— Сивилла.
— В чем дело, капитан Фернандес? Если у Вас возникли вопросы к подследственной — повремените и потерпите к окончанию заседания. Все личные вопросы решайте после того, как мы закончим, — чуть раздраженно прокомментировал ситуацию прерванный следователь, окинув парочку строгим взглядом.
— Да, прошу прощения, — ответил парень, но взгляда от девушки не отвёл.
Ведьма продолжила наблюдать за движениями парни и его медленным приземлением на место.
— Итак, мисс Хармон, — протянул следователь, как бы смакуя каждую букву её имени на вкус, растягивал своё удовольствие и — по идее, — волнение очередной ведьмы, — где Вы находились в ночь с пятого на шестое октября, две тысячи пятнадцатого года, в час и сорок пять минут после полуночи?
— Спала. Как и все нормальные люди в это время, — невозмутимо отозвалась она, поудобнее устраиваясь в кресле.
— Я спросил, где вы находились, а не что делали, — строго заметил следователь. — И поточнее.
— Хорошо. Я, Сивилла Хармон, тысяча девятьсот девяносто второго года рождения, в ночь с пятого на шестое октября находилась в доме, расположенном на пятой улице Фицджеральда города Салем. В час и сорок пять минут после полуночи, я пребывала в горизонтальном положении на кровати, так как сильно устала после продуктивного дня. Надеюсь, так достаточно точно, господин следователь? — съязвила Сивилла. Её глаза задорно заблестели, будто бы насмехаясь, выжидая желанную реакцию в серых глазах напротив, ожидая новую атаку оппонента.
— Достаточно, — скрипнул зубами следователь. Его забавная реакция вызвала у девушки лёгкую ухмылку.
— Кто-нибудь может это подтвердить? — сощурившись, обратился к ней мужчина. Но того ответа, что последует за его вопросом, он не ожидал.
— Надеюсь, что нет. — Ведьма, как ни в чем не бывало, заправила за ухо прядь алых волос и снова посмотрела на следователя, заглядывая тому прямо в глаза. На мгновение, от её взгляда, по затылку мужчины, где-то под кожей, защекотало от то ли холода, то ли взова инстинктов бежать куда подальше.
— Что Вы имеете ввиду? — Аудитория также желала понять смысл странного ответа.
— Ну, мне было бы неприятно узнать, что пока я сплю, за мной кто-то наблюдает. Не увлекаюсь эксгибиционизмом, знаете ли, — хмыкнула она, переведя взгляд на Квилла.
— Как долго мне, и всем здесь присутствующим, терпеть Ваше хамство, мисс Хармон? — как можно более спокойно и устрашающе спросил следователь. — Честно говоря, будь мы в другой обстановке, к примеру, где-то в подвалах этого здания, Вы бы уже лишились пары зубов за своё поведение. А кому понадобится беззубая модель? Сомневаюсь, что кому-либо, — с ухмылкой произнёс мужчина. — Вырежешь это потом, Матильда.
Женщина с острыми чертами лица, сжимающая в руке диктофон, коротко кивнула и вновь одарила ведьму взглядом полным презрения.
— Да, Матильда, делай как говорят, если не хочешь чтобы у твоего хозяина были проблемы, — приподняв подбородок, заехидничала молодая наследница. — Вивьен наверняка позаботилась о благополучии своей любимой розы из рассадника дряней. — Девушка запустила ладонь в багровые волосы и после проследила за тем, как те проскальзывали сквозь пальцы. — Вы всегда так работаете, да? Там вырежь, тут склей и вот — новое досье на ни в чём неповинную ведьму.
— Утверждаете, что невиновны?
— Утверждаю. Кстати, пособничество какой ведьме мне приплели? — усмехнулась девушка, чуть съехав вниз на кресле. Ни намёка на напряжение.
— Вам известно её имя, тем более, что я уже называл его в начале, — спокойно ответил капитан Уокер, нахмурившись. Ему было крайне неприятно поведение обвиняемой. Ни капли страха!
— Возможно, я прослушала. Так что будьте любезны.
