Always You

— Тейлор, здесь мы развиваем способности своего тела и учимся защищать себя, а НЕ используем тренировку как возможность избить напарника, — строго выговаривал Алек, сердито глядя на стоящего перед ним девятилетнего паренька. Тот же только молчал, сжавшись от гнева тренера, и виновато смотрел в пол. — Возвращаешься на первую позицию и занимаешься сегодня только общей физической подготовкой, — отчеканил Алек, и мальчик печально вздохнул, покорно направляясь в заднюю часть зала к матам и шведской стенке. Сегодня дети будто все разом сошли с ума, и Алек и не представлял, что служило этому причиной. Обычно у него на тренировках была довольно жесткая дисциплина, особенно у старших — он не терпел, когда ученики отвлекались и начинали уделять внимание друг другу, а не самой тренировке, или, еще хуже, вообще отлынивали от упражнений, пока Алек был занят кем-то другим. Вообще, у него был ассистент, который следил за всем. Должен был следить. Но Саймон, непонятно как попавший сюда работать, с радостью предпочитал пообсуждать с детьми комиксы и новое гениальное оружие супергероев, то и дело забивая на свои обязанности, раздражая этим Алека вновь и вновь. К слову сказать, несмотря на требовательность, дети все равно любили Алека больше, и, хотя и побаивались его в какой-то степени, они так же спешили к нему на занятия, хвастаясь успехами и стремясь попасть в элитную команду, выступающую на соревнованиях. Через полчаса Алек распустил группу и устало опустился на свое любимое кресло в тренерской. Руна выносливости едва заметно мерцала, и сил уже ни на что не оставалось. В такие моменты Алек был как никогда благодарен за свое ангельское происхождение и то, что и в этом мире от него была хоть какая-то польза. Эта Вселенная была интересна, необычна, впечатляюща: два мира, сумеречный и примитивный, сосуществовали в мире и спокойствии и, как утверждала история, уже много веков это не вызывало никаких неприятностей. Люди, теперь рождающиеся и живущие в таком обществе всю жизнь, теперь попросту не обращали внимания на различия между ними и другими расами, и это было так необычно, что Алек не мог не восхищаться таким подходом. Демонов здесь не существовало, а нефилимы были кем-то вроде полиции, защищающей мирных граждан и отлавливающей злостных нарушителей порядка. Алек, тоже вначале пошедший по этой тропе, вдруг решил, что это не для него, и в девятнадцать лет самостоятельно устроился на спортбазу, готовящую будущих чемпионов. Впрочем, существовали и обычные группы для детей, чьи родители не хотели, чтобы те сидели дома без дела. Как правило, это были младшие группы, и с ними Алеку нравилось проводить время больше всего. Если у старших он вел тренировки по стрельбе из лука и рукопашному бою, то у младших не было определенной направленности и, по большей степени, он вместе со своими учениками просто придумывал подвижные игры, иногда самолично участвуя в них, наслаждаясь минутами расслабленности и детского смеха. И хотя сейчас он был полностью измотан, на следующее утро, за полчаса до десяти и его первой тренировки с малышами, Алек был на месте, свеж и готов к новому дню. Эта группа была его самой любимой, пусть и немного шумной. Зато тут всегда было весело, и дети искренне любили его, устраивая шумиху каждый раз, когда по каким-то обстоятельствам кому-то приходилось подменять его. У Алека же была еще одна причина любить эту группу. Тайная и глубоко личная. И имя этой причине было Макс. Маленький маг с синей кожей и рожками, который часто стеснялся и был зажат с остальными детьми, был в этой самой группе, и, когда Алек в первый раз увидел своего нового ученика, он не мог поверить своим глазам. Магнус, а именно он привел своего сына сюда, хотел, чтобы мальчик раскрылся и стал увереннее в себе. Несмотря на то, что это общество было самым толерантным из всех миров, в которых Алек уже успел пожить, и никто из детей и не думал обижать Макса или кого-то еще из-за различий в цвете кожи или магических способностей, мальчик все равно словно опасался окружающего мира, и Алеку оставалось только гадать, из-за чего. Было очевидно, что и в этот раз Магнус усыновил мальчика, а значит, до него тот мог какое-то время провести на улице или в неблагоприятной обстановке, откуда и шел этот страх. Но только спросить самого Магнуса об этом Алек не мог. Не имел права. Да и Магнус сам не разговаривал с ним. Пусть этот мир и был чудесным по своей природе и намного отличался от других Вселенных, и здесь не обошлось без своих загонов: да, с примитивными они жили в мире. Вот только все остальные расы сумеречного мира избегали друг друга, совершенно не общаясь и стараясь и вовсе не пересекаться. Когда же без общения обойтись было невозможно, все происходило сухо, сжато и максимально быстро. Все города были разделены строго на три части: одна для вампиров, другая для оборотней и третья для магов. Где жили фэйри, никто не знал, да и они сами редко когда попадались на глаза. Примитивные же могли жить, где угодно. Алек до сих пор не понимал этого разделения, которое казалось ему максимально глупым и каким-то нелепым, но идти против всех одному после устоявшихся вековых традиций тоже не было бы особо