Ангелы присматривают за тобой, Дин Винчестер

Без исключения все уставились на старшего Винчестера, глаза которого яростно сияли. Спустя пять секунд, за которые к нему никто так и не подошел и не отозвался на его крик, Дин повторил свои слова уже более спокойно: -Я хочу стать добровольцем, черт вас подери! Первой в себя пришла Памела и замахала руками стражам, чтобы они пошли за Дином. Следом за этим просветляется в голове и у Сэма. -Нет, Дин, нет! -Тише, мелкий, радуйся, – один из стражей, протискивавшийся в тот момент между кучи ребятишек и Сэма в том числе, пнул последнего в плечо. Старший, безусловно, видел это, и уже был готов дать в челюсть, как обе его руки закрутили за спину, а самого его потолкали к сцене. Дин чувствовал на себе обжигающие взгляды всей толпы, но среди всех он мог выделить один особенный – Сэма. Младший брат смотрел на него с долей упрека, смешанной с благодарностью и облегчением. Но преобладала в этом взоре всепоглощающая грусть, словно Сэм не верил в своего старшего брата. И от одной этой мысли у Дина на душе становилось в сотни раз гаже. Если даже его собственный брат не лелеет никаких надежд, то как он должен себя утешать? Дина поставили рядом с Джо, которая губами прошептала ему что-то, чего Дин не разобрал и хотел было переспросить, но Памела начала говорить раньше, и парень был вынужден заткнуться. -Впервые мы лицезрим добровольца в Дистрикте 8! Браво, браво! Назови себя, смельчак, – женщина подошла к Дину, протягивая микрофон. Винчестер думал, что голос выдаст его страх, но когда он заговорил, то удивился, насколько чистым был его тембр. -Дин Винчестер. По толпе пробежал одобрительный гул. -Старший брат, я полагаю? Что же, это очень благородно с твоей стороны. Сам Дин думал лишь о том, какой он на самом деле дурак, но пути назад уже не было. -На этом я объявляю ежегодную, семьдесят четвертую, Жатву завершенной! Мы собрали воистину прелестные плоды! И пускай удача всегда будет на вашей стороне! Памела махнула обтянутой в розовую кожу пиджака рукой в сторону Дина и Джо. Как только женщина выключила микрофон и пошла в сторону внутреннего выхода в помещение мэрии, стражи были тут как тут, подталкивая молодых людей вслед за ней. Они зашли за тяжелый бархатный занавес, и Памела резко повернулась к ним. -У вас будет две минуты на прощание с родственниками, затем стражи проведут вас к поезду. И запомните: даже не пробуйте сбежать. Джо фыркнула: будто кому-либо могла прийти в голову мысль, что возможно скрыться от вездесущих капитолийских стражей. Памела наградила девушку презрительным взглядом, чего никогда себе не позволяла на публике, но теперь-то они были скрыты от лишних глаз. -Поторопитесь сказать ваши последние слова, – и ее глаза блеснули холодным огоньком, вызвавшим мурашки у обоих. Дин увидел дверь с его именем – оперативно сработано – и поспешил войти. Памела была права – времени было мало, а сказать хотелось так много. Он представлял, как обнимет брата, как скажет ему беречь себя, как попытается за две минуты рассказать ему все, чему отец учил его десять лет, как посмотрит в его глаза в последний раз и как в последний раз поправит его непослушные волосы. Сэм ворвался в комнату спустя 6 секунд – Дин считал – и сразу обнял брата. Так же крепко, как и при выходе на Жатву, только, пожалуй, с большими чувствами. И как бы Дину ни было приятно в руках брата, он был вынужден скоро отстраниться, чтобы дать ему свои последние наставления. -Сэмми, послушай, в верхнем ящике моего стола лежит отцовский дневник. В нем есть все про охоту, вплоть до самых мелочей. Изучай его, практикуйся - и ты сможешь себя прокормить. Найди себе девчонку, хорошенькую, слышишь? Проживи жизнь так, чтобы мне было не стыдно, что я