Его кровь на её щеке

Выследить беглянку не составило особых усилий: оборотень знал наверняка, куда она направится. Он не думал, что девушка сбежит, но, обнаружив пропажу, даже не стал брать след, а сразу отправился в то место, где вчера была стоянка людей. Волк не хотел никого убивать, он всего лишь оборонялся. Охотясь, он наткнулся на поляну, и из любопытства подошёл поближе. Лёгкий ночной ветерок дул в его сторону, принося с собой чужие запахи, и потому хищник не сразу учуял людей, подкравшихся сзади. Его застигли врасплох, путь отступления был отрезан, и волк прыгнул вперёд, но не к людям, а так, чтобы скрыться от преследователей, так, чтобы они решили, будто он побежит прямо к костру. Хищник не ошибся, люди действительно подумали так, однако он не знал, что все они были охотниками, и не желали просто так отпускать волка. Сидящие у костра также заметили волка, кто-то бросил в него горящую головешку, которая, хоть и не достигла цели, но напугала зверя. Он заметался по лагерю, наткнулся на одну из палаток, и там же произошла первая стычка, затем, вырвавшись из круга подступающих людей, бросился к лесу, и там вдруг учуял другой, новый запах. Оборотень остановился, запах был сильным, он был где-то совсем рядом, и это не позволяло ему уйти, скрыться в темноте деревьев. А потом из стоящей рядом палатки вышла девушка, и запах усилился. Волк понял, что он исходил от неё, и, отодвигая грозящую опасность на задний план, осторожно приблизился сзади. Вот тут его и настигли люди. Зверь узнал в целящемся в него человеке того, кто швырнулся огнём, и зарычал. Обличье хищника заставляло думать и действовать иначе. Будь он в человеческом обличье, трагедии бы не случилось, но звериная натура оказалась сильнее. Его хотели убить, и волк чувствовал это, но исходящий от девушки запах сбивал с толку, и вместо того, чтобы убежать, он бросился вперёд. Волк почти сразу настиг беглянку, однако не мешал ей, а просто трусил на расстоянии, постоянно держа её в поле зрения. Оборотень знал, что люди покинули поляну на рассвете, он возвращался сюда после того, как скрылся от погони и спрятал свою добычу. Зная, что в него никто не станет стрелять, пока рядом находится пленница, хищник затем возвратился сюда, чтобы узнать, как обстоят дела. Обычно он не поступал так, но этой ночью всё было иначе — в него стреляли, он перегрыз горло человеку, который едва не убил его самого, и вдобавок сделал пленницей одну из них. Это был более чем веский повод для беспокойств. Девушка залезла в палатку, и оборотень неслышно приблизился. Он не отпустит её ни за что — скоро начнётся большой гон, а она пахла так сильно, что волк был готов на что угодно, только чтобы она не ушла. Беглянка замерла, держа в руках какую-то вещь. Хищник чувствовал её страх, и это приятно возбуждало, тешило самолюбие. Пусть боится его, страх заставляет подчиняться, а ему это и нужно. — Уходи! — крикнула девушка, — пошёл вон! Волк повёл ухом, но и не подумал даже сдвинуться с места. — Убирайся! — она даже притопнула ногой, но это не напугало хищника. Он был в своём лесу, на своей территории, а она — его добыча, законная, честно захваченная в неравной схватке. Может кричать и топать сколько угодно, ей всё равно не уйти отсюда. — Ты что, не слышишь? Пошёл прочь! Кларисса схватила с земли обгоревшую палку и замахнулась. Хищник зарычал, поднимаясь. Угрожающе глядя на девушку, волк медленно приближался, продолжая рычать. Он не позволит своей добыче повышать на него голос. Девушка попятилась, отступила, но спрятаться было негде, да и бежать не было никакого смысла — волк всё равно настигнет её и поймает. Но страх подстёгивал, толкал, заставлял действовать, и Кларисса снова побежала. Зверь замер, подняв левую лапу, будто посчитал до десяти, давая ей фору, и только потом в два прыжка настиг беглянку и снова повалил, только на этот раз более осторожно, не наваливаясь, а лишь толкнув передними лапами. Девушка закричала и начала со всей силы лупить оборотня по морде, но тот ловко увернулся и странно оскалился, словно ухмыльнулся. Лес вне Круга ограничивал его, и волку не терпелось как можно быстрее вернуться в логово, чтобы принять человеческий облик и как следует проучить строптивицу. Кларисса поднялась и снова побежала — на этот раз медленнее, будто сомневаясь, и снова зверь не дал ей уйти далеко. Он словно игрался с ней. Это злило, девушке надоело без конца падать, и она, в очередной раз поднявшись, просто села