Сказки

Престарелый парк аттракционов в осеннем Лондоне — по-настоящему живая и необычная эстетика. Хмурое небо, периодически грозящее разразиться серьёзным ливнем, солнечная палитра всевозможных цветов талантливого художника, берущая начало в мягких коричневых тонах пожухлой листвы и с почётом доходящая до едва ли не неоновых оттенков позитивного оранжевого и благородного красного. Единственный спутник Драко Малфоя на пути к скрипучему колесу обозрения — осенний ветерок, обманчиво лёгкий, имеющий неизгладимую перспективу превратиться в настоящий ураган, сейчас он лишь как-то лениво, на манер избалованной девицы в дорогом бутике, перебирал опавшие листья, точно одежду именитых брендов: дорого-богато, да только не то. Центральный парк сегодня не пестрил посетителями: оно и ясно, середина рабочей недели. Взрослые представители населения Британской столицы усердно трудятся в разгар собственного рабочего дня, и каждый из них настолько слепо гонится за призрачными богатствами и кристально чистой репутацией, что велико желание невидимой рукой подсунуть им «Господина из Сан-Франциско»: никто не защищён от перспективы умереть в 58 лет, не познав простого житейского счастья, что кроется за смехом близких людей и драгоценным монологом наедине с самим собой, однако, все раз за разом откладывают эти великолепные моменты в ящик эфемерного будущего, с обречённым выражениям лица беря дополнительную смену на работе. С детьми же всё в корне по-другому. На часах 10 утра и ребята в возрасте от 6 до, минимум, 16 проводят своё время в школах и иных образовательных учреждениях. К превеликому счастью, их помыслы и сознание пока ещё чисты для того, чтобы сознавать всю ценность лишних пяти минут разговора с лучшим другом и прелесть прогулянного урока, когда, скрываясь от учителей и других учеников, вы тихим шёпотом обсуждаете всё-всё на свете, навсегда откладывая в собственной памяти этот момент. Все дети вырастают, и тогда уже каждый решает, чем же это было: глупой шалостью детского бунтарства или правильно выбранным приоритетом. И вот тогда, когда выбор наконец сделан, а поступок школьной давности приобретает негативную/позитивную окраску, и формируется концепция собственных взглядов на жизнь. И вот тогда они навсегда выбирают свой путь, решая, является господин из Сан-Франциско примером для подражания в своём желании стать достойным человеком и бесконечной целеустремлённости, что подгоняла его на пути к поставленной цели, или же он крытый глупец, что в погоне за лаврами и мировыми богатствами, упустил что-то более важное и значимое. Что-то более дорогое неприхотливому в вопросах вселенской роскоши сердцу. За потоком бесконечных и актуальных мыслей Драко и не заметил, что неторопливой поступью он добрался до обветшалого деревянного теремка, размером со сторожевую будку, на котором бордовой краской было аккуратно выведено «Касса». Хрупкая женская рука открыла до блеска отполированное окошко, являя взгляду серых глаз светловолосую женщину. Черты лица её были ничем не примечательны для беглого взгляда занятой толпы, однако Малфою эта женщина открылась совсем в другом свете: небрежным пучком уложенные светлые волосы аккуратно сверкали в свете желтоватой лампы, любознательные голубые глаза смотрели на него с подлинным добродушием, в то время как на губах играла искренняя улыбка — не профессиональный клоунский оскал работника луна-парка, а именно лёгкая улыбка доброй душой женщины. На светлом лице отчётливо виднелись мимические морщины, которые, вопреки своему определению наступающей зрелости и старости, наоборот придавали ей особый шарм, являясь дополнительным доказательством того, как любила эта женщина свою жизнь и не стеснялась проявлять эту любовь, делиться ей с окружающими. Неизменно вежливым тоном попросив билет на одинокое колесо обозрения в самом центре территории безлюдного сейчас парка, блондин небрежно брошенным взглядом наткнулся на потёртый томик Брэдбери и его легендарное «Вино из одуванчиков». Одобрив скупой улыбкой выбор работницы парка аттракционов, мужчина неторопливым шагом направился к высокой конструкции. На колесо обозрения Драко поднимался с бумажным билетом в холодных руках и далёкими размышлениями о прожитых днях. Пожилой мужчина с мазками благородной седины в тёмных волосах встречал парня на посадочной площадке. Оранжевая окраска рабочей одежды сотрудника парка идеально гармонировала с золотым пейзажем окружающий обстановки, создавая ощущение того, что всё в жизни до мельчайших деталей продумано кем-то, кто страстно не желает показываться нам на глаза. Ты вроде сильная личность с достойным воспитанием и престижным образованием за плечами, которая самостоятельно принимает любые, даже самые сложные решения, однако незатейливое желание добродушного инкогнито с лёгкостью подстраивает цвет рабочей одежды под свой увлекательный осенний пейзаж. Вообще, люди зовут это религией. Да только у каждого она своя, уникальная и настолько своеобразная, что объединять такие различные взгляды на жизнь одним скупым словом – верх людской глупости. Добродушный мужчина