***
Теплая вода приятно обволакивала тело, заставляя в кои то веки ненадолго расслабиться и представить, каково это — быть обычным человеком без знаменитого шрама. По воздуху летали, поднимаясь с водной глади, маленькие пузырьки, забиваясь в лохматые и одновременно влажные волосы. Гарри с шумом опустился в воду почти до подбородка и прикрыл уставшие веки, бесцельно проводя по поверхности воды руками, собирая пену. Ставший нереальным сон маячил где-то недалеко, казалось, и не нужно прилагать особых усилий, чтобы ухватить, забрать себе и больше не отпускать, но тот с игривым упорством ускользал сквозь пальцы, оставляя после себя отчаянное сумасшествие и беспомощность. Гарри смог поспать всего-лишь пару часов за три дня. Он ненавидел быть беспомощным. Беспомощность обжигала, она душила тонкими, но острыми нитями — так ощущал себя Гарри, когда Дадли и его друзья бросили в него зажженную спичку и долго смеялись, пока он пытался сбросить с себя огонь. Его магия, как он узнал недавно, излечила многочисленные раны, однако маленький, но все же ожог, до сих пор находится у него под сердцем. Как напоминание. Как напоминание о слабости. Его воспоминания всегда пахли ненужным никому детством, холодным и темным одиночеством в четырех стенах и, по секрету, все еще странными, но такими нужными разговорами со змеей. Гарри открыл глаза и смахнул со лба мокрую челку, случайно открыв на обозрение тот-самый-убийственный-шрам. Развернувшись, он взял во влажные руки золотое яйцо, из-за которого в очередной раз едва ли не лишился жизни. Ведь избранным не положена спокойная жизнь. Им не положено жить так, как хотят они. — Гарри! Поттер вздрогнул и отнял взгляд от яйца, повернувшись в сторону звавшего его голоса. С удивлением заметив парящую над водой, чем-то недовольную Миртл и, поняв, в каком виде он находится перед призраком, но все же девушкой, он поспешил положить яйцо обратно и так же быстро постарался прикрыться уже немногочисленной пеной. — Что ты здесь делаешь, Миртл? — Я звала тебя уже несколько раз, Гарри! Ты что, не слышал? — чуть ли не захныкала она, приближаясь ближе. — А… Прости, Миртл, я просто был занят. Занят тем, что очень старался отвлечься от биения в голове. — Ладно, я не обижаюсь на тебя, Гарри, — вдруг тут же улыбнулась она и подлетела еще ближе, как-то странно поглядывая на пытавшегося скрыться пеной парня, который уже не знал куда деться. — Знаешь, я бы посоветовала тебе опустить его в воду, — совершенно не по теме проговорила Миртл. — Кого «его?» Она не ответила, лишь приблизилась и опустилась в воду почти в плотную к обнаженному худому парню. Гарри растерялся и скосил на нее глаза, думая, что она смотрит на него, однако Миртл смотрела куда-то за спину, и Поттер тут же понял, что она имела ввиду. — Э… спасибо за совет, Миртл, — слегка нервно улыбнулся он, не прекращая попыток отодвинуться от любвеобильного призрака. Вздохнув и протерев стекла очков, которые запотели от поднимающегося пара, Гарри вновь развернулся и взял в руки яйцо. Призрак внимательно следил за тем, что он делает, но ему это почти нисколько не мешало, ведь Миртл смотрела не на него. Что-то пробормотав себе под нос, гриффиндорец резко открыл яйцо и с ним же опустился в воду, успев задержать дыхание. Теплая вода тут же попала в уши, но Гарри и это практически не мешало услышать вместо визжания красивые слова, гулком отдающиеся в голове вместе с преследующим его «тук-тук». Гарри вынырнул из воды. Сердце билось отчаянно.***