Мужчина скользил взглядом по ведьме начиная от непослушных пушистых волосков на голове и до самых острых носках её белых лодочек. Огибал глазами плавные изгибы её лица, тонкой шеи и по плечах, чуть более широких, чем предполагается для девушки её телосложения. Костлявые длинные пальцы, в объятиях нескольких серебряных колец, что расслабленно свисали с подлокотника и ненапряжно закинутая одна нога на другую, чуть подтянув подол платья вверх по бёдрам. Этот её расслабленный вид не мог вызывать в следователе ничего помимо злости и задоре расколоть эту скорлупу показательного спокойствия, за которым — как он был уверен, — скрывалось ни что иное, как вина. Вина в убийстве его лучшего друга.
— Можете не стараться скрыть свои истинные чувства за столь похабным поведением. Здесь побывало не мало актрис и игра большинства была более реалистичной, нежели Ваша. — Следователь глядел сверху вниз на подсудимую и ждал пока та и вправду начнёт нервничать, испугается возможности раскрытия. Но ни один мускул не дрогнул, а лицо ведьмы расплылось лишь в ещё большей ухмылке.
— А Вы, видимо, либо великий хитрец, либо полный глупец, раз видите то, чего нет, — покачала головой девушка. — Мне просто не зачем нервничать или о чём-либо волноваться. Но на какое же сознание Вы рассчитывали, раз даже не можете повторить мне простое имя.
Эта чертова игра в «Кошки-Мышки» уже стала надоедать Марку Уокеру. Ни он, ни она не желали уступать друг другу, каждый пытался оседлать другого и всё происходящее грозилось зайти в тупик споров и ехидства.
— Арахна Вайсер, — произнёс следователь, ожидая реакции ведьмы. Может это хоть что-то да выдаст в ней.
Спустя мгновение, увидеть ему довелось лишь моментально помрачневшее от злости лицо девушки. Выпрямившись в кресле, после она поддалась чуть вперёд, будто бы пыталась осознать сказанное ранее.
— Арахна Вайсер, да? — Девушка произнесла это с тем отвращением, коего никто не мог ожидать. — Я помощница Арахны Вайсер? — Она заметно начала злится, что не могло не радовать капитана Уокера. Наконец-то, хоть какая-то знакомая ему эмоция!
— Милочка, успокойтесь, — почти что пропел следователь. — От чего же Вы так злитесь?
— От того, что не могу понять — как Вы возомнили, что я могу быть хоть каким-то боком причастной к этой твари? Я лучше сдохну, чем помогу ей!
— Не знаю, к какой твари Вы причастны, но на месте преступления был найден длинный алый волос. Экспертиза показала, что он Ваш. Плюс ко всему, Вы были замечены недалеко от деревни Ривер Хилл, как раз в приблизительное время убийства. Что скажете на это? Всё ещё непричастны?
Пока он говорил, девушка сидела, буквально вцепившись руками в подлокотники кресла, и смотрела куда-то вперёд, невидящим взглядом.
От воцарившегося молчания она вздрогнула, потом подняла голову и во второй раз, за последние десять минут, посмотрела прямо в глаза следователю. И долго молчала, прежде чем привести всех в шок:
— Он был Вашим братом, да? Самым родным и близким Вам человеком. Вы очень любили его и дорожили им, особенно после смерти ваших родителей. — Она говорила монотонно, не спеша, будто пыталась одновременно и выдать, и поглотить новую информацию.
— Как ты... — У Марка не хватило слов. Весь воздух разом вышел из груди, и непонятно от чего: то ли от злости, то ли от вновь вспыхнувшей боли. А в его голове лишь один вопрос: как эта сука сумела пробраться в его голову, в его воспоминания? Ведь стены этой комнаты — чистейший мифрил, камень рассеивающий магию.
— Тяжело, наверно, было? Воспитывать брата, когда сам ребёнок, — монотонно проговаривала Сивилла, глядя куда-то под ноги. — Подумывали его бросить, да?
— Заткнись. — В гробовой тишине чёткое шипение следователя раздалось слишком громко. Никто из присутствующих не смел позволить себе и едва слышного шепота. — Заткни свою пасть иначе грозишься её лишишься.
Из-за неё! Из-за этой девчонки на него нахлынули не самые лучшие воспоминания. Как она только посмела напомнить ему о них в этот день? Тогда, когда его брата уже нет в живых!
— Как сумела воспользоваться своей колдовской хренью? Здесь повсюду мифрил.
— Призракам мифрил не преграда, — моментально прозвучал ответ, так же, как и Сивилла вернула свой взгляд к следователю.
