***
Кастелланосу хотелось отругать рыжеволосую за взбалмошность и безрассудство, словно нерадивого подростка, но в то же время он понимал, что, взяв на себя одного из Сейфоголовых, Мелисса значительно облегчила им с Джозефом работу. Старший детектив успокаивал себя тем, что у девушки есть своя голова на плечах, опыт в сражении с этим монстром, и вдобавок достаточное количество зарядов дроби. А если вдруг что-то пойдёт не так, они с Одой помогут. В этот раз они обязаны успеть… Первый болт – гарпун – со свистом рассёк воздух, острый наконечник вгрызся в плоть, оставляя на одежде Боксхэда новый багровый след. Себастьян уверенно держал арбалет в руках, будто бы уже успел стать с этим необычным оружием единым целым. Неудивительно: о подобной вещице любой мальчишка мечтает с детства, и Себастьян исключением не был; арбалет уже не раз выручал его, крепкие плечи размозжили с десяток голов одержимых, а разрывные болты имели невероятный разрушительный эффект. Джозеф занял позицию немного поодаль. Используя винтовку, он раз за разом целил в шею, туда, где к телу крепился сейф. Кровавые брызги орошали рубаху босса, разлетаясь в разные стороны крупными каплями. Гремели выстрелы из дробовика. Лисса, уйдя на безопасное расстояние от своего противника, взобралась на возвышение; шаг за шагом она отступала назад, в смежную комнату, разрывая дистанцию с Сейфоголовым, не подпуская его ближе нескольких метров. То ли монстры в этот раз были слабее, то ли из-за того, что Кастелланос встречался с Боксхэдом уже в третий раз, но сейчас он не испытывал той нервозности, которая присутствовала при первом сражении, там, в подземелье. Отскочив в сторону от взмаха молота, детектив, резко развернувшись, всадил в спину монстра очередной болт, в этот раз разрывной. Послышался писк, следом за ним грянул взрыв; мутная жидкость всколыхнулась волнами, с потолка посыпался песок. Попытки Сейфоголового контратаковать казались Себастьяну какими-то слабыми, смешными… Да, будь он здесь один, сражаясь в одиночку с двумя созданиями Рувика, детектив наверняка не справлялся бы так просто. Видимо, на то и был расчёт. Вдвоём твари легко бы загнали его в угол, не давая возможности уйти от очередного удара, и просто забили бы до смерти молотами. Наверное… Конец страданиям существа с сейфом на голове принёс Ода: тяжёлая пуля, как и предыдущие её сёстры, легко вошла в плоть, рука монстра разжалась, выпуская рукоять молота. Под аккомпанемент всплеска двухметровое тело упало в воду, металлическая коробка со скрипом отворилась, выпуская наружу месиво из кровавых ошмётков и внутренностей, окрашивая мутную жижу в алый. Гнетущая тишина, окутавшая пространство подземелья, нарушалась свистящими звуками рассекаемого воздуха и невнятным бормотанием, доносившимся из смежного помещения. Указав напарнику в ту сторону взглядом и получив в ответ кивок, Себастьян, всё ещё держа наготове арбалет, двинулся туда, где несколько минут назад скрылась рыжеволосая. Открывшаяся картина заставила детективов оторопеть: Мелисса сидела на коленях у тела поверженного ею монстра; зажатый в её руках нож раз за разом вонзался в плоть, алые брызги летели в разные стороны, пачкая серый бетон пола, стен, белую ткань рубашки девушки, её лицо, волосы, руки… - …запомни как Отче Наш, что ты будешь гореть в Аду… ты будешь гореть в Аду… - методично шинкуя поверженного Боксхэда, негромко напевала себе под нос Лисса. - …ты будешь гореть в Аду… ты будешь гореть в Аду*… - Лисса? – негромко окликнул её Джозеф. Резкий поворот головы, взмах рыжих волос. Было в выражении лица девушки нечто такое, отчего Кастелланосу казалось, что сейчас, через секунду, она проведёт языком по лезвию ножа, слизывая кровь, и истерично рассмеётся. Это самое нечто – полыхающее огненными искрами безумие в глазах Мелиссы. - Лисса, ты… в порядке? – сглотнув, негромко спросил Ода. - В нашем случае «в порядке» - это высказывание, у которого слишком часто меняется смысловое содержание, - рыжеволосая поднялась на ноги и, вытерев лезвие ножа о ткань брюк, закрепила его на законном месте. – Так что, если тебе не трудно, конкретизируй. Ответом Мелиссе послужило молчание и настороженный взгляд из-за стёкол очков в роговой оправе. Пожав плечами, она окинула взглядом помещение и, заметив нужную дверь, указала на неё. - Думаю, нам нужно туда. Не став дожидаться согласия мужчин, Лисса двинулась вперёд. Себастьян видел, как сильно рыжеволосая пытается держать себя в руках, как упорно подавляет рвущиеся наружу эмоции. И… он не осуждал её. Любой другой человек с менее сильной волей давно бы сдался; в этой сумасшедшей реальности, созданной больным мозгом Викториано, слишком легко попасть в плен страданий и отчаяния. Мелисса же держалась до последнего и, более того, не однократно вытаскивала из задницы и Оду, и самого Кастелланоса, рискуя собой, получая увечья, которые, возможно, предназначались кому-то из детективов, теряя по крупице собственный рассудок. С тех пор, как Себастьян познакомился с Лиссой, там, на лестнице, после первой встречи с Садистом, боль стала постоянной спутницей девушки. Страх за собственную жизнь, за жизнь своих спутников, ужас, навеянный Рувиком, боязнь того, что она не сможет вернуться домой… А