***
Он обязан был лечь спать Загадка разгадана. Загадка услышана. Но сил выполнить это испытание не было. Гарри сидел на неком подобии кушетки, и с легким интересом следил за тем, как мадам Помфри суетливо бегала рядом и выдавала разным людям какие-то зелья, не забывая напомнить о том, сколько и когда их надо принимать и причитала о том, что в последнее время заболевших и раненных стало много. Гарри дожидался, когда колдомедик подойдет и к нему, хотя был уверен на сто процентов, что ничем ему помочь не смогут. Почему-то теперь было стойкое ощущение, что об этом рассказывать нельзя. Что за это могут покалечить. Что это самая большая тайна, о которой никому и никогда нельзя рассказывать. Гарри, конечно же, отмахивался от этих странных мыслей. Ему-то было совсем неважно узнают об этом кто-то, помимо его друзей или нет. Ему просто хотелось тишины. — О, дорогой, прости, я совсем забегалась. Поттер вздрогнул от неожиданности и отнял взгляд от рассматривания собственных рук, на которых отчетливо виднелись вены, уставившись на пришедшую женщину. Неловко улыбнувшись, он произнес: — Ничего страшного, мэм. Ответив благодарной улыбкой, мадам Помфри заботливо спросила: — Как ты себя чувствуешь, Гарри? Что тебя беспокоит? Гарри сглотнул вязкую слюну и открыл рот, собираясь рассказать все то, что с ним происходит, но, к его шоку, получилось сказать лишь: — У меня уже где-то около недели не проходит голова. Шокировано распахнув глаза, он вновь собрался было произнести так и несказанное, маячащее на тонкой грани, но ничего не получилось. Собственные слова ему не принадлежали. — Почему ты не обратился ко мне раньше? Ни в коем случае не нужно терпеть боль. Погоди, дорогой, я принесу нужное тебе зелье. Оно поможет убрать боль. Ко мне часто обращаются студенты с этой проблемой. Бедняжки, будущие экзамены в этом году, видимо, стали сложнее. Видимо, мадам Помфри не заметила его состояния, отойдя куда-то. Слова женщины слышались очень отдаленно, Гарри дышал ртом очень часто, сильно сжав мантию на уровне сердца и опустив голову, в то время как на висках образовался холодный пот. Его состояние чем-то напоминало паническую атаку. Мысли беспорядочно разметались в голове, шум вокруг него смешался вдвое — ему казалось, что кто-то плакал и смеялся одновременно, постоянно громко топая и чем-то хлопая. По вискам в такт отдавался истерический смех, а в голове образовался шторм из чужих эмоций. Как будто ему не хватает своих. В голове, вместе с пульсацией, образовывались слова: Не смей. Подавляющие волю и все его существование. Гарри упрямо пытался бороться с этим наваждением, пока кто-нибудь не заметил, что же это там происходит со знаменитым героем. Он не мог проиграть. Он не имел такое право. Герои не должны сдаваться. С неясным порывом и силой хлопнув себя по грудной клетке, Поттер с хрипами закашлялся и согнулся от боли, прошедшей импульсом по всему телу и засевшей где-то глубоко внутри. Очки едва ли не слетели на пол — он успел их поймать в последний момент. Истерически хмыкнув, он осторожно разогнулся, ощущая как перед ним кружатся предметы. Глубоко вздохнув и протяжно выдохнув, Гарри нацепил трясущимися руками очки обратно, наконец обратив внимание на окружающее. Вокруг все так же ходили студенты, почему-то словно не видя, что несколько секунд назад происходило с «победителем Волдеморта». — Прости меня, Гарри, но не мог бы ты сам взять зелье? Оно лежит на столе. Я сейчас слишком занята, — послышался голос колдомедика недалеко от Поттера, который повернул голову и заметил действительно занятую мадам Помфри, что хлопотала над каким-то первокурсником со Слизерина с разбитым носом, который, заметив направленный на него взгляд знаменитого Гарри Поттера, злобно прищурился и высокомерно отвернулся. Брюнет же на такое поведение только поднял бровь и тут же шикнул, когда виски прострелило болью. Чтож, зелье ему все-таки не помешает. Поднявшись и ощутив слабость в ногах, гриффиндорец направился в сторону стола, расположение которого он припоминал смутно. По пути он едва ли не столкнулся с налетевшим на него, вроде как, второкурсником, который пробормотал извинения и побежал дальше. Когда брюнет наконец нашел стоящее зелье, то с облегчением выдохнул. Может же хоть одна проблема решиться.***
