Ведьмина песнь

— Кажется всё. — Глубоко выдохнув, Квилл откинулся на спинку стула и потянулся. — Что бы я без тебя делал. До сих пор удивляюсь, как тебе удаётся писать почти все мои речи... На лице Коко расцвела довольная улыбка, а глаза цвета синевы слегка сощурились. Оперевшись об угол стола, она о чем-то задумалась, прежде чем удивить брата. — Знаю, это неожиданно, но... иногда, знаешь, я чувствую себя одиноко. Хоть вокруг меня всегда так много людей, но именно в их окружении сильнее всего ощущается одиночество. Если бы их не было, я бы думала, что проблема в других людях, что они не способны меня понять. Возможно, они даже не знают о моём существовании, и я всё это я смогу исправить, заставить их понять меня, принять... Когда-то. Квилл не мало так опешил от неожиданно начавшейся серьёзной теме и даже некого откровения его сестры. Она была щепетильной, но он хотел поддержать Коко. — Думаешь, так было бы лучше? — Не лучше, но проще. Обвинять в своих проблемах других. Так ведь все делают, да? — Она продолжила вести свой монолог, в попытках выговориться полностью, открыть свои чувства и найти поддержку. — Все говорят, что я слишком юна для того, чтобы меня заботили те проблемы, которые обычно заботят взрослых. Что мне нужно думать о том, о чем и девочки моего возраста. Но потом, когда я вспоминаю о тебе, и понимаю, что у меня уже есть человек, который понимает и во всем поддерживает. Только благодаря тебе, брат, я понимаю, что никогда не буду по-настоящему одинокой. Девочка улыбнулась слишком родной и теплой улыбкой, что бы избежать крепких братских объятий. — Да уж, тебя можно на цитаты разбирать, — чуть погодя, ответил парень, одарив сестру восхищённым взглядом. — Спасибо, хе-хе. Ну, ладно, — вырвавшись из «плена», начала девочка, — пора собираться, а то опоздаем. А мы оба знаем, как отец этого не любит. — Да, ты права. — Парень невольно вздохнул. — Иди, собирайся, а я пока речь повторю. — Хорошо. Убедившись в том, что каждое написанное слово закрепилось в его голове подобно тому, как закрепляли в нём ненависть к ведьмам, он забрал листочек с речью и, прихватив в охапку младшую сестру, что всё крутилась у зеркала, Фернандес спустился во внутренний двор их небольшого двухэтажного дома. Отец жил отдельно и довольно-таки далеко от дома своих чад. Говорил, что это необходимо для воспитания в них самостоятельности, готовности рассчитывать исключительно на собственные силы и способности в дальнейшей жизни. Квилл никогда этого не одобрял, но так то и против не был. Он вполне мог обеспечить и позаботиться о своей младшей сестре. Самой же Коко, кажется, было всё равно, да и отец для неё давно стал не более чем обычным родственником, с которым она иногда видится и при встрече с которым нужно быть вежливой и тактичной. Получаса хватило, что бы брата с сестрой встречали как почетных гостей у центральных ворот гильдии, а в теле капитана разведки поселилось странное чувство тревоги. Из здания доносилась ненавязчивая праздничная музыка. Всё как подобает в подобных случаях: идеально выбритые хостесы встречали гостей белозубыми улыбками и вежливыми приветствиями, дамы и господа обменивались любезностями, не упуская случая для обоюдной лести. Зал стремительно наполнялся шумом звонких голосов и все, в особенности новоизбранные охотники, с нетерпением ждали начала церемонии. Всё уже скоро должно было начаться, но пока у Квилла было немного времени, он подошёл поздороваться со своим бывшим наставником. — Капитан Уокер, здравствуйте, — радостно пожимая руку, произнёс Квилл. — О, какие люди! Привет, — с улыбкой ответил Марк, после обратив внимание на сопровождающую молодого человека особу. — Боже, Квилл, что за прекрасная принцесса с тобой? Привет, Коко. — Здравствуйте, — задыхаясь в объятиях здоровяка, почти прошептала смущённая девочка. — У меня для тебя кое-что есть. — Уокер вручил девочке большой бумажный свёрток ярко-фиолетового цвета. — У тебя же недавно был День рождения. Шестнадцать лет весьма знаменательная дата. Когда увидел её на полке, не смог не купить. Ты ведь такую хотела? Аккуратно раскрыв обёрточную бумагу, Коко обнаружила книгу посвященной мертвым языкам древнего мира. Видно, что книга не новая: потрёпанная, пахнет старыми, пыльными страницами, к которым долго никто не прикасался. — О Боже. Спасибо Вам, капитан! Огромное-приогромное спасибо! — Девочку постиг невероятный восторг, радость и счастье одновременно. Даже не смотря на свою скромную натуру, она уже сама бросилась в объятия Марка. — Книга просто