отдал за нее свою. Старший Винчестер сам не понимал, откуда в нем столько сентиментальности, но острота момента, ощущение обреченности заставили все чувства подняться на поверхность и говорить так, как он никогда бы больше не смог. Сэм громко шмыгнул носом, утирая его рукой, и Дин не упустил момента сострить, даже в такой накаленной атмосфере. -Ну-ну, кому ты будешь нужен, если развесишь сопли? Соберись, – и он убрал челку с лица брата, по-братски целуя его в холодный и потный лоб. -Дин, ты такой глупец, – только и смог выжать из себя давящийся слезами Сэм, отодвигаясь от брата, как бы ему этого ни не хотелось. -Я знаю, но именно поэтому меня все любят, верно? Может, я понравлюсь спонсорам, кто знает. Старший пытался всеми силами подбодрить младшего, но по выражению лица последнего видел, что что бы он ни сказал, ничто не сможет развеселить Сэма. Но Дин и не ожидал ничего другого, ему самому было совершенно не до смеха. Но таков уж он был по натуре своей: шут и прохвост. Время утекало как песок, и вот уже стражи стукнули в двери, предупреждая, что пора прощаться. -Постарайся выжить, – таким стало последнее наставление Сэма, а Дин облизнул внезапно пересохшие губы. -Сэмми, все будет в порядке. Ангелы присматривают за мной, помнишь? – Эта материнская фраза разорвала сердце Дина еще больше, но, как показалось, успокоила Сэма хотя бы на самую малость. Дин чувствовал, что кое-как справился со своим долгом старшего брата. -Все, пора, – один из охранников бесцеремонно зашел и подтолкнул Дина к выходу. Братья обменялись последними взглядами: Сэм смастерил нечто наподобие щенячьих глаз, а Дин постарался передать глазами всю заботу, которую он имел. По едва заметной улыбке Сэмми, Дин понял, что ему это удалось. Джо стояла, подпирая стенку, ее глаза блестели от слез, а нос опух, делая ее еще юнее. Девушка выглядела такой невинной и беспомощной, что Винчестеру стало ее просто-напросто жаль. И жаль, что обоим им ни за что не выбраться с Арены. Какие бы натянутые отношения ни были между ними, сейчас все это растаяло - им была необходима поддержка хотя бы друг друга, и хотя бы на тот короткий отрезок времени, что они проведут вне Игр, а лишь в подготовках к ним. Дин приобнял дрожащую Джо, и они вместе, под присмотром стражи, направились к поезду, который в кратчайшие сроки доставит их в столицу Панема, где на каждого из них, вероятно, уже есть четкий план. Иногда даже Дину кажется, что организаторы заранее выбирают своего любимчика и делают все, чтобы подсобить его победе. Как жаль, впрочем, что этим счастливчиком чаще всего оказывается какой-то напыщенный профи, а не простой парень из восьмого дистрикта. -Ох, ну наконец-то, быстро залезайте, мы должны были отправиться еще пять минут назад. Дин усмехнулся: вот, значит, какой была Памела Бряк на самом деле – суетливой, склочной бабищей. Что же, может, это и к лучшему – последние деньки не будут такими уж скучными. Но вот Джо не находила в этом ничего веселого, поэтому попросту закатила глаза и, выпрямив спину до неприличия, вспорхнула по ступенькам. Поезд был новенький: без единого пятнышка или царапины снаружи и с искусной фурнитурой внутри. Один вагон был больше, чем дом Дина, и выглядел намного приличнее и удобнее. Посредине вагона, в который их завели, стоял небольшой столик, забитый различными закусками и напитками, что несказанно обрадовало Винчестера, любившего много и вкусно поесть, хоть такая возможность выпадала ему и нечасто. Он закинул в рот пару тарталеток с лососевым кремом и плюхнулся на мягкое кресло. Рядом, все с такой же горделивой осанкой, аккуратно опустилась Джо. -Итак, - вмиг защебетала Памела, увидев, что оба трибута успешно нашли себе места, - дорога наша займет всего один