После её слов все вокруг замерли. Впали в некий ступор и пытались понять значение сказанного, будто бы она говорила совершенно на другом языке. Послышалось ли им? Действительно ли здесь призрак? Чей?
Выдержав небольшую паузу, девушка вновь начала говорить:
— Я ни в коем случае не пыталась Вас как-либо задеть или разодрать старые раны, как могло показаться. Не мне ли знать всё о потере близких, — спокойно произнесла девушка, горько улыбнувшись. — Я лишь попыталась понять причину Вашего предвзятого отношения ко мне, но именно поэтому я не стану извиняться за своё.
— Всё же, — выдохнул Марк, принявшись вновь рассматривать информацию в предоставленных документах, — я бы хотел услышать Ваше оправдание или хотя бы видение ситуации.
— Для начала, хочу осведомить Вас, и всех здесь присутствующих, — у Арахны передо мной не хилый такой должок. И за него, не смотря ни на что, она должна заплатить... Почему я была неподалеку от Ривер Хилл? Потому что именно там, я в очередной раз пыталась прикончить эту суку. А мой волос мог остаться на её одежде и упасть в тот момент, когда она вырывала из тела очередную душу.
— Если Вы сражались и, как я понимаю, проиграли, то на Вашем теле должны были остаться хоть какие-то следы — царапины, ссадины, раны. То есть то, чего я не вижу.
— Пожалуй, открою маленькую тайну «Шабаша». — Она приспустила левый гонец своего платья, и всей зале предстала красочная отметина, не зажившая полностью. — Одна из наших сестёр имеет врождённый дар исцеления. Весьма полезная штука. Благодаря ей, всё что у меня пока есть — это не очень глубокая рана, которая постепенно затягивается.
Зал пребывал в состоянии лёгкого шока. Все присутствующие то и дело метали взгляды с ведьмы на следователя, и наоборот. Кто понимал, что здесь происходило? Да никто. Словно какая-то каша и сплошное непонимание, абсолютно не задевшее парочку, в горячей перепалке слов и претензий.
— Ну что же, — после раздумий, следователь кивнул нескольким людям у входа и что-то записал в листок, — Вы можете быть свободны, мисс Хармон. Пока что, с Вас снимаются все обвинения. Поиски подтверждений Ваших слов уже начались. Но, если Вы не возражаете, я бы хотел побеседовать с Вами, так говоря, тет-а-тет.
— Конечно, — согласилась девушка, вставая с кресла.
Когда всё закончилось, Квилл так и не решился подойди к ведьме. Но он заметил — она, незаметно для многих, проводила его взглядом.
После окончания допроса они с Уокером, кажется, ещё часа полтора просидели в «Таверне», что-то обсуждая. Со стороны они выглядели довольно комично — хрупкая, на вид, девушка о чём-то мило болтала со здоровым лысым дядькой.
Домой Сивиллу сопроводили двое неизвестных молодых парней, чем-то схожих на телохранителей отца Квилла, но всё же слишком худощавых, в сравнении с ними. Фернандес мог лишь наблюдать, как будущая белая верховная садиться вместе с охраной в большой внедорожник класса «Люкс» и провожать кусок железа взглядом. Возможно, именно тогда он осознал, что, никогда больше не увидит её.
Она не расскажет ему, какое отношение имеет к его снам, не объяснит, что это за метка на его теле — а в том, что Сивилла что-то знает о ней, он был уверен. В этой машине, уезжала его последняя надежда. Надежда что-то понять.
Уезжала, так ничего и не объяснив.
➰➰➰
Этой ночью Квилл так и не смог уснуть. Как только он закрывал глаза, чтобы погрузиться в глубокий сон после тяжёлого дня, перед его глазами тут же являлся образ прекрасной аловолосой девушки. Его пленили изумрудно-карие глаза, прекрасные, длинные волосы цвета застывшей крови, которые так ярко выделялись на почти что мраморной коже девушки.
Но всё же, даже сейчас, он чувствовал к ней некое отвращение или презрение, как и ко всем ведьмам. Он буквально чувствовал его в своих венах, то, как оно чем-то вязким и холодным разливается по телу, словно хочет просочиться сквозь кожу и оказаться наружи. Показать ей своё истинное нутро. Да, именно. Он ненавидел их всех, всех без исключения. Но почему? Почему его не покидало чувство того, что она другая? Только потому, что она следующая на трон белой верховной? Или потому, что тогда, на допросе, она каким-то образом узнала его? Он готов был поклясться всеми богами этого чёртового мира, что она узнала его. Взгляд всё выдал, ничего не скрывал и даже не собирался. Но и тогда возникал следующий вопрос — как она смогла узнать, если он уверен — раньше, они никогда даже не пересекались? Разве что во сне, но и там она требовала, чтобы он вспомнил её.
