BSD!AU

Ему говорили, что это может быть опасно. Надо было слушать, наверное. По крайней мере, тот факт, что за ним по пятам следует вооруженный до зубов отряд, он предвидел. Остальное не так уж и важно, всего лишь мелкие трудности. Выжить, например. — Можно было обойтись и без хвоста, знаешь ли. — Всегда полезно перестраховаться. Истина, которую ни один из вас не смог усвоить. Иногда даже твой враг может сказать чертовски верную мысль. Не обязательно умную, конечно, но верную, — на все сто процентов. Главное в этот момент — сохранять спокойствие и не подавать виду. И уж точно не нарываться, если буквально затылком чувствуешь дуло пистолета, в котором (уж он-то уверен как никто другой) ровно три пули. Не больше, не меньше. — Откуда у тебя информация спрашивать, думаю, бесполезно. — он слегка пододвигается, наклоняет голову, мягко улыбаясь, и Анастас на чистых инстинктах отшатывается назад, совершенно наплевав на кучку бугаев за спиной. С ними он при необходимости как-нибудь справится. С этим — нет. — Еще зажмурится попробуй. — советует тот. — Некоторые правда пытаются. Даже смешно. Ничего смешного в этом Анастас не видит. Но молчит демонстративно прожигая взглядом человека напротив — не глаза в глаза, однако, достаточно открыто. — А ты не меняешься. Все такой же гордый. — Дай угадаю. Как свои меня еще не прикончили? Он даже не пытается запоминать все тупые фразочки — они сами оседают у него в голове. Фильтр ненужной информации дает сбой, между лопастями застревает бред и вырывает их к чертовой матери. Красивая метафора, жаль только, что слишком правдивая. Тишина в ответ ничуть не удивляет. Его разглядывают, долго и тщательно, будто выискивая малейшие признаки… чего? Страха? Лжи? Неважно. Ас не отступает и пялится в ответ, чувствуя себя форменным придурком, но, по крайней мере, придурком с выдержкой. В этот момент ему почему-то становится немного гадко на душе. *** Дэн нарезает круги по кухне, сжимая в руке телефон, и ощущает то гребанное волнение пополам с раздражением, что посещало его в последний раз года так три назад, когда он где-то оставил ключи от офиса и полдня провел, переворачивая вверх дном всю квартиру, пока наконец не обнаружил их в кармане. Вот только заказать новые ключи — не проблема, а сотрудники на дороге не валяются. Анастас, конечно, не объявился ни на утро, ни в последующие двадцать четыре часа, и, когда наступили ровно третьи сутки его отсутствия, Дэн забил реальную тревогу. Кохаев, полностью изнервничавшихся еще за первую ночь, почти сразу удается убедить, что все нормально. Он долго колеблется, сомневаясь, стоит ли звонить начальству, но решает не торопить события. Организовать розыск они всегда успеют, перед этим лучше попробовать обойтись своими силами. Однако, обзвонив все ближайшие больницы, морги и полицейские участки, а также парочку серьезно охраняемых объектов, и не получив абсолютно никаких результатов, Дэн вынужден ненавязчиво поинтересоваться у президента, не поручал ли он кому из них каких-то особых миссий. Едва ли отрицательный ответ ему что-то дает, зато президент теперь считает, что Дэн отлично заботится о ребятах и не хочет их перегружать — так, во всяком случае, объяснил свой звонок Холмс. Актерское он не заканчивал и притворяться не умеет — это у них по части Дымка, но ему, кажется, верят. Прямо сейчас какая-то часть Дэна умирает внутри. Все, что он знает — Анастаса нет в больнице (не смог доползти и истекает кровью где-нибудь в канаве), в полицейском участке (прикончил кого-либо и скрылся с места преступления), в морге (тело сожгли или утопили) и на задании (не выполнил, сбежал от позора). И ни одна из этих версий не вселяет в него надежду. В итоге он просто садится за стол, больно бьется лбом об столешницу, глубоко дышит и мысленно считает до десяти. На третьем повторе легчает, а на пятом над ухом раздается тактичное покашливание. — Я извиняюсь, конечно, но все нормально? Дэн резко поднимает голову (из-за чего перед глазами на мгновение все кружится) и непонимающе смотрит на присевшего рядом Дымка. Тот кутается в тонкое одеяло и одет в дурацкую пижаму с котиками, из которой давно уже вырос, а на голове — пиздецкий бардак, что приводит к выводу — только что проснулся. Дэн замечает почти сошедший желтый синяк под глазом и автоматически трет свой, прищурившись. — Да, все хорошо. Я тебя разбудил? — Неа. Вообще-то, это соседи. Сначала долго репетировали, а скоро… Дымок подходит к окну, распахивает и кивает — вначале на часы, а затем на соседнее здание. Дэн терпеливо ждет. В без пяти минут полночь на балконе начинается непонятный балаган, выскакивают