Skeleton flower

Самое страшное на свете — когда тебя может спасти только чудо. Дженни Вингфилд.

Снова палата. Белая. Отвратительная и омерзительная. Больше не могу её видеть. Каждый раз, когда я открываю глаза, то вижу эти белоснежные стены, которые давят своим превосходством. На их фоне приходится чувствовать себя грязной и испорченной. Здесь моё бренное тело является единственным тёмным пятном. Я - грязь. Стала ею, попав в стены данного заведения. И, вероятно, уже никогда не отмоюсь. Закрываю глаза, чтобы больше не видеть этого отвратительного помещения. Так легче. Пить. Я очень хочу пить. Чувствую отвратительную сухость во рту, похожую на омерзительный скрежет. Мне, будто бы, насыпали в глотку песок, который впивается в слизистую оболочку, доставляя максимальный дискомфорт. От этого ещё сильнее хочется пить. Глотаю слюну, чтобы хоть как-то исправить ситуацию, но становится только хуже. Губы буквально трещат от нехватки влаги, поэтому провожу языком по жёсткой корочке, делая глубокий вдох. Воздух кажется горячим, что только усугубляет моё положение. Ещё раз глотаю слюну, но песок режет глотку сильнее ножа, заставляя зуд распространяться дальше. В лёгкие. - Воды. - не узнаю собственный голос, ведь он больше похож на хрип. - Джарвис, воды. Тишина раздражает слух. Открываю глаза, осматриваясь по сторонам. Всё начинает плыть. Белый калейдоскоп застилает собой кругозор, чем вызывает головокружение и боль в висках. Резкие болевые импульсы заставляют зажмуриться и снова распахнуть глаза. Эффект тот же. Фокусирую взгляд на двери, чтобы хоть как-то абстрагироваться от боли. Картинка становится чётче, но не унимает неприятных ощущений. Никого и ничего. - Воды. - отрываю голову от подушки, но тут же возвращаю в обратное положение, поняв опрометчивость своего действия. Боль в животе отзывается пронзительной стрелой. Она, будто бы, разрывает собой каждый орган по очереди, нанизывая на себя. И снова адская, невыносимая боль. Бусы из моих органов натягиваются и готовы разорваться на части. Тяну руки к животу. Что-то плотное, похожее на корсет. Перевязан. Боль от лёгкого касания кончиками пальцев. Чувствую, как от страха ладони наливаются свинцовой тяжестью. Наркоз. Операция. Ледяная сталь, режущая мою плоть, как масло. Я всё помню. В ужасе, ощущаю, как тело покрывается мурашками, а тревога в груди, перерастает в кошмар на яву. Ком в горле растёт. Давит. На ладонях выступают ледяные испарины. Сжимаюсь, глотая ком, но боль в животе заставляет вытянуться. Из глаз текут обжигающие слёзы. Это был не сон. Меня резали, вживляли какую-то дрянь. Внутри меня есть посторонний предмет! Это ужасно, отвратительно, омерзительно. Я так боюсь последствий. Мамочка, забери меня из этого кошмара! Я не хочу, чтобы меня больше потрошили. Не хочу чувствовать боль. Мама, слышишь? Не хочу! - Джо? - открываю глаза и сквозь пелену слёз вижу силуэт Брюса. - Ты в порядке? Не слышала, как он вошёл, но в его руке графин с водой. Мужчина в белом халате расплывается. Однако, это не мешает мне, превозмогая боль, принять сидячее положение и протянуть к нему руку. Органы в животе закручиваются в жгуты, обжигая изнутри. Боль режет и сводит с ума, но я слишком обезвожена. - Графин? - на мужском лице появляется изумление, когда я выхватываю сосуд из его рук. - Может быть в стакан? Трясущимися руками подношу графин у губам и, как только влага касается сухой кожи, начинаю приходить в себя. Жидкость ласкает собой глотку, проникая в каждую клеточку организма. Чувствую, как внутри всё оживает, пульсирует и перезапускается. Жадно глотаю воду, забыв, что нужно дышать. Она насыщает, даёт силы распахнуть глаза и увидеть всё чётко и ясно. Сосуд пуст. Брюс в белом халате, шокировано смотрит на меня своими карими глазами, сжимая в руке