Все эти вопросы до сих пор не дают покоя Квиллу. Всё слишком запутанно.
«А ведь уже месяц прошёл как я последний раз видел её».
Встав с кровати, он подошёл к распахнутому окну и, достав из пачки сигарету, закурил, постепенно углубляясь в размышления.
Он чувствовал как сплетаются невидимые волокна вокруг него и всё пытаются создать крепкую цепь, но им что-то мешает. Что-то раз за разом разрывает все возможные связи, ворует зацепки и ответы вместе с ними. Точно зверь, тёмная сила затаилась и выжидает удачного момента, чтобы напасть и отобрать все его воспоминания и чувства.
Внезапно, его одиночество нарушила ночная гостья. Она мягко ступала белоснежными лапами по подоконнику и игриво гоняла потоки воздуха своим хвостом, пока не начала мазаться к парню.
— Что, тебе тоже не спится, Ёка?
Может Квилл и не был её хозяином, но это не помешало ему слишком сильно привязаться к обычной кошке. Та словно видела его насквозь, понимала когда была нужна ему, а когда в этом нет потребности каждый раз куда-то пропадала на несколько дней, после всё равно возвращаясь. Он понял, что она «птица вольного полёта», потому и прозвал — Ёка.
Докурив сигарету, он взял на руки кошку и пошёл в направлении кровати:
— Ну всё, теперь точно пора баиньки. Завтра будет тяжёлый день, — улыбнувшись, обратился парень к животному, и, уже лёжа в кровати под тяжестью тёплого одеяла, они оба погрузились в глубокий сон.
➰➰➰
Месяц назад
— Прошу прощения, капитан, могу я с Вами поговорить?
— Конечно. Разговор пойдёт о молодой наследнице «Шабаша», я полагаю? — прояснил Уокер.
— Меня кое-что интересует.
— Что же ты хочешь знать?
— Если Вы не возражаете, я бы хотел знать в чем заключалась суть Вашего разговора с Хармон?
— Ну, не думаю, что тебе будет интересно, так как разговор наш, в основном, был житейский, если так можно сказать. Он состоял лишь из моих попыток что-то прояснить для себя и не сломать шею этой занозе в заднице.
— Понять что?
— Её поведение на допросе. То, откуда она узнала, что Ричард был моим братом, не используя магию и объяснив всё присутствием некого призрака.
— И что же она сказала на счёт него?
— Что он был рядом со мной и просто вышел с ней на контакт. — Мужчина утопил взгляд в деревянной мозаике пола и взгляд его вдруг наполнился чем-то, что Квилл не смог определить. — Что это был Ричи.
Повисло молчание. Оно не было неловким, оно было необходимо, в нём нуждался Марк. Нужно было время чтобы прийти в чувства и оклематься от собственных мыслей. От надоедающего вопроса — «Как?».
— Думаю, всё же есть один весьма занятный момент в нашем с ней разговоре, который поразит тебя, не менее моего. — В этот момент, печаль с лица Уокера исчезла, а над глазами нахмурились бровные дуги. Квилл приготовился выслушать любую информацию.
— Помнишь, что она говорила на допросе в адрес той чёрной ведьмы?
— Вы о том, что она её злейший враг или что она много раз пыталась её убить? — недоумевая ответил Квилл, пытаясь понять к чему ведёт его наставник.
— И первое, и второе. Понимаешь, Вайсер — первая ведьма, которая отказалась от трона чёрной верховной, и кого не смогла одолеть Хармон, — ответил Уокер уставившись на Квилла, будто требуя продолжения мысли.
— То есть, вы хотите сказать, что она уже не один раз забирала души чёрных ведьм?
— Знаешь, ты ведь не единственный кто лишился одного из родителей в следствии происков чёрной ведьмы. Жизнь отца Сивиллы, ещё в детстве и у неё же на глазах, забрала Вайсер.
— Так вот, о каком долге она говорила.