после – осознание неотвратимости собственной смерти. Раз за разом эти негативные эмоции, будто раскалённые иглы, впивались в душу Мелиссы, принося чудовищные муки. И все свои переживания она упорно держала в себе, не желая делиться ни с ним, Себастьяном, ни с Джозефом. Почему? Почему сам Кастелланос оказался слеп настолько, что не смог разглядеть, в какую глубокую яму упала рыжеволосая? Почему не догадался помочь её раньше? Ведь теперь наверняка слишком поздно… Или нет?.. Та медсестра, Татьяна, сказала Мелиссе, что перед ней стоит выбор: умереть, и вернуться домой, или остаться в Кримсон-сити, но никогда больше не увидеть своих родных. Девушка приняла решение… Так же, как его сейчас для себя принял Себастьян. Он попытается помочь ей всеми силами. Они с Одой вместе попытаются! Всем вместе им предстоит выбраться из этого чёртового места, уничтожив Рубена Викториано. И Лисса останется жива!***
Отворив материализовавшиеся двустворчатые двери, я пришла к осознанию, что постоянно изменяющаяся реальность бросает нас из одной локации в другую, кружит нас, как ей вздумается. Стекло, из которого был сделан пол в этой круглой комнате, оказалось на удивление прочным; сквозь прозрачные стены лился дневной свет. От центра вверх уходил механизм с прикреплённой линзой Френеля и стоящим внутри неё прожектором. Маяк… Мы оказались на самом верху одной из башен психиатрической клиники. Здесь начинался финал… Я шла по стеклу, рассматривая помещение на нижнем уровне. Толстые провода тянулись от центра, где в колбе хранилось ядро – мозг Рувика – до расставленных по кругу ванн, наполненных мутной жидкостью; в каждой из них я видела неподвижные тела. - Что за… - тихий шёпот Себастьяна за моей спиной был наполнен ужасом. Доктор Марселло, Оскар Коннелли, Лесли… Казалось, каждый из них спит, уютно устроившись на своем месте. Некоторые устройства были пусты. - Не может быть… Я оглянулась. Кастелланос, стоя в отдалении, взирал сверху на самого себя. На его лице отобразилась вся гамма чувств, начиная от неверия и заканчивая гневом. Мне захотелось подойти к нему, объяснить, сказать, что скоро весь этот кошмар кончится, но… - Спасите… Спасите! Через те же двери, в которые прошли мы с детективами несколько минут назад, вбежал, ступая босыми ногами по стеклу, Лесли. Будто испуганный ребёнок, парнишка сжимался в комок. Я видела, как Себастьян, заслонив собой Уизерса, нарочито медленно достал из кобуры пистолет и нацелил его на в спешке вошедшую следом за пациентом Кидман. - Себастьян, отойди от него, - из-за погони Джули немного запыхалась; её рубашка в нескольких местах была разорвана, алая кровь пачкала некогда чистую светлую ткань. Со щелчком старший детектив снял оружие с предохранителя. - Себастьян, послушай меня, - начала девушка. – Остановись. У нас и у тебя одни и те же цели… - Слушай, я всё понял, - Кастелланос взирал на свою бывшую напарницу со смесью гнева и раздражения во взгляде. – Ты не просто детектив-новичок, а это не обычный парнишка. Ты едва не убила Джозефа, и, если бы не вмешательство Лиссы, его кровь была бы на твоих руках. Ты стреляла в меня. Так что сейчас у меня достаточно причин не доверять тебе. Шаг за шагом я приближалась к детективам, наблюдая за ними, слушая их диалог. - Ты хороший человек, - с неким сожалением в голосе произнесла Кидман. – Вот почему я… Хотя это уже не важно. На секунду девушка опустила взгляд, туда, где в одной из ванн лежало находящееся в коматозе тело Себастьяна. - Если ты знаешь, кто этот парнишка, тогда знаешь и почему его нельзя оставлять в живых. От сказанного Джули Уизерс за спиной старшего детектива испуганно заскулил. В несколько шагов преодолев расстояние, я остановилась напротив девушки и, подняв голову, встретилась с ней взглядом. - Ты ничего не исправишь, убив Лесли, - твёрдо сказала я. – Уже слишком поздно, чтобы пытаться хоть что-то изменить. Его судьба предрешена, и никто не в праве её изменить. - Лисса, что… - А тебе не удастся его спасти, Себастьян, - мои руки сжали ремень дробовика. – Любая попытка окончится неудачей… Лесли не сможет противиться его воле… В то же мгновение стёкла окружающих нас панорамных окон маяка задрожали, волна эхолота со звоном прокатилась по круглой комнате, поселяясь в ушах неприятным писком. С гудением запустился механизм на вершине маяка. Мир накренился, изменяясь… Все мы оказались посреди всепоглощающего ничто, в центре которого, нервными отростками уходя куда-то вглубь, располагался гигантских размеров человеческий мозг. Началось… Хлюпающие звуки заставили меня обернуться. Нетвёрдой, неуверенной походкой Уизерс двигался вперёд, навстречу Рувику, навстречу собственной смерти… - Лесли, стой! – хриплым от боли, вызванной ультразвуком, голосом произнёс Кастелланос. Но парнишка его будто не слышал. Шаг за шагом пациент психиатрической клиники приближался к Викториано. Губы Рубена искривила холодная, жестокая усмешка. Он открылся, будто приглашая Лесли в свои объятия, но… Стоило мальчишке подойти ближе, уродливые руки, покрытые ожогами, язвами и струпьями, легли на его голову, превращая Уизерса в прозрачную жидкость. - Лесли!!! - Ты не спас бы его… - прошептала я. Напряжение достигло апогея. Начался последний, решающий бой.