Потерянный смысл жизни

— Ты уверен, что он придет?! — Спрашивала девушка, глаза которой были закрыты темными очками. — Точно так же, как и том, что солнечные очки в помещении носят только в тупых сериалах про крутых полицейских, которые ни черта не смыслят в расследованиях! Их крутят по всем каналам. Их снимают бездарные придурки! А у второсортных актеров, дебильная игра! — Злость на собеседницу заставляла мужчину кривить душой в попытке хоть как-то задеть ее. — Действительно! Толи дело Салман Кхан?! Не так ли? — Не менее язвительно отзывалась, дамочка и на ее лице появилась широкая оголяющая зубы улыбка. — Вот! Одной этой пилюли будет достаточно. Я проверила, сработает как по нотам, никаких побочных эффектов, и у тебя будет в запасе 20 минут прежде, чем он очнется. Но ты сам, то уверен, что это требуется?! — Мужчина не мог видеть через темные, что очки она его оценивает. — Уверен! — Он отвел взгляд, больше не пытаясь пробиться сквозь стекла, чтоб увидеть цвет ее глаз. — Спасибо за помощь, ты можешь идти! — Обращайся! К слову, я считаю, что черный тебе идет больше, несмотря на то, что этот прикид делает тебя самим собой. — Небрежно бросает девушка, отставляя на столе ключи от машины и собственные очки.       «Плевать я хотел на твое мнение!» — в мыслях отзывался мужчина, пряча в руке капсулу. Провожая взглядом свою собеседницу, он отогнал желание передать через нее пару слов, общей знакомой. В конце концов, уже завтра после встречи с тем, для кого заготовлена эта капсула, он сам лично сможет поехать и объясниться с ней. Теперь нужно было вернуться Шантиван незамеченным и сотворить еще пару важных вещей. «Как хорошо, что теперь Дади ничего не подозревает» — решил он, для себя расплачиваясь и выходя из ресторанчика, что больше напоминал столовую.       Мелодичная музыка ветра коснулась спящего, пробуждая его и даря ему ложную надежду растворить все вчерашние мысли. В этом было что-то родное, привычное и знакомое настолько, что не верилось в то, что это могло уйти из его жизни. Перезвон наполнил комнату Арнава жизнью и ощущением дежавю, он, открыв глаза, словно проваливаясь в глубокое прошлое, с ожиданием взглянул на кровать. «Кхуши?!» — привычно мысленно позвал он, надеясь, что если не она сама, то хотя бы ее образ всплывет перед ним, но тишина заставляла оглядываться в сторону террасы с бассейном. Осознание одиночества с нежеланием просачивалось в душу, стирая временные рамки, осколка памяти, отгоняя ощущение дежавю, и рисуя на лице Арнава маску Ассера.       Посмотрев внимательно на предмет издавший звук и посмевший разбудить его, он решил для себя, что кто-то из дома явно хочет поиздеваться над его сознанием, и подкинуть новых воспоминаний. «А я-то думал, что ежедневник, который я умудрился потерять все, что мне осталось от нее… Потому как даже звезды, которые она мне завещала…» — Мысль Арнава, наполненная примесью разочарования, ноткой переживания и желанием разорвать этот проклятый ход времени, оборвалась, когда на своем стеклянном столике на красной папке с документами он увидел открытую коробочку с золотистыми звездами, а рядом с ней тот самый ежедневник.       Сердце его наполнилось каким-то ощущением радости детским почти необъяснимым предвкушением. Моментально поднявшись, он схватил одну из звезд, вспомнив про ту, что Эн-Кей вешал в машине; про такую же висевшую в комнате, где жил Аарав в доме Кхуши; про ту, которую он увидел над его кроватью и про осколки найденные им на постели. «Слишком много не состыковок!» — Сделал для себя вывод Арнав, подходя к тумбочке и доставая из нее маленькие детали.       