Потерянный смысл жизни

— Старшие несут ответственность за свершенные и не совершенные младшими поступки. Отцы и Матери несут ответственность за своих детей, а не наоборот. — В голосе Девьяни смотрящей, утреннее пасмурное небо не было ни жестокости, ни милости, ни нравоучений — Я сделала ошибку, когда послушала тебя Субхандра и теперь все, что случится с Арнавом или то, что он натворит, будет на нашей совести, а не его! — Арнав никогда не думает о результатах своих поступков, — с резкостью в голосе отвечала женщина, глядя в спину своей собеседнице, — и выбрав себе такую жену как Кхуши… -Нет, Субхандра, — обернувшись и направившись к Дади, Нани выставила указательный палец. — Кхуши изменила Арнава и всю нашу жизнь. Все, что она сделала для нас… — Теперь не стоит и старой рупии! — Оборвала Субхандра. — Я всегда говорила, что измена мужа на совести жены… — Это не так, твой сын и Шьям и Арнав сами выбирали свой путь. — Девьяни не на шутку рассердилась, и теперь не собиралась слушать все, чем оправдывала себя Субхандра. — Пропажа Кхуши целиком и полностью вина Арнава! Он ее муж и он несет ответственность за нее и Аарава. Но мы его опора и сейчас наша вина в том, что Кхуши нет здесь, и Арнав с Лаваньей. Наша вина в том, что мы все скрыли от него. Это не его ошибка, а твои гордость и предубеждение. Ты считаешь, что если ты уйдешь, то с тобой вместе уйдет и проблема, что ж ты и пятнадцать лет назад так считала. Знаешь, Субхандра, наши дети… Мои дети, Анжали и Арнав выросли и нашли свое счастье, потому что я была с ними рядом! Я и сейчас не дам семье развалиться, а ты уходи, и не возвращайся, тебе незачем видеть счастье, к которому ты не причастна.       Гнев полыхал в груди обеих женщин, видящих и расценивающих жизнь по-разному, но Дьявани он вел дорогой разума, а Субхандру известной тропой бегства. Находясь в ашраме, она так и не поняла, что счастье состоит не в поисках правых и виновных, и нуждается в постоянных попытках услышать близкого тебе человека. Колесики чемодана покатились по мраморному полу, вслед за уходящей бабушкой Арнава по отцовской линии, и этот звук был единственным разрушением в давящей тиши холла Шантивана. Как и много лет назад Девьяни смотрела в след женщине, что была старше ее и непреклоннее и делала свои выводы сходящейся на одной мысли: «Пусть у моих внуков нелегкая судьба, доставшаяся от твоего сына, у них есть добрые сердца, доставшиеся от моей дочери, и сила духа привитая мной. Я еще верну нашу, Кхуши домой и заново научу Арнава всегда помнить свое прошлое, а не жить им!». — Прости меня, Арнав. — Безлико отражалась в восьми углах небольших простенков между арками, расширяющих пространство последнего этажа одной из четырех смотровых башен Шаш-Махала.       В мыслях Кхуши замелькали какие-то смутные воспоминания, средь которых звоном малого колокола в храме, было прикосновение большого пальца Арнава к ее пробору. Он небрежно наносил синдур, давая понять, что теперь она принадлежит ему. В его глазах боролись целые армии чувств, но побеждала злоба и осознание того, что на каких-то шесть месяцев она его собственность. В ее Арнаве уже давно не сквозило ни единым подобным порывом, но тот, что явился за ней сегодня, пришел забрать свое. Развивающаяся дупатта, взмах кисти и ее последняя просьба — все это с легкостью вытаскивало его сознание в глубины бездействия, молчания. Чуть отстраненно будто бы со стороны Арнав наблюдал за тем, как Кхуши делает шаг, как произносит слова, и ему казалось, что все это происходит не с ним. Даже собственное имя звучало, так словно бы оно было чужим.       