На несколько кредиток больше

Работа тюремщика — довольно нудное и малоинтересное занятие. По сути, тюремщики мало чем отличаются от своих подопечных — в том смысле, что тоже вынуждены сидеть дни напролет, ожидая очередного глотка свободы в виде отпуска или увольнительной. Об увольнительной сейчас думали и двое рядовых штурмовиков — RT-567 и WT-418. В миру — Мунго и Лайсен. Им не повезло: они продулись в саббак. Так как жалование было проиграно еще в начале месяца, то в качестве отработки долга неудачливые игроки пошли на ночное дежурство вместо своих более везучих товарищей. Мунго изнывал от скуки. Еще бы, им досталось дежурство у ворот (хорошо еще не патруль!) — ни честно проспать, ни в те же карты не поиграть: стой всю ночь столбом, считай мошкару, которая слетается на свет прожекторов!.. Лайсен, в силу образования (студент-недоучка) относился ко всему этому более философски — спал, упершись спиной в стену. Мунго, решив, что так нечестно, собрался было смачным щелчком разбудить товарища, как вдруг датчики в его шлеме засекли движение. Он обернулся в сторону степи и увидел быстро приближающийся к тюрьме свуп. — Вставай! — толкнул Лайсена приятель. — Вставай, недоучка! — А-а?! Что? — спросонья промямлил Лайсен. — Вставай, сюда кто-то едет! — Мунго обуяла паника. Пока Лайсен продирал глаза, свуп приблизился. Стало можно разглядеть его седока — высокую фигуру в черной робе. «Принесла нелегкая!..» подумал Мунго, и попытался напустить на себя важный вид, не смотря на дрожь в коленках — пожаловало высокое начальство. Тем временем байк уже оказался возле стен тюрьмы, остановившись возле караульных. Ситх-седок — здоровенный нечеловек — важно сполз с транспорта и зашагал к штурмовикам. — Прощу прощения, это за… а… А… — начал было Мунго, но ситх сжал кулак, и горло караульного схватило в тиски. — Я знаю, что это закрытая территория, — пробасило из-под низко наброшенного капюшона. — Где должное уважение? — Про… Про…стите, вла… влад-дык-ка. Аах… — корчился Мунго, едва удерживаясь от обморока (скорее, от страха, чем от нехватки воздуха). — На первый раз прощаю, — ситх разжал кулак и Мунго рухнул на колени, наполняя легкие. — Отведите меня к начальнику тюрьмы! — Прошу прощения, мой лорд, — учтиво вмешался Лайсен, — но есть протокол и процедура. Я вижу, что вы очень спешите, и самое больше, что я могу сделать, не навлекая на себя ваш гнев — сообщить начальнику о вашем прибытии, а уже дальше решать его превосходительству. Еще раз прощу прощения, — поклонился штурмовик. Ситх подумал несколько секунд и заявил: — Хорошо, солдат. Вызывайте вашего начальника! — Сию минуту, мой лорд, — Лайсен снова поклонился. Он нажал на шлеме клавишу связи и заговорил: — Прием, башня! Говорит караульный WT-418! Лайсен услышал смачный зевок, и заспанный голос: — Башня… Ыыааах!.. — связист снова зевнул, — на связи! Чего орешь, Четыреста-Восемнадцать? — К нам прибыл владыка… — сказал Лайсен и вопросительно глянул на ситха. — Брутус, — процедил тот. — … владыка Брутус, — закончил фразу караульный и со злорадством услышал паническую возню. — Владыка желает повидаться с господином полковником! — Да-да, сейчас, сейчас! — лихорадочно бормотал связист, — сейчас, разбудим старого ронто!.. — Через несколько минут господин полковник вас встретит! — все так же учтиво сказал Лайсен. — Благодарю, солдат, — пробасил ситх. — Это моя работа, мой лорд, — в который раз поклонился штурмовик, внутренне, правда, тоже содрогаясь. Вскоре из-за ворот послышалась ругань. Створки раздвинулись, и на свет прожекторов выкатился