Яркие краски

      Холодный ветер поднимал опавшие листья с земли, и кружил их в каком-то неведомом танце, делая безликий день не таким серым. Вновь вдыхаю промозглый воздух, и в мыслях опять появляется тот образ, когда я первый раз увидел босую девушку на крыльце этого дома. Тогда, мне показалось, что она лишь видение, безумное и яркое видение моего воспаленного сознания. Улыбаюсь своим нелепым размышлениям, нажимая на дверной звонок, и терпеливо жду, когда мне откроют.       Марисса впускает меня и осенний ветер в свой дом. Недовольным взглядом окидывает мой внешний вид, тут же отчитывая, за отсутствие теплой кофты, а я не перестаю умиляться её словам, так как сама девушка одета лишь в короткие джинсовые шорты измазанные синей краской, и в ту самую белую рубашку, что я уже видел на ней. На её ногах, снова нет обуви, что позволяет мне лучше рассмотреть орхидею, нарисованную в верхней части стопы. Удивительно красивый цветок, для него даже не совсем подходит слово татуировка, настолько он мастерски исполнен, что мне хочется провести по нему рукой, дабы проверить, что это лишь рисунок. Рисунок на её коже.       Она не перестает говорить, одновременно с этим показывая, куда следует повесить джинсовку, кивает в сторону, и наконец-то расплывается в улыбке, извиняясь за излишнюю болтливость. — Чувствуй себя как дома, правда у меня, наверное, нет тапочек, — она хмурит брови, явно что-то вспоминая. — Я могу остаться в своих кроссовках, — говорю ей, но она протестующе мотает головой. — Не лучшая идея, учитывая, что они белые, а мой дом это взрыв цвета, — Марисса указывает на пол, усеянный различными газетами, на страницах, которых видны следы красок. — Испортишь, это я тебе точно говорю, — резонно заключает девушка. — Не проблема, — понимая, что она имеет в виду, я следую её примеру, и теперь мы почти на равных.       Сняв обувь, а за ними и носки, закатываю джинсы, и следую за девушкой в комнату, что она окрестила своей мастерской. Повернувшись ко мне спиной, я замечаю в её цветных волосах вместо заколки обычную кисть, которая к тому же измазана голубой краской. — Я набрала уже несколько вариантов, поэтому надеюсь, что не слишком тебя задержу, — произносит брюнетка, и я понимаю, как сильно мне не нравится такой исход событий. —Я не спешу. — Правда? — удивляется она, смешивая акварели. — Конечно, — киваю в подтверждение своих слов, и ловлю её по-детски счастливый взгляд чёрного шоколада, — хотелось бы посмотреть, что именно получиться, когда ты закончишь картину.       Не знаю, как объяснить, но в её обществе я чувствую себя свободным. Казалось, что все проблемы, это игра моего воображения, а грозный рык отца, запрещающего заниматься музыкой, и вовсе детский лепет. Она заряжала меня неимоверным позитивом, делала жизнь ярче, а чувства острее. Признаться, я ещё никогда так сильно не хотел прикоснуться к какой либо девушке, но именно её я хотел безумно. Особенно сейчас, когда она так увлеченно всматривалась в мои глаза, называя их цвет идеальным.       Нечаянно измазав меня краской, Марисса провела своими холодными пальчиками по моему лицу, стирая голубую акварель. Её прикосновение было столь неожиданно, что я почувствовал разряд тока. — Прости, — произнесла девушка, смеясь, — зато, я точно убедилась, что это именно тот оттенок. — Ну, хоть не зря пострадал, — ответил ей и поймал её ладонь, скрещивая наши пальцы в воздухе. Думаю, её ощущения схожи с моими. Отмечаю, как карие глаза Мари нервно бегают в поисках ответа. Вот только, я сам не знаю, что происходит, но сейчас мне просто важно передать ей свое тепло, и согреть холодные ладони. — Мне нужно, — шепчет она, делая длинные паузы, отчего я едва улавливаю суть, — я хотела, — она убирает свою руку, и отступает на пару шагов назад. — Надо закончить картину, если ты, правда, хочешь, то можешь подождать. — Марисса, — перебиваю её странную речь, и она замирает, — ты мне нравишься…