умным шагом. Поэтому он работал, наслаждаясь свободой от войн и сражений, ходил по выставкам и музеям в будние дни и по любимым барам на выходных. Возможно, эта жизнь показалась бы кому-то другому скучной. Но не Алеку. Сам он был вполне доволен сложившейся ситуацией и просто вбирал в себя все, что только мог. Не хватало только одной вещи в его жизни. Любви. И, разумеется, не абы какой. Любви любимого человека. В этот раз он решил попробовать что-то новое. Решил не искать Магнуса, не испытывать судьбу, а попробовать новую жизнь во всех ее проявлениях. На девушек его все так же не тянуло, но вот повстречаться с парой-тройкой парней он уже успел. Впрочем, он сразу же чистосердечно признавался, что не планирует ничего серьезного и ожидает от партнера того же: обычных совместных прогулок и приятного времяпровождения. И вроде как никаких проблем с этим не было. Ему даже удавалось находить действительно симпатичных ему людей, с которыми было весело и легко и не нужно было много думать о будущем. Алек искренне наслаждался этим. По крайней мере, так он сам говорил себе. И так и было до того, как последний из его партнеров не сказал при расставании, что что-то в Алеке всегда казалось ему отсутствующим. Будто он не просто искал легких отношений, а искал отвлечения. Будто он мог идти рядом и держать его за руку, но при этом и не секунды бы не раздумывал, если бы на горизонте появился кто-то особенный, и бросился бы к нему, наплевав на все. И он был прав. Наедине с самим собой, Алек мог признаться в этом. Все эти парни были не большим, чем временной заменой Магнусу. Причем не очень такой удачной заменой. Насколько бы хорошими людьми они не были, Алек не чувствовал и сотой доли того, что помнил о любви к Магнусу из прошлых жизней. Поэтому когда в одно прекрасное утро он увидел Макса в спортивной форме, держащего за руку Магнуса, разговаривающего с Саймоном, он тут же спрятался в своем кабинете, пытаясь осознать, что теперь ему делать. Если Магнус увидит его, узнает, что главный тренер — нефилим, скорее всего, он тут же заберет сына и переведет его в другую группу. Потому что именно так и работало их сумеречное общество. Не знакомиться. Не пересекаться. Не общаться. Но Макс… Макс был и его сыном тоже. Да, в другой Вселенной, но черт возьми! Алек помнил это так хорошо, так отчетливо, что в любой момент мог бы правильно запеленать ребенка или надеть памперс за шесть секунд, он помнил и пропорции, необходимые для создания идеальной смеси для младенцев, и то, какие вкусы каш больше всего не любили его дети, и то, как этот самый Макс делал свои первые шаги, и это было… странно. По меньшей мере. Неожиданно. Волнительно. По хорошему, ему самому требовалось бы сейчас выйти и попросить перевести мальчика в другую группу. Или хотя бы показаться на глаза Магнусу. И этого было бы достаточно. Но он стоял в тренерской, взъерошенный, с подскочившим пульсом и глухо ухающим сердцем, и боялся сделать шаг наружу. Потому что даже вопреки тому, что он вырос в этом мире и успел привыкнуть к его дурацким правилам, он не был готов так быстро потерять то, чего еще даже и не имел. Поэтому вышел он только к самому началу занятий, когда и след Магнуса простыл (и Алек честно старался выкинуть из головы мысль о том, как хорошо выглядел маг в этой Вселенной, и каким другим, но тем не менее, притягательным, казался он ему сейчас), и, как и подобает хорошему тренеру, познакомился с новеньким. Макс, стесняясь поначалу и напугано глядя на Алека своими огромными глазами, казался таким маленьким и беззащитным, что отцовский инстинкт буквально разрывал Алека, подталкивая его успокоить ребенка, обнять, взять на руки, доказать, что он не причинит ему вреда. Впрочем, этого и не потребовалось. Алек не мог сказать, почему именно, но мальчик сам привязался к нему, и стал ходить за ним хвостиком с первого же занятия. Ему едва исполнилось четыре, он был самым младшим в этой группе, и Алек просто не мог не делать ему поблажки, подыгрывая и нахваливая ребенка за каждое крохотное достижение. Прошло всего пару недель, и Алек ужасно привязался к Максу, ожидая пятниц и занятий с его группой больше, чем чего-либо еще. Теперь он твердо понял, что не может потерять не своего ребенка, поэтому даже специально договорился с Саймоном, что будет опаздывать на пять минут, за которые тот как раз устраивал перекличку. Этих пяти минут хватало точно на то, чтобы Магнус успевал уйти и они не пересеклись. Пока что план работал идеально, но в то же время Алека глодало то, что из-за этого он не может поговорить с Магнусом, даже элементарно обсудить успехи его сына. Да, сам Магнус заметно отличался от других магов во многих Вселенных, и была возможность, что и в этой он не будет настроен так категорично против межрасового общения. То и дело Алек порывался прийти пораньше, «случайно» попавшись ему на глаза, и посмотреть на его реакцию, но постоянно трусил в последний момент, решая сделать это попозже. Он просто не мог потерять Макса и этот несчастный час, который они проводили вместе, пусть и в окружении других детей. Когда прошло два месяца и все оставалось по-прежнему, Алек немного расслабился. Макс обожал его, и это было так заметно, что