Его кровь на её щеке

Сон был крепким и долгим, безо всяких видений. Кларисса проспала почти до самого обеда, и проснулась оттого, что отлежала левую сторону тела. Скафа рядом не было, и отчего-то это удивило. Выбравшись из пещеры, девушка привела себя в порядок, окинула взглядом верхушки деревьев, ручей, поляну, и вдруг осознала, что ощущает происходящее. Это было странно и непривычно, однако она понимала, что лес не выглядит безмятежным и тихим — он будто замер, притаился — либо скрываясь, либо ожидая чего-то. Да и ручей журчит так, словно хочет о чём-то предупредить, а не просто течёт между бережков, струясь по илистому дну и натыкаясь непрестанно на многочисленные камешки. После её ночной выходки здесь определённо что-то поменялось. Скаф появился неожиданно — неслышно вырос прямо за спиной своей теперь уже гостьи и молчаливо ждал, когда она заметит, что стоит на поляне не одна. — Доброе утро, — ощутив на себе тяжёлый взгляд оборотня, проговорила Клэри, и только потом повернулась к нему лицом. Скаф продолжал стоять и наблюдать, будто выжидая. — Всё в порядке? — Люди ищут Клэр-ри, — глухо ответил Дикарь. — И люди близко. — Я не уйду, — решительно ответила девушка, делая шаг вперёд, будто доказывая свою непоколебимость. Постояв несколько секунд, Скаф удовлетворительно рыкнул, словно ждал от неё именно этих слов, и направился к кострищу, чтобы развести огонь. И Клэри поняла, что находится на верном пути. Что бы ни произошло у Макса, и по каким бы причинам он ни отказался приехать за ней, в данном случае следовало поступать по законам этого леса. И Клэри была уверена в правильности своих поступков. Она не до конца понимала, отчего вдруг ей в голову пришли подобные мысли, но ответ лежал на поверхности. Просто нужно было время, чтобы принять его. — Какие новости в лесу? — Люди ищут Клэр-ри, — повторил Дикарь, — но люди не смогут найти её, пока Клэр-ри будет здесь. Клэр-ри точно не желает уйти? — Клэри не желает, — девушка подошла поближе и положила ладонь на мускулистое, покрытое шрамами плечо. Теперь она не боялась Скафа. Оборотень вновь рыкнул, однако позволил ей оставить руку на плече. Разведя костёр, он медленно поднялся и, не оборачиваясь, удалился в пещеру, откуда вскоре вышел, неся пищу для готовки. Кларисса смиренно ждала его на том же месте, словно чувствуя, что Скаф настроен на беседу. — Клэр-ри не ушла к людям ночью, — подтверждая её мысли, проговорил Дикарь, присев у костра. — Почему? — Клэри не могла уйти просто так. Скаф помог Клэри, Скаф спас её, но люди убили его самку, — мягко начала девушка. Оборотень зло рыкнул, давая понять, что эта тема задевает его за больное, но эти слова должны были появиться на свет. Они оба понимали это, но Скаф пожелал бы как можно позже услышать правду. — Гон закончился, — после недолгого молчания произнёс Дикарь. — Скаф больше не тронет Клэр-ри. Клэр-ри может уходить. — Клэри не уйдёт, — снова повторила девушка, и теперь в её голосе звучало упрямство. — Клэри сейчас должна быть здесь. Скаф молчал. В молчании они поели, в молчании Кларисса помыла посуду в ручье. Дикарь не стал задерживаться на поляне, и сразу после обеда собрался уходить обратно в лес. — Скафа не будет до темноты, — сказал он, уходя. — Если Клэр-ри уйдёт с поляны, Скаф не сможет найти и защитить её. Если Клэр-ри хочет остаться, ей нужно быть только здесь. — Я никуда не уйду, — заверила хищника девушка, — Я останусь здесь и буду ждать тебя. Обещаю. Дикарь ничего не ответил, лишь тряхнул головой, взглянул на неё напоследок, и быстро побежал в сторону леса, плавно опускаясь на четвереньки и оборачиваясь диким хищником. Последнее, что увидела Кларисса в лучах полуденного солнца — это светлую полосу на тёмной спине скрывающегося в чащобе волка. Остаток дня прошёл в очередном самокопании и перебирании десятков вариантов последующих действий. В лесу сейчас неспокойно, и, пожалуй, Кларисса не смогла бы дать однозначного ответа на вопрос, когда в последний раз здесь был покой и порядок. Что привело Скафа в ту ночь в их лагерь? На этот раз ответ был не так очевиден, но девушка думала не об этом. Она непременно вернётся домой, только теперь всё дело в другом. Раньше она пыталась сбежать, сейчас же всё стало иначе. Скаф сам выведет её из леса, сам отведёт куда нужно. Клэри не умела подчиняться, и совершенно не желала добровольно становиться его пленницей и жертвой, но сейчас, пропустив через себя всё то, что