***
Меня качало на лёгких волнах, плавно поднимая вверх и опуская вниз. Я просто лежала на воде, абсолютно не беспокоясь о том, что не умею плавать. Прохладная, но от этого ещё более приятная жидкость несла меня туда, куда ей заблагорассудится, нежно окутывая моё тело. В какой-то момент я осознала, что ошибаюсь. Я отчётливо слышала звуки двух пар шагов, явно принадлежащий людям, мужчинам. Меня несли чьи-то руки, а вовсе не водный поток. Не Себастьян, нет… Джозеф. Значит, мой план всё же сработал. И я не зря использовала одну из своих возможностей изменения реальности. Мне удалось его спасти… — Эй, ты как? — шёпотом, чтобы, наверное, не привлекать внимания одержимых, спросил Ода. Видимо, меня сдали слегка подрагивающие веки, и детектив увидел, что я пришла в сознание. — Неопределённо, — так же тихо проговорила я, немного приоткрывая глаза. — Извини, я испачкала кровью твою рубашку. — Пустяки. Сейчас мы найдём какое-нибудь более-менее безопасное помещение, и тогда можно будет остановить кровотечение. На табличке-указателе, которую я успела заметить, крупными печатными буквами значилось «зелёная ветка». Значит, мы находимся в метро, и последующая цепочка событий не изменилась. Хотелось бы надеяться на это… Стало быть, совсем скоро нам придётся повстречаться с очередным существом — осьминогоподобным Подавлением. Этот босс не столько сложный, сколько странный. Его поведение и тактика разительно отличаются от других чудовищ, населяющих реальность Рувика. Возьмём для примера любого из них — Садиста, Сейфоголового, Лауру, Ересь, или просто рядового одержимого. Их целью является Себастьян, а в нашем случае все мы; они нападают, ведут яростную борьбу, пытаясь всеми мыслимыми способами уничтожить своего врага. Подавление же ведёт себя совсем иначе… Оно прячется в трубах, мимикрирует, но почти никогда не нападает первым. Этого монстра вовсе не сложно победить, нужно лишь быть внимательным и держать ухо востро… Послышался звук удара, следом за ним — грохот от ударившейся о стену двери. Быстрые, но аккуратные шаги. — Тут никого, — видимо, Кастелланосу всё же удалось найти нам временное укрытие. Джозеф внёс меня внутрь и осторожно усадил на прохладный пол, прислонив спиной к стене. Тёплая кровь новым потоком хлынула из носа; дрожащей ладонью я стёрла её, в который раз пачкая руки алым. — Держи, — Ода, достав из моей сумки с медикаментами кусок ваты, протянул его мне. — Спасибо, — я быстро скрутила из ваты два тампона и всунула их в ноздри, дабы они впитывали кровь. — Итак… Лесли удалось скрыться в очередном приступе паники, — я стала загибать пальцы, укоризненно глядя на детективов снизу-вверх. — Кидман сбежала следом за ним. Тебя, Джозеф, чуть не убили. А я истратила одну из двух последних драгоценных возможностей изменения реальности и теперь нахожусь не в лучшем состоянии. И всё из-за того, что вы не удосужились дождаться меня у лифта… Ватные тампоны насквозь промокли, поэтому я вынула их и, отбросив в сторону, заменила на новые. — …и после этого вы говорите, что я поступаю необдуманно и неосмотрительно… — Я услышал голос Джули, — бросил Ода. — Думал, смогу её догнать. — А я… — Да ладно вам оправдываться, — я рассмеялась от того, что мужчины выглядели сейчас как школьники, вытворившие очередную пакость. — Всё произошло даже лучше, чем я предполагала. Помнится, медсестра Татьяна упоминала, что эпизод на детской площадке — ключевой. Что мне в любом случае придётся изменить ход событий. Кажется, я отлично справилась с задачей, сумев спасти Джозефа, сделать так, чтобы он остался в живых. Что касается Кидман… Я полагала, что необходимо сделать что-то, чтобы она далее продолжала свой путь вместе с нами. Но теперь я не уверена в том, что это было правильное решение. Её присутствие могло навлечь на нас ещё больше неприятностей, связанных с корпорацией «Мёбиус». Джули ведь до самого финала преследовал Администратор, пытаясь наставить её обратно на «путь истинный», заставить подчиняться его приказам. Что, если бы от его действий пострадали и мы? Нужно будет поговорить с Гутьеррес. Но не сейчас. Позже… — Что мы имеем? — я стала рассуждать вслух. — Мы находимся в метро Кримсон-сити. Если будем двигаться дальше по подземным станциям, сможем выбраться к тому поезду, который мы с вами видели через окно. Нам всё так же нужно попасть в больницу «Маяк»: только так мы сможем выбраться из этой реальности. — Особые предостережения? — Кастелланос протянул мне мой пистолет, хранившийся в его кобуре всё это время. — Одержимые. Двуликие чудовища. И, в качестве вишенки на этом торте, монстр-осьминог, — я вновь поменяла ватные тампоны; кажется, кровотечение постепенно уменьшается. — И это только малая часть того, что ожидает нас в ближайшем обозримом будущем. А дальше… — Пока хватит и этого, — вздохнув, пробурчал Себ. — Можем двигаться дальше? Или тебе ещё необходим отдых? — Нет, я в порядке, — воспользовавшись услужливо протянутой рукой Оды, я поднялась на ноги и, поправив сумку с медикаментами, перебросила через плечо ремень протянутого Кастелланосом дробовика. — Хочу поскорее покончить со всем этим…***