не только Саймон, но и коллеги с других групп уже подшучивали над ним. Когда они разбивались на команды, и Алек играл за одну из них, Макс всегда слезно просился к нему, а если они отрабатывали какие-то парные упражнения, то он опять-таки предпочитал Алека всем детям группы. Спустя три месяца Макс настолько прижился в группе, что уже спокойно общался со всеми детьми, поддавшись уверениям Алека, что здесь он в полнейшей безопасности. И хотя сам нефилим так и не выяснил, чего боялся мальчик, он будто интуитивно знал, чем нужно подбодрить того и что именно нужно ему сказать. За это время они стали еще ближе и, когда Магнус пару раз задерживался, Макс подбегал к Алеку, наблюдающего за тем, как родители уводят своих детей с дальней скамейки, и робко залазил к нему на колени, обнимая его за шею своими еще по-детски пухлыми ручками, беззаботно балаболя о чем-то своем или же прося Алека рассказать ему волшебную историю. И честно? Алек таял. Это было такое прекрасное чувство, ощущать на себе небольшой вес ребенка, обнимать его в ответ и вдыхать сладкий запах молочной кожи, что, когда Макс забежал к нему в тренерскую в этот раз, расстроенно говоря, что папа задержится как минимум на десять минут, Алек тут же подхватил ребенка, усаживая его рядом и успокаивающе гладя по спине. — Ну чего ты? — ласково спросил он. — Это же не первый раз. Даже я знаю, что твой papá очень занятой человек и иногда просто не успевает справляться со всеми вещами быстро. Макс надулся, отворачиваясь. — Но я не какая-то вещь, я его сын. Он обещал, что сегодня мы будем вместе весь день, а сам даже не может забрать меня вовремя, — пробубнил он, демонстративно надув губы. Алек усмехнулся. Макс был таким смышленым ребенком, что иногда это его даже пугало. — Я уверен, у него есть достойная причина. Разве отец когда-либо подводил тебя просто так? — спросил он. — Нет, — едва слышно выдохнул Макс. — Вот видишь. Пожалей его, ему тоже бывает сложно, — задумчиво произнес Алек, вспоминая о временах, когда из-за двоих маленьких детей он не успевал даже элементарно принять душ, а Магнус и вовсе позабыл, что такое делать какие-то вещи без магии. Макс что-то согласно промычал, и Алек взял его за подбородок, проводя пальцем по щеке, стирая прокатившуюся одинокую слезу. — Давай вместо того, чтобы грустить, поделаем что-нибудь приятное, — предложил он, и Макс вопросительно приподнял брови, жутко напоминая кого-то конкретного этим недетским жестом. — У меня есть переводные картинки и новая раскраска, что скажешь? Там есть волшебный лес, много животных и твоя любимая фея. — С фиолетовыми крылышками? — с надеждой спросил Макс, и Алек не смог сдержать широкой улыбки. — Скоро будет с фиолетовыми, — пообещал он, аккуратно пересаживая ребенка на небольшой диванчик перед столом и доставая необходимые вещи. Так как стол не был рассчитан на детей, Макс уж точно не доставал до него, поэтому разложив карандаши и открыв раскраску на листе с феями, Алеку пришлось взять мальчика на колени, и они вместе принялись раскрашивать. Буквально за пару минут Макс и вовсе позабыл об отце и своей обиде и вновь засиял, болтая ногами, то и дело случайно ударяя Алека и тихонько хихикая, пока Алек в отместку осыпал разукрашенных бабочек розовыми блестками. — Мистер Алек! — возмущенно завопил Макс, отчаянно пытаясь убрать блестки и в итоге только размазывая их по своей картинке. — Что вы наделали, розовый не сочетается с желтым! — А по-моему, все прекрасно сочетается, — возмутился Алек, и Макс, хитро взглянув на него, схватил злосчастный блестящий пакетик, высыпая все его содержимое Алеку на голову. — Мистер Алек! Теперь вы моя самая любимая фея! — громко засмеялся он, уворачиваясь от рук пытающего защекотать его Алека, блестки с которого сыпались ему и на лицо, и на плечи, и на одежду, и даже на самого Макса. — Ай, прекратите! Феи с розовыми волосами не могут быть злыми! — Ох, это мы сейчас проверим, — пообещал ему Алек, отодвигая ногой стол и с удвоенной силой принимаясь щекотать мальчика. Когда тот, брыкающийся, визжащий и захлебывающийся от смеха, уже не имел сил как следует сопротивляться, Алек прищурился и наклонил над ним свою голову, тряся головой. Блестки разом ринулись во все стороны, и теперь и волосы Макса заметно порозовели. Неизвестно, чем бы закончилось все это, если кто-то не закашлялся в паре шагов от них, и Алек, все еще находившийся в этаком коконе смеха и веселья, с широкой улыбкой поднял голову, только чтобы наткнуться на шокированный, полный неверия взгляд Магнуса, стоявшего у порога комнаты и разглядывающего их с Максом как восьмое чудо света. Еще бы! Здесь точно было на что посмотреть. Алек никогда не скрывал свои руны, а Макс был еще слишком мал, чтобы серьезно задаваться вопросом о том, почему Алек — единственный нефилим, общающийся с ним. Но Магнус, Магнус — это другое дело. Мало того, что тот наверняка был наслышан о тренере, которого так обожал его сын, теперь он мог убедиться еще и в том, что их привязанность была искренней и взаимной. Некоторое время Магнус тупо переводил взгляд с Алека на Макса и стол, на котором валялась раскраска, а потом опять на Алека. Было очевидно, что он потрясен до глубины души и сам