Прошло некоторое время до того момента как он, наконец, открыл ежедневник, чтобы найти страничку с оттиском прощального письма от Кхуши, и увидел на параллельной страничке символы, складывающиеся в странный текст. «Никто не должен знать об этих звездах! Иначе ты потеряешь их так же, как и воспоминания! И больше не разбрасывайся вещами той, которую любишь! Здесь для них не безопасно! Точно так же, как и для правды! Кстати… Если ты захочешь узнать правду, то приезжай один в …» — Время, прописанное карандашом ни о чем, не говорило Арнаву, а вот место… С этим адресом было что-то не так, он был уверен, что никогда не был в том ресторане находящимся на отшибе города Дели, и в то же время место казалось ему знакомо, в памяти даже всплывал паршивый вкус тамошней еды.       «Что за?!» — Только и спросил Ассер, снова беря в руки папку с документами на развод и несколько удивляясь открывая ее. Кто-то будто специально налил на них сок. «Манговый?!» — зачем-то спрашивая у себя, пытался распознать Арнав. «Апельсинового не было!» — виновато, но вполне словоохотливо отзывалось в воспоминании. Это уже было привычно для мужчины, голос Кхуши преследовал его повсюду, порой заставляя забывать о том, что неплохо было бы вдыхать и выдыхать воздух.       Он поднял голову, встречаясь с воспроизведенным подсознанием силуэтом девушки, и улыбаясь ей, осознал, что рад видеть ее на этот раз. Вот уже вторые сутки ее явления казались проклятьем. Ведь вместе с ее ликом неизменно появлялось и чувство вины, и злость, и ярость, и ненависть — все эти чувства, не уживаясь друг с другом, заставляли его страдать. Но сегодня, после этого сна, все было иначе. Там он умолял ее выйти из тьмы утверждая, что она может не бояться его. Там она не выходила, отвечая: «А что, если я боюсь не тебя, а за тебя?!»       Это утро, его мелкие подарки, и появление образа Кхуши были важными для Арнава. Были ли тому виной как-то по-правильному испорченные документы, или предоставленная возможность узнать правду — он не знал. Просто смотреть на любимый образ и припоминать, где оказался этот манговый сок, было приятно.       Ощущение ностальгических ноток не тревожили душу, а заглушали чувство одиночества, тонким, словно дупатта шлейфом уверенности ее любви. Желтое сырое пятно, въевшееся в бумаги, давало странную надежду встретиться вновь уже лично.       «Что за?!» — Повторил еще раз в сердцах Ассер, пытаясь не признавать, что он рад внезапно испорченным документам, на которых была ее подпись, теперь ставшая совершенно нечитабельной. — «Всего несколько часов, и я узнаю правду о тебе, Кхуши…» — Как ты вовремя — отметил про себя тот, кто сжимал в руке капсулу, подзывая официанта.       Арнав появился точно в оговорённое время и сейчас стоя в дверях, оглядывал помещение в поисках человека назначившего ему свидание, и желающего раскрыть правду. Дав короткие указания, ожидающий откинулся на спинку стула и, выждав еще примерно с пол минуты, махнул рукой. — Так это ты назначил мне встречу? — Толи утвердительно, толи вопросительно произнес Ассер присаживаясь за столик. Его деловой костюм выделялся из общей массы, как и, в прочем, весь вид. Люди в подобной одежде были здесь редкими костями, обычно они решали свои дела в местах подороже. — Я. — послышался короткий ответ, за которым последовал встречный вопрос — А ты кого ожидал увидеть?       «Ну, конечно, Арнав. А кого еще ты ожидал увидеть, прочитав настолько киношный текст?» — Спросил у самого себя Ассер, вспоминая, как проснулся на кушетке от звона «чертовых» колокольчиков над дверью. — Анжали, я думал это она! — Наконец, ответил Арнав отодвигая воспоминания на задний план, вместе с идеей о том, что это мог бы быть и Аарав. — Она сказала вчера, чтоб я берег этот ежедневник и никому не показывал, чтоб не отняли. Когда я прочитал твои киношные фразы, я сразу вспомнил об этом. — Я разочаровал твои ожидания? — Как-то слишком легко спросил собеседник, явно не торопясь выполнять обещания. — Нет. Но давай ближе к делу. Почему это место? Почему все настолько секретно? — Эспрессо без сахара Вам, и Латте для вашего гостя. — Подошедший официант снимал с подноса наполненные кофе кружки. — Простите? — Несколько удивлённо Арнав посмотрел сначала на официанта, а потом на пригласившего его человека. — Да нет же, вы все перепутали, — улыбнулся мужчина, делая замечание официанту, меняя