Неизвестно, это видения Мелиссы оказались ложными, или же всё дело в том, что рыжеволосая слишком часто влияет на суть реальности Викториано, но в следующие пятнадцать минут ходьбы на их пути не встретилось ни одного одержимого. Себастьян видел, как удивлённо озирается по сторонам Лисса, глядя туда, где, по всей видимости должны были появляться твари, и сильнее сжимает в руках свой пистолет. Сейчас девушка выглядела лучше, чем тогда, на детской площадке полчаса назад: кожа постепенно приобретала более естественный розовый оттенок, перестала течь кровь из носа, а слабость ушла, оставив место твёрдой решительности, что отчётливо было видно по походке Мелиссы. Подобная резкая смена состояния одновременно настораживала и восхищала Кастелланоса: рыжеволосая сильна духом, не прекращает бороться ни при каких обстоятельствах, бездумно рвётся вперёд, рискуя своей жизнью… Для детектива до сих пор оставалось загадкой то, зачем Мелисса прикрывает их с Джозефом собой, а внятного объяснения от девушки он так и не получил. — Себ… — голос Лиссы дрогнул, это отвлекло мужчину от раздумий. — Это, кажется, твоё… Конверт, немного измятый, пожелтевший, Себастьян узнал бы из тысячи. Приняв его из рук девушки, детектив осторожно вынул лист бумаги, исписанный ровным, красивым почерком. Ему не нужно было вчитываться; за долгие годы он в буквальном смысле выучил наизусть письмо своей пропавшей жены Майры. «…я подобралась слишком близко к разгадке… возможно, мы больше никогда не увидимся… я хотела тебя защитить… либо от правды, либо от моего безумия… ты должен закончить то, что я начала… ради Лили. И ради меня…» Те события, казалось, произошли целую вечность назад, но сейчас знакомые эмоции печали, злости и бессилия вспыхнули с новой силой, затмевая собой все остальные чувства. Дико захотелось выпить, напиться до беспамятства, как он делал это раньше, чтобы не чувствовать ничего, чтобы наутро неприятные ощущения от похмелья затмевали собой невыносимую душевную боль, разъедающую изнутри, словно кислота… — Себастьян… — миниатюрная рука Лиссы легла на его плечо, будто девушка пыталась передать ему частичку своего тепла; зелёные глаза заглянули в его, карие, добираясь до недр его души, забирая часть боли себе. — Я не хотела… Я подумала, тебе будет важно забрать это письмо… — Спасибо, — голос Кастелланоса был твёрдым; он сложил письмо, убрал его в конверт и спрятал во внутренний карман жилетки. — Давайте двигаться дальше. Не думаю, что нам стоит задерживаться надолго на одном месте.***
Всё глубже и глубже спускались мы с детективами в недра метрополитена. Коридоры оказались абсолютно пустыми, не было ни одного одержимого. Единственную странность я заметила у вентиляционных отверстий: оттуда вниз по стене стекала неприятного вида слизь, оставляя на стенах и полу коричневые пятна. Без сомнений, эта субстанция принадлежит Подавлению. Значит, мы уже близко… Мы вышли на платформу. Первым, что бросалось в глаза, были вагоны поезда; их двери были гостеприимно распахнуты, внутри вагонов горел свет. Казалось, этого места абсолютно не коснулась рука Рувика: не было обвалившихся бетонных перекрытий, под ногами не скрипел песок, осколки камня или плитки, как это было в игре. Я замерла, прислушиваясь. Здесь должно быть по меньшей мере пять одержимых, один из них — снайпер, сидящий в дальнем вагоне. Но… Нет! Абсолютно никого. — Чёрт, это странно, — пробормотала я, заходя внутрь ближайшего вагона. Что-то мне подсказывает, что всё это неспроста. Не может быть такого, что монстры просто ушли или испарились. Возможно, во мне говорит моя паранойя, но мне кажется, Викториано готовит нам какую-то ловушку… Нужно быть осмотрительнее. Медленно обойдя сначала один вагон, а затем и второй, я добыла два десятка пистолетных патронов, которые тут же разделила и раздала детективам, с десяток зарядов для дроби, пару разрывных и замораживающих болтов для «Агонии», которые также перекочевали к Кастелланосу. Это место, вернее то, что оно кардинально отличалось от виденного мною в игре, заставляло меня нервничать и озираться по сторонам при каждом малейшем звуке. Отсутствие врагов напрягало даже больше, чем их присутствие. Я привыкла к тому, что здесь, в этой реальности, буквально везде могут поджидать зомби, норовя отправить тебя на тот свет: они подстерегают, выжидают, а затем бросаются, их глаза горят странным огнём, и в них читается лишь одно желание — убивать. — Лисса, ты говорила, здесь должно быть много одержимых… — поправив очки, громким шёпотом произнёс Джозеф. — Так и есть, — пальцы занемели от того, как сильно я сжимала пистолет. — Я не знаю, что происходит… Мы продолжали двигаться по брошенному поезду метро, переходя между вагонами, время от времени находя полезные боеприпасы: я обзавелась ещё зарядами дроби, а Ода — патронами для снайперской винтовки. Наконец приятный дневной ветерок обдал моё лицо. Покинув очередной вагон, мы оказались на окраине разрушенного Кримсон-сити: всё те же покосившиеся высотные здания с отсутствующими окнами, охваченные жадным пламенем, покорёженные вывески магазинов, кафе и отелей искрили. Совсем близко располагался тот самый поезд, ведущий на другую сторону провала. — Где-то здесь должен быть путь наверх, — пробормотал, осмотревшись, Себастьян. — Поверь, он есть. Но он тебе не понравится, — я указала на проход в очередной тоннель метрополитена, вход в который закрывала бурлящая, мерзко пахнущая субстанция серого цвета.