История одного безумца

      В гостиной было тихо и холодно. Двое парней сидели на диване и молчали. На столике стоял один бокал с красным вином — для Стаса. Игорь пить боялся, хоть и хотелось ему просто безумно. Кажется, в этот период своей жизни он был готов выпить и выкурить всю вредную хрень, которая только существовала.       Стас пару минут просто смотрел на бокал вина, жутко этим раздражая Игоря. Почему он молчал? Чего ждал? Всё-таки, решил бросить его? Сдать в психушку? Лаврову казалось, что за эти две минуты тихого ожидания он сойдёт с ума окончательно. — Игорь. — Лавров вздрогнул и посмотрел на друга. — Ты же ходил к психологу, верно? — Да, ходил. Думал, обычный стресс, а оно вон как всё… Эксплозивное расстройство… Охуеть, да? — Тебе прописали что-нибудь? — Да, ещё дали направление к психиатру. А ты чё ожидал? Эта женщина привыкла выслушивать истории о служебных романах от сорокалетних тёток, а тут на те, припёрся чуть ли не шизофреник. Да что она могла сделать-то? — Когда на приём? — Завтра. — Лаврова напрягала немногословность и спокойствие друга, но он промолчал. Сейчас надо быть как можно осторожнее как в словах, так и в действиях. — Диане говорил? — Нет ещё… Скажу ей, как только приедет. — Хорошо. Тогда завтра я пойду с тобой. — Конченков отпил из бокала и достал из кармана кофты телефон. — Напишу Фадею, что ты себя хреново чувствуешь. Съёмки вполне можно перенести на другой день. — Так, погоди, Стас… — М? — Я не хочу туда идти. К психиатру… Не хочу.       Стас замер. Он медленно перевёл на Лаврова взгляд и отложил телефон в сторону. — Ну вот и какого хуя?       Стас был зол. Но эта злость была не страшной, хрупкой, как и он сам. Казалось, коснёшься — и он заплачет… — Ты совсем ебанутый? Игорь, ты болен! Серьёзно болен! Тебе нужна помощь, но когда тебе пытаются помочь, ты тупо отказываешься?! Ну нет, блять, не сейчас и не в этой квартире, Лавров. — Ты что, не понимаешь? Мне не просто таблетки и постельный режим выпишут. Я не буду валяться в постели и жрать варенье целыми днями. Стас, меня отправят в психушку. — Откуда ты знаешь?! Ты даже не был у врача! — Да блять, это ебаное эксплозивное расстройство личности! Я хочу причинять боль людям, ты понимаешь? Я даже не хочу убивать, я просто тупо хочу крови. Меня вообще изолировать нахуй надо!       Игорь постепенно переходил на крик, осознавая, что, возможно, ведёт себя как последний мудак и не должен так срываться на друге, но остановиться просто не мог. Нервы были на пределе. Было чертовски страшно. Он не знал, что ему делать. Никто этого не знал. Но рано или поздно придется принять решение. Возможно, худшее в своей жизни, ведь то, что могло спасти близких Игоря, топило его самого, а то, что являлось потенциальным спасением Игоря, подвергало опасности его близких.       Герой непременно сделал бы всё, чтобы спасти близких, пусть даже в ущерб себе. Но Игорь не был героем. Он был обычным человеком, и ему было страшно. — Я не хочу потерять всё это… Не хочу потерять то, за что мы вместе с тобой боролись десять лет. Смотри, мы сейчас в Москве, мы вместе и мы известны… Разве ты не этого хотел всю свою жизнь?.. — Игорь говорил уже тихо, мысленно проклиная себя за то, что он говорит подобный бред вообще. Но страх взял над его разумом верх. Едва ли такому властному чувству, как страх, не под силу подчинить себе больной, обезумевший разум.       Стас промолчал. Затем схватил бокал вина и выдул его залпом.       То, что он говорил Игорю, было неправдой. Вернее, это было не совсем правдой. Он отлично понимал, что Игорь — психически больной человек, который вчера ему чуть ли руку не сломал. Но прежде всего Игорь был его лучшим другом, и ему чертовски не хотелось прощаться с ним, пусть даже на мелкий срок. Просто сидеть и осознавать, что твоему другу где-то на другом конце города сейчас, возможно, сверлят дырку в башке, было бы ещё хуже, чем работать с психом в одной студии.       Бизнес волновал Стаса куда меньше, чем Лаврова. Это было заметно хотя бы по контрастности их образов — молчаливый паренёк в маске и разнаряженный Большой Русский Босс, с перстнями, шубой и короной на голове. Всё шоу держалось на Игоре, его тупых шутках и умении находить друзей. Для Игоря что не гость — то новый приятель, что не новый приятель — то новый гость. Стас же был человеком тихим как в шоу, так и в жизни. Зачастую за всё время съёмок его взаимодействие с гостем ограничивалось одними «привет» и «пока».       Главным, бесспорно, был Игорь. Стас был так, палочкой-выручалочкой, пишущей тексты для его битов и сценарии для шоу. Он не любил ни бизнес, ни деньги, прилетающие им с него. Он любил Игоря. Любил своих друзей, своих фанатов и кумиров. Он, в отличие от Игоря, любил само дело, а не его результаты.       Сейчас было так же. Игорь боялся потерять свою карьеру, боялся, что однажды будет работать в маке, или, ещё хуже, станет каким-нибудь офисным червяком. А Стас боялся потерять Игоря.       