Удержи моё сердце

Первый день зимы у Алексея тоже был не самым простым. Он наконец-то вернулся в Россию. Едва сойдя с трапа самолета, Утешин чувствовал, что всё становится на свои места, жизнь налаживается, но щемящее чувство вины перед Ириной не давало покоя. Впервые за несколько недель, Алексей переступил порог собственной квартиры. Барс тут же понесся к миске с едой. На руках у Утешина проснулась девочка. – Теперь мы дома? – сонно произнесла она. – Да… – А мама скоро приедет? – она продолжала задавать вопросы. – Конечно, мы же с ней договорились, что через пару дней она прилетит к нам, – мужчина расстилал постель для ребёнка. – Пап, ты больше нас не оставишь так надолго? – девочка удобно устроилась в кровати и устремила свой взгляд на Алексея. – Нет, малыш, теперь мы будем все вместе, – он поправил одеяло, – Спи, Лисёнок! Челюстно-лицевому хирургу предстояло вернуться на прежнее место работы. Он был уверен, что начальство, в лице Павловой, будет не в восторге от его появления в отделении НИИ Склифосовского. Сейчас Алексею было совсем не до сна, несмотря на то, что за пределами квартиры была глубокая ночь. Мысленно он то и дело возвращался в недалёкое прошлое. Счастливое прошлое. Утешин знал, что разрушил всё собственноручно. Ему не хватило смелости признаться в истинной причине такого внезапного ухода из больницы. Это было той самой безвыходной ситуацией, которая в любом случае сделала бы больно Ирине. Мужчина не раз вспоминал о том, сколько боли ей пришлось пережить. Анализировал, насколько сильно её ранит его исчезновение. Он знал, что она сильная, жизнь вынудила её стать сильной. Стойко выносить любые подлости, улыбаться через «не хочу», скрывать настоящую себя. Прятать под маской безразличия эмоции, чувства…

***

– Мама нас ждёт у тебя на работе? – Алиса шустро заскочила в салон автомобиля. – Скоро узнаешь, – Алексей подмигнул дочке, фиксируя ремень безопасности на ребёнке и поворачивая ключ зажигания. Девочка засияла, на её лице можно было увидеть улыбку, она в нетерпении поёрзала в кресле. Она ждала чуда – встречи со своей мамой. Алексей с досадой заметил, что в последнее время стал слишком часто врать окружающим людям. Утешин неторопливо переступил порог приёмного отделения. Здесь всё было как прежде: суматоха, бесконечная суета, крики вновь поступивших больных… Алексей усадил дочь на руки, так было надёжнее и спокойнее. У стойки регистратуры крутилась Третьякова. – Таня, доброе утро, подскажите, Павлова у себя? – девушка вздрогнула, обернувшись на голос. – Что же вы так пугаете! – Татьяна выпустила из рук кипу документации, грозно глядя на хирурга, – Возвращаетесь, значит? – Танечка, не томите… – Утешин крепче сжал в объятиях дочку, ожидая вердикта Третьяковой, которая засмотрелась на Алису. – Она оперирует, может, вам её в ординаторской подождать? – А можно? – мужчина смутился. Договорить им не удалось, вмешался фельдшер скорой помощи, доставивший очередного пострадавшего от огня больного. – Множественные ожоги, в машине остановка, кое-как откачали, зовите своих супергероев, пока есть кого спасать! Утешин понимал, что коллегам будет необходима его помощь. – Я беру! – на ходу произнёс Лазарев, хватая бумаги со стойки регистратуры. Алиса начинала капризничать, несмотря на то, что Алексей старался скрыть от её глаз изувеченного больного. – Ух, ты, Алексей Константинович, снова в строю! Вы нам жизненно необходимы, через десять минут во второй операционной! Подозреваю у больного разрыв внутренних органов, скатаемся с ним на УЗИ, а дальше видно будет! Я займусь его богатым внутренним миром, а вы, конечно же, подлатаете остальное… Челюстно-лицевой хирург устремился к двери ординаторской. – Малыш, давай договоримся вот о чём: ты сидишь тут, ждёшь меня, – Утешин усадил девочку на кушетку, – Как только я закончу операцию… – Ты сразу же придёшь за мной, а потом мы пойдём к маме! – закончила за него дочка. – Отлично, тогда я побежал! – Утешин выбежал из ординаторской, – Танюша, очень вас прошу, если что, присмотрите за девочкой в ординаторской! Третьякова опешила от услышанного. – Конечно, мне же мало забот! – огрызнулась она шепотом. Алексей же, скрылся за дверями второй операционной. Ирина покинула операционную, боль в пояснице сковывала её движения, она мечтала поскорее присесть, а лучше прилечь, хотя бы на несколько минут. Однако, до её слуха доносился отчетливый детский смех. Зайдя за стойку регистратуры, Павлова увидела Третьякову, которая задорно хохотала, в объятиях девушки находилась девочка. – Что здесь происходит? – прервала веселье начальница, – Почему в нашем отделении ребёнок?! Татьяна чувствовала, как крохотная ладошка сжимала её руку, девочка была напугана. – Это Алиса... – всё что смогла произнести подчинённая, виновато глядя в глаза заведующей отделением. – Из страны чудес? – усмехнулась блондинка, – Я понятия не имею, чей это ребёнок, но чтобы через пять минут её здесь не было! Мы в больнице находимся, если вы не заметили, а не в детском саду! – Ирина Алексеевна, так... – начала было оправдываться Таня. – Время пошло! – настаивала на своём Павлова, направляясь в сторону своего кабинета.