***
Как и ожидалось, в комнате Гарри не обнаружился, как и в столовой, как и в холле... Низко опустив голову, Драко прожёг взглядом ненавистную коробку для обеда и в приступе гнева швырнул её в окно. Чёртов Поттер. Не мог и трёх минут его подождать. Что с ним вообще творится? Возможно, он просто себя накручивает? Гарри наверняка сейчас не просто - завал на работе, проблемы с друзьями, тайное венчание, а тут ещё он закатывает совершенно неуместный скандал... Нет, разумеется, Поттер сам виноват, но ему, Драко, уже давно пора было к этому привыкнуть. Вымученно помассировав виски, блондин сделал несколько глубоких вдохов и решил, что ничего из ряда вон выходящего не произошло. А с тем, что обычно - он разберётся. Упрекнув себя за излишнее нетерпение и раздражительность, пообещав в будущем лучше себя контролировать, Малфой решил вернуться за стол. Негоже хозяину дома заставлять гостей ожидать себя. Подходя к столовой, Драко, к своему удивлению, обнаружил Лили. Вместо того, чтобы быть со всеми, девочка с игрушечным фонариком заглядывала в комнаты и ползала на коленках по полу, заглядывая под тумбочки и кушетки. - Мы Альбуса ищем, - пояснила та, заметив родителя в дверях, - пришла тётя Доротея, и Панси попросила нас всех поискать братика. Короче говоря - свалить и не путаться под ногами. Что-то стряслось? Кажется у Малфоя начинает развиваться паранойя. Призвав домовика и наказав ему присматривать за девочкой, Драко, подгоняемый собственной, как ему казалось, разыгравшейся фантазией, махнул рукой, распахивая двери столовой. Оо, милая, прекрасная Доротея, свет очей, его мексиканское солнышко. Правда, совсем не его, а Забини, и никакое не солнышко, а затишье перед бурей. Драко уже с порога видел этот не предвещавший ничего хорошего, агрессивный блеск в карих глазах. - Драко... - начала было Паркинсон, тихим, встревоженным голосом. Но Забини, не дав ей и шанса хоть как-то морально подготовить друга, заявила: - Твой Поттер тебе изменяет! Что бы вы сделали, услышав о том, что ваш без пяти минут муж кувыркался со своей бывшей женой за пару дней до вашей свадьбы? Кричали? Злились? Впадали в истерику? В такие моменты всегда лучше выместить боль на чём-либо, чтобы она не пожирала сердце изнутри. Драко этого сделать не мог. То, что он почувствовал, нельзя было назвать непосредственно болью. Скорее, это была опустошённость. Вместо сердца в груди появилась дыра. Она не болела, но засасывала в себя весь мир, окружавший мага. Силы как-то моментально покинули его, сложно было даже на ногах устоять. Краски вокруг выцвели, потемнели, и всё вокруг как-то резко опротивело. Нет, конечно, он понимал, что Поттер для него был просто-таки незаслуженным и щедрым подарком судьбы, и только слепой и умственно отсталый мог бы игнорировать тот факт, что Золотой мальчик - самый желанный и выгодный жених на континенте, но чтобы с этой проклятой Уизлеттой... Драко искренне поверил в его чувства. Разве Поттер был когда-либо способен на предательство? Или это всё была злая шутка? Все эти чувства, клятвы, признания. Поттер способен на такую жестокость? И собирался ли он ему сказать об этом, или, быть может, это такое "развлечение"? Как шумно, все что-то говорят, советуют. А так хочется сейчас тишины. Запереться в комнате, потушить свет и сидеть в темноте. А лучше уснуть. Или выпить. Да, напиться сейчас было бы неплохо... Хах, смешно - ведь, кажется, Дора упомянула, что они ещё и на бал вместе собрались... задание значит. - Пап, - голос со спины, словно нож, разрезал разрезал плотный кокон, но от этого стало лишь хуже. "Уходи." - Пап, с тобой всё хорошо? "Уйди сейчас же." Альбус делает шаг в комнату, встревожено глядя на сгорбившегося на краю кровати родителя, разом потерявшего свой пресловутый внутренний стержень, отличавший всех Малфоев. Свечи неприятно колыхались, воздух казался спёртым, тяжёлым, и комната, обычно светлая и приветливая, сейчас словно погружалась во тьму на глазах ребёнка. Тьма ползла по стенам, закрывала собой потолок, затмевала свет огня и подбиралась к двери. "Уходи. Уйди. Исчезни!" - Драко! - Резкий ледяной голос заставил вздрогнуть. Стремительные шаги, а за ними - звонкая, хлёсткая, болезненная пощёчина, откинувшая назад на кровать. Драко моргнул, пытаясь осознать произошедшее. - Альбус, выйди. Наблюдавший за произошедшим мальчик шокировано смотрел на своего старшего тезку широко распахнутыми глазами. Он не понимал, почему Снейп ударил Драко, но это ему не нравилось. Когда Джеймс ударил Скорпиуса, тот плакал, и за него заступились. Папа не плакал, но ему, наверное, тоже больно. Драко всегда заступается за него, и даже наказывает Джеймса, когда тот его обижает, значит ли это, что и он тоже должен заступиться за Драко? Наверное, да. Сжав крохотные кулачки и слегка подрагивая от страха, так как крёстный папы внушал ужас, стоило лишь раз взглянуть на него, Альбус открыл рот... - Пошёл вон! - Разъярённо рявкнул Снейп, и мальчонку как ветром сдуло. А зельевар вновь переключил внимание на младшего Малфоя. - Ты совсем из ума выжил! Держи себя в руках. Особенно при детях! Не мне тебе объяснять, как слаба детская защита особенно перед тёмной магии. - Прости... я просто хотел чтоб он ушёл... думал о... - Меня это не волнует. - Раздражённо оборвал его профессор, наливая воду в