Ангелы присматривают за тобой, Дин Винчестер

На следующее утро Винчестер проснулся раньше своего напарника, чему не мог не удивиться. Зеленоглазый парень осторожно слез с дерева, напился снегом, который за ночь, как и ожидал Дин, покрыл землю толстым покрывалом, и уселся на расчищенный клочок холодной земли, застеленный предварительно спальным мешком, насвистывая что-то под нос и ожидая, когда проснется Кастиэль. Светловолосому трибуту не хотелось будить вновь вернувшегося союзника: темноволосый парень выглядел слишком умиротворенно. Спокойствие Дина было нарушено, когда его плеча что-то легонько коснулось, будто какой-то листик. Винчестер мгновенно вскочил на ноги, ударяясь при этом рукой о дерево, громко ругаясь и будя Кастиэля, который простонал все еще хриплым от сна голосом: -Дин, что у тебя там происходит? -Я не знаю, – Винчестер оглянулся по сторонам, сразу замечая небольшой клочок бумаги у своих ног, на который он лишь чудом не наступил, пока прыгал на месте. Светловолосый трибут поспешил поднять и развернуть то, что, как он догадывался, было очередным посланием от Бобби. Парень не прогадал, и даже содержимое записки было таким, как он думал: «Не глупи, Дин. Возвращайся к Джо. Она все еще в пещере, и ей нужна твоя помощь» Злость закипала в крови, ноздри раздувались, а пальцы непроизвольно сжались вокруг записки. Неужели он недостаточно ясно выразился, когда ушел от Джо два дня назад? Винчестеру казалось, он дал понять, что не заинтересован в союзе с Джо. Но вместе с тем, слова ментора подействовали и на его все еще сохранившуюся заботливую сторону: строчки о том, что девушка нуждалась в помощи, всколыхнули ту часть Дина, которая еще относилась с Джо, как к сестре. -Дин, что случилось? Что это? Зеленоглазый трибут не заметил, что Кас спустился с дерева и теперь обеспокоенно смотрел на него, наклонив голову. Дин молча протянул синеглазому парню клочок бумаги. Кастиэль быстро пробежал взглядом по написанному, хмурясь и недовольно облизывая губы. Все это время Винчестер бдительно всматривался в лицо своего напарника и невольно сглотнул, когда острый кончик язык скользнул по шершавой поверхности. -Только не говори мне, что хочешь пойти к ней. Голос темноволосого трибута был напряженным, низким и пропитанным злобой, чего Дин раньше не замечал за своим напарником. По спине пробежали мурашки, а на лбу выступила небольшая испарина в нервном ожидании реакции на то, что он собирался сказать. -Всего лишь проверить, как она. Вдруг действительно что-то серьезное. А если нет, то мы уйдем и… Но Дин не успел договорить – Кастиэль неожиданно схватил его за отвороты куртки, чуть приподнимая и вжимая в ближайшее дерево с такой силой, что позвонки и кора неприятно хрустнули. Винчестер удивился не столько бурной реакции, сколько факту, что в таком хрупком теле столько силы. Лицо синеглазого парня было слишком близко к Диновому – так, что зеленоглазый парень мог различить каждую едва заметную родинку - и было искаженно яростной гримасой. Еще чуть-чуть, казалось Дину, и Кас начнет извергать языки пламени изо рта. -И ради этого я столько раз тебя спасал? Ради того, чтобы ты постоянно меня бросал? -Я… Но Винчестеру снова не суждено было договорить – он взвыл от боли, когда в его щеку резко въехали кулаком. Парень едва успел повернуть голову, как последовал второй удар, еще сильнее прежнего. Дин чувствовал, что аккуратными ударами рассечена губа, а под глазом уже начинал наливаться отек. Таким же резким движением зеленоглазого парня, как тряпичную куклу, отодрали от одного дерева - лишь затем, чтобы впечатать в противостоящее. Лопатки снова неприятно хрустнули, пронизывая всю спину болью, но Дин не успел сконцентрироваться на этом чувстве – два последовательных удара под дых вышибли из легких весь воздух. Доселе держащие его две сильные руки отпустили его куртку, и Дин упал на колени, подымая заплывшие глаза. Синие глаза все еще были налиты яростью, дыхание было тяжелым и медленным, и руки то и дело подрагивали в кулаках. -Ну же, сделай это, – из последних сил процедил Винчестер, зажмуривая глаза в ожидании предстоящего финального удара, которым, Кас, вероятно, переломает ему носовую перегородку к чертям собачьим или просто пошлет в нокаут. Кастиэль смотрел на обезображенное лицо Дина, на то, как запекалась на месте ударов кровь, как