Удержи моё сердце

Приближаясь к подъезду своего дома, Ирина Алексеевна устремила взгляд вверх и обнаружила, что в окнах её квартиры горит свет. Поднявшись на нужный этаж, она с плохо скрываемой злостью открыла дверь и прошла в квартиру. – Ирочка, ты чего так поздно? – ей на встречу из-за поворота вышел муж. – Коля…– произнесла Павлова на выдохе, – Зачем вернулся и почему на звонки не отвечаешь?! – Ир, ну что ты как не родная, раздевайся, мой руки, будем ужинать! – мужчина улыбался, будто ничего сверхъестественного не происходит. – В чём дело, Коль? Почему ты здесь? Она тебя выгнала? – блондинка не теряла надежды выпытать истину у собеседника и не торопясь снимала с себя верхнюю одежду. – Неужели я тебе настолько неприятен? – Николай обессиленно опирался на дверной косяк, улыбка пропала с его лица. – Если ты считаешь, что после твоих измен я буду встречать тебя с караваем и частушками, то этого не будет, уходи сейчас же, – хладнокровно произнесла Ирина Алексеевна, направляясь в ванную комнату. – Ир, давай поговорим! – не сдавался мужчина. – Мы расстались, уже всё сказано, уходи… – Павлова закрыла дверь ванной прямо перед носом мужа и включила воду в кране. Николай молча надел верхнюю одежду, ботинки и захлопнул входную дверь. Ирину Алексеевну ждала бессонная ночь, наполненная муками самоистязания. На работе стоит взять отгул, чтобы прийти в себя, осмыслить происходящее в жизни...

***

Утешин, выходя из операционной, направился к кабинету заведующей отделением. Однако, дверь была заперта. – Танюша, а вы не знаете где Ирина Алексеевна, мне необходима её профессиональная помощь с пациентом, а в кабинете никого... – У Павловой отгул, сказала выйдет через пару дней, заболела, и, если честно, голос действительно был грустный, – поделилась девушка своими мыслями с Алексеем Константиновичем. – Заболела, значит, что же, придётся её навестить! – Алексей Константинович, а вы правда пса себе забрали? Или Павловой отдали? – усмехнулась Третьякова. – Оставил себе, чтоб не так одиноко было, – мужчина сделал в журнале необходимые записи и отправился в ординаторскую, переоделся, не спеша направился в гости к начальнице. По дороге, конечно же, купил необходимые лекарства от обычной простуды и продукты, способствующие поднятию иммунитета. Перед самой дверью квартиры, Утешин выдохнул, набрал полные легкие воздуха и нажал на кнопку звонка. По ту сторону не было слышно и шороха. Внезапно, звенящую тишину нарушил знакомый голос: – Кто там?! – Ирина Алексеевна, это я – Утешин…– отозвался мужчина, переминаясь с ноги на ногу под тяжестью пакетов. Далее последовало торопливое открывание двери. – Что-то с отделением?! – на лице блондинки читалась тревога, она отошла в сторону, пропуская гостя в дом, – Почему мне никто не позвонил? Что произошло? – Нет, там всё относительно спокойно, несколько ножевых, один суицид...– отчитывался челюстно-лицевой хирург. – Откуда вы узнали мой адрес? – Павлова закрывала дверь на ключ, стоя к собеседнику спиной, в ее голосе слышались нотки безразличия к окружающему миру. – Узнал в отделе кадров, мне сказали, что вы заболели, я купил вот лекарств, фруктов, всего понемногу, в общем! – Кухня – вот там, – блондинка указала на дальнюю комнату, а сама направилась в гостиную. Гость выгрузил содержимое пакетов на кухне, а затем прошёл в комнату, где в кресле сидела хозяйка квартиры. На больную она вовсе не походила, скорее на уставшего, обессиленного бесконечными стрессами и очень одинокого человека. На сломленного внутренне человека. Взгляд её не выражал никаких эмоций. На доли секунд Алексею вновь почудилось, что они раньше уже встречались, только теперь это чувство ширилось, ища опоры, чтобы укорениться окончательно в сознании мужчины. – Как вы себя чувствуете? – хирург был осторожен в высказываниях, медленно проходя в комнату. – Не поверите, но…Всю жизнь мечтала о таком дне, в котором я проснусь и никто не будет мелькать перед глазами, надоедать своими глупыми вопросами и...Будто я собственность мужа и всем ему обязана, должна... Я теперь никому и ничего не должна! – воинственно заявила Павлова, однако голос дрогнул. Алексей Константинович не тратил времени зря и осматривал комнату. Взгляд его остановился на семейной фотографии в рамке. – Это ваш муж? – еле слышно спросил Утешин, приближаясь к изображению. – Бывший…– брезгливо ответила Павлова. – Не поверите, но я знаю его! – некая усмешка блуждала на лице челюстно-лицевого хирурга. – Удивительно, мне казалось, ему должны быть знакомы венерологи города Москвы, но никак не специалисты вашей области! – собеседница продолжала язвить, показывая тем самым сильную обиду на бывшего мужа. – Конечно, как же я раньше не сообразил…Павлов! Мой старый школьный приятель! Удивительно, как тесен этот огромный мир! – Утешин схватил рамку с фотографией и внимательно всматривался в знакомое лицо. – В школе он тоже не упускал возможности приударить за несколькими нашими м ним одноклассницами! – Ирина Алексеевна погрузилась в давно ушедшее прошлое, – Тогда мне казалось, что ничего крепче школьной любви не бывает, оказывается, всему приходит конец! – А какая фамилия была у вас до замужества? – гость прервал её тираду. – Егорова, – блондинка сделала ещё одну затяжку сигареты, чуть щуря глаза от наполняющего её легкие тепла. – Ирина Егорова…– чуть слышно произнёс хирург, не веря своим ушам, – Так это ты! Вот почему мне всё время казалось, что мы уже виделись раньше...