толстый, похожий на бочонок с ножками, человек лет пятидесяти в сером имперском мундире со знаками отличия полковника, абсолютно лысый, но с роскошными, стального цвета усами. Судя по характерному запаху, землистому цвету лица и растрепанности усов — его подняли через самое большее полчаса после хорошей пьянки. Увидев ситха, полковник невольно вытянулся. Подавив приступ тошноты, он чеканным шагом (насколько это было возможно в его нынешнем состоянии) подошел к гиганту и уставившись ему в грудь, пролаял визгливым голосом: — Начальник Девятой планетарной тюрьмы полковник Бйонсен к вашим услугам, мой лорд! — и застыл истуканом. Настала гробовая тишина. — Полковник, я жду, — угрожающим тоном заметил ситх. Человек-бочонок встрепенулся, поднял голову, и встретился глазами с темным лордом. Судя по всему, взгляд этот заставил начальника тюрьмы немного протрезветь, после чего военный уже тише и почтительней сказал: — П-прошу з-за мной, мой лорд, — и сделал приглашающий жест в сторону ворот. Ситх презрительно фыркнул и зашагал внутрь тюрьмы. Полковник засеменил за ним. Уже во внутреннем дворе к ним присоединились двое штурмовиков, тоже перепуганных: они опасливо щемились в полковнику, который же мелко трясся. — К-куда изволите? — наконец, осмелился спросить начальник. — В ваш кабинет, — процедил темный лорд. — У меня срочное дело — чем быстрее мы с ним разберемся, тем лучше… для вас. Полковник мелко закивал, нервным жестом спровадил эскорт и повел ситха в свой кабинет. Там царил настоящий бедлам. Похоже, полковник «отдыхал» не один — из-под стола выглядывал предмет одежды, явно принадлежащий гуманоидному существу женского пола. Картину дополнял ужасный перегар. — П-прошу прощения за беспорядок, — быстро заговорил полковник, буквально подбегая к столу и незаметно (по крайней мере, думая, что незаметно) пряча упомянутый выше предмет одежды. — Я немного заработал… — Оставьте, меня это не интересует, — сказал ситх и сбросил капюшон. Полковник сглотнул внезапно образовавшийся в горле ком — владыка оказался жуткого вида тогорийцем с ярко-желтыми глазами. Великан втянул носом воздух, скривился и поднял руку. Полковник втянул голову в плечи и зажмурился… но напрасно — всего лишь распахнулось окно. — У вас тут много неприятных запахов, — пояснил громила, и уселся в кресло, которое жалобно скрипнуло под его немалым весом. — Садитесь, полковник, — милостиво разрешил ситх. Полковник, который едва держался на ногах от страха и количества выпитого, воспользовался приглашением. — Мое имя Дарт Брутус, — заговорил темный лорд, — и я прибыл сюда по поручению Дарта Вициуса, моего лорда. — И что может сделать для владыки Вициуса его покорный слуга? — полковник тайком отхлебнул из недопитого стакана — порция алкоголя взбодрила и придала некоторой решительности. — Мне, — Брутус сделал упор на этом слове, — необходим один из ваших заключенных. — И кто же? — поинтересовался полковник. — Деваронец, — ответил ситх, — вор по кличке Копченый. Он обладает информацией, необходимой лорду Вициусу. — Деваронец Копченый, говорите… — задумался начальник. — Одну минутку, лорд Брутус! Он разгреб кавардак на своем столе, добравшись до компьютера, и вошел в базу данных. — Да, есть у нас такой, — сказал начальник спустя несколько минут. — Прикажете приготовить допросную? — Нет, — покачал головой Брутус. — Лорд Вициус желает допросить его лично, поэтому приказал доставить к нему. — Тогда я сейчас прикажу привести заключенного сюда, — сказал полковник. Ситх кивнул. Начальник нажал кнопку интеркома и заговорил: — Тридцатый блок, на связь! — На связи, шеф! — бодро пролаяли оттуда. — Не спится? — Заткнись! — шикнул полковник и заискивающе улыбнулся ситху. Тот сделал вид, что не слушает. — Синд, короче, — уже шепотом и не так официально заговорил полковник, — тащи сюда дэвиша из триста шестой. Срочно! — А чего такая спешка? — поинтересовался Синд, — Тебе что, ситхи задницу поджаривают? — Да тихо ты, придурок! — сквозь зубы прошипел начальник. — Тащи бегом, я сказал! — и снова еще более заискивающе улыбнувшись, сказал Брутусу: — Мой лорд, его приведут с минуты на минуту! Через некоторое время в коридоре, ведущем в кабинет начальника, послышались голоса. — Эй, начальник, не толкайся, у меня спина больная! — басил один. — Поговори мне тут еще, шутта рогатая! — лениво гундел другой. — Спина у него больная, ага, как драку устраивать, так все нормально, а как… Ой, ё… — это уже сказал тот самый караульный Синд — толстолицый твилек в броне со знаками отличия сержанта, который перед этим втолкнул в кабинет Копченого, деваронца с одним правым рогом. Второй, очевидно, он потерял там же, где и искалечил лицо — правая его половина скрывалась под металлической пластиной, а правый глаз заменял вонгский имплантат. И дэвиш, и его конвоир, увидев ситха, инстинктивно отпрянули. — Это — тот заключенный, что вам нужен, владыка Брутус? — спросил начальник, указав на деваронца. Ситх встал с кресла, подошел к деваронцу и пристально на него взглянул. Деваронец затравленно оглядывался назад, где не менее испуганно таращил глаза твилек. — Да, — сказал Брутус. — Это определенно тот, кто мне нужен. Проводите нас, полковник? — Ми… Минуточку! — пока ситх не видел, полковник успел допить стакан, а также сделать несколько глотков из секретной фляжки, отчего осмелел еще больше и еще больше стал заикаться. — Я, к-конечно, н-никто, ч-чтобы пе-перечить л-лорду ситхов, но й… есть процедура. Ес-если не п-по правилам, я п-пойду п-под триб-бунал! — начальник патетически ударил себя в грудь. — А д-для в-военного эт-то х-хуже с-смерти! — Хуже смерти, говорите? — оскалился ситх, повернув голову к начальнику тюрьмы. — Вещи похуже смерти — это не какой-там трибунал, полковник… Но если вам нужна причина — пожалуйста. Этот деваронец, — Брутус указал мгновенно притихшему полковнику, которому очень не понравился оскал тогорийца, на трясущегося дэвиша, — причастен к одному ограблению, в результате которого были похищены очень ценные для лорда Вициуса вещи. Такая причина вас устроит? — В-вполне, — заикаясь не столько от алкоголя, сколько от страха, ответил полковник. — Вот и славно! — снова оскалился ситх. — У меня нет кандалов — я одолжу ваши, не возражаете? — П-пожалуйста! — мелко закивал начальник. — Тогда пойдемте, к утру я должен быть в Зоронхеде! — заявил Брутус. И они вчетвером (подпрыгивающий от желания поскорее избавиться от присутствия ситха полковник, перепуганный твилек, который до хруста в пальцах сжимал винтовку, угрюмо плетущийся, словно осужденный на смертную казнь дэвиш и сам ситх, набросивший капюшон) вышли к воротам тюрьмы. Ситх легко, словно пушинку, поднял Копченого, у которого были скованы руки за спиной и усадил на свуп, сам сел спереди, и заведя двигатель, бросил напоследок: — Полковник, вот тебе два совета! Совет первый — не пей местное пойло, лучше пошли одного из своих уродцев в Зоронхед, пусть купят тебе нормального виски. И совет второй — не пей чанго, от него хер не стоит! Бывай! — и укатил, оставив обалдевшего полковника и его не менее обалдевших помощников… *** Отъехав на приличное расстояние (кликов десять), Крогнорр свернул с дороги в сторону ближайшего каньона. Деваронец никак не реагировал — похоже, смирился со своей участью. Тень вытянул из Сердца Грауша остатки энергии Темной стороны, и сбросил с себя иллюзию ауры ситха. Въехав в каньон, Клыкач остановил свуп, слез сам и стянул с сидения дэвиша, усадив его на камень. — Прямо здесь? — угрюмо спросил Копченый. — Слушай, ситх — не знаю, за каким дерьмом я тебе понадобился, ничего я у губернатора не воровал… Попрошу только об одном: я свистеть не буду, если знаю — выложу как на духу, а ты замочи меня быстро, без этих ваших… — Вот что, патиса, — перебил его Крогнорр, — для начала встань-ка и повернись спиной. — Зачем это? — насторожился дэвиш. — Или ты что, из тех кто по парням?.. — Заткнись и делай, что говорю! — перебил его рыцарь-Тень. — В зад тебя долбить не буду, не парься. Копченый хоть и опасливо, но повиновался. Крогнорр взглянул на наручники — обычные, без всякой электроники, которые легко вскрывались когтями протеза тогорийца… Удивлению деваронца не было предела, когда кандалы спали. Он удивился еще больше, когда обернувшись, увидел не грозного лорда ситхов, а просто рослого фелиноида в выцветших штанах, кожаной кирасе, потрепанной куртке и световым мечом в кобуре справа — слева висел старинный бластер. — Поздравляю, патиса! — ухмыльнулся великан. — С чем? — вытаращил зрячий глаз дэвиш. — С обретением долгожданной свободы, с чем же еще! — хохотнул тогориец. Копченый постоял в растерянности несколько секунд и широко улыбнулся. Радостно захохотав, он подпрыгнул, подскочил к громиле, хлопнул того по мускулистой лапе. — А-а-а, патиса! — завопил дэвиш. — Копченый снова свободен, как ветер! Ситхова бабушка, друг, ты себе и представить не можешь, как за эти полгода меня достала тюряга! Э-ге-гей! — заорал он в сторону каньона, и вслушался в эхо. — …эй!.. эй!.. эй!.. — донеслось оттуда. Услышав эхо, дэвиш снова захохотал и ткнув тогорийца в бок, сказал: — Боги говорят, что сегодня счастливый день, патиса! Эх, сюда бы выпивки… В ответ Крогнорр ухмыльнулся и полез в багажник свупа. Выудив оттуда два копченых нерфьих окорока и бутылку местного бренди, он положил их на землю рядом с дэвишем. Радости Копченого не было предела — он снова радостно завопил, и усевшись, мигом распечатал один из окороков и начал жадно его есть, запивая бренди прямо с горла. Крогнорр сел рядом, распечатал свой окорок и не спеша наслаждался мясом. — Слушай, патиса, — сказал, жуя, Копченый, — ты от кого? От Дикаря? — И да, и нет, — ответил Тень, беря бутылку и делая внушительный глоток. — Это как? — мгновенно насторожился дэвищ. — Ну-у-у… — протянул тогориец, вырисовывая обглоданной костью на земле замысловатые фигуры. — Я тебя из кутузки вытащил, чтобы ты меня с Дикарем свел — вы ж типа кореша… — А зачем тебе Дикарь? — спросил деваронец, глядя Крогнорру в глаза. — Походу, он дело затевает, — не отрывая взгляд, сказал Тень. — Прибыльное. Деваронец усмехнулся и скрестил руки на груди. — Интересная песня, — сказал он. — Дикарь уже почти год как втихую шныряет, с чего ты взял, что он дело задумал? — Я два дня назад в Пасалири ошивался, — в свою очередь усмехнулся фелиноид. — Видел в одной кантине возле губернаторского хранилища двоих его парней. Морды у них заметные… и цена за их шкуры хорошая. С какого перепугу им так палиться? Я парень неглупый — не все мозги мне ситхская учеба вымыла, — для верности Крогнорр постучал себя по виску, — сразу смекнул: разведывают они. Дело Дикарь задумал, зуб даю! Дэвиш задумчиво потер подбородок: — Так