Посмотрев на парня, Уокер продолжил:
— Хармон поделилась со мной своими ближайшими планами. Сказала, что знает про наш отбор новобранцев в следующем месяце и собирается туда прийти как участник, чтобы официально охотится на чёрных ведьм. — Мужчина возмущённо вздохнул и выдохнул. — У меня это до сих пор не укладывается в голове!
У Квилла буквально отвисла челюсть после подобной новости. Сказать, что он был ею ошарашен — не сказать ничего вовсе.
— Но как... Стоп. Разве такое возможно, что бы ведьма на ведьму охотилась? Разве правила, созданные Советом, позволяют ведьме стать охотницей? — Фернандес продолжал судорожно задавать вопрос за вопросом, будто бы требуя незамедлительного ответа на каждый из них.
— В том-то и дело, нет правила запрещающего это. У нас. У «Шабаша» с этим всё сложно. Все приспешники «Нигрумкора» являются их врагом номер один, но так как все белые маги проповедуют мирную жизнь с абсолютно всеми расами, то не имеют морального права вредить не только людям, но и другим магам. Это их главное правило, которое действует одинаково для всех. Единственная их проблема лишь в том, что за последние столетия приспешники «Шабаша» утратили веру в добро и мир, потому, даже если и узнают, что кто-то из них нарушил главное правило, попросту умолчат об этом. — Внимательно выслушав, Квилл задал самый актуальный, в данный момент, вопрос:
— Вы говорите, что запрет нападения на людей и ведьм является для них неким табу. То какое же наказание за его нарушение?
— Смерть. — Капитан произнёс это с таким спокойствием, что Квиллу даже стало немного не по себе, так непринужденно прозвучало подобное слово. — В основном — сжигание на костре или повешение. Но если маг не раскаивается в содеянном или есть ещё какие удручающие обстоятельства, то тут верховная вместе с советниками может и фантазию включить.
— Потому она и хочет стать охотницей, — задумчиво прошептал молодой человек.
— Да, чтобы узаконить свои действия. Она также рассказала, что её отец был единственным сыном в семье Хармон, если ты ещё помнишь о такой.
— Да как забыть о единственной за всю историю женщине-главе гильдии Шанель Хармон? — фыркнул Квилл. — Это она, получается, прабабка Сивиллы? Да уж, вот ведь курьёз.
— Я помню её отца, — заглядевшись куда-то в потолок, произнёс Уокер, — я обучал его. Он не был хорошим охотником, не прижился в гильдии, так как всегда заступался за всех белых магов, отказывался от некоторых заданий или миссий. Но однажды, — капитан перевёл взгляд на Квилла, — он спас мне жизнь
«Её отец спас жизнь Уокеру» — эта мысль повисла в голове парня, мелькая подобно мелкой раздражающей рекламе на сайте.
— Этот новичок оказался куда проворнее меня, — с улыбкой вспоминал Марк. — Когда он знал, что пришёл убивать чёрных магов — был беспощаден. Наверное, он ненавидел их похлеще нас с тобой вместе взятых. Кто бы мог подумать, что у такого чудного паренька будет такая дочь.
— Даже так, — прервал мысли капитана Квилл, — думаю, что Хармон здесь повторит судьбу своего отца и вряд ли уживётся, если все узнают, что она ведьма. Да и то, что она сможет охотится без помощи магии — маловероятно.
— Думаю, ты и сам это заметил — она сильная девушка. Её дух чувствуется в самом её присутствии и взгляде, даже в малейшем движении. — Уокер завороженно за чем-то наблюдал по ту сторону окна, и медленно проговаривал каждое слово. — Даже если ей и удасться стать охотницей на ведьм, даже если и станет здесь изгоем, я уверен, она без лишних трудностей выдержит всё это. Она, черт бы её побрал, не сломается.
Квилл задумался. Ведь и вправду. Даже тогда, на допросе, она вела себя как сильная и волевая девушка, не боялась выражать собственное мнение и ни на секунду не сомневалась в собственных действиях. Да и к тому же, то что она будет на отборе через месяц означает, что у него будет возможность лично с ней встретится и поговорить. Если только она захочет говорить.
— Да, думаю, Вы правы. Спасибо Вам, капитан, — произнёс Квилл.
— Ага, обращайся. Передавай «Привет» Коко, — бросил на прощание Уокер собеседнику, скрываясь за углом коридора.