***
На уроках Гарри вновь часто витал в облаках, практически ничего не записывая. На уроке зельеварения профессор Снейп не упустил момент и, подняв его с места, задал несколько вопросов, на которые он не знал ответа, за что и вновь потерял баллы. После этого некоторое время на него недобро поглядывали, так как потерял он их довольно много, хотя все равно было странно, ведь такое было не впервые и не только с ним. Спасибо Гермионе, что она заработала почти потерянное количество баллов. На ЗОТИ Поттер отчего-то ощущал на себе взгляд профессора Грюма, который постоянно следил за ним, но брюнет списал это на паранойю. В конце концов, за неделю без должного сна можно обзавестись не только ей. Гарри угрюмо вздохнул и опустил голову на раскрытый учебник. Увы, данное мадам Помфри зелье практически не помогало. Особенно решить проблему с тем, что он, черт побери, должен как-то продержаться в воде без дыхания, по меньшей мере, пол часа. По библиотеке, где он и находился, сидя за очередным не нужным учебником, постоянно ходили люди — кто-то спокойно читал или делал заданное, кого-то за громкий смех отчитали и попросили вести себя потише, а кто-то и вовсе сидел за учебниками и спал. Гарри, честно говоря, очень и очень завидовал последним. Зависть была черной, уставшей и надоедливой. Он хотел как можно скорее от нее избавиться. Негоже это знаменитому герою чего-то хотеть — ведь у него есть все, что он хочет. Например, его собственная жизнь и спасибо всем хоть за это. — Привет, Гарри. Гарри поднял голову и увидел стоявшего рядом Невилла, что держал огромную книгу и неловко улыбался. — Прости, я отвлек тебя? — видя, что ему до сих пор не отвечают, спросил Лонгботтом. — Нет, Невилл, я просто задумался. Здравствуй. Тот только кивнул, словно что-то раздумывая и не решаясь сказать. Поттер же незаметно с силой сжал кулак до побеления в костяшках, стараясь улыбнуться. Стараясь, черт побери, быть собой. Герои не имеют права на слабость. Герои всегда побеждают зло. Они не должны знать, что такое боль — Знаешь, Гарри, я могу тебе помочь, — спустя несколько минут молчания наконец выпалил Невилл. Сможешь отдать тишину, пожалуйста?***
***
Когда был отбой, Гарри шутил и улыбался вместе с друзьями в гостиной Гриффиндора. Когда Симус Финниган ради интереса спросил как Гарри разгадал загадку, Гарри без утаения ответил, что ему помог Седрик Диггори и Плакса Миртл. Когда Гермиона спросила сходил ли он к колдомедику и помогла ли мадам Помфри, он ответил, что да. Да, сходил. Завтра где-то в десять часов утра должно состояться второе испытание. На Озере русалок, как ни прискорбно. Гарри хотелось остановить время и закричать, но, увы и ах, ему предостаточно делать это внутри. Поттер сидел возле окна, прислонившись спиной к стене, как когда-то на первом курсе. На часах уже должно быть около полночи, по крайнем мере, брюнет надеялся на это. Глаза слипались так, будто бы состояли из свинца, стук чужого сердца стучал так, будто бы хотел убить. Полночь следующего дня, да? Гарри наклонил голову поближе к стеклу, разглядывая за решеткой яркий белый шар на небе в окружении маленьких, но таких же белых точек. Свет луны просачивался сквозь окно, попадая прямо в глаза, но на это он не обращал никакого внимания. Ему казалось, что он впал в какой-то транс, ему казалось, что собственные губы шепчут: — Ты вернешься?.. Нет?.. Я хочу, чтобы ты вернулся… Сможешь?.. Он отчаянно замотал головой и зажмурил глаза до разноцветных пятен. Гарри прекрасно понимал, что без сна он больше не сможет. И потому, как бы он не желал идти к убийце родителей, ухватить и больше не отпускать сон хотелось намного сильнее. Жаль, что он точно не знал, поможет ли это.***