кубок, капая в него несколько капель из принесённого с собой пузырька, и грубо впихнул его в руки крестника, приказав выпить всё. - Ты взрослый человек, тем более отец. Учись думать, прежде чем делать. Пора бы уже понять, что любая твоя ошибка отразится на тех, за кого ты в ответе. Осушив кубок, Драко сполз с кровати на пол, и слегка пришибленно улыбнувшись, с удовольствием проследил взглядом за рядом разноцветных вспышек, стараясь проткнуть их пальцем. - Классное зелье. Поделишься рецептом? - сдавленно хихикнул блондин, потирая пальцами глаза, стараясь изгнать непонятно откуда взявшуюся дурь в голове. - Боже... я как наркоман. Это всё из-за Поттера... Ненавижу его. - Остудите голову, мистер Малфой, нелепо делать скоропалительные выводы. Моргнув пару раз, Драко вернул кубок и послушно кивнул, уткнувшись носом в колени. Крёстный, конечно, практически никогда не ошибавшийся, но не в этом случае. Ведь доказательства были на лицо. - Он сказал, что отправляется на задание. - злобно выдохнул Драко, запрокинув голову на кровать, - А сам взял костюм и отправился на бал. С Уизлеттой. Дора своими ушами слышала и украла её билет. Замерев на месте на несколько секунд, Северус нахмурился. Что-то в словах крестника его взволновало. - Билет? Бал? У того иностранца? Оторвав голову от мягкого пледа, Драко с удивлением воззрился на Снейпа: - Да. А откуда ты знаешь? Почему все об этом знают, кроме меня?! - Я тоже получил приглашение. Но оно показалось мне слишком подозрительным, и я его уничтожил. И следует отметить, что вам, мистер Малфой, следовало бы сделать то же самое. Расхаживать по балам в вашем положении - не лучшая идея. - А у меня его и не было. Я воспользовался украденным билетом. Но у них такой серьёзный фейс контроль, что особо рассчитывать мне не на что... - Но костюм ты всё равно достал, - раздражённо выплюнул бывший декан слизерина, косо взглянув на бело-зелёный фрак. Появившийся домовёнок сообщил, что чета Нотт и м-сс Паркинсон прибыли с детьми. Снейп вновь заворчал, что нечего из него няньку для сопляков делать, но, всё же, ушёл встречать бывших учеников. - Позовёшь, если придёт ответ. После зелья стало немного легче. Веселящий эффект уже прошёл, но и апатия не накрывала. И теперь Драко подумал, а не зря ли он это всё затеял? Что ему светит на балу, кроме разочарования и унижения? Скандал лучше устраивать дома. Но уязвленная гордость упрямо наступала на горло, не давая слизеринцу и шанса спустить Поттеру измену с рук. Не с тем человеком связался тупой очкарик. Посчитав свои действия всецело оправданными, Малфой отбросил всякие сомнения и самобичевание, решительно встав и... Камин вспыхнул зелёным пламенем, выплёвывая на ковёр вместе с затухающими углями маленькую чёрную плоскую коробочку, украшенную тонкой красной атласной лентой и приложенным письмом. Кроме билета с красной печатью поверх инициалов хозяина, в конверте больше ничего не обнаружилось. Это слегка обрадовало и насторожило мужчину. Неужели всё оказалось так легко? Прикоснувшись листком к губам, блондин, прищурив глаза, взглянул на костюм. Идти или не идти? Чем больше он об этом думал, тем громче слышал удары собственного сердца в ушах. Но причин для столь сильного волнения не было. Ах, да, за исключением жениха-мерзавца. И чаша весов вновь склонилась к положительному ответу. Коробочка была лёгкой. Магии в ней не ощущалось. Обследовав её сканирующими чарами, Драко убедился в отсутствии сглазов и распустил бант. Его удивлению не было предела: в коробке оказалась маска. Бело-серебристая маска на две трети лица, с тёмным орнаментом на верхних веках и дорогой окантовкой по краям, в области третьего глаза искрился, мерцая своими гранями крупный бриллиант овальной формы, четыре на три сантиметра, и, чёрт побери, не менее десяти карат (в Индии он повидал немало подобных камушков и мог легко определял их ценность на глаз), от которого веером расходились чёрные гусиные перья! Челюсть медленно и совсем не аристократично отвисла. Драко во все глаза уставился на камень, не в силах отвести взгляда. Он никогда не считал себя сорокой, и не был жадным до всякого рода вычурных украшений, но этот шедевр, рожденный сплавом мастерства ювелира и извечной красоты природы покорил его воображение. Его глубина казалась недосягаемой, а блеск столь ослепительным, что на глаза наворачивалась слеза. В нём было что-то... что-то, что влекло, парализовывало волю, подчиняло мысли, лишало дара речи. Волшебник уже и позабыл, о чём думал минуту назад. Кажется, он даже не дышал все это время. Сглотнув слюну, Малфой шумно выдохнул и закрыл глаза. Чтобы тут же открыть их и вновь взглянуть на камень. Это подарок? От графа? Камень ценой в целое состояние. А, впрочем, какая разница? Голова наливалась свинцом, стоило задуматься о посторонних вопросах, и становилась лёгкой от мысли о примерке маски. Зеркало само собой выросло перед ним, коробка безразлично была брошена на пол, а сам мужчина, околдованный драгоценным камнем, обернулся к своему отражению. Камень притягивал взгляд, словно магнит, и лишь краем глаза Драко наблюдал, как поднимает руку и приближает маску, как она скрывает под собой его лицо, почувствовал, как прохлада коснулась кожи, а затем лоб прострелила острая боль. Звуки вокруг пропали, не было слышно хлопков аппарации перепуганных домовиков, тело мгновенно налилось неподъёмной тяжестью, усталостью, слабостью, будто все мышцы разом атрофировались, и когда мир перед глазами покосился, свет угас.***