стакан. Его губы шевелятся, но я не слышу слов, пытаясь прийти в себя, смотрю на пуговицу его белого одеяния. - Как самочувствие? - наконец, его голос достигает моих барабанных перепонок, заставляя воспоминания пробудиться. «И мне, действительно, будет жаль, если она не справится со всем, что ей уготовано». Вспоминаю всё. До мельчайшей подробности. Боль уходит на второй план, отдавая лавры превосходства гневу. Они. Вспороли. Мне. Живот. - Вы. - шепчу себе под нос, чувствуя, как в венах закипает кровь. - Чёртовы ублюдки! Злость. Она такая сильная. Как никогда. Заполняет каждую клеточку тела, всасываясь, как яд. Поражает разум. Чувствую, как что-то в груди буквально рушится. На мелкие кусочки. Безвозвратно. Такая тонкая грань между здравомыслием и яростью. Тону в ней, как в бездне. Я ненавижу этих людей. - Я всё чувствовала. - медленно поднимаю глаза, удерживая его взгляд. - Каждый надрез, каждое движение внутри моего живота, вживление этой дряни. - глотаю ком в горле. - Чувствовала, но не могла даже пошевелиться. Мужчина хмурится. Его лицо мрачнеет и, он громко вдыхает носом, прикрывая глаза свободной рукой. - Мне очень жаль, но такое бывает. Что? Он шутит? Издевается? - Жаль? Бывает? - плюю ему эти слова в лицо, как грязь. - То есть для вас такая процедура обыденна? Хочу открыть небольшую тайну, для меня - нет! Я оказалась здесь не по своей воле! Вы вспороли мне брюхо без моего согласия! А что насчёт лошадиных доз барбамила, из-за которых я могла не очнуться? - сжимаю стеклянную ручку графина, как единственное, что удерживает меня в реальности. - Я не нуждаюсь в вашей жалости! Я хочу, чтобы вы меня отпустили! - Это исключено. - не громко, но чётко отрезает брюнет. Вспыхиваю ещё сильнее. Мне нужно выбраться отсюда. Они не имеют права держать меня здесь против моей же воли. - Это противозаконно! Тишина и сочувствующий взгляд. Это злит ещё сильнее. Сжимаю кулаки, чувствуя, как ярость уже пульсирует в жилах. Слишком много вопросов и слишком мало ответов. Напрягаю челюсть, чтобы не закричать на него. Судя по всему всё очень плохо, раз Брюс молчит и, выйти мне придётся не скоро. Но я не хочу просто терпеть. Я должна бороться. За себя и за правду. Но есть одна проблема - контроль ненависти ещё не в моей власти. Ненависть - моя королева, а я её жалкая марионетка. Она дёргает за ниточки, заставляя меня действовать так, как угодно ей. Я выполняю её приказы беспрекословно. - Долбанный ублюдок! - мой крик подобен голосу из преисподнии. - Почему я? Почему вы держите меня здесь? - Джо, успокойся. Не слушаю его бред, ведь мне нужна правда. - Что у меня в животе? - тело содрогается от количества, выделяемого адреналина. Тишина, как активатор большей ненависти. Меня будто бы бьют по щекам, чтобы разозлить до максимума. Как собачонку. До пены у рта и красных глаз. Что ж, получается. Я очень зла и не контролирую своих действий. Графин летит в сторону Брюса, пролетая мимо его туловища в стену. Звон битого стекла эхом разносится по помещению. Мужчина ошарашено отскакивает в сторону, смотря на меня. - Что у меня в животе, грёбанный урод? - рву голосовые связки. - Замолчи. - спокойно говорит доктор, прикрывая глаза и делая глубокий вдох. Что-то не так. Его выражение лица меняется. Грубеет. Взгляд мечется из стороны в сторону. Он нервничает? - Иди к чёрту! - пыл не остывает, ведь уровень терпения давно перешёл точку кипения. - Что за дерьмо в моём животе? Стакан в руке мужчины треснул. Его глаза мрачнеют, темнея и сверкая. Вены на руках заметно выделяются по мере увеличения давления на сосуд. Стекло звонко сыпется на пол прямо к ногам. Смотрю на руку и прихожу в шок. Кровь, её нет. Но ведь Брюс только что раздавил рукой стеклянный предмет. Его кожа. Она какая-то странная. Зеленеет? Брюнет топчется