Кхуши снова чувствовала как будто бы он с особой жестокостью, застегивал мангалсутру на ее шее. Эта нить на ее руке словно бы разделила личность Арнава на две половины, одна из которых в ужасе готова была молить и падать на колени, а другая непреклонно взирала на все это и шипела: «Рано, рано… Молчать, не двигаться… Еще рано!». Холодный бесчувственный взгляд Ассера в ее памяти раскрывал того, кто решительно, не придавая лишнего значения, схватил гирлянды, предназначенные для жениха и невесты, и выставил напоказ свой и ее статус. Теперь для Кхуши это замирало вечностью и жестокой хваткой за запястье, он притягивал ее к себе, чтобы с каким-то отвращением ненавистью надеть на ее шею чертов цветочный венок.       Дупатта взвилась по мановению ветра, который коснулся волос Арнава, превращая все его существо в единый порыв. Ударяя наотмашь, Ассер выбил пистолет, из руки Шьяма и отшвырнул его в сторону лестницы, кидаясь к арке. Мертвой хваткой, вцепившись в руку Кхуши, Арнав притянул ее, буквально бросая девичье тело на себя и привычно, как ему показалось, подхватывая его. Она распахнула свои глаза, и ее взгляд буквально прошил его, воспламеняя желание рвать, убивать, безжалостно и быстро. Швыряя ее ноги на пол, он заглянул в ее лицо и обмер, впиваясь больно в плечи девушки своими пальцами.       Он смотрел на нее, и все те мелкие обрывки ни как не совпадали с тем, что он видел сейчас. Правая половина лица была ему знакома, и она мгновенно затопила его сердце нежностью к ней, но левая была рассечена свежим глубоким шрамом, который буквально вытряс все те первобытные охотничьи инстинкты хищника. Весь его трепет перед ее образом моментально выгорал, обращаясь в ненависть. Он заражал буквально каждую клетку сознания Ассера, что вепрем оттолкнул девушку от себя, разворачиваясь к Шьяму. — Не много ли тебе жен на сегодня?! — Рыкнул Арнав… — Чертов ублюдок… — Подлетая к тому, кто посмел причинить ей вред, разъярённо выдыхал Ассер,       Схватив левой рукой за ворот золотистой курты, Райзада притянул к себе Манохар Джа, заглядывая в его глаза, а в следующий момент отпустил, одновременно нанося удар в голову и под дых. Тело мужчины согнулось пополам, открывая спину для удара сверху, чем не побрезговал воспользоваться Ассер, с силой опуская свой локоть прямо на позвоночник и отпинывая ненавистного человека от лестницы. Кровь в жилах мужчины кипела яростью, и он направился к Шьяму, что свернулся в клубок на деревянном полу и пытался прийти в себя от такого напора. — Арнав! — Вскрикнула Кхуши, всерьез теперь поверив в то, что человек, не давший ей исполнить намеченного, не просто существует, а здесь и сейчас готов постоять за ее честь, достоинство и жизнь. — Пошла, вон! — Предупредительно прошипел он, разворачиваясь в ее сторону еле сдерживая себя, — и если ты еще раз попытаешься это сделать, то я лично приду за тобой, и тебе это не понравится, черт возьми! Ты поняла меня?! — Голос его срывался на крик, а сам он уже шагал к ней. — Ты и твоя жизнь принадлежат мне! И только попробуй это изменить… — Резко напоминая ей монстра, каким он был раньше, Арнав неотрывно глядел в ее глаза, понимая, почему искал эту сумасшедшую девчонку, но, не веря ей ни на грамм. — А. Теперь. Пошла. Вон! — Разграничивая каждое слово, рычал он, встречаясь с ее странной бредовой улыбкой, и каким-то необъяснимым счастьем в глазах, резко сменяющимся на непокорность, и умение держать оборону. — Я уйду, но знай, тебя ожидает тоже самое, если ты не спустишься живым. — Брошенный вызов от девушки, которая только что готова была уйти из жизни буквально, окатил Арнава ледяной водой приводящей сознание не то в ступор, не то в недоумение. — Что за?! — Выставляя палец, возмутился мужчина, стараясь сохранять визуальный контакт и не обращать внимания на шрам.       