кружки, — но ничего. Все в порядке, я все уже исправил, идите. — Так, что ты хотел мне рассказать? — Арнаву оставалось только смотреть вслед уходящему человеку, ловя себя на мысли, что все это несколько странно. — А самое главное зачем? — Пытаясь не зацикливаться, отозвался он, беря кружку. — Ты надеюсь не на своей машине? — Задал встречный вопрос собеседник, отпивая свой латте. — Нет! — Резко отвечает Ассер, тут же делая большой глоток, чтоб отвлечься от наплыва злости. Его до сих пор бесил тот факт, что он не смог сесть за руль, страх настолько сильно охватил его при последней попытке, что на какой-то миг он решил, будто потеряет сознание. Сколько бы он не силился переступить через эту предосторожность, и сколько б ни ругал себя, своим ходом добраться в назначенное место не удалось. Пришлось вызывать такси. — Поставарийный симптом? — Спрашивал мужчина, уточняя с серьезным видом. — Синдром! — Поправил Арнав, с каким-то нетерпением, отмечая про себя, что начинает привыкать к постоянной серьезности собеседника, и более того это ему нравится, хотя его новая привычка оттягивать время изрядно злит. — И вообще с чего ты взял? Просто мне было сподручней приехать на такси! Потому что потом меня отсюда заберет Аман. — Сочинять лож даже на пределе ярости, Ассер умел с легкостью, особенно если это касалось, нежелания признавать собственную слабость. — Аман, знает, что ты здесь? — Быстро переключаясь, спрашивал тот, кто просил встречу без свидетелей. — Пока, нет. — Отвечал Арнав, допивая кофе и закрывая рот ладонью, зевая. Первый же глоток снял полностью приток злости и разлился по всем его мышцам какой-то негой, расслабляющей теплотой, а последний, словно заключительный аккорд принес какое-то спокойствие, и полнейшую второстепенность происходящего. — Отлично! Вставай и пошли. — Собеседник поднимается из-за стола и бросает деньги, так и недопив свой кофе. — Что за? — спросил полусонным голосом Ассер, чувствуя, как он почти повалился. — Что ты сделал? — Не верил своим ощущениям он, когда руки собеседника схватили его не давая упасть… — Зачем ты…- С угасающим сознанием выдавил из себя Арнав, запоминая лишь двери, через которые они оба просачивались на улицу.       «Прости, но я должен был так поступить, иначе ты так и будешь ходить вокруг да около! А у нее слишком мало времени, чтобы дожидаться!» — Мысленно обращался мужчина, усаживая Райзада на соседнее сидение в черный джип типа кабриолет. «Что значит она без сознания? Мне нужны подписанные документы на развод чем раньше, тем лучше» — Рычала Субхандра по телефону, разговаривая со Шьямом, в памяти мужчины, который пытался усадить Арнава на пол как можно аккуратнее. — «Приведи ее в чувства и лучше поторопись пока этот приблудыш или еще кто-нибудь все не испортили». Желание все бросить после услышанных слов и сорваться в Локхнау до сих пор прибоем билось о стенки сознания. Безусловно, разум останавливал совершения глупого и бессмысленного поступка: «Приехать и выкрасть ее самостоятельно, действительно возможное действие, но какой в этом будет толк, если она перестанет быть Райзада, и узнает, что даром не нужна своему возлюбленному? Вся ее жизнь будет разрушена».       Спокойное и расслабленное лицо уснувшего Арнава словно бы не имело никаких сходств с Ассером державшим еще вчера документы на развод с явно желая их подписать. Водитель машины не понимал, как в одном человеке уживались две такие разные личины и как в тени одной Кхуши смогла увидеть другую.       Невестки семьи Райзада обе были удивительными созданиями, но старшая из них навсегда заполучила покровительство нового похитителя ее мужа. «Да, приемы Кхуши всегда причудливы, но работают… лучше всего они работали именно на Арнаве. Кхуши могла заставить нашего Арнава сделать любую вещь». — Всплыло воспоминание еще одного подслушанного разговора. За последние несколько суток мужчине пришлось превратиться в тень, блуждающую по дому в поисках решения проблемы, которое в итоге высыпалось снотворным в кружке Ассера. Нарушать незаметно личное пространство было для него уже привычным делом, и совесть никогда его не мучала, всем поступкам находилось простое объяснение: «Я делаю это во благо».       