beat of my heart

      Дик смотрит на нее очень странно — в смысле, даже страннее, чем обычно — сидя в другом конце комнаты и будто бы опасаясь подойти.       — Твои друзья ищут способы вернуться в ваше время и ваш мир, — наконец говорит он, видимо, надеясь, что Дейзи перестанет нарочито холодно игнорировать его, но выходит у него это на самом деле довольно хреново: она передергивает плечами и отворачивается. Он вздыхает и качает головой. — Слушай, ты же должна понимать, что у меня не было выбора — к тому же, теперь-то все прекрасно, ты вольна делать, что захочешь, я волен делать, что захочу, твоих друзей никто не шпыняет по поводу и без повода и…       — Пошел ты! — обрывает она его. — Ты предал нас! Предал, а теперь пытаешься оправдаться, что действительно хотел как лучше, хотя все, чего ты хочешь — это спасти свою шкуру!       — Ну, допустим, это не так… — возражает он.       — Или приступай к делу, или убирайся, пока я тебе в этом не помогла! — встряхивая волосами, заявляет она, окатывая его ледяной водой.       — Окей, — мусорщик поднимается на ноги, начиная ходить по комнате, — значит, к делу… Слушай, здесь у нас не слишком распространено использование фамилий, как ты могла заметить, но, тем не менее, если списки рабочих, где они значатся, некие… Документы. Я недавно копался в отдельных файлах, и… Погоди, надо начать не с этого. Ты когда-нибудь знала человека по имени Грант Уорд?       Дейзи вздрагивает, как от удара током, и инстинктивно обхватывает себя руками, стараясь спрятать куда-нибудь взгляд, непослушное тело почему-то бьет дрожью.       — Тебе-то какое дело?       — Значит, знала?       — Видимо, да, — она неловко поводит плечами, все еще надеясь исключить вероятность. — Но это мог быть совсем другой Уорд, знаешь, это нередкая фамилия и нередкое имя — может быть все, что угодно.       Дик пару секунд водит пальцем по планшету и разворачивает его к Дейзи.       — Он?       С экрана на нее смотрит Грант Дуглас Уорд с официальной Щитовской фотографии, в плохом качестве почему-то все же сохранившейся в этом будущем. Она коротко кивает, смаргивая подступающее к глазам отчаяние — какого черта даже здесь ее преследуют напоминания о нем?! — и глухо бормочет:       — Как это у тебя оказалось?       — Моя семья была очень ревностна к сохранению памяти, пока их не сожрали, — он насмешливо поводит плечами, болезненно глядя на нее раздражающе-светлыми глазами.       — О чем ты?       Вместо ответа он снова что-то тычет в планшете, закусывая губу — Дейзи даже забывает, как он ее бесит, потому что внутри все отвратительно сжимается — и снова разворачивает экран к ней. Фотография Дика. Номер серии документа. Номер в списке рожденных. Код Метрика. Режущая глаз дата рождения. И имя: Дитрих Томас Уорд.       — Ты ошибаешься, — пытается говорить она, но губы ее немеют. — Он здесь ни при чем. Уорд — распространенная фамилия. Это ничего не доказывает. Ничего.       — У меня есть доказательства, — он качает головой, — у меня есть доказательства того, что Грант Дуглас Уорд — мой… Прадед. Это правда.       — Но это невозможно! — она не понимает, почему она так злится. — Он мертв! Он мертв, и у него не было никаких детей! Может… — она пытается успокоиться. — Может, ты потомок его брата?       — Нет, прямая линия от Гранта Уорда. Я перепроверил.       — Но я говорю тебе, это попросту нереально, это…       — В твоём мире! Мы уже обсуждали это, но ты решила заткнуть мне рот, врезав мне, — он подходит к ней ближе, повышая голос. — Это другая ветка будущего, это будущее не вашего мира, а другого! Здесь ты получила достаточно сил, чтобы к концу жизни разрушить планету, здесь у Гранта Уорда были дочь и сын, и здесь… — он прерывисто вздыхает, будто обрывая себя, а Дейзи вдруг понимает, что всхлипывает, и что ей холодно, и что в ней опять волной поднимаются совершенно лишние воспоминания.       — Зачем ты мне это говоришь?..       — Потому что это еще не вся найденная мною информация. И мне показалось, ты заслуживаешь того, чтобы знать, — он снова ищет что-то на планшете, но на этот раз не показывает ей, будто все еще не может решиться. — Я копал в поисках информации о тебе. Рылся везде, где мог найти, благо, Синие пустили меня к их хранилищам. И… Нашел пару копий документов… Не сразу, конечно, но имя Уорда, уже знакомое мне, встретилось в контексте того, что он дал тебе первичные боевые навыки, или вроде того — и мне стало интересно, окей? В общем, вот, что я нашел.       И Дейзи, не дышавшая во время всего объяснения, смотрит на копию старого-старого паспорта, которого она никогда не имела, но на котором значится ее фотография, ее дата и место рождения, а еще имя и фамилия — Дейзи Джонсон-Уорд. И она не верит глазам, окей? Дик листает фотографии дальше, и она смотрит, как на этой самой копии в графе «дети» стоят две заметки, и читает имена, и, кажется, плачет.       — Я поэтому хотел удостовериться, что ты действительно знала Гранта Уорда, — неловко замечает ее… потомок? — Тут, видимо, все совсем не так.       — Он тоже носил коричневую кожаную куртку и был полным мудаком, — неожиданно твердо говорит Дейзи, поднимая влажные глаза на странно растерянного Дика и сжимая кулаки так сильно, что на ладонях остаются красные ранки от впившихся ногтей. — Это ты, видимо, унаследовал.       — Слушай, я…       — Вали отсюда, — устало и раздраженно говорит она, отворачиваясь. — Ты уже сообщил мне, что я разрушила Землю, сообщил мне, что я была женой Уорда, сообщил, что я твоя… прабабушка! И знаешь, я без понятия, что из всего этого хуже. Просто отвали и хватит портить мне день еще больше. Мне плевать, даже будь ты потомком Тони Старка.       — Ты знала Тони Старка?       — Вон.       Дик неожиданно подчиняется, странно вздохнув и ссутулив плечи, а Дейзи стоит и ждет, пока он скроется с ее глаз — стоит, неестественно прямая и сильная, а потом вдруг ломается, сгибаясь пополам и заваливаясь на кровать, сжимает зубы, зажмуривается и беззвучно плачет, не понимая, откуда же от имени давно уже не существующего человека в грудной клетке появляется столько боли.       Она сильная. Ей плевать на Гранта Уорда.       Она сильная. Она будет до последнего бороться за этот мир и своё место в нем.       Она сильная. Она никому не позволит увидеть этих беспочвенных истерик.       Она сильная…       …а он раз за разом пробуждает в ней слабость. Когда он её отпустит?