Удержи моё сердце

Ирина стремительно покинула операционную, едва сдерживая слёзы. Несколько минут назад у неё под руками умер пациент. Это стало последней каплей, которая переполнила чашу негативных событий за эту неделю. Утешин, попросив Ивана Николаевича сообщить родственникам о случившемся, отправился в кабинет заведующей отделением. Постучав о дверному косяку, Алексей не услышал никакой ответной реакции. – Ирина Алексеевна… – он вошел, увидев, что женщина сидит за столом, подпирая руками голову. – Уже сказали? – произнесла Павлова, слёзы одна за одной скатывались по щекам. – Не знаю, Хромов должен сообщить, Ира, ты же понимаешь, что в случившемся нет твоей вины! – челюстно-лицевой хирург сел напротив начальницы. – От твоих слов он не воскреснет, никому легче не станет! – Его привезли почти пустым, хоть цистерну крови в него влили бы, ты же опытный врач и знаешь об этом, – продолжал убеждать её Утешин. – Я может и знаю, а жене и сыну как о таком говорить?! – блондинка быстро стёрла с лица слёзы, пытаясь прийти в себя. – Не изводи себя! Никакой врачебной ошибки, мы просто зря рискнули взять его на операционный стол… Ирина, смирив собеседника не самым дружелюбным взглядом, потянулась к своему мобильному. Дисплей мигал, требуя внимания, оповещая о пропущенных вызовах от сына. – Тёма… – дозвонившись до сына, произнесла Ирина. Алексей, наблюдавший за их разговором со стороны видел, как женщина сильнее сжимает телефонную трубку в руке, а на лице не остается никаких красок жизни. – Повтори, – прошептала она, ещё сильнее бледнея. Сосудистый хирург исступлённо подскочила с места, мобильный выпал из рук. Она отвернулась от Утешина, пытаясь не разрыдаться, но эмоции взяли верх. – Алексей Константинович, возвращайтесь к работе, – кое-как проговорила заведующая отделением. – Что-то с сыном? – мужчина встал с места, приближаясь к начальнице. Ирина только сильнее расплакалась, тщетно пытаясь унять дрожь в теле. Организм совершенно отказывался нормально функционировать. – Ира, – разворачивая Павлову к себе, сказал Алексей, он хотел взглянуть на неё, – Что случилось? – Он умер, – сотрясаясь от рыданий, проговорила Ирина. – Кто? Артем?! – Коля… – ответила блондинка, при этом безмолвно прося поддержки, болезненно сжимая плечи Алексея руками. – Ира, – совершенно растерявшись, говорил Утешин, крепче прижимая к себе Павлову. Он едва поглаживал её по спине, чувствуя, как униформа в области плеча пропитывается слезами Ирины. – Это я виновата, понимаешь? Если бы я настояла на том, чтобы ему стенты установили, то он бы был жив! – лихорадочно кричала женщина, будто прося прощения не только у мужа, но и у Алексея. – Прекрати! – остановил её причитания Утешин, – Ты у меня такая сильная! Всё хорошо будет, обязательно! Обязательно, слышишь меня?! Нельзя себя во всём винить! Не бывает так, чтобы всё время было плохо! Челюстно-лицевой хирург подумал о том, что сейчас Ирине нужно непременно выпить успокоительного, которое поможет хотя бы на короткий срок унять её рыдания. – Сядь, я сейчас вернусь, через пару минут, – он усадил её на диван, выбегая из кабинета за валерьянкой. Вернувшись обратно со склянкой в руке, мужчина разбавил необходимое количество лекарства и отдал стакан с жидкостью начальнице. Ирина трясущимися руками поднесла стакан к губам, залпом выпила содержимое. Утешин забрал стакан из рук Павловой, поставил его на стол и присел на диван. Сейчас никак нельзя было оставлять Ирину одну…