Персия с нефритовыми глазами

Адина была красивой и опытной, что очаровало Надир-Хана. Она, определенно, могла стать лучшей наложницей Шаха, но, видимо, ей самой того не хотелось. - Ты видела Алишу, Адина? - спросил Надир-Хан женщину, покорно лежавшую рядом с ним. - Все ли с ней хорошо?.. - Два дня назад она выглядела взволнованной и несчастной, мой господин, - поговорила Адина. - Она страшно радовалась тем вечером, что Великий Шах выбрал не ее, а со следующего утра я была передана вам, мой господин, и ничего не знаю о ней. Надир-Хан встрепенулся и, встав, начал одеваться. Адина также поднялась. - Адина, сходи и узнай о ней у других женщин из гарема, - проговорил он, глядя почти что просительно, и миндалевидные глаза молодой женщины на секунду озарились странным выражением, после чего она кивнула: - Да, мой господин, я скоро возвращусь и постараюсь добыть о ней как можно больше новостей. С этими словами Адина облачилась в хиджаб и легко, как кошка, скользнула к двери, а через нее - в коридор. * Она вернулась побледневшая, с испуганными и округленными глазами, с порога бросилась шахскому советнику в ноги и объявила, что его племянница была брошена в дворцовую темницу позавчера утром. - Что там произошло? - в ужасе выдохнул Надир-Хан и схватил Адину за плечи, вынуждая подняться и взглянуть ему в глаза. - Наложницы охотно рассказали мне, что Алиша была выбрана в то утро, когда меня забрали, - сбивчиво отвечала женщина, - Она посмела ударить Великого Шаха, и за это была отправлена в дворцовую темницу. Женщины страшно злы не нее, потому что ни вчерашним, ни тем вечером Шах не приходил выбирать девушку. Надир задохнулся от ужаса, лишь представив, что пришлось перенести дочери его возлюбленного брата. О том, что жизнь наложниц Шаха была далеко не сладкой, он успел догадаться по шрамам на теле Адины. Неужели же теперь такие отметины будут и на теле Алиши?! Он беспомощно опустил голову на руки и прошептал: - Что сделал, о Аллах, что я сделал! Что я натворил!.. Они могут убить ее!.. Адина, осознав величину горя, тоже принялась всхлипывать, опустившись на пол. Ей было безумно жаль бедную девушку, что та оказалась в абсолютно безнадежном положении. И хуже становилось от мысли, что она была виновата в этой ситуации. - Я не объяснила ей, как вести себя наложнице, - проговорила она. Внезапно опомнившись от слез, Адина осознала, что только что вела себя неподобающим образом перед своим господином, показывая свои слезы, и хотела начать извиняться, когда ее трясущиеся плечи оказались обняты крепкими ладонями. - Не плачь, Адина, здесь лишь один человек виноват в ужасном положении Алиши, и это не ты, - проговорил Надир-Хан. Адина вздрогнула, внезапно осознавая, что нынешнее отношение к ней господина совсем не напоминало отношение к наложнице. Он заботился о ней и успокаивал, ни слова не сказал о ее слезах, хотя плакала она совершенно не так, как подобает девушке. - Мы... Мы должны сделать что-нибудь для ее спасения, мой господин, - пролепетала она, стирая слезы. - Нет надобности звать меня так же, как ты звала Великого Шаха, Адина, - неловко и печально сказал Надир-Хан. - Зови меня по имени. - Хорошо, - выдохнула она. - Я знаю, что делать, оставайся здесь, - внезапно бросил Надир-Хан. Он вышел из комнаты и пошел в другое крыло дворца. Он шагал широко, надеясь быстрее достичь места, куда спешил. Отчего-то он был уверен, что именно этот странный человек может ему помочь.