произошло за множество последних дней, она поняла, как следует поступать, чтобы добиться желаемого. Тот поджог лагеря только выглядел спонтанностью. Клариссе было нужно доказать Скафу, что она, так же, как и он, ненавидит этих людей, и жаждет справедливости. Ей не было жаль убитой самки, но это было важно для самого оборотня. Клэри знала, что люди не погибнут в том поджоге, и потому решилась на это безумство. Останься она в лагере, Скаф всё равно пришёл бы за ней — рано или поздно. Зато теперь он уверен, что Клэри на его стороне. Волки — существа верные, и теперь у неё есть то, чего не смог добиться никто за всё это время — преданность Скафа, дикаря, которого никто так и не смог выследить и приручить за много-много лет. Главное, чтобы сам Скаф ни о чём не догадался. Оборотень вернулся, когда луна взошла достаточно высоко, чтобы залить своим мёртвым светом засыпающий лес. Медленной поступью пройдя через ручей, волк стряхнул с себя капли воды, пригнулся, принюхиваясь, и медленно, шаг за шагом, начал двигаться к пещере, на ходу оборачиваясь человеком. Клэри сидела у входа, она заметила возвращение Дикаря, и с интересом наблюдала за его превращением. — Сегодня в лесу было тихо. Скаф кивнул, присаживаясь рядом. Он не выглядел уставшим, а это значит, что волку не пришлось много и быстро бегать или вступать в схватку. Подумав несколько секунд, девушка протянула руку и взъерошила густые взлохмаченные волосы Дикаря. Тот едва слышно рыкнул, но уже в следующее мгновенье прикрыл глаза и утробно заурчал, словно наслаждаясь её действиями. — Клэр-ри как будто дома, — пробормотал Дикарь, придвигаясь ближе и не открывая глаз. — Но Клэри всё ещё хочет вернуться обратно, — мягко возразила девушка. — Зачем? — искренне удивился тот. — Скаф будет делиться своим домом с Клэр-ри. Клэр-ри останется здесь и будет жить со Скафом. Лес не тронет Клэр-ри. И Скаф тоже. Это слова звучали как клятва, и это немного напугало девушку — она ожидала немного другого от Дикаря, но у того, видимо, вновь поменялись планы. — У Клэри другой дом, большой и уютный. Клэри привыкла жить в нём, понимаешь? Вместо ответа Скаф легонько укусил руку девушки, и та, дёрнувшись от неожиданности, сжалась, прижимая руку к себе. — У Скафа плохой дом? — Нет-нет, у Скафа дом очень хороший, — поспешила уверить его девушка, боясь, что зверь передумает, сменит хорошее настроение на плохое, и снова запрёт её в той ужасной клетке. — Просто… понимаешь, твой дом не похож на дом человека. — А на чей дом он похож? Вопрос застал девушку врасплох, потому что ответа на него не было, да и не могло быть. Кларисса всячески пыталась не задеть Скафа и не спровоцировать его на агрессию, однако получалось плохо — Скаф не умел общаться с людьми. — Гон кончился, — в который раз повторил Дикарь, будто эти слова имели для него какое-то особое значение, и теперь он пытался донести его суть и до Клариссы. — Клэр-ри будет жить здесь. Скаф не тронет, — горячо заверил он. — Скаф не сделает больно. — Почему ты так хочешь, чтобы я осталась? — Скаф не знает, — ответил оборотень грустно, и глаза его, обычно такие непроницательные, на какой-то миг словно покрылись туманной пеленой грусти. — Скаф помнил… когда-то. — Но что будет, когда гон снова начнётся? Ты снова запрёшь меня в клетке? — Скаф не сделает ничего плохого. Скаф обещает. — Но почему? Почему именно я? Среди стольких девушек оставить только меня… — Потому что Клэр-ри не делает Скафу больно. Скаф будет делать только хорошо. Эти слова, сказанные так просто, даже примитивно, окончательно сбили Клариссу с толку. Такой исход разговора оказался неожиданным, и поведение оборотня в целом можно было бы считать доброжелательным, если бы не одно «но»: Клариссу такой расклад дел не устраивал совершенно. Скаф вдруг положил голову на её колени, снова закрыл глаза, взял её руку и опустил на волосы, давая понять, что хочет продолжения. И Кларисса на этот раз подчинилась: запустив пальцы в спутанные пряди, она задумалась о чём-то своём, недоступном для волчьего понимания. В тишине и молчании пробежало несчётное количество минут; девушка незаметно для себя начала дремать, но испуганно дёрнулась и открыла глаза, когда Скаф неожиданно резко подскочил на месте. Дикарь выглядел встревоженным, он жадно втягивал ноздрями воздух, блуждая сосредоточенным взглядом по верхушкам темнеющих деревьев. — Что-то случилось? — Лес, — ответ был краток, но для Клариссы он не