Персия с нефритовыми глазами

Алиша с удивлением и благодарностью поглядела на врученную ей краюху хлеба. - Меня тут не кормят, лишь иногда дают воды, - созналась она. - Они не сумеют замучить вас здесь, - скрипнул зубами молодой человек. - Я буду приходить так часто, как только смогу... О, простите, едва не забыл; я принес вам мазь, которая заживит ваши раны, Алиша. Почему-то по спине девушки пробежали мурашки, стоило ему произнести ее имя. Голос... Она так скучала по его голосу. - Спасибо вам, Эрик... - произнесла Алиша, бережно беря в руки маленький сосуд с драгоценной мазью. Он увидел, как она, отвернувшись, чуть спустила с плеч одежду, кое-где порванную, и счел правильным отвести взгляд. Прошло пять минут, пока Алиша тщательно смазывала те раны, до каких смогла достать без боли в мышцах. Она нанесла мазь на плечи и поясницу, но до спины никак не могла дотянуться. Быть может... Но ведь он ни за что не согласится, он боится даже обычных прикосновений, это она уже заметила. И все же Алиша чуть повернула к нему голову. - Эрик, вы не могли бы помочь мне? Я не достаю... Алиша отвернулась и услышала сдавленный вздох, но продолжала сидеть, не двигаясь, обнажив спину. Шли мучительные секунды, в камере оставалось тихо. Девушка была уже почти уверена, что Эрик не сдвинется с места, когда черная рука протянулась к сосуду со снадобьем, переставила его, затем, кажется, он снял перчатки... Ее спина ощутила легкое прикосновение, которое продлилось от ее правой лопатки к левой. Алиша сморщилась от боли в ссадинах. - Вам больно? - спросил голос, ставший отчего-то еще более глубоким и чуть дрожащим. Алиша покачала головой, отказываясь признать очевидное. Он ведь наверняка откажется касаться ее, чтобы не причинять ей боли. А она так хотела, чтобы это продолжалось... * Эрик осторожно касался ее, боясь причинить еще большую боль, чем она уже испытала. Он касался ее плеч, лопаток, скользил пальцами вдоль по позвоночнику... Боже (а может быть, Небо, или Аллах), какая это была пытка для него, не знавшего женщины!.. Но как ему хотелось, чтобы это мучение продолжалось вечно... Он очнулся лишь тогда, когда понял, что она повернула голову к нему и глядела на него вполоборота, словно пытаясь уловить то, что творилось в его душе. - У вас необыкновенные глаза, - произнес голос Эрика, не слушаясь сознания. - Такой цвет имеет камень нефрит... - Это кровь коренных персов, - чуть улыбнулась Алиша. - Я лишь наполовину отношусь к этому народу... Но глаза достались от отца. Они еще с минуту безмолвно глядели друг на друга, и девушка медленно развернулась лицом к молодому человеку, натянув обратно на спину порванную красную ткань, в которой ее и привели сюда. Он стоял на коленях, не беспокоясь о чистоте безупречных черных брюк. Но внезапно Эрика повело вперед, и ему пришлось опереться на левую руку, чтобы не придавить Алишу своим телом. Она застыла, как изваяние, пристально глядя ему в глаза. Он тяжело вздохнул и поддался порыву провести пальцем по смуглой щеке, усеянной шрамами. И тогда они оба сдались, сократив расстояние между губами друг друга до ничтожно малого... Эрик хотел запомнить этот поцелуй навсегда, потому что знал, что наверняка он станет последним; стоит им прийти в себя - и она, и он сочтут это ошибкой. Но момент не кончался, и архитектор незаметно для себя преодолел преграду в виде ткани и стал бережно проводить пальцами по спине девушки. И вновь он пришел в себя слишком поздно, когда брюки начали становиться ему слишком тесными. Волна стыда, окатившая молодого человека, разом смыла все удовольствие от поцелуя, и он отскочил в сторону, молясь, чтобы Алиша ничего не заметила. Боже, зачем он вообще поцеловал ее?! - Алиша... Я должен идти. - И он, не дожидаясь ответных слов, забрался на окно и, протиснувшись между прутьев, оказался в объятиях прохладной ночи. Быть может, он не заметил, но его проводили две пары черных глаз из кустов. А вслед раздалось два почти одинаковых смешка.