Долг прилежной нуны

После грандиозного визита Зико и Бобби в мою халупку, между прочим, они же сами все убрали после того, как жестко насвинячили, прошла примерно неделя. Я, как сторожевой пес, наблюдала за своим телефоном, потому что хрен его знает, когда Бобби приспичит позвонить. Утро выдалось вялым и каким-то пасмурным, поэтому на работу я собиралась, как сонная муха. Так же медленно плелась пешком, думая, что немного прохладный воздух взбодрит меня, но хренушки там. Стало еще хуже. В конце концов, я опоздала, но так быстро прошмыгнула в офис, что мне и слова никто не сказал. Просто не успели, так как я неслась, подобно паровозу. Зайдя в свой кабинет, чтобы забрать несколько папочек и снова свалить в небытие, я села на стул, придвинувшись поближе к столу, и уже хотела расслабленно откинуть голову, как неожиданно и до усрачки огромные лапища с силой ляпнули меня по коленкам, от чего я подпрыгнула на месте и помолилась всем и за все, что только можно. — Привет, дорогая, — Дживон нагло улыбался, высовывая свою окрашенную в новый цвет башку. — Твою мать, заразы ты кусок. Я чуть было не скончалась, а тебе, сволочь, весело? — отвесив Бобби шикарного подзатыльника, я встала с места и пошла рыться в своей сумке. Тем временем Бобби вытащил свой зад из-под моего стола и начал рассматривать все, что ровно или криво лежит. — Я рад, что тебе понравилось, — о да, прям заценила этот долбанутый прикол. — Ты в Коперфилда играл, или это какой-то новый мега-придурковатый заеб? — Кто-то без настроения? — Какие мы проницательные, — да, сегодня я прям само светлое солнышко. Обойдя стул, Дживон сгреб меня в охапку и притянул в свои железные объятия. — Бука, спрячь свои колючки, будь лапушкой и поехали к тебе домой. Там всегда вкусно и удобная кровать, — охренеть просто. — Ты решил у меня прописаться? — Да. Навсегда. У тебя клевая попка. — Ты кроме жрачки и секса можешь о чем-нибудь другом думать? — Конечно, о музыке, — о да, прям великий мыслитель. — Чего притащился и когда проведем обещанное интервью? — сам приперся и теперь дает по тормозам. Хрена с два. — Все будет, но у меня есть одно малюсенькое условие, — он мне еще тут вздумал условиями тыкать. — Эй, Дживон, ты вообще обнаглел? Какое еще такое условие? Ты хочешь быстрый перепихон? — Пошли сегодня со мной. Тебе понравится, а, если не будешь выпускать ноготки, я еще и хорошенько приласкаю. И не смотри так, мне просто нужна красивая девушка. А ты ведь такая сексуальная, когда слушаешься меня. Пока это наглое существо заговаривало мне зубы, оно усадило меня на стол и настойчиво затолкало свой язык ко мне в рот. Я, правда, мычала и сопротивлялась, но против этого зайца-переростка хрен попрешь. Я кусалась и пыталась освободить свой рот, а то бы еще минута — и он бы меня сожрал. — Отлипни от меня, мы в офисе, пиявка, — я пыталась оттолкнуть его, упираясь в плечи. Его язык прошелся по нежной коже на шее и вырисовывал какие-то закорючки, и я издала легкий стон. — Давай же, детка, сделай так еще раз. Громче. Для меня, — ладонь айдола опустилась мне на ягодицу и с силой сжала ее. Я пискнула, на что этот засранец лишь ухмыльнулся. — Да, малышка. Вот так. Умничка. И только я хотела двинуть его, да посильнее, как дверь с грохотом открылась, и на пороге появилась Мира, открывая и закрывая свой рот, как золотая рыбка. — Ебушки-воробушки. Охуеть и не встать просто, — да уж. Не встать. — Дверь закрой, — Дживон обернулся и взглянул на подругу. — Дует? — Мира, ты гений. — Не то слово. Я пошел. Сегодня ровно в восемь заеду за