не знает, как реагировать на такое, поэтому, когда Макс бросился к нему с радостными воплями о том, какой чудесный мистер Алек и как хорошо они провели время «пока ты как всегда работал со своими жабами», Алек только молча опустил взгляд и начал прибираться. — Мистер Алек, почему вы не знакомитесь с моим папой? — вдруг раздался требовательный голос прямо у него над ухом, и Алек вздрогнул от неожиданности. Макс перемещался по комнате, как ураган, и даже Магнус не был в силах словить его. Прежде чем Алек успел вымолвить хоть слово, мальчик уже притянул его за руку к порогу, где так и маячил Магнус, и довольно взглянул на отца. — Рapá, это мистер Алек, я тебе уже рассказывал о нем. Мистер Алек, этот мой papá, теперь вы тоже друзья, можете пожать руки! — торжественно объявил он изумленным мужчинам. Впрочем, Алек был совсем не удивлен такому поведению ребенка, и даже позволил себе слабо усмехнуться, смело протягивая руку. В конце концов, если не сейчас, то когда? Лучшего шанса познакомиться с Магнусом и быть не могло, а при ребенке тот вряд ли грубо отошьет его, даже если и яро придерживается традиций. — Мистер Бейн, — вежливо кивнул Алек. — Рад наконец-то встретиться с вами. Магнус, все еще выглядя слегка заторможенным, вновь перевел взгляд на сына, подпрыгивающего в нетерпении и кивающего на протянутую тренером руку, и медленно, аккуратно взял ее в свою, мягко пожимая. — Кхм… да, я тоже. Наслышан о вас, мистер… Алек, — неловко промямлил он, отводя взгляд. Алек мысленно захихикал. — Александр Лайтвуд, — полноценно представился он, сжалившись над мужчиной. Магнус резко поднял взгляд, и пару секунд, казавшиеся целой вечностью, они просто стояли, глядя друг на друга, так и не отпустив руки. А окружающий мир будто и не существовал. Макс обрадованно хлопнул в ладоши и обнял ногу Магнуса, привлекая их внимание и вынуждая мужчин прервать зрительный контакт. — Пока, мистер Алек, — кивнул он нефилиму, и тут же перевел довольный взгляд на отца: — А ты, пап, ты обещал мне мороженое за каждые пять минут опоздания. Ты уже должен мне три. Магнус вздохнул, сдаваясь. — Идем уже, юный математик, будет тебе мороженое, — развернулся он, беря сына за руку и открывая дверь. Алек смотрел им вслед, не моргая, и, когда дверь уже почти закрылась, Магнус обернулся и бросил тихое: — До свидания, мистер Лайтвуд. Алек так и остался стоять с приоткрытым ртом, так и не поняв, кто кого в итоге удивил больше. Единственное, в чем он сейчас стал резко уверен — ничего не было потеряно. У него все еще был шанс.

***

— Макс, аккуратнее, ты же не хочешь, чтобы твое какао вновь оказалось на пижаме, — сделал замечание Магнус, помогая сыну усесться поудобнее и поддерживая его стакан. — Рapá, я маг. Я могу убрать любое пятно за одну секунду, — возмутился мальчик, забирая у отца свой стакан и делая большой глоток. — Неужели? — саркастично пробормотал Магнус. С каждым днем Макс все больше и больше походил на него самого и подхватывал его повадки за считанные мгновения. Это было довольно забавно и даже немного приятно, но, к сожалению, плохие привычки родителей дети подхватывали еще быстрее. В возрасте, в котором сейчас находился его сын, детей не зря сравнивали с попугайчиками, копирующими все, что они видят вокруг. И хотя в окружении Макса было не так уж много взрослых, особенно, которым он доверял, в последнее время в его арсенале постоянно появлялись новые жесты, а в речи — новые выражения. Выяснить, откуда все это бралось, не составляло труда — Макс, к огромному удивлению Магнуса, буквально с первых же занятий дико привязался к своему тренеру, и если вначале Магнус не воспринимал это всерьез, то сейчас это начинало настораживать. Потому что его замкнутый и осторожный сын ни за что бы не подпустил к себе какого-то левого человека. А тут… он не просто доверял этому мистеру Алеку, а буквально боготворил его. Каждый раз он вскакивал рано утром в пятницу и сам пытался приготовить завтрак и одеться, только чтобы отправиться на тренировку пораньше, а когда один раз у Магнуса не получилось его отвести туда, он закатил такую истерику, что пришлось срочно просить Катарину отлучиться с работы и провести ребенка туда, куда он так рвался. Благо, порталы не были запрещены и достигнуть места назначения и проследить, что все в порядке, заняло у нее буквально десять минут. Первое время, слушая возбужденные рассказы сына о том, какой чудесный их тренер, сколько новых игр он придумывает и как много внимания он уделяет ему, Магнус только радовался. Чуть позже его действительно заинтересовало, кто же такой этот тренер, потому что кроме его имени, он не знал ничего. Пару раз они с Максом появлялись на тренировках заранее, но тренера никогда не было видно, и Магнус решил, что, видимо, не судьба. Во всяком случае, он переговорил с Саймоном, своим старым знакомым, который заверил его, что «эм, да, Алек такой. Немного сердит и угрюм, но с детьми хорош. Очень хорош. Даже начинает улыбаться». Такое описание было немного странным, но Магнус ушел удовлетворенным. Когда наступила весна, и все клиенты разом активизировались, ему резко стало не хватать времени. Разумеется, сына он всегда ставил на первое место, но вот уже не в