Спасти и спастись

       — Сестра.        Как давно она не слышала голоса Беллы, как давно не смотрела ей в глаза? А сейчас старшая сестра вновь, как в детстве, стояла перед Андромедой, не выказывая никакой агрессии. Будто и не было десятилетий, которые они не встречались. Будто завтра им снова возвращаться в родной дом всем вместе, трем сестрам Блэк.        Но мы больше никогда не будем вместе.        В руках женщины мгновенно оказалась палочка, но Белла лишь усмехнулась. Не зло, а по-доброму. Так сестра улыбалась, когда Андромеда просила рассказать сказку. Или рассказать о Хогвартсе. Так странно: они все рвались в школу, словно к спасительному маяку, но именно школа разделила трех сестер.        Навсегда.        — Я пришла с миром, Меда.        Так ее называла только Белла. Когда-то любимая сестра, самая близкая. Ровно до той секунды на 5 курсе, когда они уехали домой. В Хогвартс вернулась уже злобная тварь, готовая убивать. И первой жертвой стала некогда любимая сестра.        — После 25 лет ненависти? — Меда грустно усмехнулась, качая головой. — Прости, Белла, но верится с трудом.        Она действительно не верила, хотя единственным желанием сердца было кинуться на шею сестре, обнять ее и разреветься. Потому что все эти годы женщина жалела только об одном — сестра отказалась от нее. Она не скучала по родителям, братьям, Цисси. Но до боли в груди каждый день вспоминала Беллу и то время, когда она была настоящей. Такой, какой почему-то была и сейчас. Стоя перед Андромедой.        Почему я не могу ненавидеть тебя, сестра?        — Понимаю, — Белла сделала шаг вперед, но тут же замерла, глядя прямо на направленную палочку Андромеды. — Меда, я здесь для того, чтобы исправить ошибки.        — Ты не сможешь исправить ошибки прошлого! — Меда содрогнулась внутри, стараясь не заплакать от бессилия и накатившей злости. — Ты встала на сторону родителей в то время, как Сириус и Цисси не желали мне зла и не хотели выжигать из семейного древа. Я любила тебя, больше всех любила, и ты это знаешь. А ты отказалась от меня!        Белла не знала, что сказать. Уже давно никто не кричал на нее, многие боялись, но большинство старалось не пересекаться с Лестрендж, а Андромеде было все равно. Белла по-прежнему была её сестрой и, глядя в глаза когда-то самому близкому человеку, в которых сейчас стояли слезы, старшая Блэк чувствовала себя удивительно паршиво.        Прости меня за то, что бросила тебя.        — Лорду нужна твоя дочь, — от Беллы не укрылось, как расширились глаза сестры и палочка опустилась. — Не знаю, зачем, но ему нужен метаморф, а кроме Нимфадоры ни я, ни он, никого до сих пор не знаем. Как ты умудрилась назвать дочь таким странным именем?!        — Мне нравится, — на автомате отозвалась Меда и только потом вновь посмотрела в глаза Белле. — Почему ты пришла сюда? Откуда такая проснувшаяся любовь? Многие годы ты на всех углах плевалась ядом в мою с Томом сторону, а сейчас решила нам помочь?        — Нет, — Белла сократила расстояние, вставая напротив и глядя прямо в глаза сестре. — Я пришла не для того, чтобы помочь. Я пришла просить тебя позволить мне спасти твою дочь. Я не могу изменить прошлое, но ваши с Цисси семьи — все, что у меня осталось. Позволь спасти нашу семью.        Пожалуйста.

***

       Драко совсем не ожидал призыва домой. Но патронус отца нервно сообщил, что сын должен немедленно явиться в мэнор, прихватив с собой Снейпа.        Северус как раз заканчивал очередное обезболивающее, когда к нему без предупреждения ворвался крестник. Взъерошенный, перепуганный, напряженный, как струна. И только одного взгляда было достаточно, чтобы понять — случилось что-то плохое.        Только не Поттер.        Драко говорил быстро, но главное Северус уловил — проблемой опять являлся Поттер, который сейчас вместе с друзьями заперт в Малфой — мэноре. И что теперь делать зельевар знал лишь приблизительно. И убить паршивца ему сейчас хотелось очень сильно, аж руки зачесались.        — Хватит истерить, — парень замолчал, все еще глядя на крестного расширенными глазами. — Не появиться мы не можем, а вот вытащить Поттера надо.        — Как?        Если б я знал, с тобой не разглагольствовал.        Но Снейп понимал, что знает. Он думал о том, чтобы Альбус рассказал правду Минерве, да и сам Дамблдор предлагал такое развитие событий. Но еще два дня назад Северус четко сказал бывшему директору твердое «нет», хотя сейчас выбор был невелик. Им нужна была помощь МакГонагалл.        — Значит так, ты прямо сейчас возвращаешься домой и говоришь Люциусу, что я скоро буду, — парень кивнул и уже открыл рот, чтобы что-то сказать, но профессор не дал. — А я пока попробую обеспечить себе отход в том случае, если мне придется спасаться от Темного Лорда и всех его Пожирателей.        — Нам, — негромко, но твердо. Северус выгнал бровь, заставляя Драко усмехнуться. В детстве маленький наследник Малфоев мечтал уметь также, как крестный. — Я с тобой, крестный.        Северус улыбнулся. Впервые за долгое время он видел в Драко не просто напуганного мальчишку, который пытается казаться храбрым, а взрослого человека, готового помочь остановить эту войну. А потому, вопреки здравому смыслу, кивнул Малфою, позволяя тому покинуть кабинет.        Неужели он, наконец, вырос?

***

       Минерва не любила свой кабинет, а потому старалась там не задерживаться. Раньше все время женщина проводила в комнате, но сейчас осознавать, что с ней через стену живет Снейп, было сложно.        Почему он не пытается от меня избавиться?        Это действительно было странно. Минерва не скрывала неприязни к Северусу и в открытую ему противоречила, но тем не менее новый директор сносил ее издевки молча, либо же останавливал только в том случае, когда ее объективно заносило.        Женщина не понимала такого положения вещей, а все, что она не понимала, начинало бесить и желание разобраться с этим становилось непреодолимым. Вот только Снейп, который всегда был скрытным, став директором отгородился настолько глухими стенами, что пробить их казалось невозможным.        Когда дверь открылась, Снейп был последним человеком, которого Минерва ожидала увидеть. Хмурый, зубы сжаты, спина, как обычно, прямая. Вот только глаза…последний раз она видела такое лицо, когда Альбус сказал, что Гарри и Седрика утянуло в портал.        — Что-то случилось? — в то мгновение не было между ними ни смерти Альбуса, ни предательства Снейпа.        — Пойдем в кабинет Альбуса, — женщина вздрогнула, как от пощечины, и хотела уже съязвить, но Северус уже развернулся к камину, сжимая в руках порох. — Нужно кое-что рассказать.