Моя чёрная душа

      Первые лучи осеннего солнца касаются исполосованного лица Призрака и он нехотя приоткрывает заспанные глаза. Он и не заметил, как ближе к утру провалился в крепкий сон, убаюканный теплым дыханием Даае, устроившейся у него на груди. Он опускает затуманенный сном взгляд вниз и расплывается в улыбке — девушка все еще дремлет, утыкаясь замерзшим носом в сгиб его худой шеи. — Милая, просыпайся, — шепчет он, аккуратно убирая пальцами светлый локон, спавший на ее умиротворенное лицо, — нужно двигаться дальше.       Девушка елозит в его объятиях, не желая отстраняться от источника тепла, и поднимает на него рассеянный, прищуренный взгляд: — Еще пять минуточек, — бормочет Даае под тихий, совсем непривычный смех Эрика. — Спи-спи, — сдается мужчина, не силясь противостоять ее ангельским, нежно-голубым сонным глазам.       Позволив девушке провести еще немного времени в царстве Морфея, Призрак прислоняется затылком к каменной стене, обдумывая их дальнейший маршрут. Путь через Германскую Империю теперь слишком опасен — люди де Шаньи, несомненно отправятся именно туда, но риск есть и в Австо-Венгрии. Тяжело вздохнув, мужчина потирает саднящие веки. Двигаться дальше, так или иначе, придется, но придерживаясь нового маршрута.       Спустя несколько минут Кристина и впрямь начинает просыпаться, бессознательно сладко потягиваясь в руках жениха. — Хочется просто просыпаться по утрам рядом с тобой и не бояться никаких погонь, — недовольно бормочет она, усаживаясь напротив Эрика и с грустью заглядывая в его глаза. — Скоро так и будет, дитя моё, — шепчет ласково он, приглаживая пальцами ее взъерошенные после сна локоны. — Но пока нам пора в дорогу.       Она печально кивает и с поддержкой Призрака поднимается на затекшие от долгого сна в одной позе ноги, выпрямляясь в спине. — Значит, Австро-Венгрия? — вполголоса интересуется Кристина. — Да, придется двигаться этим путем, — подтверждает мужчина и шагает навстречу к хорошо отдохнувшему Цезарю.       Призрак помогает Кристине забраться на коня, а затем и сам усаживается в седле, бережно обнимая ее за талию. — Не пугайся, дальше я поведу Цезаря быстро, но обещаю крепко тебя держать, — улыбаясь в затылок Даае, шепчет Эрик и ощущает, как она чуть напряженно откидывается на его грудь, всецело доверяясь его мастерству.       Поводья рассекают воздух — конь вскакивает на дыбы, едва не скидывая наездников, а затем в пару рывков переходит на быстрый галоп. Девушка не сдерживает испуганного вскрика, но замолкает тотчас, как ощущает крепко сжавшиеся на своем бедре музыкальные пальцы жениха. — Скоро мы будем дома, — говорит он ей на ухо, повысив голос достаточно, чтобы слова не растворились во встречном ветре.       И эти слова греют душу Кристины. Эти слова заставляют ее искренне верить.

***

      Спустя несколько часов Эрик и Кристина приближаются к границе Австро-Венгрии. Чем ближе они подбираются к Вадуцу, тем сильнее тревога охватывает не привыкшую к таким мероприятиям Даае. Она вжимается в жениха, отчаянно ища его поддержки, и действительно находит ее. — Тише-тише, родная, — шепчет он, склоняясь к ее уху, — чем дальше мы от Франции, тем меньшая опасность нам грозит, но… На границах стоит быть предельно осторожными. Оглядывайся по сторонам и говори едва кого-то заметишь на горизонте. Договорились?       Девушка поднимает испуганный взгляд на мужчину и кротко кивает. Ей становится страшно. Кажется, лишь теперь она осознает всю опасность бегов, в которые они пустились. Но… Пути назад больше нет. Отступать слишком поздно.       Призрак внимательно озирается вокруг, отмечая пока еще свободный горизонт и позволяет себе чуть ускорить движение. Ветер с новой силой бьет в лицо, как только конь переходит на галоп — фокусироваться на всем и сразу не выходит, но и медлить тоже нельзя.       Испуганный вскрик Кристины заставляет Эрика резко затормозить и всмотреться в окружающую местность, чтобы тут же понять — они едва не угодили в засаду. — Они ведь не заметили нас? — встревоженно шепчет Даае, вжимаясь в костлявую грудь жениха. — Надеюсь, что нет, — так же тихо отвечает ей Эрик, крепче стискивая пальцами поводья, — нужно обогнуть их…        С этими словами Призрак плавно разворачивает исполинского коня и направляет его в противоположную от служащих сторону. Всеми силами он старается не выдать охватившей его паники — Кристина не должна видеть его слабости и страха, она испугается ещё сильнее, она будет переживать, а это очень опасно.       Когда люди в форме скрываются за горизонтом, Даае облегченно выдыхает и прикрывает глаза, прислоняясь щекой к груди жениха и вслушиваясь в гулкие, быстрые удары его сердца, старательно успокаивая свое напрочь сбившееся дыхание. — Кристина… — звучит над ее ухом напряженный голос Эрика и она тотчас распахивает глаза.       Дальнейший путь им преграждают хорошо знакомые жандармы, преследовавшие их еще с самого театра Гарнье во главе с детективом Гасконом. Девушка словно крохотный котенок вжимается в Призрака, не силясь произнести и слова, он же непоколебимым голосом обращается к ней: — Что бы сейчас не случилось, мой Ангел, знай, я всегда буду рядом.       Его горячее дыхание задевает чувствительную кожу шеи Даае, не укрытую шарфом, и по ней пробегает дрожь — все не может кончиться так просто. Так просто, словно они и не пытались бороться. Бороться за их любовь, за их счастье. — Я люблю тебя, — добавляет Эрик, крепче прижимая невесту к себе. — Держись крепче, мы постараемся оторваться.       Девушка не успевает осознать его слов, как Цезарь срывается на бег. Ей отчаянно хочется накрыть уши руками, чтобы только не слышать. Не слышать того, как за их спинами раздается топот копыт сразу нескольких лошадей. Того, как им кричат вслед угрозы. Того, как удивительно отчетливо взводятся в этом шуме курки револьверов. — Не стрелять! Приказа не было! — слышится Даае сквозь окружающий гам чей-то пронзительный голос. — Девушку заденете!       Она вдруг осознает, что является единственной защитой Эрика, его живым щитом, способным укрыть его и дать им обоим хотя бы какой-то призрачный шанс. — Я не позволю им отнять тебя, — старается перекричать топот коней Кристина и мужчина сильнее стискивает ее своих руках, так же громко отвечая: — Не смей противиться их приказам, они убьют нас обоих!       Он старается отрезвить перепуганную Даае, уже не сдерживающую злых слез, удержать ее от необдуманных поступков и слов, но та упорно продолжает стоять на своем. — Эрик, я не смогу без тебя! — слышит он ее надрываемый рыданием голос. — Не смогу!       Он жмурится, сглатывая подступивший к горлу ком — жандармы подбираются совсем близко и начинают окружать их с обеих сторон, не оставляя места для маневра. Быстро оглянувшись по сторонам и отмечая направленные на них дула револьверов, Эрик обреченно шепчет: — Нам не уйти…