Мужчине понадобилось около пяти минут, чтоб привести спящего Арнава в новое место. «Я обещаю тебе, Кхуши, что буду заботиться и беречь тебя и сделаю все для защиты твоего счастья», — словно брат, которому она могла бы завязать ракхи, подумал похититель ее мужа. Еще некоторое время он потратил, чтоб выгрузить тело спящего члена семьи Райзада и затащить его в здание, выбрав самое укромное место. Темнота, разгоняемая единственной слабой изредка мерцающей лампочкой, не мешала растягивать пуговицы жилета и рубахи Ассера. — Надеюсь, эта часть жизни была достаточно сильной, чтоб убедить сделать, так, как я хочу. — Спокойно проговорил мужчина, поднимаясь и складывая аккуратно одежду, решая унести ее в машину.       «Никто не сможет заставить Арнава Сингх Райзада делать то, чего он не хочет!» — Мысленно отвечал Ассер уже придя в себя, но еще не открывая глаза. Головная боль привычно расположилась в районе висков, в тот момент, когда Арнав решительно распахнул веки. Резкий подъем был бесшумным, но вызвал головокружение. Первое впечатление, произведенное увиденным, не было жутким, просто вызывало непонимание: «Где это мы?!» Заброшенность этого места, легкий не выветривший запах керосина, нагроможденные друг на друга картонные коробки, плохое освещение — все это давало намек на то, что его хотели здесь бросить. — Нет, Эн-Кей! — Твердо, но пока еще спокойно сказал Ассер, глядя уходящему мужчине в спину. — Ты слишком далеко зашел, чтобы вот так взять и уйти, куда бы то ни было, оставив меня здесь. — Смотреть на фигуру брата, облаченную в стиль Салмана Кхана, было привычнее. А вот искать ответ на вопрос: «Для чего ему все это?» — Арнав начал еще, когда принесли кружку кофе, сейчас в его голове не укладывалось вообще ничего, мысли так и роились, заставляя оглядываться по сторонам. — Нанав, я всего лишь хотел, — начал Нанки в своей привычной манере поднимая руки вверх, показывая на всякий случай, что вреда он не нанесет. Глаза того, кому посвящался этот монолог скользили по окружающей обстановке привыкая к освещению, разум отмечал присутствие здесь чего-то знакомого, всем своим существом Ассер почувствовал приближение своего личного монстра, готового вырваться на волю. Память снова желала говорить, да чего уж там говорить, она желала кричать, единственное, что ей мешало — это слова Эн-Кея, который толи извинялся, толи пытался успокоить. Пришлось прислушаться сначала к брату, чтоб уловить снова нить разговора: -Прости, Нанав, просто в прошлый раз там, на месте аварии ты впервые на моих глазах вспомнил, и потом я… — Ш-ш-ш… — Не вытерпел, наконец, Арнав дыхание растревоженной памяти, — помолчи. — Голос был спокоен, лишь потому что в голове были вопросы: «Что может меня связывать с этим местом? Что я мог вообще здесь делать, в той забытой части жизни?».       Райзада поднялся и обошел Нанд Кишора, оставляя его вместе с его удивлением позади. Ассер встал так, чтоб в случае чего можно было схватиться за что-то, и прикрыл глаза, полностью расслабляясь. За некоторое время Арнав успел усвоить: чем меньше загружаешь мозг работой, тем больше вредоносной информации он вынимает, — однако сейчас было совершенно наплевать. Если это место было частью правды, которую ему решил рассказать хоть кто-то из семьи, стоило просто выслушать ее в более полной версии, чем простой рассказ, раз уж память так расшумелась.       Ассер еще раз мысленно назвал адрес ресторана, в который его изначально позвал Нанки, ощущения подсказывали: «Нанки не стал бы назначать встречу далеко от точки конечной назначения, наверняка это где-то рядом». «Наверняка это где-то рядом!» — Арнав нащупал тонкую нить присутствия в этой мысли дежавю и отчетливо вспомнил маленькую бумажку в своих руках, найденную среди этих же коробок ручку и попытку успеть записать на ней всего лишь одно слово: «Зазнайка».       «Зазнайка» — из драмы устроенной Паяль; из вчерашних обрывков прошлого собранных по дому Арнав точно мог усвоить: кто такой этот самый «Зазнайка». И даже более того, он успел отметить для себя, что иногда ему это прозвище даже нравилось. «Когда ты называла меня зазнайкой было лучше» — вспомнил он собственные слова, когда в одном из обрывков он услышал от вечно возникающего образа «мой дорогой муж» и ощутил какой агонией в груди, ему отзывались эти слова. Они хлесткой пощечиной били по желанию просто любить и быть любимым, напоминая о причинах для ненависти.       «Давай, Арнав, медленно вдохни и прими все, что тебе хочет сказать твое подсознание» — несколько успокаивал он какое-то детское предвкушение, открывая медленно веки и встречаясь взглядом с карими ненавидящими глазами мужчины. Смуглый незнакомец стопроцентно являлся индусом, он будто весь был облит злостью к миру. Здесь в этом захламленном заброшенном месте он не предвещал ничего хорошего. Черного цвета курта была очень аккуратной чистой и без лишних украшений, что явно давало понять: ее хозяин не разменивается по мелочам, и четко знает собственные цели. Серебряная цепочка, обтягивавшая толстую шею, комплектовалась с широкими, но мелкими серьгами-кольцами и браслетом на правой руке, четко объясняя кем себя, считает человек в данной ситуации. «Лаван» — подсказывала память имя незнакомца.       «Где Ману и Раму?!» — Срывалось с его пухлых губ, грубой угрозой. «Это в прошлом!» — Напомнил себе Арнав, пытаясь сдержать приближающийся наплыв адреналина. Что-то внутри подсказывало, что это не требовалось даже тогда. «Я сообщу тебе, если встречу их» — собственный голос из воспоминаний бросал вызов. Вместе с фразой пришло осознание того, что в тот день он мог умереть, и не боялся смерти, потому что собирался вернуться домой живым. Сердце отбивало спокойный ритм, уверенно говоря: «Тебе есть к кому вернуться. Ты вернешься домой живым, потому что она ждет тебя». И разум не стеснялся задаться простым вопросом: «Кто меня ждал?».       «Всему свое время» — отвечала память, в тот момент, когда образ Лавана накидывался, цепко впиваясь своими пальцами в плечи, и заставлял отступать назад. Спина Арнава наткнулась на металлический застенок, равновесие несколько пошатнулось, головная боль усилилась, а сердце замерло в предчувствии. Образ по-прежнему не уходил, и более того теперь у него появились так называемые помощники: пятеро рослых мужчин на заднем плане. Они уставились с каким-то испугом и удивлением поверх своей жертвы.       «Что за?» — Подумал Ассер, пытаясь избавиться от желания убить одного из воспроизведенных памятью мужланов. «Это всего лишь воспоминание» — Он перевел взгляд к руке лежавшей на его плече. Капелька чего-то красного сорвалась сверху, привлекая внимание Арнава, и он задрал голову вверх чтоб, наконец, понять, что же там такое происходит. С огромной коробки безвольно свисала чья-то окровавленная рука. «Он мертв? Это сделал я?!» — Не веря своим ощущениям, спрашивал Арнав у своей памяти, и она послушно подкинула ему кадры того, как он нанес оглушающий удар, одному из них и холоднокровно произвел захват, предплечьем перекрывая доступ воздуха, словно бы все это время занимался профессиональной борьбой без правил, а не бизнесом в мире моды. «Я не убийца! Я не мог! Я, конечно, умею драться, могу за себя постоять… Но я не стал бы убивать, в прочем…» — Непонимание собственных мотивов было настолько сильным, что образы замерцали растворяясь.       «Черт!» — Выругался на себя, Арнав возвращаясь в исходную позицию, откуда началось это воспоминание — «Вероятно это была самозащита! Хотя…» Внимание Арнава на миг вернулось к брату, до сих пор находившемуся здесь.       Нанд Кишер по-прежнему стоял на своем месте и ждал, стараясь не шевелиться, и дать ему полную свободу, понимая, что возможно нужно немало времени. Внешне ничего не происходило кроме бесцельной ходьбы, даже момент пробуждения прошел более спокойно, чем Нанки мог ожидать.       