Кхуши молча развернулась, и ее волосы полосонули по его лицу, напоминая ему о той не укротимой девчонке, которая не боялась ничего и смело напоминала ему, кто такая «Кхуши Кумари Гупта Сингх Райзада». Глядя в след девушке ускользающей во тьму лестничного пролета, Арнав не услышал, как Шьям поднялся на ноги и как близко подошел. Поэтому удар в больное ребро с левой стороны был для него неожиданностью выбивающей воздух из легких.       Поворачиваясь к сопернику лицом, Ассер получил еще одну встряску. Чувствуя, как начинает кружиться голова, и металлическая солоноватая кровь заполоняет вкусовые рецепторы, он пошатнулся. Смачно сплевывая быстро скапливающуюся во рту жидкость, Райзада снова встретился взглядом со Шьямом, а следующий миг собрался, закрываясь от следующего нападения и отталкивая Шьяма. Животные инстинкты хищника воспламенялись у Райзада воспоминанием о уродливых шрамах на красивом лице Кхуши. Он не понимал: «Зачем?! Какого черта?!» И это еще больше бесило его, возбуждая его сознание агрессией и скоростью. — Ты не так прост, как кажешься, Арнав, — началом заклинания сорвалось с губ Шьяма, ускользающего от удара ногой по корпусу, — Но знаешь, ты правда опоздал, я забрал все, что у тебя было дорого в жизни: счастье твоей сестры… — Держа дистанцию он хотел подчинить разум соперника. — Я разбил ее сердце… — Одна попытка нанести вред, прошла мимо, и наблюдая как в глазах оппонента просыпаются человеческие нотки, боли и сожаления Манохар Джа продолжал. — Да что там… Я почти смог убить ее! Помнишь?       Жажда мщения вставала против одержимости Манохар Джа. Набрасываясь и посылая сдвоенный удар левой в корпус и височную часть, Ассер буквально отшвыривал Шьяма, очищая для себя рабочее пространство. Собрать все свои силы воедино после пережитых Арнавом вечера и ночи, казалось, невозможным. Однако его внимательный пронзающий звериный взгляд исподлобья успевал не только держать визуальный контакт, но и следить за тем, что происходит. Райзада отражал хаотичный натиск и полоумные попытки застать врасплох, прямыми выбросами, направленными по сухожилиям. — Ты помнишь ту аварию, когда моя королева отделалась лишь легким испугом, раной на руке и ушибом?! — Слова Шьяма только еще больше злили и бесили Арнава, не вызывая в его памяти ни единого отклика увеличивая скорость реакции и агрессивность.       Ярость Райзада жгучим ядом растекалась по мышцам, удары, направленные в солнечное сплетение и по ногам, один за другим настигали врага. Скидывая с себя свое обличье, выдавливая правду наружу, Манохар Джа раскрывал перед Ассером свой гниющий демонический лик. Его неудобная позиция и неумение держать руки после атаки открывали каждый раз Райзада новые возможности, пробить оборону. Загнав Шьяма в один из восьми углов, Арнав замахнулся для очередного удара. — Это я перерезал тормозной шланг… — Мерзкая, усмешка возникла на лице Манохар Джа и буквально остановила Арнава. Осознание того, что это может быть правдой с таким же успехом, как и причиной его собственной аварии, привели Ассера в состояние ступора. Спокойно оттолкнув соперника, Шьям обошел его, рассматривая свои руки и набираясь сил. — А помнишь, что было потом?! Ты застал нас с Кхуши вместе, увидел воплощение наших с ней чувств… — Переступая за лживым змеем мужчина, чувствовал, как некоторые пазлы в его голове начинают срастаться в единую цепь. — Это не правда, — рыкнул Райзада, вспоминая момент, когда Кхуши пришла за тем, чтоб вернуть его домой. «Ты труп!» — Сверкнуло в глазах Арнава, в ту секунду.       