начинала опухать кожа, как изо рта ручейком стекала бордовая жидкость, капая на белоснежную землю, и пальцы разжались. Злость отступила, как исчезли и все раннее терзавшие его чувства обиды, ненужности, незначимости и предательства. Синеглазый трибут стянул оба спальных мешка с веток, где оба парня их оставили, разложил их на земле и перетащил туда Дина, высвобождая его из куртки. Светловолосый парень поморщился, когда теплую кожу обдал холодный воздух, но не сказал ни слова. Дин чувствовал легкие уколы уязвленной гордости, но причина его молчания и податливости была совершенно в другом: ему нравилось. Нравилось, что Кас вот так заботится о нем, несмотря на вспышку гнева пять минут назад; нравилось чувствовать легкие прикосновения кожа к коже; нравилось ощущать себя в безопасности. Винчестер вспомнил слова Мэг, произнесенные в тренировочном лагере: «Не я стану победителем, так ты. Если, конечно, сумеешь заполучить это небесное создание в свою команду поддержки». И сейчас, как никогда раньше, Дин ощущал правдивость этих слов. Чертова Мастерс. Кастиэль не стал разводить огонь - он просто сел позади зеленоглазого трибута, опираясь спиной о дерево и осторожно, стараясь не задеть поврежденные части тела, обнял Винчестера, зарываясь лицом в русые, едва заметно отросшие волосы. -Слишком сентиментально, тебе не кажется? – Дин сдавленно хихикнул, пытаясь не обращать внимания на боль в животе, отдающую в легкие и мешающую нормально дышать. -Заткнись. -Мне скорее нравится, когда ты так себя ведешь, – парень повернул голову к Касу в желании посмотреть в его глаза: шторм в синих глубинах прекратился, и теперь Дин всматривался в безоблачную гладь, пытаясь разгадать, о чем думал его напарник. Долго гадать не пришлось: прежде, чем Винчестер успел это сделать, Кастиэль сам дотронулся своими губами до его, двигаясь осторожно, испытывая, будто боясь, что светловолосый парень отвернется или отстранится. Но в мыслях у Дина было совсем не это. Он, наоборот, устроился поудобнее между ног темноволосого трибута, поворачивая корпус, обхватил покрытые уже небольшой бородой щеки и чуть приподнял лицо Каса, углубляя поцелуй и проталкивая язык внутрь рта синеглазого парня. Кастиэль одобрительно промычал, кладя одну руку на шею Винчестера, сжимая короткие волоски у основания, а вторую – на левое плечо, притягивая напарника ближе. Привкус свежей крови на губах Дина поначалу вызывал легкую тошноту у обоих парней, но очень скоро стал лишь больше подогревать доселе медленный и чувственный поцелуй. Синеглазый трибут отстранился от своего светловолосого напарника и принялся дразнить рану на нижней губе Винчестера: облизывал, обдувал холодным воздухом, легонько покусывал и снова прикладывался языком. От таких манипуляций сердце Дина забилось быстрее, а острая боль в животе уступила место подкатывающему, стягивающему в узел желанию. Зеленоглазый зашипел от боли, когда Кастиэль, обхватив двумя руками его торс и большими пальцами как раз вдавливаясь в уже начавшие проявляться синяки, перевернул их так, что теперь Дин был снизу, а сам темноволосый парень сидел у него на коленях. Винчестер хотел возразить – уж слишком ему нравилось чувствовать на себе тяжесть угловатого, стройного тела - но Кас успел приложить к его рту указательный палец со стертой на костяшках кожей. -Хватит с тебя боли на сегодня, – Кастиэль прошептал, склонившись к самому уху Дина, проводя языком по изгибу ушной раковины, заставляя второго парня вздрогнуть и судорожно кивнуть. Дин понимал, что значили слова Каса, и, хотя он и испытывал дискомфорт в штанах, ему стало немного страшно от того, что происходило. Он не боялся ни камер и того, что их, вероятно, увидит весь Панем; ни того, что потом подумают люди; ни того, что сейчас был день и на них могли наткнуться другие трибуты, пока они ластятся друг к другу. Винчестер боялся того доверия, которое выражал к нему темноволосый трибут. Кастиэль, будто слыша эти мысли, перестал целовать шею Дина и посмотрел ему в глаза. -Я бы не делал того, чего не хотел бы. И, посмотрев в блестящие и чуть потемневшие от желания синие глаза, светловолосый трибут позволил себе расслабиться и отдаться сладкому и тягучему возбуждению, которое обволакивало его, будто туманом. Дин заметно осмелел и начал блуждать руками по все еще покрытой одеждой спине Каса, затем