первый раз он жутко опаздывал после тренировки Макса, и даже портал не мог это исправить. Магнус знал, что тот самый Алек приглядывал за детьми в таком случае. По крайней мере, Макс утверждал, что тот всегда развлекал его, пока Магнуса не было, и исчезал куда-то, как только тот появлялся в зоне видимости. Сегодня же Макса нигде не было видно, и Магнус взволнованно крутил головой, надеясь, что ничего ужасного не случилось. Он так переживал за сына, что, увидев дверь тренерской, и не подумал постучаться или как-то обозначить свое присутствие и просто резко распахнул ее, делая шаг вперед и тут же замирая. Сказать, что он был шоке, означало не сказать ничего. Макс, его Макс, который даже с Катариной, которую он знал давно и успел полюбить, иногда закрывался в себе и угрюмо молчал, сейчас извивался в руках высокого, атлетически сложенного мужчины, с широкой улыбкой щекочущего его. Они оба смеялись, и Макс визгливо попискивал, пытаясь вырваться, но при этом выглядя таким довольным и счастливым, что у Магнуса засосало под ложечкой. Никогда еще в жизни не видел он своего сына таким. Спокойным, уверенным в чужом человеке, полностью доверяющим ему. И, когда Макс начал осыпать Алека (где-то на кромке сознания Магнуса все-таки успела проскочить мысль, что тренер был горячее всех кругов ада вместе взятых) розовыми блестками и Магнус решил, что вот он, тот момент, когда этот мужественный мускулистый мужчина остановится, возможно, даже начнет ругать его ребенка, шоковое состояние Магнуса только возросло. Во-первых, тренер, совершенно спокойно отнесся к происходящему и принял правила игры, отвечая Максу тем же, вызывая у того новый взрыв хохота, а во-вторых, Магнус наконец обратил внимание на руки Алека. Руки, сплошь покрытые рунами. И розовыми блестками. Алек, которого так обожал его сын, был нефилимом. И если Макс еще не отдавал себе отчета насколько сильно было разделено их общество по расам, то Алек уж точно прекрасно знал это. И он не просто не отказался от ребенка-мага, а относился к нему не хуже, чем к другим детям, если не лучше. Магнус как завороженный смотрел на переливающиеся на рунах блестки и сильные, накачанные руки, обвивающиеся вокруг его ребенка, и почему-то, несмотря на всю эту ненормальность, это вдруг показалось ему таким… нормальным. Правильным. Будто и не было ничего в этом такого. Будто так и должно было быть. И эта мысль так сильно напугала Магнуса, что он тут же выдал свое присутствие, закашлявшись, и мгновенно потонув в омуте больших ореховых глаз, посмотревших на него с нечитаемой гаммой эмоций. И сейчас, когда он уже укладывал сына спать, он все-таки не смог сдержаться и решил завести разговор на эту тему. — Макси… — аккуратно начал он. — А твой тренер, мистер Алек, он когда-нибудь относился к тебе по-другому? Не так, как к обычным детям? Макс сделал еще один большой глоток какао, едва не подавившись, и нахмурился. — Не знаю, пап. Да. Наверное. Мне кажется, меня он любит больше других, — пожал он плечами. Магнус шумно выдохнул. — А… почему? Макс кинул ему «ох уж эти взрослые с их глупыми вопросами» взгляд и беззаботно ответил: — А почему он не может любить меня? Ты же любишь. — Я твой отец, разумеется, я люблю тебя. Но это другое, — пояснил Магнус, забирая у сына пустой стакан и помогая ему улечься. — Почему другое? — сонно пробормотал Макс. — Может, он тоже хочет стать моим папочкой. Ты же позволишь ему? — спросил он так, будто это было самой простой вещью в мире. — Я думаю, ты ему понравился. Он смотрел на тебя глазами-сердечками. — Глазами что? — изумленно переспросил Магнус, в который раз поражаясь детской логике и восприятию. Впрочем, ответа на свой вопрос он так и не получил, ведь Макс успел заснуть и теперь сладко причмокивал, видно, продолжая и во сне смаковать вкус какао. — Как быстро он нашел мне замену, ну надо же, — тихонько пробормотал Магнус, поправляя одеяло и выходя из комнаты сына. — Папочка-нефилим, вот умора. Пойду позвоню Кэт, такое надо отметить.

***

Алек всю неделю чувствовал себя, как на американских горках. Ему казалось, что вот-вот должно произойти что-то очень важное, решающее. Как и всегда, он слишком много думал и тренировался, но мало спал, вновь и вновь прокручивая то, что произошло в пятницу в голове, вспоминая малейшие подробности. Сотни теорий возникали в его голове, и он успел пройти весь путь от ожидания того, что разъяренный Магнус примчится к его начальству разбираться, как его допустили к его сыну, до того, что ничего не изменится и дальше. В конце концов, они с Магнусом всегда были бунтарями, и нарушать правила общества им было не впервой. Проблема была в том, что Алек в принципе не заботился о каких-то нормах приличия, еще с первой своей жизни поставив Магнуса на верхушку всех своих приоритетов, а вот Магнус… он же и не знал его совсем. О каком исключении идет речь, если у них даже нет особых поводов нормально поговорить и узнать друг друга? Разве что… Макс. Дети всегда объединяли взрослых и, возможно, и в этот раз маленький маг мог стать их спасением. Голова грозилась взорваться от мельтешащих мыслей, поэтому Алек решил выспаться хотя бы в этот раз, и оставил решение своей немаленькой проблемы на потом.