***
Вновь идя по ночному коридору Хогвартса под мантией-невидимкой, Поттер тщетно пытался вспомнить местоположение той неизвестной комнаты. Особенно не потеряться на очередном повороте, так как многовековой замок все же был великим, а у него была не настолько хорошая память. Завернув за угол, гриффиндорец тихо ругнулся, поняв, что попал в тупик. Он не желал признаваться себе, что отчаянно хотел найти эту чертову комнату и Риддла вместе с ней. Он не мог потерять то место. Нет. Но когда перед ним появился очередной тупик, Гарри готов был заплакать от досады, но он ведь был храбрым гриффиндорцем, которому не страшны никакие невзгоды. Поэтому ему пришлось упрямо двигаться вперед. Время приближалось к двум часам ночи.***
***
Греющая ладонь палочка еще не радовала так, как в последнее время мысли об отдыхе. Гарри буквально чуть ли не радостно засмеялся, когда вспомнил при помощи чего и как нашел то место. В появившуюся перед ним комнату Поттер буквально забежал, чувствуя, как волшебная палочка на миг будто радостно заурчала и вдруг стихла. А брюнет, подняв ошалевшие от возможного отдыха глаза, уставился в темную комнату и в такой же темный и пустой артефакт. В голове бился непрекращающийся стук: тук-тук. Зеркало молчало. А Гарри кричал.***
***
Поттер не знал, сколько просидел в так и неизвестной до сих пор комнате, прислонившись спиной к кучке ненужного хлама и уставившись несколько пустым взглядом в темное старое зеркало. Но когда молчащее зеркало наконец засветилось, а его палочка как уже обычно выстрелила луч, Гарри кое-как поднялся, глубоко вздохнул и… прислушался. Оглушающая тишина была для него Раем. Но Риддл был Адом. — Как ты смог закрыть проход без заклинаний? — тут же раздался несколько раздраженный и ненавистный голос. Гарри открыл глаза и тут же от неожиданности увиденного поперхнулся воздухом, заметив у идеального слизеринца мешки под глазами. Наверняка без скрывающих заклинаний он выглядел точно так же. Поттер, не забыв того, кто перед ним, яростно выпалил: — Не собираюсь говорить такому, как ты. — Ты повторяешься, мальчишка, — опасно прищурился тот, — Или тебе напомнить то сегодняшнее ощущение, которое было подобно панической атаке? — Так это сделал ты, Риддл?! — не сразу сообразил, что дал врагу понять, что Гарри его знает, прохрипел он, в то время как перед ним все отчаянно кружилось и темнело. Марволо же в удивлении приподнял бровь, однако тут же его эмоции исчезли без следа. — Как… необычно, что ты знаешь кто я. Неужели я стал настолько известным в будущем? Казалось, Риддл играет с ним, произнося совсем не то, что хочет, и Гарри это нешуточно раздражало. — Не настолько, чтобы ты заслужил жить. От этих слов в глазах у Марволо вновь замерцали красные огоньки. Когда тот без слов поднял палочку, Поттер был готов к такому и потому его палочка так же была наготове, однако не успел кто-либо из них произнести заклинание, как вдруг у Гарри закатились глаза и он с шумом упал на пол, погрузившись в жадную темноту. Том же, опустив свою палочку, лишь холодно рассмеялся и презрительно произнес: — Никто не может жить долго без сна. Да, Гарри? Самая могущественная волшебная палочка в руке у хозяина вибрировала холодом.***