Удержи моё сердце

В памяти Ирины всплывали отрывки их бесконечных упрёков с Николаем. Её обвинения в его сторону по поводу неверности. Его виноватый взгляд. Его нелепые оправдания. Отрицание правды. Его извинения. Их последний диалог, в котором он говорил правду – взаимоотношения с Катей были окончены… Совершенно не помня событий следующей недели, Павлова стояла на едва укрывшем землю снеге. Кто-то говорил какие-то действительно важные слова об усопшем. Ирина не могла проронить ни слезинки. Коллеги Николая с большим уважением и почтением отзывались о его деятельности в университете. Блондинка чувствовала, как рука сына крепко сжимает её ладонь, чувствовала, что голова будто в тумане. Ещё чуть-чуть и она потеряет сознание. – Плохо? – больше для формальности спросил Артём, придерживая маму, – Идём… Молодой человек спешно вывел мать из толпы, усадив на неприметную, покосившуюся лавочку. – Прости, – закрыв глаза, прошептала Ирина, стараясь держать себя в руках. – Тебе бы домой, мам, – понимающе ответил парень, – Доберёшься без меня? – Мне показалось, что там так душно, воздуха мало… – женщина встала, всё ещё придерживая за руку сына. Артём убедил Ирину вернуться домой, уверяя, что всё здесь обойдётся и без неё. Сопротивляться не оставалось никаких сил, потому, Павлова отправилась домой. Туда, где казалось всё ещё больше напоминает о некогда любимом муже. Напоминает о счастье семейной жизни с оттенками боли в виде измен супруга. Ирина только сейчас начинала понимать, что готова была простить Николаю все его попытки завести любовные отношения на стороне, только бы он был жив. Даже если не с ней. Даже если с той юной особой с фотографий от доброжелателей… То ли от пережитого стресса, то ли в знак протеста случившемуся, Ирина совершенно отказывалась от любого приёма пищи. Еду она заменяла бесконечными размышлениями о произошедшем. Артём был обеспокоен состоянием мамы, как моральным, так и физическим. Жизнь, так больно и сильно ударившая Ирину, стремительно уходила из тела женщины. Она была болезненно безэмоциональной, белее неё в доме были разве что наволочки подушек, на которых она лежала, не реагируя на продолжавшуюся вокруг жизнь. Из этой рутины и однообразия дней Ирину вырвал звонок в дверь. Артём открыл дверь, увидев на пороге Утешина, он брезгливо окинул его взглядом, но всё-таки отошёл в сторону, позволяя гостю пройти в квартиру. – Как она? – прошептал Алексей, снимая обувь и верхнюю одежду. – Как сажа бела, – огрызнулся молодой человек, надевая куртку, – Мам, я пошёл, скоро буду, к тебе тут гости! Ответа от Ирины не последовало, парень быстро расправился со шнуровкой на обуви и захлопнул дверь. Алексей медленно подошёл к двери спальни, не решаясь войти. Он оттолкнул дверь от себя, его взору предстала следующая картина: на смятой постели лежала блондинка, совершенно безынтересно устремившая взгляд в потолок. Утешин осторожно присел на краешек кровати так, чтобы видеть лицо Павловой. Ирина никак не реагировала. Алексей, взяв её руку в свою, почувствовал холод и то, как женщина едва сжала его ладонь в своей. – Ира, – требуя обратить на него внимание, сказал мужчина. – Утешин… – одними губами произнесла собеседница, переводя взгляд на него. – Тебе нужно поесть, Ир! – Я не хочу, – она отвернулась от гостя. – Ты не хочешь, а организм хочет, – настаивал на своём Алексей, – Ему же нужно где-то силы брать! – У меня достаточно энергии для существования! – Нет, я не собираюсь смотреть на то, как ты тут медленно загоняешь себя в гроб! Стоило только Алексею произнести эти слова, как Ирина расплакалась. Расплакалась от боли утраты, от собственного бессилия и вины перед умершим мужем, от мысли о несправедливости этой жизни. – Уходи! – подскочив на ровном месте, прокричала она, – Уходи сейчас же! – Я знаю, что тебе больно, что ты наверняка винишь во всём себя… – Да не нужна мне ваша жалость! Мне плохо, неужели нельзя оставить меня в покое?! – Ирина с силой вырвала свою ладонь из руки Алексея. – Нельзя! Нельзя, потому что мы вместе, понимаешь? Да, тебе больно, очень больно, а у меня болит душа из-за этого всего…Я хочу тебе помочь! – Чем? Всеми этими стандартными фразочками, что жизнь обязательно наладится?! – А разве не так? Мы все когда-нибудь умрём, я, ты, остальные семь миллиардов людей, и, если каждый будет вот так медленно изводить себя голодом… – Алексей видел, что слова начали действовать, он протянул руку, чтобы помочь Ирине встать. – Хорошо, – она вложила руку в его и, опираясь, встала с постели, направляясь в сторону кухни. Женщина без особого энтузиазма пыталась справиться с едой, выводя столовым прибором на тарелке какие-то рисунки. – Всё, не хочу больше! – она демонстративно оттолкнула от себя тарелку. В Ирине уже начал пробиваться тот самый характер, те самые силы для продолжения полноценной жизни, жизни без чувства вины и болезненных ощущений в душе. Алексей молчал, наблюдая за процессом. – Доволен? Улыбаешься? Поглядите на него! – съязвила Павлова, вставая со стула и отправляясь в ванную комнату. Мужчина, помыв тарелку и столовые приборы, пошёл следом за Ириной. – Теперь будешь смотреть как я душ принимаю? – с вызовом спросила блондинка, не отворачиваясь от зеркала. – Да видел я тебя и в душе, и голой, не распыляйся особо, – он не без усилий развернул её к себе лицом. – Да?! И как?! Понравилось?! – не унималась Павлова. – Очень, но сейчас не об этом! Всё-таки как же удивительно на человека действует приём пищи, а ведь совсем недавно… – Алексей попытался обнять женщину. – Прекрати! – она продолжала показывать характер. – Не могу, – Утешин чувствовал, что добился своего, чувствовал, как Ирина сильнее прижимается к нему. – Мне страшно, Лёша, я устала, от всего устала! – честно призналась блондинка в терзаемых её чувствах. – Нужно возвращаться на работу, отвлечься, тебя там так ждут, волнуются, а ты тут голодовки устраиваешь! – Алексей ощущал холодные касания ладоней Ирины на своей спине, – Скоро всё обязательно наладится, вот увидишь! – Обещаешь? – глядя прямо в глаза мужчине, спросила Павлова. – Обещаю! А ты, обещаешь мне больше не плакать? – Хватит со мной как с маленькой разговаривать! – упрекнула его Ирина. – Прости, привычка… – улыбнулся Алексей, вспоминая о разговорах с дочерью. – Обещаю, – прошептала женщина. – Я тебя очень люблю, – услышав в ответ эти слова Алексея, Ирина улыбнулась.