практически впечатывает в ближайшую стену. Нос и щека (из-за засевшей в ней щепки от основательно пострадавшего дубового стола) немного кровоточат, и он, поднявшись, на автомате тянется к лицу в попытках вытереться, совершенно упуская момент, когда его руку перехватывают и сжимают, переплетая пальцы. Окончательно очухавшееся чувство самосохранения вопит и требует чуть больше личного пространства, что парень без особого желания пытается провернуть, чуть отступая, отвоевывая жалкие сантиметры пространства. Как будто ему это позволят. Не позволяют, конечно же. Зато, наконец, вытирают лицо жесткой тканью белого пиджака (Вероника почему-то очень любит провокационные и привлекающие внимание вещи, словно они проводят незримую черту между ним и остальными). На секунду отстраняют от себя, разрешая сплюнут скопившуюся в горле желчь пополам с кровью, лишь для того, чтобы притянуть назад. Дыхание у Вероники, раздающееся над ухом странно спертое, глухое, и на секунду Григорию кажется, что перед ним — огромный дикий пес, злобный и голодный. Одно неверное движение — и тебя разорвут на кусочки. Даже не верится, что ему этого пса удалось задобрить. О приручении тут, разумеется, и речи быть не может, максимум нейтралитет, но все же. Рана в щеке вновь наполняется кровью, и догадки о псе в очередной раз подтверждаются, потому что Вероника мягким движением слизывает кровь вокруг, спустя мгновение буквально вырывая намертво застрявшую щепку, при этом довольно улыбаясь. Григорию хватает сил сдержать крик, бывали раны и похуже, но уж чего он точно не ожидает, так это того, что бедная деревяшка вонзается во все еще сплетенные ладони. Утешает лишь то, что больно не ему одному. Только немного страшно, если честно. *** Слова «Важное послеобеденное собрание» в детективном агентстве могут иметь два значения. Первое — кто-то снова где-то накосячил и пришла жалоба от клиента (в запущенном случае — от начальства). И второе — распределяются обязанности по уборке. К последнему готовились очень тщательно и заранее: обзванивали знакомых на предмет встречи именно в тот самый день, активно нагуливали насморк или что похуже, а некоторые смельчаки просто исчезали на пару часов, притворяясь до ужаса занятыми. В общем, делали все, чтобы избежать столь ужасной участи. Сегодняшнее собрание, однако, явно являлось особым случаем. Именно поэтому все четверо официальных агентов уже присутствовали в главном офисе, когда часы пробили ровно два часа дня. Кучка работников на полставки толпилась неподалеку, не решаясь влезать раньше времени, но и не стремясь уйти, дабы не пропустить самого важного. Дэн, являющийся виновником неожиданного и поспешного сбора, с присущим ему блеском в глазах оглядывал своих подчиненных, само определение которых несло в себе скорее формальный, чем реальный характер. Технически, самый старший из них — Дымок, всего на полгода младше самого Дэна. На практике — между Холмсом и ними существовала огромная пропасть из силы и опыта, преодолеть которую не так то просто. И все-таки они скорее олицетворяют дружеские отношения, нежели рабочие. Команда у них и в самом деле подобралась разномастная и немного странная. Вот взять, например, Яна — тихий, дружелюбный парень, почти неконфликтный (ну разве что только иногда с Дымком), но, когда нужно, в меру решительный и амбициозный, не говоря уже о сумасшедшей силе воли. И сила у него вроде бы совсем не боевая, но более, чем полезная для их дела. А Дым, напротив, совершенно неусидчивый, даже сейчас нетерпеливо грызет ноготь, поглядывая на время; громкий, даже оглушающий и постоянно лезет на рожон. И неважно, что боевой характер в сочетании с ростом в метр пятьдесят пять дает не лучший эффект — уж защититься он сможет лучше всех, да еще и остальных прикроет. Анастас — этакий старший брат, пример для подражания. До появления Дэна никто даже не сомневался в лидерстве Аса, не смотря на то, что он буквально младше каждого присутствующего. Практичный, уверенный, всегда сумеет найти верный подход к каждой ситуации — просто кладезь положительных качеств, и, что важно, без особого занудства. Разве что на миссии его посылают не часто — занимается в основном самим расследованием в офисе. И, наконец, сам Холмс. Не гений, но догадливый малый с хорошими перспективами и ярким чувством справедливости. Человек, всего за пять лет пробивший себе дорожку к высотам без каких-либо связей и мошенничества, на чистом упорстве, сам по себе заслуживает уважения, а уж с его способностями возникало столько проблем, что удивительно, как многочисленные завистники еще не продали его Мафии или на черный рынок. Дэн, впрочем, относился к этому с необычайным весельем и иногда вслух рассуждал, сколько тысяч или даже миллионов йен можно на нем заработать. Особенно, когда Ас в очередной раз заявлял об огромных счетах. Прямо сейчас, глядя на устроившихся рядом ребят, Дэн ощущает странную, переполняющую его гордость. Да, у них бывают ссоры и недопонимания. Да, иногда ему хочется придушить этих придурков, так глупо рискующих собственными жизнями. Но все же они — команда, и через многое прошли вместе. И в этом есть и заслуга Дэна тоже. Однако, они здесь, к сожалению, не ради этого. Совсем. — Итак, я решил… — настороженный взгляд в сторону Анастаса. — То есть, мы с Асом решили, что в связи с участившимися несчастными случаями, тесно связанными с Мафией, стоит усилить уровень подготовки агентов. Это решение, направленное сегодня утром, было благоприятно встречено и полностью одобрено «верхушкой». А это значит, что с этой минуты каждый из нас (заметьте, я также в этом замешан) должен показать, на что он способен. Ежедневные вылазки в перемешанных парах — вдвоем, втроем, в одиночку, повышение навыка владения огнестрельным и холодным оружием и, конечно, развитие дара — наша цель на данном этапе. И всё это, не отрываясь от работы. — И никаких несанкционированных стычек с Мафией, понятно? — прищурившись, добавляет Ас, зная, как каждый из них любит нарываться на неприятности. Даже он сам, чего уж таить. Дымок с Яном неуверенно переглядываются. В воздухе витает едва заметное напряжение — в Агентстве никогда не было столь строгих правил и распоряжений, обычно большую часть времени они просто работали над делом, посвящая остальное себе. А теперь… — Случилось что-то дерьмовое? — хмурясь, как всегда, не выбирая выражений, в лоб спрашивает Дым, тут же получая от Дэна подзатыльник. — Ну па-ап! Папочка — глупое прозвище, приклеившееся к Дэну Бог знает когда и не отлипшее до сих пор, чем, безусловно, понравилось пользоваться товарищам. Впрочем, постепенно прозвище сошло на нет, и ныне им пользуется только Дымок, утверждающий, что из трех имевшихся у него отцов Дэн в любом случае самый лучший. — Не выражайся при родителях. — фыркает Холмс и поворачивается к Яну. — Нормальные вопросы будут? — Никак нет, Холмес-семпай. — отвечает тот, и Дэна посещает желание закатить глаза — удивительно, что способностью Дыма является не выдумывание тупых кличек, он в этом на удивление хорош. Во всяком случае, конкретно эта также была его авторства. — Ну, раз всем все ясно, можете расходиться, умники вы мои. И да, теперь подъем в восемь. Ай, больно же! Хороший совет — не сообщайте плохие новости, когда у сокомандников есть сила и книга под рукой, но нет мозгов.