прямо на землю и посмотрела в его разноцветные глаза. — Что тебе нужно? — спросила она, выбившись из сил, — чего ты хочешь от меня? Волк склонил морду, а затем повернул голову туда, откуда пришёл. Он звал её за собой. — Ты хочешь, чтобы я пошла обратно? — он заскулил. — Но зачем? Ты меня убьёшь? Страх снова дал о себе знать, но зверь мотнул мордой и снова позвал её следовать за ним. Он не собирался убивать её, по крайней мере, сейчас, только вот как сказать об этом? — Я не пойду, — решительно произнесла Кларисса. — Кто бы ты ни был и чего бы ни добивался, я никуда не пойду с тобой. Волк будто вздохнул, сделал один виток вокруг себя и прилёг на землю. Сложив передние лапы вместе, уложил на них свою морду. Он был сыт, чувство голода не тревожило, и потому хищник мог позволить себе подождать, не отвлекаясь ни на что. Люди не вернутся сюда в ближайшие дни, волк был уверен в этом, да и пленница не в состоянии уйти слишком далеко. Она была не из тех, кто может выжить в экстремальных условиях. Несколько раз Кларисса пыталась незаметно сбежать, но каждый раз оборотень настигал её, только уже не прыгал, чтобы остановить, а просто начинал семенить рядом, будто напоминал о себе и о том, что убегать от него — затея совершенно бесполезная. Девушка и сама давно поняла это, однако продолжала упрямиться. Она не знала его, не знала, что он представляет из себя, а потому не доверяла, да и надежда на то, что о ней не забыли, ещё не успела погаснуть. Когда в очередной раз девушка спряталась от волка, тот, прекрасно зная, где следует искать, остановился, принюхался, а затем вдруг развернулся и спокойно потрусил обратно. День близился к концу, скоро наступит ночь, и беглянка не рискнёт идти дальше. Волк был не только зверем, он также был и человеком, а потому понадеялся, что она решит вернуться. Так и вышло: не прошёл хищник и пятисот метров, а он специально не бежал и не ушёл в лес, а продолжал идти по проложенной машинами просеке, как его окликнули. — Эй! — Кларисса в нерешительности стояла, глядя в его сторону. Перспектива оставаться одной на ночь в абсолютно незнакомом, тёмном и страшном лесу её не устраивала, а волк… девушке по-прежнему слабо верилось, что он — оборотень, однако в обличье человека он не сделал ей ничего плохого, даже накормил и напоил. В любом случае, подумала она, с ним спокойнее. Если бы волк захотел сделать ей что-то плохое, то наверняка не стал бы откладывать. Зверь остановился и навострил уши. — Подожди, — как-то совсем неуверенно сказала девушка. Волк не оборачивался, он терпеливо ждал, когда она сама подойдёт, но Кларисса не могла отпустить мысль о скором уходе отсюда. — Ты можешь вывести меня отсюда? Зверь не шевелился, он будто не слышал вопроса, однако Кларисса поняла, что ему просто не хочется отпускать её. — Пожалуйста, — попросила она, — помоги мне. Я хочу домой, понимаешь? Тряхнув мордой, хищник продолжил движение. Кларисса осталась стоять, однако уходящее за горизонт солнце и надвигающиеся сумерки пугали сильнее оборотня. Она разрывалась между желанием продолжить путь и страхом не дойти до дороги и быть пойманной кем-нибудь ещё. Волк тем временем удалялся, и девушка рискнула. Она переночует у него, а завтра снова попробует отыскать дорогу. Кларисса хотела окликнуть зверя, но передумала, и молча поспешила за ним. Обратная дорога показалась слишком длинной, к тому же, за целый день девушка снова успела проголодаться, да и не привыкла к столь долгим пешим прогулкам. Ныли ноги, достали комары, и не было никакого желания терпеть всё это, хотелось просто сесть на землю и заплакать от отчаяния и бессилия. На поляне Кларисса остановилась. На сердце было тяжело, она не ожидала такого предательства. Неужели Максу всё равно, неужели он совсем её не любит, неужели она совсем не нужна ему? Хищник остановился и повернул морду, в его разноцветных глазах читался вопрос. Кларисса, будучи не уверенной в принятом решении, медлила. Волк опасен, но оставаться одной… Понимая неизбежность ситуации, с тяжёлым сердцем девушка побрела дальше. Они пришли только к ночи, когда над верхушками высоких деревьев повис серебряный полумесяц. Вокруг всё будто замерло, затихло, преобразилось, но Кларисса, утомлённая событиями последних суток, не обратила на это внимания. Оборотень немного отстал, позволяя ей пройти вперёд, затем послышался шорох, хрустнула веточка, будто зашумели крылья невидимой птицы, и позади девушки снова оказался обнажённый человек.