на месте, потирая шею руками. Он тяжело и глубоко дышит. Похоже на приступ. - Брюс? - испуганно зову его, привлекая внимание. - Заткнись! - кричит брюнет, приобретая всё более странный оттенок кожи. Ненависть сменяется страхом, в совокупности с замешательством. Я никогда не видела подобного. Человек зеленеет на моих глазах. Нервно сглатываю и сжимаю край одеяла, потягивая на себя. Невольно хочется защититься. Мне не по себе от происходящего. Это жутко. Писк. Дверь распахивается. На её пороге показывается темноволосый мужчина. - Беннер! - восклицает он и, мне достаточно лишь одного слова, чтобы узнать этот голос. По телу пробегают мурашки и, я рефлекторно съёживаюсь. Это он. Тот самый мужчина, что накачал меня барбамилом. Тот самый человек, по чьей воле я нахожусь здесь. Тот самый человек, из-за которого хочется вывернуться наизнанку, лишь бы не чувствовать боли в животе. Он - причина всех моих ненастий. - Беннер, остановись! - кричит брюнет, двигаясь в нашу сторону. Открываю рот, всматриваясь в черты лица. Тёмные волосы небрежно уложены, карие глаза всё так же властны, но... обескуражены? На его лице царит неприкрытое беспокойство, из-за которого аккуратная бородка не придаёт былого шарма, что я видела раньше. Да, оно мне знакомо. Убеждаюсь в этом окончательно, переведя взгляд к широкой и крепкой груди. Под чёрной трикотажной тканью футболки выделяется нечто круглое, испускающее бело-голубой свет. Реактор, поддерживающий жизнь в его организме. Меня здесь держит - Тони Старк, известный всему миру, как Железный Человек. Один из главных героев команды Мстителей и выдающихся филантропов Соединённых Штатов Америки, а так же владелец приюта, в котором я находилась. - Вы! - задыхаюсь от шока и возмущения одновременно. Старк стоит ко мне спиной и держит Брюса за плечи, пытаясь вывести из помещения. Но мой голос, привлекает его внимание и, пара шоколадных глаз мгновенно пронзает меня. Становится не по себе. В животе предательски начинает ныть и, былой энтузиазм гибнет на корню. Эта боль, как связь между нами. Говорит о том, что именно её я могу ждать от него в любой момент. Нет слов. Мне, будто, отрезали язык. И они уходят. Железный Человек просто выводит Беннера из палаты, щёлкая электронным засовом и оставляя меня наедине со своими мыслями. Их много. Они давят на черепную коробку изнутри. Я должна их укротить, как дрессировщик дикое животное. Заставить успокоиться и разойтись по своим клеткам. Делаю глубокий вдох, прикрывая глаза и тут же открываю. Итак, начну с начала. Здесь меня держит Тони Старк. Мужчина известен всему миру, как изобретатель костюма Железного Человека, кем он, в принципе, и является, следовательно Джарвис тоже его творение. Могу сделать глупый и не точный вывод: здание в котором я нахожусь, так же принадлежит брюнету. Но это не популярная башня в Нью-Йорке, потому что та была разрушена во время нападения читаури. Моя геолокация остаётся под вопросом. Брюс Беннер. Странный человек, с зеленеющей кожей. Хмурюсь, вспоминая подробности новостей после инопланетного вторжения в Нью-Йорке. Что, если он тот самый зелёный великан? Халк, кажется? Нет, не может быть. Брюс обычный человек, а тот явно жертва какого-то эксперимента. Мотаю головой и закусываю нижнюю губу. Человек с зеленеющей кожей, которая никак не реагирует на стекло. Очнись, Джо. Если существуют читаури и Мстители, то стоит задуматься о верности догадки, которая всё-таки остаётся под вопросом. Я живу в слишком странном мире. И, собственно, самая большая мысль в моей голове, как десерт. При чём здесь я? Во всём этом огромном пироге из больничной палаты, искусственного интеллекта по имени Джарвис, Тони Старка, Брюса Беннера и неизвестной девушки, вспоровшей мой живот и вживившей какой-то имплант. Под рёбрами