Оленье солнце

      Дни тянулись медленно. Асума и Наруто раздражали, Хидан словно попал в болотную трясину и никак не мог из неё выбраться. В квартирке всё было тихо и спокойно, а, оглядываясь на прошлый образ жизни, привыкнуть к такой размеренности за пару дней не получалось.       К тому же Шикамару был не таким, каким его рисовала память. Он много спал, курил и молчал, часами сидел без движения и больше напоминал статую или куклу, а не дерзкого бога, каким Хидан его помнил.       Асума пожимал плечами и говорил, что это период восстановления и что Шикамару не был к этому готов на данный момент. Но Хидан чувствовал, что что-то не так было в его взгляде, что-то неуловимое, тёмное. И было неясно, пришло ли оно с ним из той бездны, в которой Шикамару пропадал, или оно было с ним всегда. Но на это никто не обращал внимание.       — Ты что-нибудь вспомнил с того дня? — Асума держал его запястье, считая пульс.       — Нет, всё так размыто, — Шикамару закрыл глаза.       — Пульс слабый… — Асума нахмурился. — Шикамару, твоё состояние не нормализуется. Я знал, что так будет, восстановление долгий процесс, но я в растерянности.       — Всё будет нормально, — Шикамару отмахнулся и провёл ладонью по волосам. — Где Хидан?       — Дышит воздухом, его раздражает такое количество людей рядом с тобой, да и вообще вся эта размеренность. А тебя веселит, да?       — Очень, он забавный, когда злится, — Шикамару заулыбался, но быстро вновь стал холоден. — Он что-нибудь вспомнил о том дне?       — Нет, говорит, что вообще его не помнит, только то, как весь в крови выбирался из дворца, а что было внутри словно вырезали из памяти. Хотя всё, что было до этого, он вспомнил, — Асума тяжело вздохнул. — И это как минимум странно.       Шикамару кивнул и, подтянув одеяло, отвернулся от него, всем видом показывая, что разговор окончен. Асума ещё какое-то время просидел рядом, но после поднялся и вышел. Наруто ждал его на кухне, доедая лапшу.       — Как он?       — Сложно сказать. Для человека это можно считать предсмертным состоянием… но для него… — Асума пожал плечами, сев за стол.       — А к нему можно? Мне нравилось с ним спать, а сейчас мне кажется, что Хидан вот-вот достанет косу и зарубит всех.       — Сейчас же его нет, — Асума чиркнул зажигалкой, вылетели искры, но огонёк не появился, нужно было снова заправить.       Наруто же ничего не ответил, подскочил с места и почти побежал в комнату, он даже не доел любимый рамен. Всё-таки Шикамару умел привязывать к себе людей и производить впечатление. Лис устроился у него под боком, носом прижимаясь к его груди.       Хидан, вернувшись, заглянул в комнату и фыркнул, видя эту картину. После ушёл на кухню.       — Он опять спит? — Хидан закинул ноги на стол.       — Да, спит. Убери ноги со стола.       — А больше ничего тебе не надо? Заебал со своими нравоучениями.       — Я тоже не очень-то рад, нашему соседству, — Асума поднялся и достал из холодильника бутылку сакэ, поставив её на стол.       Хидан кивнул, убрал ноги со стола и поставил две рюмки.       Они уже не первый вечер проводили за рюмкой горячительного напитка, это помогало расслабиться и не собачиться без повода. Ругань могла разбудить Шикамару, а он в свою очередь мог дать пизды всем находящимся в квартире. Поэтому все старались ходить на цыпочках.       — Почему он выбрал этого крысеныша себе подушкой?!       — Ты хвосты его хоть раз трогал?       — Не-ет. Нахуя?       — У него очень мягкий мех, — Асума стряхнул пепел с сигареты.       — Это не повод! — Хидан хотел было ударить кулаками по столу, но сдержался. — Он слишком сильно изменился. Постоянно молчит, смотрит в одну точку. Куда они исчезают, когда сосуд разбивается… они ведь не умирают так же, как люди и существа…       — О, в какие дали тебя понесло. Значит, больше не наливаю, — Асума улыбнулся, но увидел сосредоточенный взгляд Хидана и тоже стал серьёзен. — Они называют это пустотой или бездной. Но что там находится или осознают боги там себя или ещё какие-то подробности, которые тебе бы хотелось узнать, я, увы, не знаю… — Асума пожал плечами. — Не такому большому количеству богов приходилось восстанавливаться. Но Шикамару, пожалуй, единственный, кого не могли восстановить так долго. Обычно все боги достаточно быстро… — он замолчал, видимо, подбирая слово, но в хмельную голову оно не шло. — Приходят в чувства, что ли. Потому что это нельзя назвать «воскрешением». Расспроси самого Шикамару.       — Он не расскажет… я бы не рассказал, — Хидан пожал плечами и потёр лицо ладонями.       И каждый из них молчал, топился в алкоголе и смотрел каждый в своё небо, вспоминая совсем разные вещи.