ты все-таки ситх, да? — Бывший, — кивнул Крогнорр. — Надоела мне их заумная фигня. Я-то думал — они меня чему-нибудь толковому научат, а они сначала мне мозги своей философией парили, потом ерунде всякой учить начали — «нет покоя — есть только страсть…». Тьфу, пууду! Одно хорошо — этой штукой, — он хлопнул по мечу, — пользоваться научили, да паре фокусов еще. А потом я пару их книжонок дернул, что постаринней — и неси меня, попутный ветер!.. Ну так что, патиса, — Крогнорр пододвинулся поближе к дэвишу, — сведешь меня с Дикарем? — Не пойму я, — сказал Копченый, — на кой-ляд тебе Дикарь. Дела у него очень рисковые… Да и в долю кого попало он не берет. — Я же не кто попало, — осклабился Крогнорр. — Я же тебя, его кореша, из тюрячки вытащил, замолвишь за меня словечко? — Замолвить-то замолвлю, — вздохнул Копченый, — но скажи мне одно, патиса — чего ты так спешишь? На риск идешь — будь в моей кутузке начальником не эта пьянь, по любому бы тебя проверил. К Дикарю — парню совершенно без башни — в дело набиться хочешь… Зачем это тебе? Приключений на задницу ищешь? — Уже нашел, — процедил Крогнорр. — Мне сейчас кредитки позарез нужны. Много кредиток. — А чего так? — поинтересовался налетчик. — Потянуло меня в казино, — начал Клыкач, как говаривали разведчики-сослуживцы, «петь песенку о нерфихе Аронне». — Легких бабок захотел, идиот. И начал там ситхскими фокусами баловаться. Срубил немало — и нет бы смыться куда-то на Зелтрос кутить! Так нет же, захотелось больше. А туда как раз хозяин пришел — иктотчи. А они все эти штуки с Силой чувствуют. Вот он меня своему боссу — хатту Зенубе — и заложил. Зенуба добрый — сразу меня не пришил. Сказал, что если я через два месяца бабок в два раза больше, чем выиграл, не принесу — он мне и вторую руку оторвет, заодно и ноги. А потом буду я гнить в одиночке в его имении на Татуине, пока глаза не вытекут, — Крогнорр грустно вздохнул и подумал: «Прости, Зенуба, следующий твой заказ обойдется тебе в два раза дешевле…нет, в полтора раза», а вслух сказал: — Собрал я немало — три четверти. Но сроку осталось две недели. За две недели я нормальное дело вряд ли найду. А тут такой лакомый кусочек. Патиса, — доверительно сказал Крогнорр, — я жизнь в одиночке с вомп-крысами доживать ой как не хочу. — Да, вляпался ты не слабо, — кивнул Копченый. — Это в духе Зенубы — тупо замочить беспонтово, надо с выкрутасами… Ладно, кореш, — хлопнул дэвиш себя по толстой ляжке, — так уж и быть, свезу к Дикарю и словечко замолвлю. Но ничего не обещаю, — предупредил он, — Дикарь на своей волне ходит, и что ему в башку взбредет — только богам известно. — Ну это понятно, — улыбнулся Крогнорр. — Погнали? — Погнали, — согласился дэвиш, и встал. Размяв затекшие ноги, он уселся за руль и подождав, пока тогориец усядется, спросил: — Говоришь, в Пасалири ребят Дикаря видел? — Ага, — подтвердил Крогнорр. — Пасалири, Пасалири… — пробормотал Копченый. — Да, знаю я в окрестностях одно местечко, где он шкериться может… О, точно! — внезапно хлопнул себя по лбу дэвиш и обернувшись, спросил: — А зовут-то тебя как, кореш? Без твоей этой ситхской херни? — Клыкачом называют, — ответил Крогнорр. — Ну, будем знакомы! — воскликнул Копченый и завел свуп. *** Дикарь задумчиво разглядывал здоровенного тогорийца, который, по словам Копченого, вытащил того из тюрьмы, прикинувшись лордом ситхов. — Бывший ситх, значит… — пробормотал Дикарь. — А скажи-ка мне, бывший ситх, как ты от своих учителей сбежал-то, а? Тогориец ухмыльнулся: — А чего там сложного? Старого хрыча, который меня чуть на тот