день, к завтрашнему утру мы прибудем в Капитолий, где за вас возьмутся лучшие тренеры и стилисты. А пока, можете наслаждаться всем тем, что предоставил вам Панем в этом поезде. Джо, милушка, твой вагон под номером шесть, а твой, Дин - десятый. А сейчас, простите, мне нужно уйти. Она вышла из вагона с такой грацией, какую Джо вовек бы не смастерить, и девушка это поняла, о чем свидетельствовал ее тяжелый вздох. Они долгое время сидели в тишине, которую время от времени нарушало чавканье Дина и громкое дыхание Джо, но им было комфортно так. Оба трибута представляли, какая суматоха начнется по их прибытии в Капитолий, поэтому сейчас могли оценить тишину по-настоящему. -Винчестер! Ну и на кой черт ты решил проявить благородство? До боли знакомый голос испугал как Джо, так и Дина, и они обернулись к двери. В ней стоял мужчина в своих ранних пятидесяти, с небольшим брюшком, но все еще неплохой комплекции. Его волосы седые, как и его колючая борода и насупленные брови, но глаза добрые, хоть и с легкой примесью строгости, что скорее являет собой нажитую с годами мудрость. -Бобби! Дин радостно подбросил руки, подымаясь и подходя к мужчине. Ну конечно! У них ведь должен быть ментор – один из тех, кто уже участвовал в Голодных играх и, собственно, победил. В Восьмом дистрикте был лишь один такой человек – Роберт Сингер, старый приятель Джона Винчестера, попавший на Арену в возрасте 15 лет и сумевший выжить. Как он это сделал - для Дина все еще остается загадкой. Но отец, пока был жив, говорил Дину, что не следует недооценивать Бобби и его возможности. Хоть тот и был законченным пьяницей и дебоширом, смекалки ему было не занимать. -Ты так рад меня видеть, а вот я тебя не очень. Хватит с меня смотреть на смерти Винчестеров. -Но ты бы все равно встретил здесь Сэма, если не меня, – Дин непонимающе уставился на своего теперь уже ментора. -У Сэма было бы гораздо больше шансов выжить, балбес. Он умеет располагать к себе людей. -Что? А я, по-твоему, никому не нравлюсь, да? -Тише ты. Ты, конечно, красавец писаный и в охоте мастак, но Сэм смог бы надавить на жалость, а кто пропитается жалостью к тебе, когда ты практически такая же машина для убийств, как Профи? -Но я не…- Винчестер не смог договорить. Да и что он мог сказать, когда еще недавно думал о том, как убил бы всех, чтобы выжить? Бобби прав: Дину не на кого надеяться, кроме самого себя. -А вот ты, Джо, можешь получить симпатии зрителей, если будешь делать, что я скажу. Девушка заметно оживилась – впервые с момента, как было объявлено ее имя, в ее глазах Дин заметил хоть какую-то жизненную силу. -Замечательно, просто очешуительно! Ты не хочешь помогать мне, сыну своего лучшего друга, но готов помочь ей, – Дин злился, это правда: как бы он ни понимал всю справедливость решения их ментора. -Цыц, не хочешь слушать – тебя никто не держит, у тебя есть личный вагон, – Бобби тоже не был намерен сюсюкаться с трибутами, кем бы они ему ни приходились. -Прекрасно, – и Винчестер пулей вылетел из вагона, еще несколько минут поплутал по длинной цепочке поезда, пока, наконец, не наткнулся на двери своей комнаты. Внутри все было просто, но уютно: темно-синие обои, мебелировка вся из темного дуба, большая кровать с высокими порогами и взбитыми подушками. «Что же, неплохо для без пяти минут мертвеца», - подумал Дин и в который раз словил себя на том, что он-таки не верит в собственную победу. Он упал на мягкую перину, не заботясь о смене одежды, и мгновенно уснул. Нервное напряжение и страх вымотали его сильнее пятичасовой активной охоты на самую строптивую газель. Последней его мыслью перед тем, как сознание погрузилось в сновидения, был тот факт, что он солгал Сэмми. Дин не чувствовал над собой ангельской опеки.