***

Прошло пару недель. Алек больше не прятался от Магнуса, приходя вовремя, как и сам маг. Алек видел его только два раза, в один из них они обменялись кивками, а в другой даже приветствиями. Судя по всему, это было хорошим знаком, и означало, как минимум, что Магнус не настолько уж и придерживается традиций, а его сын действительно привык к Алеку и его не заботит все остальное. Сегодняшняя тренировка была слишком активной даже для самого Алека. Они получили новый инвентарь, и малыши похватали мячи и скакалки и с криками носились по залу, шумные и непослушные, и не думая прислушиваться к старшим. Неудивительно, что все закончилось слезами: несколько детей набили синяки, кто-то запутался в скакалке и упал, а Макса буквально сшибли с ног мячом, и он неудачно упал на руку. Алеку повезло, что тренировка уже заканчивалась, и он оставил Саймона разбираться с остальными, а сам подхватил разрыдавшегося Макса на руки, усаживаясь с ним на ближайшую скамейку и осматривая его руку. Магнус, как раз пришедший за сыном, тут же бросился к ним, тоже пытаясь успокоить мальчика. — Я заберу его домой, — взволнованно замельтешил Магнус. — Позвоню Кэт, она медсестра, возможно, ей удастся вырваться к нам и осмотреть его руку. — В этом нет нужды, — быстро прервал его Алек. — Я же тренер, у меня есть начальное медицинское образование. Выглядит, как растяжение, но я могу осмотреть тщательней и наложить повязку, если позволите, — предложил он, продолжая успокаивающе покачивать всхлипывающего мальчика на руках. Магнус, естественные инстинкты которого тут же потребовали отказаться от этого предложения, только посмотрел на эту картину и то, как доверчиво прильнул его сын к тренеру, и кивнул, решив, что его сын стоит исключения. — Возьмите, что нужно, и выходите на крыльцо, я открою портал, — сориентировался он, аккуратно принимая сына в свои объятия. Алек моментально подскочил, наспех покидав нужные вещи и медицинскую аптечку, и выскочил вслед за ними. Портал уже был открыт и переливался сине-фиолетовым цветом, так и манящим подойти ближе. Магнус, заметив Алека, тут же схватил того за локоть, и они шагнули внутрь, а уже через секунду они оказались в просторной светлой гостиной. Времени осматриваться не было, потому что Магнус тут же усадил ребенка на диван, присев рядом с одной стороны, а Алек расположился прямо перед ними на коленях, начиная еще раз ощупывать пострадавшую руку. — Макси, где-нибудь еще болит? — ласково спросил он, убирая челку с глаз ребенка. — Нет, только коленки немного, — прошептал Макс. — Все хорошо, ты будешь в порядке, — пообещал ему Алек, раскрывая свою аптечку. — Коленки быстро заживут, а руку я сейчас тебе перебинтую. Просто небольшое растяжение. — Растяжение? — переспросил Макс, немного успокоившись. Своей левой рукой он держался за Магнуса, а правую беспрекословно протянул Алеку, и старший маг в который раз поразился уровню доверия ребенка к этому человеку. Говорили, что дети хорошо чувствуют ауру людей, а уж маги и подавно. И то, что Макс так тянулся к Алеку и совершенно не сомневался в нем, могло означать, что тот действительно был хорошим человеком, и заслуживал этого доверия. — Да, ты немного повредил связки, когда резко дернулся из-за удара, — пояснил Алек. — Такое часто происходит на тренировках, к следующему занятию будешь, как новенький. — Спасибо, мистер Алек, — сипло пробормотал Макс, как только Алек закончил с его рукой, и бросился тому на шею, обвивая ее руками. Магнус, уже ничему не удивляясь, спокойно наблюдал за тем, как легко, естественно, Алек подхватил его сына, усаживаясь на диван и поглаживая мальчика по волосам. — У вас есть дети? — вопрос вылетел из уст Магнуса быстрее, чем тот успел об этом подумать, и он напряженно замер, не зная, как отреагирует на такую фривольность сам Алек. — Нет, — легко ответил тот. — Пока что нет. Но я знаю, как с ними обращаться. Магнус кивнул. Это имело смысл, если тот выбрал работу именно с детьми. Некоторое время они сидели в тишине, думая каждый о своем, пока Макс не заснул окончательно, и Магнус, боясь разбудить его, жестами показал Алеку направление детской комнаты. После увиденного он вообще прекратил беспокоиться о том, что его сыну могут навредить, и ничуть не удивился, когда Алек прекрасно справился с задачей и вернулся назад ровно к моменту, когда Магнус успел отменить встречи с клиентами на сегодня. — Послушайте, мистер Лайтвуд… — начал было Магнус, но его быстро перебили. — Алек. Или Александр. И можно на ты, иначе я чувствую себя стариком, — улыбнулся мужчина, и Магнус на мгновение потерял ориентацию в пространстве, залюбовавшись его открытой широкой улыбкой и морщинками, появившимися у глаз. — Да, ладно. Александр, — откашлялся он. — Спасибо. Ты не был обязан это делать. И спасибо, что в целом присматриваешь за моим сыном. Я ценю это. И он тоже. Алек выглядел настолько откровенно удивленным, что у Магнуса проскочила мысль, что он бы отдал сейчас половину мира, лишь бы узнать, о чем тот думает. — Разумеется, обязан, — все же поспорил Алек. — Я его тренер и должен следить за безопасностью. Это была моя оплошность. И… спасибо. Макс чудесный ребенок, я рад, что ты привел его именно в мою группу. — Кстати, об этом, — встрепенулся Магнус. — Как так получилось? Макс не прячет свои метки, ты должен был сразу перевести его в другую группу. — А зачем? — спросил Алек. — Какая