избавился сначала от куртки, а потом и футболки. Синеглазый парень хотел поступить так же, но его напарник принялся вести влажную дорожку вдоль ключиц, покрывая бледную кожу на обнаженной груди мелкими поцелуями, иногда закусывая в особо чувствительных местах – у яремной впадинки и в месте, где шея переходила в плечо. Кастиэлю не оставалось ничего, кроме как выгнуться навстречу ласкающему языку, заставляя Дина двигаться дальше и дразнить отвердевшие не то от холода, не то от возбуждения соски. Кас вцепился руками в плечи Винчестера, который, в свою очередь, придерживая темноволосого трибута одной рукой поперек талии, второй провел вниз вдоль живота, по дороге чуть оттягивая короткие волоски «блядской дорожки». Зеленоглазый парень довольно ловко расправился с ремнями и застежками на брюках, и парням пришлось на время отстраниться друг от друга, чтобы оба могли стянуть штаны. И только когда Кастиэль снова уселся верхом, Дин почувствовал почти невыносимую тяжесть в паху, которая мучила уже давно, но он был настолько занят бледной кожей перед собой, что просто не обращал внимания. Но теперь, когда его собственный стояк упирался в плоский живот Каса и задевал такой же твердый член синеглазого парня... Винчестер пару раз провел ладонью по горячей плоти, размазывая собравшиеся на кончике капельки смазки и заставляя синеглазого трибута нетерпеливо заерзать у него на коленях. Светловолосый парень улыбнулся, убрал руку и приложил ее ко рту, заставляя Кастиэля посмотреть на себя. И только когда Дин был убежден, что внимание того было приковано к нему, к его руке, он медленно – слишком медленно, по мнению темноволосого парня – протолкнул два пальца между разбитыми от ударов и распухшими от поцелуев губами, принимаясь посасывать их, втягивая разукрашенные засохшей кровью щеки. Кас жадно впивался глазами в это зрелище, неспособный отвести глаза. У него складывалось ощущение, будто вся кровь в его организме временно перетекла в его раскрасневшийся, отяжелевший половой орган, и все прочие мысли вышибло из головы. Хотелось лишь смотреть на Дина, наблюдать, как темно-алые губы туго сжимаются вокруг загорелых, широких в костяшках пальцев. Винчестер вытащил влажные, сверкающие от слюны пальцы, улыбаясь и довольствуясь собственной работой, и внутри синеглазого парня все сжалось от предвкушения. Темноволосый трибут расставил ноги чуть шире и Дин завел руку за его спину, но, прежде чем проникнуть внутрь Кастиэля, мягко поцеловал того, призывая мягкими, плавными движениями губ успокоиться и расслабиться. Кас, понявший смысл этого жеста, слабо кивнул, переводя дыхание. Дин улыбнулся и провел кончиками пальцев вдоль тугого колечка мышц, ощущая, как то сначала сжимается, а потом расслабляется под постоянными легкими массирующими движениями. Убедившись, что Кастиэль достаточно расслабился, зеленоглазый трибут ввинтил один палец внутрь, оглаживая гладенькие мышцы. Синеглазый парень закусил губу, чтобы не рыкнуть от проникновения, и уткнулся лицом в плечо светловолосого парня. Ему не было больно, скорее просто неприятно и непривычно, но, тем не менее, напряжение в члене чуть спало, и он даже был за это благодарен. Вскоре Дин протолкнул второй палец, и вот тут Кас уже почувствовал боль, тихонько всхлипывая в грудь Винчестера, а тот, в свою очередь, поглаживал темноволосого парня по спине и заботливо шикал на ухо, посасывая периодически мочку, чтобы хоть как-то отвлечь темноволосого парня от неприятного ощущения внизу. Зеленоглазый еще некоторое время работал пальцами, растягивая узкое отверстие, массируя стенки внутри, пытался нащупать небольшой комочек нервов, нажатие на который заставило бы Кастиэля забыть про боль. Темноволосый трибут мужественно терпел и закусывал соленую кожу на плечах Винчестера, оставляя агрессивно-красные отпечатки зубов. Но скоро, по мере того, как Дин сгибал и разгибал пальцы внутри Каса, неприятное жжение начало отходить, а член снова начал изнывать от желания, чтобы к нему прикоснулись. И спустя пару минут Кастиэль сам начал двигать бедрами в такт толчкам Диновых пальцев. Зеленоглазый парень довольно улыбнулся и добавил третий, растягивая анус партнера еще больше. В паху ныло так, что терпеть было почти невозможно, смазка выступала на кончике густыми прозрачными каплями, стекая вниз по эрегированному стволу. Последней каплей