замечательная, я давно такую хотела. Но ведь она наверняка жутко дорогая, не сто... — Ничего страшного, Коко, — перебил её мужчина. — Ты же знаешь, вы с Квиллом для меня как родные дети. — Да, знаю. Спасибо большое, ещё раз. Не смотря на внешний вид, улыбка капитана, которая появлялась у него на лице в присутствии Коко, могла растопить и поселить тепло в любом сердце. Она и Квилл уже давно стали для него семьёй, которой у него никогда не было, да и не будет, скорее всего. Квилл был его учеником с малых лет, и Марк всегда относился к нему как к собственному сыну. Временами, конечно, был с ним строг, но исключительно для воспитания в нём характера настоящего мужчины. Но всё же, как ни крути, Уокер никогда не сможет понять: от чего его «сын» с ранних лет пылал ненавистью к ведьмам? Вся его семья была тесно связана с ними, в частности с «Шабашом», с которым должен был быть подписан мирный договор. Вся ненависть появилась через год после смерти его матери — Аиды. Уокер часто рассуждал по этому поводу во время тренировок юного охотника. Весь тот год, после её трагической гибели, он провёл в обществе отца, и уже в десять лет начал подготовку к будущей профессии. Кристиан — отец Квилла, — тяжело перенёс смерть жены, и во всём винил её подругу-ведьму, уверил себя и всех, что именно она предала Аиду и поспособствовала смерти горячо-любимой супруги. Марк был уверен в том, что это именно отец так настроил своего сына против магов, вбив ему в голову идею об их полном уничтожении. Об очищении мира. Когда Коко подросла, видимо, отцовское промывание мозгов на неё не оказало влияния. Девочка всегда восхищалась магией и способными к ней, желала знать как можно больше обо всём, что с ними связано, и именно это слишком сильно огорчило её отца, который так и не смог простить и отпустить смерть любимой. Стоило девочке прожить десятую осень, вместе с Квиллом он отселил Коко в дом на другом конце Салема. Наверно, именно в тот период времени он стал абсолютно чужим своим собственным детям. Всё это время Марк воспитывал и Квилла, и Коко. Безгранично был рад тому, что не смотря на то, что их мнения по поводу магов критически разны, они очень любят и дорожат друг другом. Стали настоящими братом и сестрой. Сколько лет прошло, сколько воды утекло. Коко с каждым днём становится всё больше схожа к своей красавице-матери, а Квилл — стал одним из лучших охотников, хорошим братом и человеком. Капитан чувствовал гордость за них, за то как воспитал этих детей. — Готов к церемонии? — Марк словно чувствовал всё волнение, которое скопилось в парне, и решил немного поддержать. — Ну... — Капитан не дал Квиллу договорить, и обратился к Коко. — Ты ведь написала ему речь? А то будет как в прошлый раз. — Так, — смешок сестры и наставника вогнал парня в краску и заставил вспомнить прошлогодний позор, — не надо мне тут ля-ля! Нормально всё было! Подумаешь, слова немного забыл и споткнулся на ступеньках со сцены. Ничего смешного! — Марк и Коко уже во всю хохотали вспоминая как Квилл упал, убегая со сцены чуть не упал и как потом месяц не смел появляться в гильдии. — Да ну вас. — Ну братик, ха-ха, чего ты так? На этот раз всё точно будет нормально, правда-правда! — Да, только в этот раз под ноги смотри, как убегать будешь. Квилл более не желал наблюдать за Уокером и сестрой, что так безудержно заливались хохотом. Раздраженный, он решил попытать удачу в поисках среди толпы не менее раздражающей ведьмы. Может она уже пришла? Глаза бегали по залу в поисках крашеной девицы, что было достаточно затруднительно, из-за количества прибывших гостей. В расступающейся толпе, парень заметил высокого, статного мужчину, в явно дорогом темно-сером костюме и кучей телохранителей позади него. Острый взгляд лишь периодически останавливался на определённых персонах, превосходяще одаривая лишь фальшивой улыбкой на лице. Когда их глаза встретились, что-то внутри дрогнуло, а в голове пронеслось всего одно слово — «отец». У них всегда были сложные отношения, Квилл помнил об этом, но даже сейчас его удивило то, с каким холодом и безразличием он посмотрел на него, то как прошёл мимо, даже не поздоровавшись с собственным сыном. От этого, всё-таки, было немного обидно и, как минимум, неприятно, но Фернандес, за столько то лет, успел привыкнуть к хладнокровию отца и не придал этому особого значения. От мыслей его отвлекло тело повисшее у него на спине. — Здорова, братиш! Как дела? — От незнакомца разило алкоголем, что весьма не понравилось и возмутило Квилла. — Какого... Ты