Вся его злость обрушилась броском, от чего они оба повалились на пол, сцепившись в кутерьме касательных и прямых ударов. Словно мальчишки, схватившиеся во время перемены они перекатывались по полу посыпали друг друга короткими одиночными атаками, толчками и пинками, до тех пор пока в руке Шьяма не оказался пистолет, который он приставил ко лбу Арнава, и, спуская курок, снял его с предохранителя. Холодное прикосновение огнестрельного оружия, заставило Ассера замереть. Словно в загнанном звере каждая его мышца застыла, и весь он затаился под натиском Шьяма. Давление его калена на грудную клетку и в частности на поврежденное ребро, причиняло боль Арнаву, но тот старался ни единым мимическим жестом не выказать своих мучений. — Если эти отношения ничего для вас не значат, разведитесь с Анжали… — Вырывая из контекста ее фразу, процитировал Шьям, — и я был готов, помнишь, я даже подписал документы?!       «Кхуши стала частью моей жизни, моей страстью, моим безумием. Всем!» — Вырвалось из архива памяти Арнава. Он несколько прикрыл глаза пытаясь вспомнить тот момент, и сосредоточится на собственном дыхании. «Один — ноль!» — Усмехаясь, говорил бывший зять в поднятом с глубины подсознания обрывке прошлого. Яркая полоска шрама снова всплыла кратковременной вспышкой нового образа Кхуши, накаляя его злость. «Тебя ожидает тоже самое, если ты не спустишься живым» — угрозой повторил разум, отрезвляя разбитое в дребезги сердце и собирая все его в осколки в мешочек с кривой надписью «сила воли». — Она сама ко мне тянулась. Кормила меня кхиром с ложечки! Подарила мне оберегающий амулет, искала встречи со мной, ваш брак с ней только еще больше сблизил нас… — Лгать в закрытые глаза было еще легче, — Ну что Арнав теперь ты готов к последней жертве, ради…       Слова Шьяма оборвались рывком Арнава, одновременно с которым он отвел руку угрожающего ему человека, давая возможность выстрелить в никуда. Пуля прожгла деревянный узорчатый свод, на котором держались перила, и осколки досок разлетелись в разные стороны. Дикий, наполненный первобытным желанием выживать, взгляд прошиб застенок насмешки в глазах Манохар Джа. Рывком перекатываясь, набок жмуря глаза от неимоверной боли Арнав соскочил с пола. — Ты даже не представляешь на сколько, черт побери! — Рявкнул Ассер, открывая свои карии глаза и сосредоточенно вылавливая момент для следующей своей атаки.       Эта небольшая заминка дала Шьяму немного времени, чтоб он приподнялся, но низкая подача ногой с вертушки не только выбила огнестрельное оружие из руки, но и полностью раскрутила его тело. Ощущение головокружения и затуманивания разума прочно засели в голове Арнава, и он начал раскачиваться с легкостью обманывая Манохар Джа, когда тот пытался провести ряд своих нападений. В какой-то момент Ассеру начало казаться, что углов создаваемых небольшими стенами между арками не существует, вместо них лишь тонкие каменные колоны. «Арнав, черт побери, соберись!» — приказал он себе, когда заметил, как фигура Шьяма становится несколько размытой. — Арнав, ты зря сопротивляешься ведь долго тебе не выстоять. Ты ведь не твоя сестра, у которой как у кошки девять жизней, ее не брал ни огонь, ни яд скорпиона… — Продолжал свою болтовню Шьям, надеясь на то, что Ассер снова поддастся чувствам, но вместо этого приходилось чаще уклоняться от его бросков, которые с каждым разом становились все точнее. — А ты знаешь, что я организовал твое похищение, с помощью Кхуши?! — Снова найдя нужную нить, за которую стоит потянуть, Манохар Джа дернул правой рукой, и резко выбросил левый хайкик.       «Эти Бумаги» — неуверенным голосом Кхуши прорезалось в сознании Арнава. Реакция Ассера на обманное движение и слова полностью открыли его позицию, сделав нагоняющее движение ногой еще более опасным, и спустя мгновенье он уже ударялся корпусом и головой об один из простенков между арочными высокими окнами. «Что с ними?!» — Очередным пазлом, сквозь тяжелое дыхание, пытался восстановить он. Верно заданный вопрос, совпавший с репликой из прошлого, резко нарисовал образ Кхуши, перед слипающимися от бессилия глазами. Розовое платье с воротом, усыпанным орнаментально выложенным камешками; ее глаза избегающие встречи; прядка, выскользнувшая из прически и черная папка в протянутой руке. «Акаш хотел, чтобы Вы их подписали» — собравшись, наконец, выдавила из себя девушка, будто бы не желая, чтоб он этого делал на самом деле. — Она подсунула тебе бумаги, в которых ты все завещаешь мне! — Надсмехался Шьям. — И ты поверил ей, поставив свою подпись не глядя! Это был прекрасный план…       Теперь ощущая, как физическая боль сковывает, охватывает все тело и, слушая приближающийся навязчивый голос ненавистного человека, Арнав помнил, как несколько не доверчиво спросил: «Тогда почему их принесла ты?» Память под воздействием яда слов подсовывала новые реплики, ее оправдания, и его желания знать правду. «Ты надеешься, что я не понимаю, чего ты добиваешься? — Собственный голос, вынутый из архива, дополнял и обострял болевые пороки. — Ты сделала комнату такой же, как раньше! Ты убрала все свои вещи… Почему ты никак не поймешь, что для меня это ничего не значит?!» Вкус собственной крови, которую Ассер чувствовал во рту, стал привычным, но тон, с которым он говорил в воспоминаниях все эти слова, таким стать не мог. «Я это сделала не для того, чтобы привлечь ваше внимание — отвечал образ девушки, и, возбуждая осознание боли, как наказание за ошибку — Не важно! Вы все равно не понимаете!» Деталь событий легко входила в пазы и закреплялась единственной фразой: «Как тебе угодно!» — Идеальный план, по которому она даже пришла провожать тебя в аэропорт, как верная любящая жена… — Не унимался Шьям. — На самом деле она проконтролировала, чтоб ты попал в нужные руки…- Он уже присел рядом на корточки, и вглядывался в лицо сломленного Арнава. — Все это был мой план…       «У тебя три минуты» — уверенность, хлынувшая из распахнутых ворот архива памяти, еще не была тем механизмом, который бы помог ему встать, но она была попыткой сопротивляться психологический атаке. И тогда и сейчас Арнав хотел ей верить, он надеялся, что все сказанное и сделанное ей сегодня и тогда не было просто спектаклем. Глаза, которые ему показывала память, наполнялись болью, словно бы впитывая его физические ощущения и высвобождая его из оков. Она по-прежнему была его главным симптомом, патогенным фактором, вирусом, противопоказанием, смертью и одновременно исцелением: «Нет, Арнав Джи, это не было предлогом, чтобы вас задержать, я даже не думала об этом, я лишь хотела сказать вам правду. Я хотела, чтобы вы мне доверяли…» — Но он сорвался! — Обозленно проговорил Шьям, хватая Арнава двумя руками за горло, — И пришлось разыграть для тебя новую постановку…       Воздух, вырвавшийся из легких с последним выдохом, не восполнился новой порцией моментально, спровоцировав новый выброс адреналина, с которым в разум проникли попытки ее остановить: «Пожалуйста, не уходите. Вы должны услышать правду…» Энергетика исходящая от ее слов полностью заполнила