тобой, и поедем гулять. Оденься там, чтобы уже до гудежа в яйцах было секси, — айдол чмокнул меня в губы и пошел на выход. — Эй, Ким Дживон, я никуда не пойду! — Не переживай, киса, Ким Дживон тебе купит секси-трусяшки, так что твоя попка не замерзнет. Ах, да, будет тебе интервью, но ты должна пойти со мной. И без выебонов, — и свалил в туман. — Зараза. Вот что мне теперь делать, он ведь из-под земли отроет? — задала я вопрос подруге. — Так заройся глубже. Ты домой? — А куда же. Он привалит и выебет мне мозги своей морковкой, чертов зубастик. — Пошли, подберем наряд, а то он вряд ли оценит «монашка стайл». Да уж, я сто раз прокляла тот день, когда пошла с Мирой в универмаг. Хренов Бобби. Я решила быть, по его желанию, послушной девочкой и одеться секси-шмекси, чтобы его яйца гудели, будто Боинг на взлете. Мира долго ржала, одобрив мой стеб. Не знаю, где она это барахло нашла, но все было зачет. Договорившись с Бобби, что он заберет меня от Миры, я очень жаждала увидеть его лицо. И вот, звонок, подруга пошла открывать дверь, и Бобби в квартире. И, тадам, мой выход. — Привет, малыш, — значит так: я вышла в колготках в крупную сетку, красной кожаной юбке, что еле прикрывала зад, в топе на тонких бретелях, открывающем мой живот, и коротком красном полушубке. На лице Бобби, который был в обтягивающих джинсах с разорванными коленями, обтягивающей белой футболке и черной кожанке, застыл в немом шоке. Его челюсть только и успевала клацать, как у акулы из фильма «Челюсти». — Пиздец, — все, что выдал он и ушел. — Эй, Дживон. Не нравится? — дверь с грохотом хлопнула, на что я радостно упала на белый диван и развалилась, как какая-нибудь древность. — Не оценил. Жаль, — я сделала вид, что расстроилась, но на самом деле готова была станцевать самбу, румбу и ча-ча-ча. — Если честно, ты больше похожа на проститутку 90-х, — да здравствует новый Педросян. — Срать. Зато отмазалась от новых приключений. Если интервью не будет готово к концу следующей недели, босс меня уволит и я огребу хороших люлей. Я в заднице, Мира. А этому самовлюбленному карликовому барану (порода кролика) положить большой и толстый на все. В дверь снова позвонили, и мое сердце будто пропустило ударов пять. Мира открыла дверь, и в квартиру сразу же залетел Бобби, надвигаясь на меня. Он ухватил мои ноги и начал что-то натягивать. — Что ты делаешь, кретин? — Дополняю своим обещанием твой образ. После нескольких минут проклятий, визгов и матершины я оглядела себя и отбыла в аут. Он напялил на меня семейки, которые торчали из-под юбки и были до колен. Семейки в черно-белую клетку. На мне. Это пиздец. — Я боюсь спросить: это что? — указывая на ультрамодный аксессуар. — Это, секси-трусяшки. Я же обещал, — и такой довольный. — Либо ты переодеваешься, либо идешь вот так. — У-у-у. Твои? — Ага. С прошлого перепихона в машине остались, — скулы начали играть, но я была бы не я, если бы промолчала. — Какие мы злые. Короче, пиздуй отсюда, я вообще с тобой никуда не пойду, — тут Дживон сорвался с места и потянул меня на выход. — Нилаа, он, походу, серьезно, переодевайся, — проорала Мира и побежала за этим буксиром с прицепом в виде меня. Смекнув, что Бобби припрет меня явно на свою звездную пати, я решила устроить ему взбучку там, но в нормальном прикиде. — Все. Ахтунг или как там. Сдаюсь. — И сто ебаных лет не прошло. И сними этот прикид… — Проститутки 90-х, — продолжила речь кимбапа Мира. — Во-во. Иди уже. У тебя десять минут. Иначе будешь отрабатывать. Наказанием. Святые труселя Бэкхёна, за что мне это?