несколько полуголых ребят, о чем-то шепчутся, и ровно в двенадцать раздается дружный крик «Ура! Лето пришло!». — Какое еще лето? Ребята настойчивы — орут в среднем около десять минут, сначала вместе, потом попеременно, до тех пор, пока из левого окна не высовывается женщина средних лет и что-то им втолковывает. Холмс всё это время тупо пялится на календарь — тот самый, на котором он пару дней назад лично отмечал седьмое мая. Как за такой короткий срок мог проскочить целый месяц? — Эй, земля вызывает Холмес-семпая. — машущий руками перед глазами Дым достаточно отвлекает, чтобы Дэн смог вернуться в реальный мир. Он снова опускается на стул рядом и утыкается носом куда-то в плечо — куда достает. — За Аса не переживай. Он же умный. И сильный. И ты сам говорил, что он может надрать задницу всем плохим парням. — Я не так говорил. — Плевать. — Но Ян все равно прав, он не бессмертный, к сожалению. Дымок фыркает и тихо ворчит, упоминая, какой Дэн неблагодарный сопляк и как недоверчиво относится к своим товарищам. Параллельно он умудряется увернуться от затрещины, задиристо улыбаясь и провоцируя Дэна на вторую попытку. В такой шумной кутерьме их застает полусонный Ян. Безразлично поглядывая на друзей, парень некоторое время возится с чайником, напевая себе под нос незамысловатую мелодию, после чего по кухне разносится отчетливый запах трав и пряностей. — Вместо успокоительного. — поясняет Ян, и три простые белые кружки бесшумно опускаются на стол. Он зевает и почти падает на стул, пряча лицо в ладонях. Дэн с Дымком понимающе переглядываются — они-то двое привыкли вести ночную жизнь, а вот Ян всегда был жаворонком. Чай оказывается поразительно вкусным и приятно обжигает небо и горло. Холмс прикрывает глаза и чуть ли не урчит от удовольствия. Может, они правы и ему действительно стоит меньше переживать. В конце концов, ничего такого страшного не произошло, Анастас и раньше часто отлучался по делам. А предупредить о задержке наверняка просто не успел. Вот и вся проблема. Ночные посиделки, на удивление, оказывают самое благоприятный эффект на всю команду — через двадцать минут ребята уже мирно сопят в своих кроватях. *** Свет вспыхивает неожиданно — в повисшей тишине отчетливо слышен резкий щелчок выключателя. Дэн прикрывает глаза ладонью, когда ослепляющее сияние буквально врывается в зрачок — об электросберегающих лампочках, естественно, никто и не думал. — Мудак. — констатирует факт Дэн, едва к нему (довольно быстро, между прочим, а все благодаря очкам) возвращается зрение. Анастас безразлично дергает плечом, при этом опасно заваливаясь на бок, скидывает у порога грязные ботинки, в которых уже прошел два этажа, что делает действие совершенно бессмысленным, трясущимися руками расстегивает молнию куртки, бросая ее тут же у входа, и обессиленно падает на диван. Дышит странно — сбивчиво, неровно, словно пытаясь захватить воздух, но раз за разом проигрывая отторгающим кислород легким. Что-то такое Холмс уже видел. Кажется, года полтора назад, когда у Дымка начался приступ астмы прямо во время налета на одну из группировок мафий (они все до сих пор не любят вспоминать тот случай). Вот только у Анастаса сейчас проблема куда серьезнее — Дэн явственно различает темно-бурое пятно на рубашке. Дело в их практике не сверхъестественное, так что дальше мозг отключается и наступает черед тела действовать по строго известным инструкциям: он почти силой стаскивает с друга рубашку, осторожно ощупывает рану, спрятанную под грубой повязкой (Дэн готов биться об заклад, что она сделана наспех и, вдобавок, ей явно больше двадцати четырех часов, что вообще-то не очень благоприятно для ранения), после чего приходит к успокаивающим выводам — все не так уж плохо, Ас точно не умрет, может, пострадает пару дней. Выманить у Яна обезболивающее без объяснения причины почти невозможно, а потому Дэн самым хладнокровным образом вскрывает комнату друга и выносит еще и кое-какие необходимые лекарства. Анастас не сопротивляется, когда друг обрабатывает рану, лишь кусает побледневшие от кровопотери губы и иногда сдавленно мычит. Холмс заканчивает быстро и всего через пятьдесят минут Анастас подлечен, подкормлен и мирно видит уже третий сон. Дэн задумчиво разглядывает рубашку, пытаясь определить калибр, попутно разобрав, что стреляли, кажется, из травмата, причем, не преследуя цели прикончить. Тогда зачем? Вопрос интересный, но, увы, до пробуждения Аса ответа ему не найти. В это время совсем рядом раздается хлопок двери, и парень понимает, что его ждут не менее интересные разборки с Яном. Ему, к слову, о ситуации лучше не знать. Пока что.