Не убоюсь я зла

Рен вернулся к себе, медленно поднялся по лестнице, зашел в опустевшую комнату. Странным казалось, что еще совсем недавно здесь была Рая, что они говорили тут, спорили, что он целовал ее… Теперь уже не будет тут Раи; больше она не вернется. «А ну как она пойдет в полицию?» — эта мысль пришла к нему в голову и тут же была с негодованием отброшена. Нет, Рая не заявит в полицию. Сколько угодно будет считать его чудовищем, а все же доносить — не пойдет. С уходом Раи оборвалась тонкая ниточка, привязавшая было его к людям. Боли он не чувствовал, только холод и пустоту, и все никак не мог поверить всерьез, что больше не увидит Раю. Был уже довольно поздний вечер, позже одиннадцати, когда он услышал тихий стук в дверь. Первым делом Рен подумал о Рае, и сердце его сжалось, но он тут же обозвал себя идиотом. Стараясь двигаться бесшумно, он подошел к двери. Между тем стук повторился, уже громче и настойчивее, а после в дверь и вовсе заколотили кулаком. — Отворите! — вскричал незнакомый ему девичий голос. Рен удивился и открыл дверь. Перед ним стояла смутно знакомая ему девушка, маленькая, плотно сбитая, черноволосая и смуглая. — Что же вы молчали? — с возмущением накинулась она на Рена. — Вы, верно, ошиблись, — сказал он недоуменно.- Как вы сюда зашли? — По черной лестнице, — ответила она. — Рая говорила мне, что там всегда открыто. Воспоминание обожгло его молнией. — Вы Роза? — воскликнул он. — Что случилось, говорите! Роза оглянулась по сторонам, и Рен, осознав, что они так могут привлечь внимание других жильцов, пригласил ее войти. — Рая больна, — проговорила Роза дрожащим голосом, едва Рен успел прикрыть дверь. — Я не знаю, что делать. С вечеру она в бреду, нужно вызвать врача, но я боюсь, потому что она порой такое говорит… и это не списать на болезнь! Я боюсь, что ее арестуют, но и оставить ее без помощи нельзя, она вся горит в лихорадке. — Роза судорожно вздохнула, подавляя рыдание, но тут же овладела собой. — Я хотела спросить, знаете ли вы врача, надежного человека, который не донесет? Ведь наверняка же у вас есть такой знакомый? Ведь есть? Она смотрела на Рена с надеждой, сжимая руки у груди. — Идемте, — сказал он твердо, хотя сердце его так и сжалось. — Я врач. Он всегда держал при себе небольшой запас лекарств на случай, если придется оказать помощь своим товарищам, так что сборы заняли считанные мгновения. — Как вы отыскали меня? — спросил он, просто для того, чтобы отвлечься от гнетущих мыслей. — У меня хорошая память, — Роза слабо улыбнулась. — Адрес вы назвали при нашей первой встрече, помните? Кое-что узнала от Раи… она ничего не рассказывала мне о том, о чем вы с ней говорили, — быстро добавила Роза. — Хорошо, — он кивнул. Они нашли больную в ужасном состоянии — Рая металась в бреду, хватала воздух пересохшими губами. — Холодно, — бормотала она. — Холодно! Одеяло ее почти сползло на пол, но когда Рен попытался прикрыть ее, она гневно оттолкнула его руку. — Уйди! — звенящим голосом крикнула она. — Не смей ко мне подходить! Но тут же протянула к нему руки, умоляя вернуться и сесть с ней рядом. — Столько крови, столько крови, — быстро зашептала она, — ты весь в крови! Тебе нельзя так ходить. И на мне кровь! Она судорожно принялась оттирать руки, словно на них и вправду были следы крови. — Тихо, тихо, — успокаивала ее Роза, удерживая за руки. — Митя погиб, и его тоже повесят, — твердила Рая. — За ним уже идут, схватят его и повесят. — Не повесят, — утешала ее Роза, но Рая только упрямо мотала головой. — И я виновата? Виновата? Ответь! — крикнула она, сжимая руку подруги. — Ну что ты, Раечка! — со слезами воскликнула Роза. — Ни в чем ты не виновата! Рен коснулся ладонью лба Раи — лоб был сухой и горячий. — Сделайте же что-нибудь! — прошептала Роза. — С ней все будет в порядке, — уверенным тоном сказал Рен, стараясь успокоить Розу. — Лихорадка ее, очевидно, нервного происхождения. Я сейчас сделаю лекарство, а вы принесите