Конченков понимал, чего именно боится его друг. Одно дело — офисная бумажная работа, которую ты ненавидишь так сильно, что готов хоть в психушку по доброй воле сигануть. А другое — терять то, за что боролся десять лет. — Давай сходим к врачу завтра. Послушаем, что он скажет. — Да что он может сказать?.. Меня же не будут спрашивать, хочу я или нет. По-любому упекут в психушку. — Поступишь так же, как и с тем психологом. — А? В смысле? — Ты ведь подкупил её, верно? Чтобы она просто дала направление и отпустила, хотя должна была сразу донести на тебя.       Игорь охреневшим взглядом уставился на друга. Догадливый, сука. — Ну, допустим. Но не легче ли вообще не идти? Так только бабло на ветер, жалко же. Тем более, психиатр — не психолог, там сумма покрупнее нужна будет. — Ты даже в такой ситуации не изменяешь своей любви к деньгам… Ну вот что за человек… — Стас говорил подавленно, пытаясь сконцентрироваться на чём-то одном. Слишком много мыслей в голове.       У Игоря начинала болеть голова. Он чувствовал лёгкое раздражение от этой их беседы со Стасом. Бесило, что никто из них не прав. Бесило, что из этой ситуации нет выхода. Бесило, что он так низко повёл себя. Он не герой, но так хотел бы им быть. Но что поделать — тёмные стороны людей приобретают силу в самых тёмных, страшных ситуациях, и берут верх над светлыми сторонами.       Сейчас Игорю не было страшно. Он был зол на самого себя, на Стаса, который даже и не пытается его остановить. Игорь был зол, Стас был уставшим и расстроенным. Хуже было уже некуда.       У Игоря туманно в глазах, сердце колотится, как бешеное, разум вновь наполняется сотнями разных голосов, твердящих одно и то же: возьми.       Очередной приступ садизма, ничего страшного. Просто… Время от времени нужно удовлетворять свои животные инстинкты. Ему нужна кровь, он нуждается в этом.       Лавров не стал медлить. Вернее, он хотел, он очень хотел не делать этого. Но понимал, что если не сделает этого сейчас, то потом будет только хуже. Он притянул к себе Стаса и впился ему зубами в шею. Хотелось бы, чтобы это было хоть сколько-нибудь эротично, но нет — это было чертовски больно для Стаса. Для хрупкого, словно хрусталь, Стаса это было больно во всех смыслах. На его бледной тонкой коже пугающе просто оставить следы. Он вскрикнул. Рука Лаврова сильно сжимала его плечо, не давая вырваться. Зубами он впился глубоко, уже показалась кровь.       Оторвавшись от шеи, Лавров повалил друга на диван и приступил к ключицам. Это было ещё больнее. У Стаса ключицы тонкие, выпирающие, с чёткими очертаниями. Они были прекрасны. Это без раздумий бы отметил любой ценитель красоты человеческого тела. Но сейчас Игорю было всё равно. — Хватит, мне больно, перестань!.. — Стас пытался вырваться, но у Игоря была крепкая хватка. — Игорь…       Стасу было действительно больно. Он толкался, пытался вырваться. На шее ещё красовался алым пятном укус, а глаза парня казались стеклянными. И Игорю нравилось это.       Укусы Игорь оставлял нетронутыми: он не зализывал их, не целовал, как это делают обычно парочки. Следы просто горели, кровь на них закипала и темнела.       Игорь оставил всего четыре: один на шее, два на ключицах и ещё один на груди. Укусы алели на белой коже, и Игорю они чем-то отдаленно напомнили кровь на снегу.       Стас закрыл лицо руками и тихо всхлипнул. Игорь постепенно отошёл. Он сидел возле Стаса, стараясь не смотреть на него. Игорь уже успокоился, а вот Стас плакал. То есть он старался не показывать своих слёз, поэтому и закрыл лицо, но от Игоря уже ничего не укроешь.       Игорь сглотнул. Он осторожно дотронулся до рук Стаса. — Стас… — Игорь попытался убрать руки с его лица, но тот упорно сопротивлялся. — Стас, прости меня.       Он говорил тихо, почти шёпотом. Руки Конченков всё же убрал. Глаза парня были действительно красными, а лицо влажным от слёз. — Ты уже нормально чувствуешь себя? — Стас говорил сдавленно, пытаясь успокоиться. — Ну, в смысле… Убивать больше не хочешь? — Нет, — Горько ответил Лавров. Он всё ещё держал руку Стаса. — Не хочу. И мне бы хотелось, чтобы больше никогда не захотел, честно. — Значит, тебе просто нужно выместить злость на ком-то, и ты будешь чувствовать себя нормально? — Похоже, что так. — Игорь почувствовал лёгкую тревогу, смешанную с ненавистной ему надеждой. В глубине души он уже понимал, к чему именно это приведёт. — Тогда… Ну, может, ты будешь делать это со мной какое-то время? Так тебе не придётся причинять вред окружающим, и ты можешь остаться здесь, дома…       Сейчас Игорю стало по-настоящему больно. Больно, потому что какая-то часть его радовалась такому предложению, и он просто до ужаса сильно ненавидел эту часть себя. Это неправильно. Стас его друг. Он дорог ему. А если болезнь пустит корни в его разум и полностью завладеет им? Страшно представить, что он может сделать со Стасом. Действительно страшно.       Герой откажется. Герой примет благоразумное решение. Герой сделает всё, чтобы не навредить своим близким, даже если это навредит ему самому.       Но Игорь не был героем.