С первых секунд было видно, что хозяин сделал всё возможное, чтобы поразить воображение англичан своим богатством, роскошью и щедростью. В разноцветных огнях ждал гостей особняк. Он расползался вширь и возвышался угрожающе, угрюмо. Но гости появлялись отнюдь не в нём. Площадка аппарации находилась у самого подножья холма, в то время как здание находилось на самой его вершине, до которого было почти полкилометра. К каждой появляющейся паре и группе гостей подъезжали пролётки, запряжённые грифонами. Закономерно, что первое впечатление, которое порождал такой "транспорт" - шок и страх, и волшебники в ужасе шарахались от повозок. Однако, твари были абсолютно равнодушны к людям и покорны, словно дрессированные пони. Они послушно исполняли каждый приказ извозчиков. К слову о последних - они тоже были нелюдями. Маленькие, горбатые, иссохшиеся, с круглыми животами, в красных фраках, чёрных цилиндрах, головы с огромным крючковатым носом были непропорционально велики. Весь облик их вызывал острое чувство неприязни и могло бы даже показаться, что это - домовые эльфы, если бы они не были вдвое крупнее и не выглядели бы похожими друг на друга, словно странным образом скопированные кем-то близнецы. Волшебники рассаживались по пролёткам, и с этого момента начиналось их ночное путешествие. Грифоны бежали ленивой трусцой, телеги приятно покачивались и пассажиры могли неторопливо разглядывать сад хозяина. А посмотреть было на что: граф явно отдавал предпочтение колючим, долгоживущим и ночным растениям. Большое количество хвойных деревьев, окружающих холм и особняк, и ощутимое понижение температуры заставляли усомниться в том, что гости всё ещё находятся в Англии. Вдоль брусчатой дорожки выстроены в ряд кованые фонари, заливавшие путь красным светом. То и дело в деревьях слышался шорох - в саду водилось множество мелкой магической живности, в темноте время от времени вспыхивал блеск чьих-то глаз, птицы перекрикивались, пищали высоко над головами летучие мыши. Но все эти ужасы и неудобства меркли и блекли по приезду гостей в обжитую часть парка. Бесформенные колючие кустарники превратились в ухоженные, аккуратно подстриженные изгороди, сплошь усыпанные цветущими красными и черными розами, гиганты-сосны и ели пропали, на их месте красовались аккуратные треугольнички-кипарисы, а ближе к особняку располагался трёхъярусный фонтан. Там колючие растения заканчивали своё господство, по периметру фонтана, и вплоть до стен здания тянулась река ипомеи. Белые звездообразные цветы только начали разворачиваться, обласканные лунным светом. Пролётки проезжали дорожками, вьющимися по обе стороны фонтана, подплывая к лестницам, высаживали пассажиров и улетали. Главных лестниц было две, они огибали ещё один фонтан, сходились на широкой площадке, повторно расходились, делая петлю и подводя гостей к трём стеклянным, распахнутым аркам. Здесь уже была слышна музыка, смех, разговоры. Вестибюль был застеклён, хорошо освещен, с очередным мини-фонтаном в центре и экзотическими цветами по периметру. У входа в переднюю стояли двое людей: один - лакей, ещё не старый, но уже и не молодой мужчина, с небольшой залысиной, с бледной, если не сказать сероватой, кожей, маленькими усиками над бесцветной губой и пресным лицом, вторая - молодая девчушка, на вид не более пятнадцати лет, с двумя высокими хвостиками, пухлощёкая, со здоровым румянцем, милая, но в больших карих глазах было что-то, чего Гарри не мог распознать. Процедура была немного странной: лакей просил показать новоприбывших гостей билеты, то и дело поглядывал на девочку, та, в свою очередь, смотрела на гостей, едва не пожирая их своими огромными глазищами, но вообще никакого внимания не обращала на самого лакея, это длилось не более двух секунд, после чего лакей откладывал билет на поднос, что был в руках у девчушки, вежливо кланялся, отмечал имена в списке и желал приятно провести ночь. Может, это и не лакей вовсе? А стопочки на подносе было две. Одна - высокая, ко второй почти не прикасались, в ней было лишь несколько бумажек. Вероятнее всего, девочка и есть та, кто читает ауры. Гарри поделился этой мыслью с Роном, пока они ещё стояли на улице. - Однако, - промычал друг, задумчиво покусывая щёку. - неприятно конечно. Но билеты подписаны-то нами. - Это сработает, если только они не именные. Тогда спалимся. Может, сразу поискать чёрный ход? - Я не буду лазить по подвалам! - взбешённо взвизгнула Джиневра, раздражённо топнув ножкой, - Идём уже! - Ты забыла, что мы сюда не развлекаться пришли. - переходя на шипение, Поттер гневно осадил бывшую - Ты - моё прикрытие, и будь так добра, хотя бы в этот вечер веди себя как адекватная женщина и мало-мальски жена! - Что! Да как ты смеешь! Думаешь, ты лучше меня был?! Почувствовав, что запахло жареным, Рон моментально вцепился в друга, оборвав его на полуслове и вталкивая в быстро продвигающуюся очередь. Там они точно ругаться не будут. - Позвольте поинтересоваться, сэр, - в голосе лакея не было той вежливости, с которой он обращался к остальным гостям. Гарри ясно услышал нотки угрозы и внимательно уставился вперёд, силясь