Вспыльчивость была у Ассера сильнейшей чертой характера, если дело касалось отрицания каких-либо чувств, но вчерашнее наблюдение показало, что родственники как следует выжали Чоте своими попытками подействовать на его память, словно бы сговорившись они тащили его каждый в свою сторону и делали ему больно, сами того не зная, разжигали костер в его одинокой душе. Это могло объяснить нежелание Арнава выплескивать злость, к тому же ему, кажется, нравилось, что единственный свидетель сейчас никак не вмешивается в процесс. Старший брат занял прежнюю позицию, а младший покорно оставался в тени, стараясь даже не шевелиться.       «Почему он ушел и не сказал ни слова?!» — Послышалась Арнаву собственная мысль из прошлого, как только он снова закрыл и открыл свои глаза. Схватка взглядов, молчаливое противостояние, — все это было теперь в свободном доступе. Ощущение несбывшихся ожиданий, было направлено на реакцию после того как незнакомцы нашли почти придушенных Ассером подельников. Теперь уверенность в том, что это его рук дело буквально затапливала его сущность, внушая холодную ярость самозащиты и… «Нет, это было не столько желание жить, сколько желание вернуться к ней… Я был уверен, что нужен ей, что если не вернусь, то ее может не стать! Что за?!» — Диалог с самим собой снова захлопнул дверь в архив памяти. «Черт!» — подумал Арнав, оглядываясь на Эн-Кея, ожидая от него знака. — Сколько потребуется, и что потребуется Нанав. — Угадывая невысказанные братом вопросы, отвечал Нанд Кишор, стараясь оказывать как можно меньше давления на Ассера, не в той он сейчас был форме, чтоб торопить его и в лоб сообщать новости, к которым он не готов.       Насколько мог понять Эн-Кей по поведению брата, потому что ему удалось подглядеть и подслушать больше всего вчера Арнава задели документы, принесённые Дади и попытка заставить его сделать, как она скажет. Нанки до сих пор крутил мысль, пришедшую к нему, когда он понял, что это были за бумаги: «Кхуши, что же мне делать? Нанав не помнит тебя и собирается подписать документы на развод…» Зависшая рука брата над листами, заставила сердце Эн-Кея сжаться в ужасе, и лишь когда Ассер отказался, затеплилась надежда, пришла в голову эта безбашенная идея.       Сейчас несдержанное желание испортить злополучные бумаги вызывали улыбку на лице Нанки. «Кхуши, тебе пришлось сдаться, но я не сдамся! И не дам это сделать Нанаву, я обещаю», — думал про себя мужчина, глядя в спину Арнава. Пока они были здесь вдвоем можно было не беспокоиться за то, что один из них пойдет на попятную или кто-то им помешает.       Райзада кивнул и молча вернулся к своим попыткам понять: для чего брат привез его именно сюда и «что за» странные события здесь происходили, — все это начинало захлестывать любопытство и желание самому найти ответы. Глаза Ассера снова закрылись в попытке сосредоточиться на воспоминаниях и одновременно расслабиться. «Как я попал сюда?» — спрашивал он у своего подсознания. Оно показывало лишь пустоту и ощущение дежавю, откуда-то из глубины внезапно выскользнула мысль, подсказывая: «Может тебя привезли так же, как это сделал Эн-Кей?!». «А до этого?!» — коротко попытался еще раз Арнав, надеясь, что это объяснит, что он здесь делал, и почему эти незнакомцы являлись сюда. Попытка прорваться сквозь пелену ничего не дала, и ничего не осталось кроме, как открыть глаза.       «Хорошо, сыграем по твоим правилам» — согласился мужчина, переставая задавать вопросы и приготовившись слушать. Тишина в голове стала очень быстро пугать, поэтому Ассер сделал осторожный шаг, второй, за ним третий и четвертый пока не дошел до так называемого окна, закрытого с той стороны ставенками. Память снова расшевелилась, подкидывая образ распахивающихся створок, выплескивающейся воды, заставляющей буквально отпрыгнуть от неожиданности. В нос сразу ударил резкий запах, который буквально впитывался в кожу. Вещество струилось по телу, смывая с него жар, вселяя непонимание.       «Керосин?!» — несколько удивленно спросил себя Арнав, оглядываясь в сторону Эн-Кея в желании найти его, но тот полностью растворился в тени. Его перекрывали торопливо снующие образы мужчин, которые старались все помещение улить сверху до низу из принесенных ими канистр.       «Что за?!» — Не понимал Райзада оглядываясь по сторонам, отсчитывая последние секунды и сдерживая наплыв адреналина. Сейчас у него не было того, что дало бы уверенность, как в тот день, и он четко это осознавал, поэтому цеплялся за одну фразу: «Ты все это уже пережил». Арнав снова встретился взглядом, с мужчиной, главным в этой шайке. Наконец, осознав, в тот день он собирался сбежать и был уверен, что они ничего не сделают ему, потому что он был похищен, что по логике вещей предполагало: его должны выкупить — какая-то часть в прочем была уверена, что никто из родственников не знает, что он вообще похищен: все считают, что он уехал в Швейцарию по делам компании. «Ближний свет! Как будто больше некуда было податься!» — Ворчливо отозвался разум на столь глупую идею.       «Похитители, которым не нужен выкуп?» — Удивлялся Арнав, не понимая мотива и не решаясь попытаться вспомнить, чтоб не спугнуть этот образ мужчины держащего две только что зажжённые спички. Страх который он испытал в тот день по-хозяйски сжал сердце, подводя несколько пофигистично итог всей жизни: «Ну вот и все!» Почему-то было любопытно, как память преподаст именно этот кусок. Хотелось вспомнить, как тело охватил огонь. Это не было сумасшествием, скорее желанием наказать себя за то, что он не помнит важных вещей, любимой женщины и всего того, что стоило бы хранить при себе.       Грубые пальцы выталкивают спичку вперед, и та пускается в свободный полет, в голове проносится рой мыслей, связанных с Кхуши, сознание цепляет и тащит на поверхность ее первый поцелуй в щеку. «А вы станете ей зятем…» — Звонко и радостно звучит ее голос, ее руки хватаются за лацканы и…       Спички коснулись пола, пламя дрогнуло. «Арнав Джи, я нашла вас!» — дрожащим голосом возвестила девушка, на глаза которой наворачивались слезы. Память до этого момента скрывавшая счастливые моменты, связанные с ней, теперь щедро приправляла ожидания, всепоглощающего пламени. Но ничего не произошло. Едва горящие кончики спичек погрузились в вещество, пламя потухло, испуская тонкую струйку серого дыма. Арнав даже мог себе позволить опуститься и поднять реально существующие недогоревшие тонкие деревяшки. В последнем действие он не смог себе отказать и, нагнувшись, взял ее, зажав между пальцами. Ощущением дежавю вспыхнуло злорадство по неудавшемуся плану. Всматриваясь в обгоревший кончик одной из спичек, Ассер не задавался вопросом: «Почему, она не загорелась?». Он просто был благодарен, что так и не узнал жара огня.       «Это вода! Как в эти канистры попала вода?» — Верещал капитан очевидность, отвлекая Ассера от созерцания спички, — «Вы, идиоты, в них должен быть керосин!» Небольшая потасовка, пощечина для самого ненавистного из этой шайки привлекали внимание Арнава, разжигая в нем тонкую нотку ехидства, отзывавшуюся внутри еще до того, как один из образов начал говорить: «Я сам проверял, там был керосин. Кто-то их подменил!». Лаван схватил мужчину за грудки, теперь он выглядел жалко: рубаха цвета индиго была помята; рука с татуировкой крылатой ящерицы на тыльной стороне прижималась к больному месту; а в глазах была мольба о пощаде.       «Ты ведь хотел добиться подобного взгляда от него, когда узнал, что он ударил твою Кхуши?! Не так ли?!» — Как-то недвусмысленно отозвалось в груди Арнава Сингх Райзада. — «В прочем, нет! Ты просто хотел убить его за то, что он помел прикоснуться к твоей женщине!» Воспоминание того, как он занес кулак для очередного удара над этим ублюдком, ворвалось в сознание столь же поспешно, как и ее окрикивающий голос.       