снова начинает ныть. Эта боль сводит меня с ума, не давая мыслить рационально. Хотя, какая к чёрту рациональность? Я ничего не понимаю. Просто хочу покинуть стены этого помещения. Закрываю глаза, откидываясь на спинку кровати. То, что внутри меня, наверняка, очень важно. Что, если я - часть эксперимента? Нелегального и опасного, ведь моего согласия на их действия не поступало. Я даже понятия не имею, как оказалась здесь. Джо Уильямс, просто долбанная и никому не нужная сирота. Мозаика собирается. Верно, никто не будет искать несчастную сиротку. В груди всё начинает ныть и переворачиваться. Жалость к самой себе угнетает. Кто я перед Тони Старком? Не смогу противостоять ему и секунды. Просто пыль. И снова слёзы, режущие глаза своим превосходством. Я беспомощная букашка. Почему всё так? Почему я не погибла вместе с родителями? Зачем они толкнули меня? Не было бы этого дерьма. А ещё лучше, если бы они остались живы. Сейчас, мама, наверняка, была бы на работе, предварительно оставив на столе свой фирменный чизкейк, чтобы мы с отцом полакомились. Папа работал бы над очередным проектом на кухне, разложив чертежи, и частенько тяжело вздыхал и улыбался, когда я подходила к нему и целовала в щёку, отвлекая от работы. Вечером, мы бы встречали маму с работы, приготовив пасту, ведь на большее в тандеме не способны. Но ничего этого нет. Нет нашей квартиры в солнечном Лос-Анджелесе. Нет былой семейной идиллии. Елены и Эндрю Уильямс нет. Я больше никогда их не увижу. Они мертвы. Я не могу с этим смириться. Страшно. Захлёбываюсь слезами и закрываю рот ладонью. Есть только белая палата, нечто во мне и страх неизвестности. У меня нет сил бороться, ведь мамы и папы нет. Я никому не нужна. «Джо? Почитаешь мне книжку?» В голове звучит детский и невинный голос. Как наяву вижу наивный взгляд небесно-голубых глаз, полный надежды. Она идёт рядом, несмело и аккуратно держась за мою ладонь. Ищет во мне поддержку и опору, скромно улыбаясь. Я была нужна ей. Джесси. Рыжеволосое чудо, дававшее мне силы просыпаться. Мой персональный лучик солнца во тьме. Думаю об этом ребёнке, как о чём-то особенном и важном для меня. А разве это не так? Джесси, она ещё такая маленькая, волшебная и лёгкая. Мы обрели друг друга так же быстро, как и потеряли. Но я обещала вернуться. Ради неё. Ради возможности увидеться, водить Маккартни по субботам в кафе и кормить шоколадными маффинами с различными начинками, учить с ней уроки, помогая понимать тот или иной предмет, поступить в университет, чтобы быть примером, найти работу и взять над ней опекунство, чтобы вновь обрести семью. Она мой смысл жить и, Тони Старк хочет отобрать её у меня. Мне нужно бороться. Нет, я должна! - Старк! - кричу так, что боль в животе сдавливает лёгкие, но это не останавливает. - Я знаю, что ты слышишь меня, сукин сын! Я - живой человек. Он не имеет права так со мной поступать. Никто не может запереть другого человека просто потому что ему так нужно. Тони Старк не Бог, чтобы творить всё, что ему вздумается! Внутри пылает что-то невообразимо сильное. Оно даёт мне храбрости для противостояния. Я вытираю слёзы тыльной стороной ладони, подпитываясь ненавистью, что так сильно гложет изнутри. - Старк! - дикий вопль, как крик души. Но он не идёт. Это злит ещё сильнее. Он игнорирует меня. Такое ощущение, что я зашла в тупик из четырёх идеально-белых стен, которые надвигаются и склоняются надо мной, доводя до гневной истерики. Почему я должна бояться всего, что происходит? Почему должна чувствовать себя надломленной и униженной, как загнанное в угол животное, и бояться каждого шороха? Хватит. Не сегодня. - Тони Старк не филантроп и не Железный Человек! - сжимаю руки в кулаки, сверля дверь взглядом. - Это всего лишь маска! Под ней прячется моральный урод и