разглядеть происходящее из-за закрывающей обзор пышной перьевой шляпки какой-то дуры, - У вас при себе нет палочки? - Что? Конечно нет! - возмущённый голос. - Он лжёт. - А это, кажется, произнесла та самая маленькая девчушка. То, что произошло дальше, сильно напрягло аврора. Из-за дверей вышли двое рослых широкоплечих мужиков, они бесцеремонно подхватили парня под руки и потащили его к выходу сквозь образовавшийся живой коридор из слегка обалдевших гостей. Парнишка кричал, упирался, угрожал именем отца (что-то знакомое, нет?), но горилл это не интересовало. Лакей, с тем же лицом лица, с нажимом напомнил гостям, что палочки на балу запрещены и продолжил принимать билеты. Неприятный инцидент. Палочка из рукава медленно перекочевала в сапог. Вдох-выдох. Надо успокоиться. Волнение может оставить отпечаток на ауре, а раз у этого ублюдка есть персональный детектор лжи, нужно быть максимально спокойным, убедительным, а главное, самому верить в собственные слова. Он не лжёт. Вдох-выдох. - Ваш билет, сэр. Гарри открывает глаза. Вздох. Протягивает билет. Выдох. Девочка смотрит на него не отрываясь, сканируя своими карими глазами. Он видит, как расширяются её зрачки. Вдох. Девочка смотрит на лакея. Тот берёт билет, переворачивает его, ища глазами что-то на стороне с его подписью, затем берёт список, ищет в нём имя, подчёркивает и откладывает билет. Но не в большую стопку, а в ту, вторую, куда лёг билет того горластого юнца. Вдох. - Позвольте поинтересоваться, сэр, - опять тот же тон. Выдох. - У вас при себе нет палочки? Секунда. Вдох. - Нет. Выдох. Девочка смотрит на него. Прямо в глаза, в душу. А в голове такая пустота, ни единой мысли. И сердце бьется ровно, словно так и надо. И она отводит взгляд, полностью теряя к нему всякий интерес, смотря уже на следующего гостя. Лакей учтиво склоняет голову. - Прошу нас простить. Приятного вечера, мистер Поттер. - Благодарю. Вновь дышать Гарри смог, лишь переступив порог вестибюля. Как гора упала с плеч. Конечно, было странно, что его пропустили. С билетом явно был какой-то подвох. Надо быть внимательнее. Отойдя пару шагов в сторону, Гарри стал дожидаться Рона и Джинни. Как раз подошла их очередь, и повторилось та же самая процедура. Билет был отложен, но имён в списке он искать не стал. Вместо этого: - Мистер и миссис Уизли? Прошу прощения, но я вынужден просить вас удалиться. - Возможно, он, всё же, не просто лакей, мелькнуло в голове Гарри. Друга надо было спасать, в одиночку он особняк точно не обыщет. - На каком основании?! - На основании клейма предателей крови. - Это прозвучало резко, холодно, с презрением. Неожиданно, как давно он не слышал этих слов? С девяносто восьмого... И как странно, непривычно слышать их из уст иностранца. Он бывал на материке, но там казалось, ещё большие демократы, чем в нынешней Англии. Но этот тип, напрягшийся, сжавший костлявые пальцы в кулаки, был серьёзно настроен, и, кажется, даже готов был открещиваться от Уизли, как от ликантропных. - Позвольте, - Гарри на ходу соображал, как замять конфликт, - но у нас давным-давно не смотрят на такие мелочи. В Англии волшебников больше не делят за чистотой крови. - Во-первых, сэр, мы не в Англии. А во-вторых, это лишь говорит о вашем невежестве и неуважении к Магии. - Взгляд лакея наполнился злобой, круглые зрачки задрожали, на лбу и скулах начали вздуваться вены, под глазами пролегли морщины, а на висках проступила седина. Гарри не сразу это заметил, но мужчина будто начал стареть на глазах. От него буквально разило жаждой крови, но только вот почему-то никто этого не замечал, люди вокруг так же весело смеялись, переговаривались, шутили. Но и Поттер был не лыком шит, зелёные глаза заискрились от подавляемой огромной магической силы и воздух вокруг стал гнетущим, тяжёлым, таким, что даже короткий вздох было сделать невыносимо. Маленькая девочка, стоящая рядом, ощутимо задрожала, опустив до смерти перепуганный взгляд в пол, сжалась, стараясь слиться с интерьером и зажала рот ладошкой, затаив дыхание. Даже среди гостей пронеслось волнение, хотя они до сих пор не смогли сориентироваться, что происходит. Вероятно, это впечатлило странного слугу, не напугало, а именно впечатлило, поскольку ни крупицы страха или тревоги Гарри не почувствовал. Морщины на лице лакея разгладились, глаза вновь затянула пелена полного безразличия, и только сейчас, успокоившись, мракоборец обнаружил, что от гостей их отделяло невидимое, но ощутимое ментальное поле. - Какой неприятный инцидент. - Блок рассеялся, и Гарри, как и прочие гости узрел хозяина бала. Высокий человек, почти под два метра ростом, статный, с мощной грудной клеткой, широкими плечами, идеальной осанкой и гордо поднятой головой. Он был одет в иссиня-чёрный плотно застёгнутый кафтан до середины бедра, чёрную рубашку с жабо, обтягивающие брюки и высокие сапоги из драконьей кожи. Единственным цветовым акцентом его костюма был плащ - легкий, золотистый, со стоящим воротом, обшитый драгоценными каменьями. Вьющиеся смоляные волосы были стянуты в свободный хвост белой лентой. Всем своим видом он источал харизму, власть, силу, и даже скрывавшая половину его лица маска не умаляла этого этого ощущения. Его присутствие вызывало трепет, подавляло волю, от чего Гарри подсознательно выставил ментальный блок. За