проявил недюжее упрямство в вопросе того, куда же разместить молодого человека. Ссылаясь спокойным голосом на смехотворные технические неполадки, сотрудник парка расположил Малфоя в ничем не отличающейся от своих 11 копий кабинке, что неторопливым движением подплыла, едва не задевая носы мужской обуви. Натренированной рукой мужчина отворил металлическую змейку, охраняющую проход в кабинку и, совершенно по-детски беззаботно подмигнув Драко, тихим шёпотом бросил что-то о приятном бонусе. Суть сказанного блондин уловил, стоило ему устроиться на твёрдом сидении и развернуться в сторону входа на аттракцион. Галантно придерживая за руку темноволосую девушку, работник парка помогал той забраться на импровизированный борт. Успешно справившись с задачей, мужчина молниеносно вернул тонкую змейку металлических частиц на законное место, торопливо уходя от отбывающей с начальной точки «путешествия» пары. Незнакомка явно испытывала дискомфорт, что стало ещё более очевидно, стоило ей неаккуратным движением задеть ногу своего попутчика, после чего она, стыдливого опустив глаза на собственные колени, прикрытые тканью драпового пальто, выдохнула едва слышное «Прошу прощения». Малфой же, наоборот, безо всякого стеснения разглядывал девушку: она являлась обладательницей хрупкой фигуры, что было заметно даже под защитой объёмного пальто. Каштановые волосы девушки вились беспорядочными кольцами, часть которых обрамляла бледное лицо, в то время как остальные были небрежно убраны за спину. Кульминацией худого лица были большие тёмные глаза, сейчас стыдливо опущенные и щедро защищённые длинными тёмными ресницами. Слегка нахмуренные аккуратные брови и чуть приоткрытые розовые губы завершали образ рандомной попутчицы. Чтобы как-то избежать царившей в кабине неловкости и наконец отвлечься от пристального взгляда Драко, девушка быстрым движением опустила на колени до этого хранимую в чёрной кожаной сумке книгу, да сделала это настолько стремительно, что внимательный взгляд серых глаз не сумел разглядеть названия оной. Пара секунд на неторопливый поиск нужной страницы — и вот уже незнакомка сосредоточена на печатных строках, а тонкие пальцы любовно придерживают потёртое издание. Секунды сменялись с присущей им плавностью, позволяя блондину в полной мере насладиться картиной осени в безлюдном парке. С только набираемой высоты всё казалось настолько незначительным, одновременно давая ложное ощущение всемогущества. Жаль только, что с окончанием круга это ощущение бесследно иссякнет. Банальную прелесть момента нарушил не вовремя разыгравшийся ветер, что беззаботным порывом прошёлся по территории парка. Старенькая кабинка с облупившейся краской, вторя игривости невидимого потока воздуха, заходила из стороны в сторону не сильно стремительным, но устрашающим в своей неожиданности движением. Хлопок упавшей неприлично близко к краю кабины книги отвлёк Малфоя от созерцания беспорядочного вальса осенних листьев, в результате чего взгляд блондина молнией метнулся к испуганному лицу девушки, крепко вцепившейся хрупкими пальчиками в безжизненный металл скамьи. Ещё пару секунд мужчина потратил впустую, с некоторым восхищением оглядывая пряди беспокойных волос, что, ведомые стремительными потоками воздуха, выбились из небрежной укладки, теперь же нервно обрамляя лицо своей хозяйки и буйным потоком стремясь выбраться за пределы ходуном ходящей кабины. Неожиданное веяние стремительного ветра оборвалось так же быстро, как и появилось, успокаивая старенькую кабину и её пассажиров. Драко расслабленно разжал сжимаемую в руке металлическую поверхность, обращая внимание на то, что движения кабины изменили положение ранее упавшей книги: буквально пара сантиметров и том полетит на далёкую землю. Аккуратно склонившись над основанием кабинки, мужчина только сейчас обратил внимание на то, что собственные холодные пальцы сжимают «Тёмные аллеи» Бунина. Быстро вернувшись в исходное положение, Драко шокировано всматривался в зазубренные с детства буквы, что венчали обложку той самой книги, которая неоднократно снилась молодому человеку в течение последних двух месяцев. Изумление вкупе с осознанием данной ситуации восторженным трепетом согрело сердце, ускоряя его привычный ритм. Медленно подняв глаза на сидящую напротив девушку, Малфой наткнулся на отражение своего собственного выражения лица: изумлённо приоткрытые губы и тот же шокированный взгляд карих глаз с каёмкой понимания был устремлён на хрупкое запястье и тонкие пальчики, трепетно, даже как-то любовно сжимающие тёмно-серую шерсть его собственного вязаного шарфа. Своё «путешествие» Малфой завершал резко сорванной с положенного места металлической змейкой и стремительным движением прочь из скрипучей кабины. Стремительным лишь для того, чтобы спустя пару секунд, любовно касаясь тонкой кожи девичьего запястья, помочь выбраться на неподвижную платформу тёмноволосой девушке. Колесо обозрения Драко покидал с тёплой женской рукой в собственных холодных пальцах и полным осознанием того безграничного счастья, что кроется за избитым выражением «счастливый билет».