Догадка о той, кто могла подменить канистры, порвалась не столько мыслью, сколько кадром, там, в далеком прошлом, он с гордостью безошибочно понял, чьи это проделки, здесь в настоящем, он с трепетом прокрутил это несколько раз, чтоб навсегда в памяти осталось это ощущение защищенности и ее заботы: «Кхуши Кумари Гупта Сингх Райзада!».       Сердце замерло в груди. Душа была переполнена спокойствием и знанием, того, что она простила ему все. «Моя Кхуши?!» — с каким-то недоуменным ликованием переспросил он у себя и незамедлительно подтвердил — «Да! Моя! И только моя! Тогда, сейчас… И всегда!»       «Я был нужен ей тогда… Она нужна мне сейчас!» — В памяти рисовался образ Кхуши в белом просвечивающем легком сари. Пальцы ощущали теплоту ее кожи. И все его существо замирало от мысли о последний встрече, перед тем как попасть сюда. Этот обрывок был скорее дополнением ко всему тому, что было связано с этим местом, потому что уверенность в том, что она пришла сейчас за ним не впервые была слишком сильной, не смотря на еще одну мысль из воспоминаний: «Что здесь делает Кхуши?! Надеюсь, она в безопасности. Не плохо было бы, если бы она пришла не одна. Мне нужно выбираться отсюда, если она здесь».       Теперь было очевидно, раз об этом месте знал Эн-Кей и привел Арнава именно сюда, значит, она здесь была не одна. Значит, он помогал ей, однако это было неважно в момент быстрого перелистывания схватки с похитителями.       Замах рукой, удар по несуществующему образу реальность начала стираться, заполняя сознание Ассера и унося его в глубины прошлого. Уворот с приседанием спасал от чужой попытки коснуться. Блок, нападение, апперкот, и снова встреча взглядами с главарем банды в бессловесной борьбе. Они с Лаваном закружили друг перед другом. В сознании Арнава не было страха перед нацеленным на него дулом пистолета, его переполнял вызов, на который его вдохновила Кхуши. Она подарила ему возможность выжить и теперь, и тогда он не имел прав ее упустить. «Вода? Хороший план?!» — почти вслух произнес Ассер, нападая и выбивая пистолет.       Чужие удары больно отзывались в частях тела, но все это можно было стерпеть в отличии, от ощущения нахлынувшего адреналина, который буквально выбрасывал из сознания. Словно сильная волна ощущение нарастающей опасности и страха за любимую подхватило его как мелкую рыбешку. Да теперь Арнав не сомневался: в тот момент он боялся только за Кхуши, ему было жизненно необходимо найти ее, вернуть, позволить себе снова обрести ее. Ассер буквально выпал из реальности, в которой были Нанд Кишор, он и его память. Прошлое целиком и полностью вцепилось в его глотку, перехватив дыхание, заморозив кровь, и таща его наружу вон из помещения, в которое его привел брат.       Несколько отвлекшийся на написание сообщения Нанд Кишор поначалу даже не обратил внимания на то, что Арнав уже слишком откровенно заходит в переживание ситуации заново. Убирая телефон, он посмотрел в сторону где по идее должен был находиться Арнав и только теперь увидел, как тот очередной раз замахнулся на пустоту и, словно бы укорачиваясь от чьего-то удара, отклонился назад, а потом резко сорвался к выходу. Старшего брата пошатывало, словно бы он от кого-то отбивался, принимал чьи-то удары, но его все равно утаскивало наружу. Скорее на солнечный свет. Туда на веранду… — Арнав, — следуя за ним, попытался окрикнуть брата Нанки.       Вскрик Кхуши вырванный подсознанием Ассера из архива памяти отозвался сжатым сердцем, и вспыхивающей злостью. Ему хотелось убить того, кто причинил ей боль, расквитаться раз и навсегда, было наплевать совершенно на то, сколько ударов и оплеух перепадет ему самому и от кого, но посмевшему тронуть ее несдобровать. Ярость, помноженная на беспамятство и ощущение не раз пережитой вчера ее смерти, утаскивала Арнава в прошлое еще глубже настолько, что окрики Эн-Кея совершенно растворялись в толще прошедших дней, месяцев и годов. Между реальностью, в которой существовал Райзада, и реальностью, из которой пытался дозваться его Нанд Кишор, была пропасть длинною в жизнь.