глазами маски взгляд графа оставался нечитаемым, но мракоборец всем своим естеством ощущал, как чужая сила мерзкими холодными щупальцами опутывает его тело, стараясь проскользнуть в глубины разума. Однако, наткнувшись на блок, они без боя отступили прочь. - Брисар. Наш гость прав, традиции и память важны, но мы живём не в Тёмном веке, пришла пора толерантности ко всем расам и порокам. Ну вот - то ли оскорбил, то ли спас, и Поттеру только и оставалось, что с отвисшей челюстью наблюдать, как все, включая Рона и Джинни, которых собственно и обозвали порочными и лишний раз напомнили о предательстве крови, с восхищением аплодировали и смотрели в рот этому распустившему хвост павлину. Хотелось побить себя по щекам, чтоб очнуться от этого дурного сна. - Мистер Поттер, если я не ошибаюсь. - граф приказал пускать всех без разбору, не важно, пришли ли они со своим билетом или с чужим. Гарри поднял глаза на хозяина особняка. - Не ошибаетесь. - Сдержано ответил он, будучи отчего-то уверенным, что тот не попросит снять треуголку, чтобы продемонстрировать шрам в доказательство. Вместе с графом к гостям вышли четверо слуг акробатов в облегающих трико и двое на моноциклах, с подносами с шампанским. В руках у Кадиса так же оказалось два бокала, один из которых он протянул аврору.***
- Кто бы мог подумать, что всё так обернётся... - лениво протянула Паркинсон, наблюдая за тем, как Теодор трансфигурирует из двух пролёток один шестиместный экипаж. Кучера сильно возмущались по этому поводу, но после угрозы превратить их в крыс, - смирились и умолкли. Друзьям необходимо было обсудить план действий, а это лучше делать в одном экипаже, нежели перекрикиваться из двух разных. Грифонов запрягли обратно, и дамы уже начали рассаживаться, но сзади раздались испуганные вопли. - Нет!! Я ни за что туда не поеду!! Я хочу домой!! Блейз, отдай портключ!! Плевать на всё, пусть я хоть сквибом стану, но туда я не вернусь!! Надо сказать, Забини проявлял чудеса выдержки, методично пытаясь отодрать друга от фонарного столба, а не плюнуть на это и просто вырубить его. Впрочем, то что произошло несколько минут назад, всем им изрядно попортило нервы: неожиданный подарок оказался чёртовой ловушкой, в очередной раз подтверждающей, артефакторы - страшные люди. - Небось, и бал - не бал, и граф - не граф... - тоскливо протянула Доротея, подперев щёку кулачком. - Всё это просто ловушка, - поправив прядку, выбившуюся из причёски, немка вернула зеркальце Панси. - но вам не кажется это странным? Не слишком ли шикарно, чтобы заманить одного Драко? Слишком расточительно и хлопотно для одной ловушки. Панси хмуро смотрела на подругу, осознавая, что та права. Куда проще было бы выманить Драко предложением о работе, не пришлось бы заморачиваться с балом, банкетом, гостями, - значит дело не только в нём. Связано ли это как-то с тем, что большинство гостей чистокровные? Чистокровные и безоружные. Диверсия? Аристократов Магической Англии хотят перебить одним махом? Громкие вопли мешали сосредоточиться. Очевидно, Тео этот цирк надоел быстрее, чем Забини. Точным ударом под дых он вышиб из Малфоя воздух, деловито подхватил потерявшее координацию и ослабевшее тело и, перекинув через плечо как тряпичную куклу, понёс к повозке. Блейз, с усмешкой присвистнув, пружинящей походкой последовал за ними. Драко что-то жалобно заскулил позади, но Нотт будучи безжалостной сволочью слегка подкинул друга, заставляя животом приземлиться на острое твёрдое плечо, так что тот оборванно хрипнул, едва не попрощавшись с желудком и сердцем, которые чуть не выкархнул. Швырнув друга на сиденье, мужчины сели по обе стороны от него, а то ещё гляди, выпрыгнет. Тео скомандовал трогать, а Панси наложила полог тишины на их компанию: - Итак, у кого какие идеи? - в большей степени вопрос был адресован позеленевшему Малфою, которого мексиканка любезно обмахивала веером. Раздражённо цокнув языком, Пэнси безжалостно пнула его ногой в колено. - Проснись, красавица, мы ради тебя здесь шкурами рискуем! - Дура! Больно же, блин! - Не мои проблемы. Выкладывай всё что знаешь, Малфой. Восемь лет в молчанку играли - пора завязывать. Живот всё ещё болел и противное тошнотворное чувство тоже никуда не делось - Нотт - придурок. Потерев повреждённое место, Драко безвольным взглядом окинул хвойные чащи вокруг, фонарные столбы, заливающие их тусклым красным светом, крышу особняка, виднеющуюся вдали. Пейзаж не выглядел знакомым, не вызывал в памяти никаких ассоциаций. Несмотря на огромное количество самых разнообразных мест, где ему довелось побывать за те пять лет, здесь он был впервые. Тем не менее, значения это не имело. Личность загадочного графа и так уже не вызывала никаких сомнений. Только этот ублюдок был способен на создание артефакта, настолько мощного и сложного, что даже Драко не удалось определить руку мастера. Артефакты, не оставляющие за собой магический след, - исключительная редкость. Едва ли их насчитается с десяток во всём мире. Причин тому было две: первое, не много найдётся отраслей для применения таких необычных вещей, разве что какие-то тёмные делишки, и второе - банально изготовить подобные вещи не могут даже мастера артефактологии. Сам Драко пытался несколько раз, проводил исследования, но практически все эксперименты оканчивались