чудовище! Писк, как выстрел в голову. Сердце останавливается. Гипнотизируемая мною дверь распахивается и, я вижу этот взгляд. Демонический, бешеный, раздражённый. Вжимаюсь в кровать, ожидая реакции. Не имею сомнений, буре быть, ведь сама так настойчиво её вызывала. Лицо мужчины являет собой палитру эмоций, которую мне не хочется рассматривать, но чувствую нутром, что он в ярости. Что ж, видимо, под бронёй ещё бьётся сердце. Пусть и гнилое. Железный Человек срывается с места, быстро сокращая расстояние между нами. Его рука тянется к моему лицу и, мне рефлекторно хочется закрыться руками, но я не успеваю сделать и вдоха, как грубая и горячая ладонь сжимает моё горло. Снова боль. Жгучая, невыносимая и унизительная. Инстинктивно обхватываю его руку своими слабыми после операции ладонями, чувствуя напряжённые вены, выделяющиеся под смуглой кожей, в которых рьяно пульсирует кровь. Мужчина медленно наклоняется ко мне, будто испытывая и ломая. На его лице ходят желваки, губы сжаты в тугую полоску, хищный взгляд карих глаз держит мой. Он ждёт моего страха. - Я гораздо хуже, чем ты думаешь! - сквозь зубы цедит брюнет и, его дыхание обжигает моё лицо. Больно. Слишком. Нечем дышать. Не могу сказать и слова. Сжимаю его руку ещё сильнее, чтобы дать это понять, но его хватка только грубеет. Тони Старк хочет сломать меня, но моя ненависть слишком сильна для того, чтобы просто так сдаться. - Отпусти. - хриплю, глотая слёзы, ведь это естественная реакция организма на боль. - Тебя никто не будет искать. Бедная сиротка никому не нужна. - голос Старка похож на рычание. - Официально Джорджия Уильямс погибла в автокатастрофе по пути в аэропорт. - в ушах начинает звенеть, ведь нехватка кислорода быстро даёт о себе знать. - Поэтому, если ты хочешь хоть как-то жить, а не существовать, то советую закрыть свой очаровательный ротик. Иначе, я буду ежедневно накачивать твоё и без того слабенькое тельце психотропными препаратами и, вуаля, ты не строптивая девчонка, а овощ! - он замолкает, сжимая губы. - Ясно? О, как же я тебя ненавижу, Тони Старк! Ненавижу всем сердцем, каждым его клапаном и мельчайшей клеткой. Ненавижу так сильно, что хочу прямо здесь вспороть твой живот и заставить твоих ручных зверюшек-докторов сделать с тобой тоже самое. Хочу вырвать твой реактор, наслаждаясь зрелищем. Ты будешь умирать прямо на моих глазах, медленно и мучительно. Я хочу видеть последний вздох Железного Человека! Но, к сожалению, я бессильна. Не могу справиться даже с его рукой, что так настойчиво сжимает мою глотку. Задыхаюсь от истерики и слёз, что не дают дышать вдвойне. Ненавижу саму себя за беспомощность! Как бы я не презирала брюнета, мне придётся отступить. Шмыгаю носом и издаю тихий писк, кивая. - Ясно?! - его крик оглушает и, я ещё сильнее начинаю плакать, задыхаясь от подкатывающей истерики и дефицита воздуха. - Да. - Ты будешь жить ровно до тех пор, пока нужна мне. - ладонь разжимается и, я делаю долгожданный вдох, жадно глотая воздух. Он уходит. Медленно идёт к двери, показывая своё превосходство, ведь я всего лишь мусор. Средство для достижения цели. Но я слишком зла для того, чтобы дать ему возможность уйти победителем. - Я буду жить для того, чтобы показать всему миру настоящего Тони Старка! - вкладываю ненависть в свои тихие, но вполне доступные для мужского слуха слова. Тот на мгновение замирает и с хрустом сжимает кулаки, стоя около двери, но тут же одёргивает себя, продолжая движение. Писк и дверь снова закрывается, оставляя меня в одиночестве. Ушёл. Начинаю дрожать, касаясь пальцами отметин, пылающих на шее. Кожа зудит и режет, говоря о том, что следующего столкновения не избежать. Дотрагиваюсь до очагов и тут же убираю руки, не в силах терпеть. Будут гематомы. Но самое страшное не в этом. Они не последние.