существо Арнава, и он, распахнув глаза, резко поднялся, вцепившись в руки Шьяма. Не в силах высвободится, просто настойчиво и упорно зашагал в его сторону, заставляя его отступать. «Для меня это важно, потому что это связанно с вами! — Затуманивая взор, не останавливалась девушка, воспроизведенная подсознанием, стоявшая в стороне, к ней и стремился Арнав, гонясь за призрачной надеждой коснуться, перед тем как уйти — Если бы на вашем месте был бы кто-нибудь другой, тогда мне было бы все равно! Если вы вот так уйдете, то я не смогу дышать».       Растворенный и потерянный взгляд, моментально сменился, на звериный и дикий, словно бы пробудившиеся инстинкты самосохранения вступили в схватку. Правая рука Арнава соскользнула с запястья Шьяма и, уже в следующий момент, нанесла удар с боку в висок, отдав главенствующую позицию левой, что четко отразила удар с другой стороны. Давление на шею резко ослабло, однако Манохар Джа до сих пор цеплялся за Райзада теперь уже, удерживая его за грудки. Скорость наступательных шагов увеличилось с притоком воздуха. Ассеровский стержень, воспрянувший из пепла, теперь отражался в каждой комбинированной атаке.       Неуверенно отступая назад, Шьям все больше и больше терял так называемую почву под ногами. Старый страх, испытанный перед Райзада в больнице охватил черную душу Манохар Джа, оживляя в сознании все принятые им пощечины и удары от Арнава. В какой-то момент пятка одержимого уперлась в плинтус, а сила очередного замаха Ассера вытолкнула за пределы отмеренного проектировщиком башни периметра. Бедром на короткий промежуток он ощутил край подоконника, и, словив очередную подачу, Шьям опрокинулся назад. Пытаясь одной рукой схватиться за основание арки, второй он тащил за собой Арнава, лишь ускоряя тем самым свое падение.       Сбитые казанки, были лишь малой толикой в той агонии, что терпел Ассер шагая за Шьямом не способный остановиться. Вдыхая воздух, он то и дело отгонял от себя головокружение и пелену перед глазами, выжимая из себя все соки, отдавая себе приказы. Арнав понимал, что если сейчас вдруг потеряет сознание и упадет в обморок, то это будет конец. «Соберись и врежь ему как следует!» — Рычал разум, собирая все силы в кулак правой руки для заключительного апперкота. Необыкновенный результат от атаки хлестнул отрезвляюще холодным воздухом и ощущением полета. «Уважаемый, Арнав Сингх Райзада, пожалуйста, срочно пройдите на посадку. Выход номер 22» — несколько глупо отозвалось в архиве памяти, как только Ассер понял, что происходит.       Вселенная отсчитывала секунды падения в тот самый момент, когда руки Шьяма снова сцепились на шее Арнава, перекрыв ему дыхательные пути, и возможность ощутить всю безнадежность ситуации. И без того желающее скрыться с места преступление сознание Ассера, лишь радостно подпрыгнуло от подаренной возможности, и захлопнув дверь ускользнуло порывами ледяного воздуха. Страх и ненависть отражалась в лице и глазах Манохар Джа, сдавившего горло Райзада. Спина Мужчины облаченного в золотую с черной вышивкой курту столкнулась с тонкими перекладинами строительного леса. Треснувшее дерево переломилось, освобождая путь к следующему ярусу, подкидывая в воздух банки с красками, кистями и прочими отделочными материалами. Ужасающая боль усиливалась от повторения до тех пор, пока безвольное переломанное почти мертвое тело ни достигло земли. Руки Шьяма разомкнулись, опадая распятьем. Обваливающиеся леса, устремлялись следом, погребая под собой мужчин, что так стремились друг друга убить, а теперь вынуждены против своей веры и желания лежать в одной «могиле».