в чаше терпения Дина стал момент, когда Кас по-кошачьи выгнул спину, чтобы протолкнуть пальцы глубже в прямую кишку, и при этом задел своим стояком член светловолосого парня. Винчестер поспешно вытащил пальцы, заставив Кастиэля тихонько простонать из-за чувства пустоты внутри. Зеленоглазый трибут пару раз провел языком по раскрытой ладони, обильно смачивая ее слюной, и следом за этим огладил взбухший от желания темный член. Затем он схватился руками за выступающие, острые тазовые косточки синеглазого парня, приподнял его и принялся аккуратно насаживать вниз, на стоящий колом половой орган. Кас схватился руками за спину светловолосого парня, впиваясь в нее ногтями, отчаянно пытаясь расслабить мышцы ануса, чтобы облегчить проникновение. Дин понимал, что чем быстрее он вставит до конца, тем быстрее боль отступит от Кастиэля, и поэтому, как бы он не хотел не ранить своего напарника, резким толчком вошел до упора. Синие глаза широко распахнулись, и в них заблестели непрошеные слезы. Винчестер, покрывая десятками мелких поцелуев лицо Каса – щеки, нос, подбородок, уголки губ, - одновременно с этим обхватил одной рукой снова начавший опадать член темноволосого парня и принялся водить ладонью вверх-вниз. Кас непривычно тонко постанывал, разрываемый между болью сзади и наслаждением спереди, и елозил на бедрах Винчестера, умоляя того двигаться. Дин послушался и установил агонически медленный ритм. Их движения была расхлябанными, неровными, несинхронными, но как только зеленоглазый парень во время очередного толчка наконец-то задел простату Кастиэля, заставляя того громко охнуть и сильнее сжать пальцами тело Дина, положение дел стало лучше: движения ускорились, стали более целенаправленными. Боль почти исчезла, но темноволосый парень все равно не мог остановить слезы, катящиеся по щекам, которые Винчестер принялся слизывать, как только заметил. Кас сам не понимал, почему плакал: то ли от всех непривычно нежных слов, которые шептал ему в процессе светловолосый трибут, то ли от небольшой физической боли, то ли от обуревающих его эмоций. Но он постарался об этом не думать, а сосредоточился на приятном чувстве в низу живота, которое только усиливалось с каждым разом, как Дин задевал бугорок нервов внутри. Они двигались все в том же ритме, блуждая руками друг по дружке, упивались поцелуями и совсем скоро сил терпеть не осталось: Винчестера сводил с ума жар вокруг его члена, а темноволосый парень был не в состоянии долго выдержать одновременно и вбивающегося в него Дина, и его руку на своем стволе, которая двигалась в темпе с толчками бедер. Дин прижался ближе к синеглазому трибуту и прохрипел едва слышно, но Кастиэль все равно разобрал: -Кончи для меня. И Кас послушался, давясь собственным тяжелым дыханием, размазывая по покрытому футболкой торсу белесую сперму, моментально чувствуя слабость во всех мышцах. Зеленоглазый парень продержался не намного дольше: ритмичные сокращения мышц вокруг до предела напряженного члена довели его до собственного оргазма и он, в последний раз глубоко толкнувшись в Каса, кончил с сопутствующим глухим рыком. Винчестер осторожно вышел из синеглазого трибута и перекатил их обоих набок, игнорируя резкую боль в грудине, которая будто резала изнутри ножом. Но Дину было слишком хорошо, чтобы заморачиваться по поводу вероятно поломанных пары ребер. Парни лежали так пару минут, – а может, и пару часов – просто наслаждаясь посткоитальным блаженством. Зеленоглазый трибут зарылся носом в пахнущие травой, грязью и потом темные запутанные волосы, и этот обычно неприятный, отталкивающий запах показался ему самым приятным за всю жизнь. Кастиэль, в свою очередь, просто прижался сильнее к Дину, стараясь не думать о жжении между ног и липкой, застывающей сперме. Они ничего не говорили друг другу - тишину разрывало только их синхронное дыхание – и, вероятно, провели бы так еще много времени, если бы не пушечный залп где-то вдали. Выстрел заставил их вернуться к реальности, и на данный момент это ощущение было таким, какое бывает, если облить человека ледяной водой. *** От автора: Пользуясь случаем, поздравляю представительниц прекрасного пола с прошедшим (а может у кого, как и у меня, он еще не кончился )Международным женским днем! Побольше вам в жизни любви, взаимной разумеется, и чтобы в ваших сердцах всегда была весна ;)