сокрушительным провалом. Но это... Он аккуратно прикоснулся к бриллианту, украшающему маску. Если бы эта штука не была использована против него, Драко наверняка бы поэмы сочинял в честь создателя такого дива. Сама по себе маска уже являлась артефактом, но главную ценность в ней представлял бриллиант. Камень подлинный, безумно красивый, стоящий целого состояния... Но самым поразительным было то, что для магии алмазы признавались, мягко говоря, не пригодными, их молекулярная структура не позволяла накапливать волшебство, у них не было никакой памяти, а в большинстве случаев заклинания и вовсе рассеивались о камень. Здесь же был совершенно иной случай - мастеру удалось не только напитать безупречно ограненный камень магическими формулами, но и заставить его поглощать магию! Немыслимо! Ничего подобного Драко в жизни не видел. Эта дрянь была настолько мощной, что едва лишь будучи одетой на жертву, она моментально перекрыла поток магии в теле. Кто знает, сколько бы Драко пролежал без сознания, и не впал ли бы в кому, если бы рядом не оказалось крёстного, быстро сориентировавшегося в происходящем. Вероятно, именно из-за свойств бриллианта сканирующие чары и не сработали - он их просто поглотил. Но это была лишь часть беды, маска была не единственной его проблемой. Она облачила тело носителя в костюм и его невозможно было снять, поджечь, порвать, порезать, заколдовать. Он обречён. Гладкая поверхность камня, Драко в это самое мгновение чувствовал, как он вытягивает из него силу, закупоривает магические потоки. Он ничего не испытывал, ничего не ощущал, даже от друзей, которые сидели под боком, словно вместо них стена какая-то, а сам он в абсолютно пустой комнате. Хуже того, Драко предполагал, что камень глушит не только его магию, а и природные инстинкты, интуицию, осязание. Закрой ему сейчас глаза, и он бы шевельнуться не смог, так как банально не осознавал, двигает ли своим телом или нет. Безусловно, это была высшая и сложнейшая форма магии, и был лишь один... одно чудовище, способное на это и желающее вернуть его в клетку. - Господи... Мерлин и Моргана, за что это всё на мою голову...? - жалобно протянул блондин, падая лицом в ладони, закрываясь водопадом платиновых волос от окружающего мира. Тогда, тринадцать лет назад, Драко, по своей воле, глупости и неопытности обрёк себя на пять долгих мучительных лет самого настоящего ада, из которого вырваться ему помогла разве что сама Магия. Истинные вампиры - рождённые вампирами из утробы чистокровной вампирши, разрывающие её плоть и отведавшие её крови, чудовища, живущие тысячи лет, наделённые огромной силой, могущественные, неубиваемые. Их буквально единицы, их численность ничтожно мала в сравнении с маглами и не может соперничать и с магами, но, соберись они вместе, были бы способны, играючи, захватить средних размеров страну за пару дней. В свои девятнадцать Драко ничего не знал о вампирах, за исключением тех мало-мальских знаний, которые получил в школе. Он был слишком наивен и самоуверен. Читая дневники предков рода Малфой, он периодически натыкался на одно и то же имя, все глубже и глубже, Абраксас, его дед, его прапрапрадед, семь колен, десять, тринадцать - все они упоминали об одном человека, мимоходом, между строк, иногда вообще случайно, но он появлялся в жизни практически всех глав рода Малфой. Однако, все заметки в большинстве своём сводились к предупреждениям о беде. И возможно, Драко никогда бы и не подумал начать искать этого человека, если бы не безвыходность ситуации - после окончания школы нужно было что-то делать: огромные сбережения оставленные предками, акции, счета в банках - всё было заморожено и отобрано Министерством. Он не мог себе позволить просиживать штаны, как Люциус, нужно было получать углублённое образование, работу, но где их взять, если все английские учёные и мастера поголовно открещивались от Пожирателя как от чумного (их можно было понять)? Естественно - за границей, и желательно как можно дальше от Англии. И вот какой тогда чёрт дёрнул его написать письмо неизвестному по имени - Гэбриэль Флорин Бар Кхалил? - Всё это мы и так знаем. - крайне раздражённым тоном оборвала его Панси. - Давай ближе к делу. Что произошло после того как ты, ни слова не говоря, пропал прямо после ЖАБА? Профессора всю школу обползали, твои следы оборвались сразу за барьером. - Он прислал мне портключ, сказал воспользоваться сразу, как будет возможность. Ключ оказался международным, и я попал в Венгрию. Он сразу поставил условие, что за моё обучение я буду расплачиваться своей кровью. Его слуга каждое утро брал у меня немного крови, после это мы приступали к занятиям. Так было в первый год. А потом... - к горлу подкатил ком, жуткие воспоминания вызывали мандраж, - он швырнул меня на войну в Афганистан, без палочки, магии и навыков стрельбы. Ну, вы же помните, я рассказывал, как попал в плен. Весь отряд перебили, а он, точно серый кардинал, возник из неоткуда и перерезал всех, спасая меня от казни... Он всё подстроил. Прикинулся другом янки, спонсировал их, а потом слил информацию Талибану и заманил в ловушку... Я не знаю точно, сколько человек погибло. Сотня, две, может больше. Потом была Индия, Турция. Ему нравился восток, его мать была еврейкой с египетскими корнями. Отец то ли румын, то ли болгар, я