разница, кого мне обучать? Магнус нахмурился, что-то усиленно обдумывая и пожевывая нижнюю губу, а потом еще раз внимательно взглянул на Алека. — Хочешь сказать, традиции для тебя ничего не значат? — тихо спросил он. — Традиции глупы. И их тоже придумывают люди. Я не знаю, зачем кому-то понадобилось делать такое строгое разделение в сумеречном мире, но меня и не заботит это. Мне нравится Макс, нравится преподавать у него, и я не собираюсь отказываться от него только из-за глупостей, которые придумали пещерные люди, — почему-то разозлился Алек. Он не кричал и не повышал тон, но в его голосе можно было отчетливо различить раздраженные нотки непонимания, и это заинтриговало Магнуса еще больше. — Признаться, в этом согласен с тобой, — медленно произнес он. — Подозреваю, что разделение произошло из-за постоянных войн между нашими расами. Но сейчас совершенно другое время, и это выглядит попросту глупо. У меня есть разные друзья. Невозможно прожить несколько столетий и общаться с одними магами и примитивными. И я никогда не жалел об этом, — признался Магнус, решив довериться Алеку в ответ. Сам охотник заметно сдулся, слушая Магнуса. Маг, как и всегда, оказался намного умнее, чем он ожидал, и было таким облегчением услышать эти слова, что теперь Алек внезапно почувствовал, как огромный, тяжкий груз плавно скатывается с его плеч. — Да, — пробормотал он. — Примерно так я и думал. Магнус удивленно приподнял бровь, еще раз окидывая охотника цепким взглядом и покачал головой, усмехаясь чему-то своему. — Раз уж мы разоткровенничались, может расскажешь, как заполучил одобрение моего сына? Обычно он не особо идет на контакт с незнакомцами. Не после того, как его пытался похитить год назад один из моих обозленных клиентов. В этот раз пришла очередь Алека удивляться. — Так вот оно что. Я рад, что все обошлось, — чистосердечно ответил он. — И, думаю, маги просто склонны поддаваться моему очарованию. — Маги? Во множественном числе? И кто же еще одна жертва? — с любопытством спросил Магнус, различив в тоне Алека толику волнения. Алек приоткрыл рот и тут же закрыл его, начиная отчаянно краснеть. Внезапно им овладело непонятное смущение, и он опустил взгляд на колени, напоминая самому себе своих учеников. Магнус изумленно наблюдал за ним, не в силах раскрыть эту длинноногую загадку. — Я думал, — внезапно произнес охотник, набравшись смелости, — я думал, что, возможно, у меня есть шанс очаровать и тебя? И тут Магнус выпал в осадок. Сейчас Александр вдруг показался ему таким молодым и невинным, но в то же время обладающим бунтарским духом и смелым разумом, что ответить отказом ему бы вряд ли удалось. Да и не хотелось особо. — Возможно, — пожал плечами маг. — Но, мне, скорее всего, потребуется больше убеждения, чем Максу, — он хитро взглянул на Алека и подергал бровями. Алек, все еще смущенный, тихо рассмеялся. — Да уж, — сказал он. — А другого я и не ожидал. Но я постараюсь. Магнус удовлетворенно улыбнулся и пересел поближе. Настало его время познакомиться с очаровательным тренером как следует.

***

— Максиии, — жалобно протянул Алек, рассматривая свою изрисованную разноцветными фломастерами спортивную форму. — Как я теперь пойду на работу? — Я случайно, — заныл маленький маг, прячась от Алека за креслом. — Случайно нарисовал дом, велосипед и кота, и все это на моей одежде? И хочешь, чтобы я в это поверил? — уточнил Алек, пытаясь словить ребенка. Тот с визгом вырвался и припустился бежать. Алек, не придумав ничего лучшего, побежал следом, уворачиваясь от маленьких оранжевых искр, которыми кидался в него хитрожопый Макс. — Эй! Так нечестно! Мало того, что ты испортил мою одежду, теперь еще и избиваешь меня магией! — притворно возмутился Алек. Они вместе влетели в последнюю крайнюю комнату, которой оказалась кухня, и Макс, заметив расставляющего тарелки на обеденном столе Магнуса, тут же спрятался за него. Алек, делая вид, что расстроился, сел на стул и закрыл лицо руками, имитируя звуки плача. Макс, вначале аккуратно высунув голову, убедился, что охотник действительно сидит на месте, а потом бросился к нему, ловко заползая тому на колени. Магнус с улыбкой наблюдал за этим, но никак не вмешивался. — Ну простииии, я больше не буду разрисовывать твою одежду! — попытался успокоить «ревущего» Алека мальчик. — Ну правда, не буду. Я сейчас починю все магией. Папочка, только не плачь! — взмолился он, крепко обнимая Алека, утыкаясь ему носом в грудь. Алек резко прекратил издавать какие-либо звуки и пораженно уставился на Магнуса, который посмотрел на него таким же шокированным взглядом. — Как ты меня назвал? — слабо переспросил Алек Макса внезапно охрипшим голосом. — Папочка? — неуверенно пролепетал мальчик. — Или ты не хочешь быть моим папочкой? — его глаза тут же наполнились влагой, и Алек поспешно замотал головой. — Хочу, конечно же хочу, малыш. Если только твой papá разрешит мне, — добавил он, и они оба уставились на Магнуса, которому не оставалось ничего, кроме как кивнуть. Макс вновь крепко обнял Алека, который смотрел на Магнуса счастливыми сияющими глазами, и маг подумал, что ради этого вида готов сделать, что угодно, не говоря уже о простом подтверждении значения Алека в их семье. В конце концов, прошло уже три месяца, как они жили вместе, и эти месяцы были самыми счастливыми в его жизни. В их жизни. Оставалось только надеяться, что так будет всегда.