означал ровным счётом ничего. — А что с лесом? — она даже обернулась, но не заметила ничего такого, что могло бы спровоцировать столь резкую смену поведения Дикаря. — Он горит, — нехотя рыкнул тот, и, не вставая с колен, быстро пополз на четвереньках к ручью, оборачиваясь и сливаясь с темнотой. Отчего-то на сердце защемило, а в груди словно стало теснее. И, возможно, это было всего лишь самовнушение, но Кларисса вдруг отчётливо ощутила запах горящих деревьев. Лес по-прежнему был тих, но девушка всматривалась в непроглядную черноту, ожидая в любой момент заметить искорку, всполох, сизый дымок… но минуты текли вслед за ручьём, уносясь куда-то в неизвестность, а до девушки не доходило ровным счётом ни-че-го. Кто знает, быть может, утреннее ощущение того, что она может почувствовать этот лес, было тоже всего лишь самообманом? Запах гари прилете на поляну лишь с рассветом, и Кларисса, всматривавшаяся всё это время в чащобу деревьев, почувствовала его сразу. Почувствовала… и вдруг осознала, что её сердце стучит слишком ненормально. Она осознала, что очень сильно переживает за Скафа. Где он сейчас? Что с ним? Жив ли? Не добрались ли до него браконьеры? Внутренний голос уверенно подсказывал, что оборотень жив, ведь на нём — спасительный медальон, однако на сердце от этого навряд ли становилось легче. Если Скаф вдруг погибнет или попадёт в ловушку, некому будет вызволять её отсюда — обратно к этим жестокосердным людям Кларисса не хотела. Ей вдруг захотелось, чтобы спасение прошло спокойно, безболезненно и быстро — хватит с неё, настрадалась. Вместе с заревом в небо поднялся и белый дым, однако самого огня по-прежнему не было видно. Кларисса жутко хотела спать, но дала себе слово, что не уйдёт в пещеру до тех пор, пока не вернётся Скаф. И он вернулся — как и в прошлый раз, появился с другой стороны, за её спиной, словно ему доставляло какое-то удовольствие разыгрывать этот непонятный спектакль. — Люди жгут лес, — тихонько рыкнул Дикарь, и Кларисса, хотя и ожидавшая его прихода, всё равно вздрогнула от неожиданности. — Люди ищут всех. — Кого — всех? Скаф не ответил. Тряхнув головой, он потянул девушку за собой в пещеру. — Скаф устал и хочет спать. Скаф скажет потом. Кто поджёг лес? Зачем и для чего? Кого ищут эти люди? Вопросы роились в голове, как пчёлы в улье, но Клэри не рискнула расспрашивать Дикаря ни о чём. Послушно проследовав за ним в пещеру, девушка прилегла рядом, но ещё долго не могла заснуть, прислушиваясь, словно могла что-то услышать. Ей казалось, что дым проник уже и сюда, и что вся пещера постепенно наполняется белёсым туманом, который забивается в рыхлый свод пещеры, уголки, слизывает каждый висящий с потолка корешок, подкрадывается к ней, клубится рядом с телом, и медленно-медленно проникает в её лёгкие, рот, нос, уши и… И она даже представить не могла, что так может подкрадываться самый обыкновенный сон.

***

Скафа снова не было в пещере. Кларисса даже не удивилась этому, но приятной неожиданностью стала горсть свежесобранных ягод, заботливо положенная в тарелку рядом с ней. Видимо, Скаф покинул пещеру совсем недавно, прямо перед пробуждением своей гостьи. На этот раз сидеть на одном месте сложа руки не хотелось, хотелось действовать, пойти в лес, что-то начать делать, только вот… что? Что она сможет? И зачем соваться в заведомо опасное место, заранее зная, что ничего хорошего из этого не выйдет? В памяти были свежи воспоминания того, как Лекс целился в неё из своего ружья, как безжалостно нажимал на курок, и как больно впивались в тело убийственные пули. Если бы не Скаф… И Клэри снова провела весь день на поляне, всматриваясь в просветы между деревьев, одновременно желая и боясь увидеть там кого-нибудь. Но самое неожиданное случилось оттуда, откуда никто не ждал: напряжённую тишину погибающего леса прорезал свистящий, будто ветреный, шум. Сначала на поляне появился Скаф, он быстро бежал к девушке, оборачиваясь в движении, и это выглядело красиво и жутко одновременно. На этот раз Клэри заметила Дикаря, и его появление не напугало её. — Быстро в пещеру! — рыкнул оборотень, не успев до конца обернуться. Он волочил за собой тяжёлый уменьшающийся хвост и сипло дышал. — Клэр-ри, быстро! Кларисса не успела: на полпути к нужному месту она замерла, не веря своим ушам, задрала голову и осталась стоять посреди поляны. Над горящим лесом, шумно рассекая лопастями воздух, низко пролетал неопознанный вертолёт.