чаю, но только не горячего, а теплого, и нужно будет сделать компресс и обтирать тело влажной тряпкой. Найдется у вас? Роза кивнула и выбежала за чаем. Рен быстро сделал микстуру и заставил Раю выпить ее. Она послушалась, только сильно скривилась от горечи лекарства, так что Рен побоялся даже, что ее вырвет; но нет, обошлось. Рая откинулась на подушку и прикрыла глаза. Вскоре она попросила пить, Роза дала ей чаю, и Рая залпом, жадно выпила всю чашку. Потом она задремала, но и во сне ворочалась, вздрагивала и что-то бормотала. Рен сидел рядом с Раей и смотрел на нее. Он увидел, что на лоб ее упала прядь волос, и протянул было руку отвести волосы от лица, но Роза остановила его. — Это из-за вас она заболела, — тихо и угрожающе произнесла Роза. — И если есть в вас хоть капля порядочности, если вы хоть немного дорожите Раей, вы должны будете ее оставить и никогда, слышите, никогда не появляться возле нее! Рей с удивление смотрел на такую маленькую и в то же время исполненную яростной силы девушку. — Я так и собираюсь сделать, — ответил он. — Но сегодня я останусь здесь и буду рядом, пока опасность не минует. Всю ночь они провели без сна у постели Раи. Несколько раз она просыпалась; бред ее возобновлялся. То казалось ей, что в комнату ломятся жандармы, и она в ужасе уговаривала Рена спрятаться, то вспоминала прежнюю их соседку, Луизу Францевну, и говорила Розе, что мерзкая эта старуха непременно на них донесла, и что нужно прямо сейчас, немедленно, пойти и все ей высказать. Едва удалось отговорить ее от этой безумной идеи. Наконец, под утро она заснула крепким глубоким сном, жар ее спал. Рен велел Розе не будить ее, сказав, что сон для больной сейчас будет лучшим лекарством, и так она проспала почти до полудня. Роза утром ушла на курсы; она не хотела идти, но Рен уговорил ее, сказав, что побудет с Раей и что жизни ее теперь ничто не угрожает. Когда Рая проснулась, он сидел рядом; она открыла глаза, некоторое время пристально смотрела на него, а потом отвернулась. — Значит, мне не приснилось, что вы здесь были, — еле слышно проговорила она. — Как ты себя чувствуешь? — спросил Рен. Она не ответила. — Тебе нужно оставаться в постели хотя бы пару дней, — продолжил он. — Микстуру я оставлю Розе, нужно принимать дважды в день. Рая коротко кинула. — Я сей же час уйду, — сказал он. — Я пришел только как врач, чтобы помочь тебе; но дело мое сделано, и мне больше незачем здесь оставаться. Снова не получив ответа, он поднялся и собрался уйти, но Рая молча удержала его руку. Медленно, словно во сне, Рен опустился на край ее постели. — Мы с тобой больше не увидимся, — сказал он. — Я надеялся, что ты разделишь мои взгляды, но вижу теперь, что ошибался; а без этого звать тебя с собой — только попусту губить. Нет, я не звал тебя убивать, — упредил он возражение Раи. — Это не для всех работа. Но мы в главном не сойдемся, а без этого все прочее неважно, и неважно то, что я тебя люблю… Да, люблю, потому и оставляю сейчас. Будешь меня вспоминать иногда? Слезы потекли по ее лицу, но Рая ничего ему не ответила. — А впрочем, не надо вспоминать, — торопливо сказал он. — Забудь, и то, что я сказал, забудь. Все это ерунда и одна лишь физиология, вокруг которой дураки-поэты накрутили разных финтифлюшек… — голос его дрогнул. Рая потянулась к нему, прижалась всем телом, обвила руками шею, не заботясь о том, что на ней из одежды лишь тонкая сорочка. Рен крепко обнял ее. Ни один из них не решался первым разомкнуть объятие, и они все продлевали его на бесконечно долгие секунды. Наконец, они отстранились друг от друга. Рая смотрела на него полными слез глазами. Обеими ладонями она обхватила лицо Рена, и так удерживала его взгляд, не давая отвернуться. — Прошу тебя, умоляю, забудь это безумие! Довольно смертей! Ласково, но твердо Рен отвел ее руки от своего лица. — Нет, Рая, — ответил он. — Я не отступлю. Тем же днем он съехал со своей квартиры и почти на месяц оставил Петербург.