***

— Привет, любовь моя, — Магнус зашел в рабочий кабинет, целомудренно целуя Алека, стоящего у окна, в губы. — Что-то ты рано сегодня. — Сегодня не было тренировок, забыл сказать тебе, — рассеяно ответил Алек. — Мы ездили в детдом со старшими группами, привезли подарки от нашего фонда и деньги на новую спортивную площадку. — Ого, да это правое дело! — восхитился Магнус. — Как все прошло? — Относительно спокойно. Дети были рады, — хмыкнул Алек и вновь отвернулся к окну. Магнус, чуть помедлив, развернул его к себе, внимательно разглядывая выражение лица своего охотника. — Ты что-то недоговариваешь, — установил он, и Алек прикусил нижнюю губу, все еще отказываясь встретиться с Магнусом взглядом. — Ну же, дорогой, ты знаешь, что можешь рассказать мне абсолютно все, правда? — Дело не в тебе, — резко поднял на него взгляд Алек. — Просто… это моя больная тема, — на некоторое время он замолчал, но Магнус оставался на месте, терпеливо ожидая продолжения. — Помнишь, когда я рассказывал тебе о моих прошлых жизнях, я говорил о Рафаэле? Нашем втором сыне? — спросил он, и Магнус тут же кивнул. — Он был там. Он был в этом детдоме. Я абсолютно точно в этом уверен. Магнус резко выдохнул, кладя руку Алеку на плечо и успокаивающе сжимая его. Несмотря на то, через сколько всего прошел Алек, и как давно это было, иногда он казался чересчур сентиментальным, когда дело касалось семьи, но сейчас, слыша эту растерянность и нервозность в голосе любимого, Магнус уж точно не мог осуждать его. Не за что-то настолько серьезное. — Александр, — почему-то шепотом спросил он, — ты поговорил с ним? — Я не смог, — едва слышно ответил тот. — Я просто не смог. Он выглядел таким одиноким и маленьким. Хотя ему уже семь. Тогда он тоже был на два года старше Чернички. Магнус вздрогнул и сделал еще один шаг, буквально впечатываясь в тело Алека и крепко обнимая его. Руки, моментально обнявшие его в ответ, идеально охватывали его тело, и благодаря этому их с Алеком объятия всегда казались чем-то невероятно близким и интимным. Они стояли так некоторое время, не двигаясь, деля один воздух на двоих и дыша в унисон, пока Алек не ослабил хватку. — Слушай… если ты хочешь… — начал Магнус. — Нет. Я имею в виду, ты не должен. Мы не должны, — моментально ухватил его мысль Алек. — То, что ты знаешь о моих прошлых жизнях и людях из них, не должно влиять на наши решения в этой жизни. Мы не должны усыновлять еще одного ребенка только потому, что в другой Вселенной у нас их было два. Это не так работает. — Я знаю, — спокойно ответил Магнус. — Просто… ты говорил, что все, что случается, случается не напрасно. То, что именно ты поехал в этот детдом, тоже могло быть знаком, — предположил он и, увидев, что Алек вновь хочет начать спорить, быстро добавил. — Я не говорю, что мы должны бежать и сегодня же усыновлять его. Но что мешает нам наведаться туда еще раз и как бы случайно познакомиться именно с ним? — Алек задумчиво прикусил губу, ничего не говоря, но Магнус видел, что эта идея пришлась ему по душе. — Кстати, ты уверен, что и здесь его зовут Рафаэль? — Да, — кивнул Алек. — Имена никогда не меняются. Это, наверное, единственная константа во всех Вселенных. Вот ты почему назвал Макса так? — внезапно поинтересовался он вопросом, мучавшим его уже очень давно. — Ты же говорил, что его мать умерла при родах, а значит, вряд ли успела дать ему имя сама? — Да, она была моей знакомой, и даже не была в курсе пола будущего ребенка, — подтвердил Магнус. — А я и сам не знаю… Это было единственное имя, всплывшее у меня в голове, когда я увидел его. — Вот видишь, — кивнул Алек. — Имена не меняются. Только сами люди. — Ты как всегда прав, сладкий, — согласился Магнус, и Алек не мог не улыбнуться в ответ на это прозвище. Видимо, все эти милые прозвища тоже были константой во всех Вселенных, потому что представить Магнуса без них было как-то сложновато даже для Алека. — Пора забирать Макса из школы, ты со мной? — спросил маг, кидая взгляд на часы. — Конечно, — пожал плечами Алек. — Он обожает, когда мы приходим вдвоем. Магнус хихикнул. — Иногда мне кажется, что ему просто нравятся шокированные взгляды людей, видящих нас, держащихся за руки. — Прошло больше года, Магнус, когда они уже привыкнут, — закатил глаза Алек. — Мы же не нарушаем какой-то закон. Подумаешь, смешение рас… влюблялись и в худших условиях, — подмигнул он Магнусу. — Охотно верю. Я понял, что ты отличаешься ото всех, еще когда ты высыпал горсть блесток моему сыну на голову, — тут же поддразнил его маг. — Нашему сыну, — с улыбкой поправил его Алек. — И он первый начал, а я просто продолжил. — Оправдывайся, сколько хочешь, Александр, — пришла очередь Магнуса закатывать глаза. — Ты можешь строить из себя мудрого старика, сколько хочешь, но я-то знаю, что у тебя то еще шило в заднице. И сейчас, когда у нас, возможно, появится еще один ребенок, оно будет как нельзя кстати. Алек резко затормозил, оборачиваясь к Магнусу и беря его лицо в свои руки. — Ты правда хочешь создать семью со мной? Я имею в виду, расширенную версию? Мне нравится то, что есть у нас сейчас, но… — Правда, — моментально среагировал Магнус. — Я всегда хотел больше детей. И, чувствую, Рафаэль растопит мое сердце еще быстрее, чем Макс твое. — Я так люблю тебя, — пробормотал Алек, оставляя нежный долгий поцелуй на губах Магнуса, а потом продолжая свой путь, впрочем, не отпустив его руки. — Готов поспорить, что я люблю тебя больше, — как сквозь дрему донесся до него довольный голос Магнуса, и Алек криво улыбнулся, все еще пребывая в легкой эйфории. — Тогда спорь. Но помни, что я в любом случае всегда найду на одну причину больше, по которой люблю тебя. Магнус наигранно тяжело вздохнул и принялся за подсчет. Алек же только крепче сжал его руку, не в силах прекратить улыбаться. Он был абсолютно счастлив.