Удержи моё сердце

Просидев в тишине еще чуть больше двадцати минут, «счастливцы» услышали шум по ту сторону кабины лифта. – Как вы там? – встревожено спрашивала Третьякова. – Да вроде целые, а когда нас соизволят выпустить отсюда?! – отозвалась Павлова, соскакивая с насиженного места. – Ой, Ирина Алексеевна, вы не переживайте, сейчас всё наладят! – не успела девушка договорить последних слов, как в железной клетке действительно замигали лампы, давая понять, что спасение рядом. – Да будет свет! – усмехнулся Утешин, тоже поднимаясь с пола. – Смешно… – огрызнулась начальница. Алексей проводил её взглядом, при каждой встрече в стенах НИИ ему казалось, что он уже где-то видел Ирину. Но где?.. Наконец-то врачей вызволили из заточения, по ту сторону их встречали Третьякова, пара санитарок, и, как ни странно, Дмитрий. Он злобно глядел на Утешина и Павлову. – Ирина Алексеевна, может вас проводить? – решительно заявил он, нагоняя женщину на выходе. Блондинка недоуменно взглянула на мужчину, совершенно растерявшись. «Что за глупости? Он любит другую…» – Доброй ночи, Дмитрий Петрович, – как можно равнодушнее произнесла Павлова. Казалось бы, приключения на сегодня должны были закончиться, вот только подходя к выходу из здания, женщина увидела небольшой тёмный комок на диванчике для родственников и сторонних посетителей отделения. Ирина приблизилась ещё на пару шагов и не поверила своим глазам. Щенок. На диванчике удобно устроился щенок. – Таня! – выкрикнула Павлова, из-за внезапного шума пес проснулся, и с испугом глядел на врача. Однако, пост как обычно пустовал. – Почему в этом отделении не бывает спокойной жизни?! – заведующая присела на диванчик, осматривая внимательнее незваного гостя, – Ну, и чей же ты?! – До завтра, Ирина Алексеевна, – послышалось почти у самого выхода, голос принадлежал челюстно-лицевому хирургу, он улыбался, вспоминая историю с лифтом. – Да уж, боюсь, что мне придётся действительно тут задержаться до утра… – Что-то случилось? – мужчина приближался к начальнице, на лице сначала мелькала тревога, но, затем, он буквально засиял от счастья, – Чьё богатство? – Самой бы хотелось знать, но, почему-то, на рабочем месте никого нет! У кого вообще хватило ума тащить пса в больницу?! – сокрушалась Павлова, щенок прижал уши, боясь сделать лишнее движение. – Смотрите, у него ошейник, значит и хозяин где-то здесь! – Утешин добродушно гладил щенка. – Да, но это не значит, что из отделения нужно делать зоопарк… – блондинка настаивала на своём. – Он и мухи не обидит, само спокойствие… – Ирина Алексеевна, – к ним из тёмного коридора бежала Третьякова, – Вы меня звали? – Да, скажите мне, Татьяна, что это животное, – указывая на незваного гостя, говорила Павлова, – Делает в нашем отделении? – Ой, я о нём забыла совсем, его соседи пациента привезли, он дома скулил очень, покоя им не давал… – начала тараторить девушка, она была взволнованна. – Чтобы через час собаки здесь не было! – распорядилась Павлова, грозно глядя на подчинённую. – Так пациент-то скончался в реанимации, нет у собаки больше никого! – отчаянно произнесла Третьякова, – Что же я, на улицу его выброшу что ли?! – Не нужно его никуда выбрасывать, мы с Ириной Алексеевной его забираем с собой! – вмешался в диалог Утешин. – Что?! – возмутилась заведующая. – Пойдёмте, Ирина Алексеевна, уже поздно, – поднимая щенка на руки, говорил мужчина. – Ой, как здорово! – воскликнула Третьякова, радуясь, что ситуация с почти дворнягой разрешилась положительно. Павлова бросила на девушку негодующий взгляд и пошла следом за челюстно-лицевым хирургом. – Что всё это значит, Алексей Константинович? – нагоняя его на крыльце, спросила женщина. – Вы же не против, что я заберу его к себе, или нужно было оставить на вашем попечении?! – усмехнулся Утешин, направляясь к ближайшей станции метро. – Нет, я только за, и совершенно не обязательно спрашивать у меня разрешения! – гневно бросила в ответ блондинка и обогнала коллегу. Весёлый выдался день в НИИ Склифосовского. У Павловой и Утешина так точно.