BSD!AU

— Провал. Провал. Провал. Сколько можно повторять, мать его? Удар, еще один, и снова — тупая боль в виске. Привкус крови во рту. Отвратительно, если честно, будь он вампиром, то сдох бы в ближайшей подворотне из-за этого дерьмового послевкусия. Или, может, от голода — прикончить человека ради пищи… то, что от него требуют каждый божий день. Пища, забава, какая разница, если страдают в итоге беззащитные. «У нас есть цель». «У нас». «Цель». Его жизнь — один громадный провал. В топку. Сжечь до нутра, до обглоданных пламенем костей. Растереть в прах и их. Закинуть в любимый некогда камин, затянувшийся паутиной столетий, накрепко примотать скотчем, исключая любые попытки побега, подкинуть сухих дровишек и занести над ними спичку, заливаясь в библейской молитве. И пусть земля для него будет пухом, а Преисподняя примет, словно родного. В топку. Сейчас же. Он не двигается. Шевелит разбитыми губами, выплевывая кровь вместо слов и смотрит, покорно склонив голову, как верный пес. Кровь капает на кристально чистый пол, красные капли растекаются уродливыми багровыми кляксами, похожая есть у него на пробитом виске. Кажется, из-за этого в голове так шумит, а мир тихонько раскачивается. Временами к горлу подкатывает ком из желчи и легких (их остатков, он так пристрастился к травке за последние года), и тогда он схаркивает все на ту же идеальную поверхность пола. Человек перед ним не реагирует — он продолжает ругаться. Не кричит, просто резко, безжалостно вываливает не претензии даже. Факты. Он тупой. Слабый. Бесполезный. Бесхребетный. Нерешительный. Идиот. Безнадежный. Слова сыпятся, а головокружение усиливается, перед глазами плывет, он сходит с ума, чувствуя, как речь мужчины напротив сливается в сплошной гул. Правда, правда, правда, и ничего кроме правды. Оглушающее осознание собственной ничтожности расползается по разуму ядом смертельно опасной змеи, забирается в потаенный уголки сознания, разъедая здравый смысл. Крик и грохот, он падает на колени, сжимая руками виски. Его пинают, вновь называют слабаком. Что-то еще. Что-то очень важное, о чем он не может вспомнить. — Ты с нами или против нас. Выбирай, слизняк. И он, конечно, выбрал бы первое, если бы знал, что выдержит. Но он бы не смог, даже если бы звезды взорвались, все до единой, и в тот момент сам Господь потребовал покончить с этим раз и навсегда, а там будь что будет. Он поднимается, опираясь на стену, соскальзывает, неловко оседает вниз, беззвучно всхлипывает. Ничтожество (он мог бы стать кем-то). Брату просто наплевать (он любит тебя) Если бы только кто-то остановил его тогда, три года назад (это все тот же он) И есть вещи гораздо важнее молодости, потраченного времени, но именно о них он жалеет больше всего. Еще, пожалуй о том, другом. Но о нем вспоминать нельзя, потому что… Потому что. — Пошли вы все нахуй. — слишком тихо. — Нахуй, слышите? Вы и вся ваша шайка уебков. Убирайтесь из моей жизни прочь. Именем Дьявола, черт побери. Сходить с ума намного легче и быстрее, чем кажется. Тебе почти не приходится мучиться. Просто щелчок в сознании — и вот он, безумец в твоей шкуре. С одним лишь неудобным фактором — пропастью в три года пыток. Всего-то. Ощущение победы, первой за все время, пусть и моральной и над собой, чертовски пьянит. Уйти никто не мешает. И только шагнув за дверь он ощущает сильный толчок в спину — нож плавно входит в тело, застревая в области лопатки. Есть три три чувства, сносящие человеку крышу. Любовь. Ненависть. Безразличие. Он прошел через все.