так и не понял. Огонёк вспыхнул на конце палочки, поджигая сигару. Забини с наслаждением затянулся, выдохнув через секунду ровное колечко искристо-фиолетового дыма: - Солнышко наше невезучее. Нам, конечно, очень интересно это будет послушать во всех подробностях, но лучше дома за стаканом хорошего коньяка. А сейчас осталось мало времени, и лучше бы тебе проинформировать нас о том, с чем мы можем столкнуться там. Он указал тлеющим концом кубинки на приближающиеся шпили особняка. Драко молча уставился в том направлении с таким лицом, словно там не дом стоял, а сама Смерть с косой. - Это не бал. - бесцветным голосом заявил он. - Это Жатва. - Нас всех убьют? - с нервным смешком вскинула брови Дора. - Нет, никого не убьют. Жатва происходит примерно раз в десять лет. Всеми вампирами управляет королева, она сильнейшая из вампиров, однако, насколько я понял, иногда наступает момент, когда её сила убывает на короткий срок, и тогда чистокровные пытаются потягаться с ней за трон - считайте это тем же обрядом бракосочетания. Но чтобы стать сильнее, пусть и на короткий срок, одной людской крови не достаточно. У волшебников и вампиров соглашение о ненападении и жёсткий запрет относительно употребления магической крови, поэтому они устраивают вот такие "балы", на которых приглашают исключительно чистокровных, дабы испить из них кровь, наполненную магией, а затем стереть память. Вся еда и напитки несомненно начинены зельями, ни в коем случае не ешьте и не пейте, как бы вас не уговаривали. Вампиры обладают мощным ментальным контролем, не смотрите им в глаза. Особенно это касается его. Он - самое настоящее воплощение зла. Не верьте ни единому его слову. Не смотрите в глаза, не разговариваете, а лучше вообще держитесь подальше, в другой части зала. Ему достаточно и нескольких фраз, чтобы уже начать гипнотизировать вас. Если вы видите у кого-то красный ободок вокруг радужки - значит он под контролем вампира. Контроль снять сложно, вампир проникает в разум, находит самые ужасные воспоминания и закольцовывает их, запирая в них ваше сознание. Вы будете переживать один и тот же кошмар раз за разом, пока он будет управлять вашим телом, как марионеткой. Вывести из этого состояния, помимо самого вампира, может только острая физическая боль. Новости были удручающими. На шестерых друзей у них было всего три палочки - и те надо было как-то спрятать. Они уже подъезжали к центральным лестницам. Пора было возвращать пролёткам их прежний облик и стирать память кучерам.***
- Вы оказали мне честь, согласившись посетить мой скромный бал, премного благодарен. Прошу прощения за своего дворецкого, он крайне убеждённый верующий, не терпящий небрежного отношения к Магии. - Верующий? - Натянув на себя маску вежливого светского собеседника, Поттер принял напиток из рук хозяина, но пробовать его не торопился. Кажется, ему удалось подловить графа на слове, так как мужчина застыл на несколько секунд и улыбка на его губах поблекла. - Пожалуй, - протянул он после непродолжительной паузы и в его словах заскользил незнакомый Гарри акцент. - вам будет... чуждо подобное. Но в наших краях, Магия.... хм, как это говорят магглы... является божеством. Есть правила, традиции, принятые в древности и забытые ныне. Утерянные практически везде, но не в нашем обществе. Речь этого мужчины действительно завораживала, и как Поттер не упрямился, слова графа затронули что-то в его сердце. Оно глухо ухнуло, отозвавшись на появившиеся в голове расплывчатые образы из прошлого. Магия как божество? Непривычные уху слова. Он действительно привык считать магию чем-то естественным, обычным, повседневным, чем-то, что есть у него и у всех окружающих. Но Гарри так не считал. Образ избранных, который производили на окружающих чистокровные, наталкивал на мысли о дорвавшихся до власти, жадных, порочных тварях. И лишь близкое знакомство с ними позволило Поттеру прочувствовать некий... страх? Тогда, в больнице Св. Мунго он ясно видел его в глазах слизеринцев, но вызывали его явно не авроры. Нельзя сказать, что Люциус чего-то боялся, но он всегда был осторожен. Но и только-то, та же Беллатрисса никогда не кичилась пускаться во все тяжкие, особенно если дело касалось возможности изувечить чью-то невинную жизнь. А Волан-Де-Морт? Психопат из психопатов, сколько невинных душ он отправил на тот свет и отправил бы ещё, если бы... И как же тут верить в какое-то божество, если оно допустило подобное? В груди неприятно заныло. - Слепая вера успокаивает? Отчего-то его слова вызвали ухмылку у собеседника. - Вера - удел слепых. Я же пока считаю себя зрячим. - То есть, вы имеете прямые доказательства того, что Магия существует отдельно от нас, как божество? Можете ли вы, в таком случае, даже не показать, а просто спросить у неё, для чего она даёт силу таким, как Волан-Де-Морт? Неужели сама Магия так жестока, что хочет вырезать своих... послушников? Для чего проливать кровь? А если это было не случайно, так отчего же она не остановила его? Или других мерзавцев, прямо сейчас творящих преступления на улицах? Прошу прощения, если выразился слишком резко, но вы правы, мне этого не понять. Граф слушал его молча, не перебивая, не спуская с лица той же улыбки. Подобно старцу, выслушивающему неразумное пятилетнее дитя. Пылкость и скоропалительность