свет не отправил, я ночью загрыз — людишки народ хлипкий, один укус — и шеи нет. А хрыч был там один такой, который бы мог меня выследить. Я втихаря залез в ангар, свистнул истребитель, на войне такие пташки водить научился, и дал деру. Два года во Внешнем кольце ошивался — ситхи не те ребята, которые так просто отстанут — потом еще два года жил у корешей армейских на Кашиике. А когда узнал, что меня уже не ищут — подался на Нар-Шаддаа, фокусами бабки рубить. Вот и дорубился, что Зенубе пятьдесят тысяч торчу. — Пятьдесят кусков?! — хохотнул Дикарь. — Да это всего ничего! — Ну, для такого крутого парня, как ты, это, может, и немного, — сказал Крогнорр. — А для ситха-недоучки, у которого за душой только бластер и меч лазерный — целое состояние. Дикарь не ответил — лишь пристально взглянул на тогорийца. Тень прятал свою истинную сущность, как мог — Дикарь все-таки был чувствительным к Силе, ему хватило бы ума догадаться, что у ситха-недоучки не может быть такого отражения. — И все-таки мутный ты какой-то, Клыкач, — прищурив глаз, сказал киффар. — Больно складно поёшь. — А почему бы и не петь, когда такой шанс выпал, — сказал Крогнорр. — На дело с самим Дикарем идти. Это все равно, что с Императором за руку поздороваться. Дикарь тихо засмеялся: — Хе-хе, складно, складно… — и мгновенно выхватил бластер. Реакция тогорийца не подкачала — не менее быстро призвал в руку меч, и активировал его. Засиял красный клинок — Тень переключил кристаллы еще на пути в тюрьму. Дикарь вновь засмеялся — не опуская бластер. — Вижу, ты эту штуку, — он мотнул головой в сторону меча, — не для красоты таскаешь, и в самом деле с ситхами водился. Слушай, Клыкач, а если я сейчас выстрелю, ты куда выстрел отправишь? — В кого-нибудь из твоих, — усмехнулся Крогнорр. — А почему? — поинтересовался Дикарь. — Почему не в меня? — Ты — мой билет со станции «Задница», — ответил фелиноид. — Да и отступать я не собираюсь. Поэтому если я положу кого-нибудь из твоих, мне же больше достанется. Дикарь в очередной раз засмеялся. И к облегчению Крогнорра опустил бластер. Тогориец и сам — нарочито медленно, недоверчиво косясь на киффара — выключил меч и повесил на пояс. — Не боись, Клыкач, — ощерился бандит, — хватит на всех. Если дело выгорит, каждому по сто кусков с лишним выпадет. Тебе, как новенькому — пятьдесят пять. Долг отдашь и бухнешь на радостях. Больше не проси — если не нравиться, можешь проваливать. — Ну тогда я и на это согласен, — не отрывая взгляда от Дикаря, ответил Крогнорр. — Ну, вот и клево, — Дикарь подошел к тогорийцу и хлопнул его по руке — аккурат в том месте, где был спрятан передатчик. Крогнорр внутренне усмехнулся — он сейчас многое отдал бы, чтобы поглядеть, как подскочил, матерясь, майор. — Располагайся, патиса, отдыхай, — сделал приглашающий жест Дикарь. — Тем более, что Двухмордый тебе должен — ты же его напоил-накормил? Теперь его очередь. Слышал? — Слышал-слышал, — подтвердил дэвиш. — Дуй ко мне, кореш — бухло, жратва или дурь? — Э, нет, рогатый, — сразу посерьезнел киффар. — Сегодня обойдемся без дури — все… и даже я. Завтра должны быть готовы — до вечера проверяем стволы, а вечерком — дело! Налетчики молча подняли кверху кулаки в знак согласия. Дикарь кивнул и зашагал в свой уголок. Там его уже ждал Авраш. — Дикарь, — сразу начал никто, — ты что, серьезно этого хмыря решил в долю взять? — Ну, нам лишний ствол не помешает, — довольно протянул Дикарь — он успел занюхнуть припасенную дозу, не смотря на свое заявление. — А насчет доли… Кем бы он ни был — уверен, он нам еще пригодится.