суждений всегда были присущи людям, и их нельзя было за это винить. Они всегда жили слишком мало и слишком быстро, чтобы заметить что-то помимо них самих. Так и сейчас, пусть речь Поттера и была тверда как камень и казалась объективной, Кадис достаточно знал о нём, чтобы понять, что корни пущены из возделанной в детстве почвы. Гарри уже посчитал разговор оконченным и склонил голову в прощальном поклоне, но хозяин остановил его: - Сущность человека, - граф говорил медленно, неторопливо, - в удивительной способности привыкать ко всему. Нет ничего такого, чего бы Магия ниспослала нам, её покорным слугам, чего бы мы не осилили, мистер Поттер. Но вы задали очень интересные вопросы. Я отвечу на них со временем, но перед этим, позвольте задать и мне один. Что есть зло? Не торопитесь давать ответ в сию же секунду. Просто подумайте: Волан-Де-Морт, был ли он уж таким злом? И я прошу вас судить не о его возрождённой форме, а о том человеке, что существовал изначально, вы должны были о нём слышать - Том Реддл. Чем дальше течёт время, тем самоуверенней и ненасытнее становится род человеческий, убийство не ради выживания, а ради веселья, забавы, злости. И я говорю не только о маглах, мистер Поттер. Как бы волшебники изначально не были близки к естественному началу, скрещиваясь с маглами, перенимая их ценности, меняя своим приоритеты они начали забывать, кем являются на самом деле, кем должны являться. Невозможно прожить жизнь, лишь потребляя, рано или поздно за всё придётся платить. Как сказал один муж: "Каждому воздастся по его заслугам". И если так подумать, то тогда стоит задаться вопросом: не с целью ли отбора были даны Тёмному Лорду его силы? И получается, что для маглорождённых Тёмный Лорд был злом, а для чистокровных и Магии - добром. Но к чему брать пример из дальних времён, возьмём из ближних? К примеру, голод: для простого человека - это зло, а для хлеботорговца - благо, а пошлины на границах - зло для торговцев, но добро для казны, из которой платят простым людям зарплату. И даже взять вас, мистер Поттер. Всегда ли вы правы, являясь рукой закона? И прав ли тот закон? Неужели вы никогда не карали людей, выступающих за правое дело, но по мнению общества опасных? Зло не истребить, мистер Поттер. И ни вы, ни я, ни кто либо другой не способны это изменить. Вы можете лишь несколько улучшить собственную судьбу, но всегда за счёт ухудшения судьбы других. - И зная всё это, разве можно ещё считать, что существуют некие высшие силы? Для чего они в таком случае нужны? И почему ничего не предпринимают? - А что, по-вашему, они ещё должны делать? - в ответ поинтересовался граф. - Знаете, чем отличается человек от скота, мистер Поттер? Трудом. Мы не овцы, чтобы нас кормили, одевали, обогревали. Труд делает человека человеком, а трудности - характер. Если бы вы жили в тепле, уюте, комфорте, в магической семье, были бы вы таким, как сейчас, защищали бы то, что защищаете сейчас? Гарри усмехнулся. Вымученно. Фальшиво. Собеседник загонял его в тупик и, признаться, он не был к такому готов. - Вы хорошо информированы. - сухо вздохнул аврор. - Поспорить тут сложно, но зачем просить всего? Я прошу лишь наказать виновных, предупредить катастрофы. - Не более, чем другие. Не кажется ли вам, что вы просите многое? Или просто хотите, чтобы кто-то делал за вас вашу работу? Ведь в таком случае, зачем этому миру вы? Во всём нужен баланс, и Магия создаёт его, создавая нас. Волшебники потеряли равновесие - появился Тёмный Лорд, Тёмный Лорд потерял равновесие - появились вы. Не это ли была воля Магии - дать вам ту силу, которую вы имеете? - Вы хорошо убеждаете. За разговором с графом Гарри утратил связь с реальностью. Несмотря на всю свою странность, собеседником Кадис оказался восхитительным. Возможно, задавшись целью непосредственно убедить Гарри в чём-то, он бы смог это сделать даже без помощи магии, настолько хорошо у него был подвешен язык. Ему хотелось что-то возразить, продолжить дискуссию ещё хоть немного, слушать вещи, о которых он бы никогда не подумал, но увы, они уже стояли на пороге огромного танцевального зала. Лакеи распахнули перед ними двери и склонились в поклоне. - Милорд, - мысль пришла неожиданно, словно камень, упавший в заснувшие воды и пустивший рябь по её поверхности, - ваш слуга обмолвился, что мы не в Англии. Как это понимать? Стоя у распахнутой двери в зал, спиной к гостю, граф с удовольствием наблюдал за парами вальсирующих. Балет, движения которого были отточены до автоматизма, выверенные с точностью до секунды движения, идеальные осанки, идеальный наклон головы, идеальная растяжка, идеальный угол подъёма идеальных тонких девичьих ножек. Апогей грации, элегантности, искусства. Но не хватает одного, главного украшения, жемчужины среди серых, невзрачных, ничего не значащих камней. - Я жду одного гостя, очень важного... гостя. Но он ещё не объявился. Не хотите пока составить мне компанию? Мне так редко встречаются интересные люди, тем более столь известные. В любой другой ситуации Гарри сразу бы отказался. Он бы распрощался с этим типом ещё в передней, но прекращать дискуссию не хотелось, голос графа бархатом ласкал слух, и, откровенно говоря, Гарри уже не помнил, куда ему требовалось идти, и требовалось ли вообще, его магнитом тянуло вслед за этим человеком.