кто такой?! — Ой, сорямба. Обознался. — Незнакомец оказался новобранцем, который, видимо, уже успел добраться до стола с выпивкой. — А этот парень похож на тебя в выпускной вечер. — Можно подумать ты был лучше, Кролик. — Квилл, переполненный напряжением и злостью, уже не был уверен в своём успешном выступлении с речью сегодня. — Ну да, зато было весело. Ты как, приготовил речь? Надеюсь в этот раз всё пройдёт нормально, не как в прош... — Да вы *запрещеноцензурой* уже со своей речью и тем прошлым разом! — Терпение парня достигло крайней точки. — Нормально всё будет, нормально! Речь выучил и к бою готов. Так что заткнись и поговорим на другую тему. — Скажи честно... у тебя эти дни? — В ответ Зеро получил лишь гневный взгляд, как бы намекающий, что если кто-то сейчас не заткнется, то этот «кто-то» долго не сможет разговаривать вообще, со сломанной то челюстью. — Да ладно, ладно. Шучу ведь. Ну, а вообще, удачи тебе, брат. Твой отец уже прибыл, так что скоро твой выход. — Да, знаю. — Вдруг, внимание парня привлекла девушка в темно-синем гильдийском пиджаке, проходящая мимо. Сивилла. Это точно она. — Жди здесь. Минуя людей, Квилл догнал ведьму и, дёрнув за руку, притянул к себе, встретившись лицом к лицу. «И как только глаза могут быть такими завораживающими? Ах, ну да. Ведьма». Он тут же себя одёрнул себя от этой мысли, поняв всю неловкость молчания и минутных гляделок. — А вот и ты. Долго будешь бегать от меня? — Парень был не на шутку зол, его раздражало не столько насмешки близких, сколько тот факт, что какая-то ведьма наверняка знает о нём больше чем он сам. — Я и не бегала, это ты за мной гоняешься. Сказала же — всему своё время. Сейчас, как раз, настало твоё. — Тон её был спокоен и размерен, в отличие от парня, и это раздражало ещё больше — её невозмутимость. Буквально через секунду, к Квиллу подбежала его ассистентка со времён недавнего отбора — Саша, — и сообщила о его выходе. Парень повернулся к Хармон, и уже хотел приказать ждать его после присяг, как девушка его опередила: — Тебе пора. Удачи. Буду ждать в беседке за гильдией. — И снова этот взгляд изумрудных глаз, заставляющий подчиниться. Не время тупить, Квиллу уже аплодируют. Пора на сцену. «Спокойно, только спокойно. Главное не волноваться и не опозориться как в тот раз...». Не волноваться не получается, а пристальные взгляды заставляют побаиваться. Он всегда чертовски боялся выступления на сцене, если ему дают слово, а здесь ещё и столько формальности в перемешку с пафосом и официальностью, что мама не горюй. — Добрый день. Я рад приветствовать вас на церемонии принятия присяг в гильдии охотников на ведьм «Салем». Многие из вас с нетерпением ждали этого дня. Дня, когда вы официально станете охотниками. Сегодня, для каждого новобранца особый день, ведь именно здесь и сейчас, вы свяжете свою жизнь с гордым званием — охотник на ведьм. Жизнь станет намного опаснее для вас и тревожнее для ваших родных и близких. Каждое задание несёт в себе смертельную опасность, если не быть осторожным и не прислушиваться к приказам и советам наставников. — С каждым словом дрожь в теле пропадала, а на её месте появлялась уверенность, что очень радовало парня. — Эта работа достойна уважения и всегда была одной из самых почитаемых. Вы все должны понимать, что это гордость — защищать и служить на благо народа. Также, каждый из обязан понимать, что если вы сейчас находитесь здесь, в этом зале, вы самые достойные из всех претендентов на это призвание. Охотники «Салема» всегда были лучшими среди лучших, потому и быть членом гильдии — великая честь. Вы выбрали этот путь сами, и сами должны его пройти. Только от вас зависит станете ли вы одними из величайших и известнейших охотников на ведьм, совершенствуя свои навыки и умения, или же будете безрезультатно топтаться на месте и жалеть о том, что однажды пришли сюда. Решать вам. Но всегда помните об одном: если вы сюда пришли — вы уже стали частью одной великой семьи, под названием «гильдия». Больше никогда вам не будет грозить одиночество и беспомощность, и какой бы ни была ситуация, семья вас поддержит и придёт на помощь в трудную минуту. Все мы — одна большая семья. — Зал взорвался аплодисментами и только сейчас Квилл понял, что всё у него получилось и он не облажался, как все пророчили. Пробежав глазами по залу, он встретился с холодным взглядом серых глаз своего отца. Тот лишь одобрительно кивнул и, прихватив с собой охрану, направился к выходу. Никогда, после смерти матери, больше Квилл не видел любви и ласки в этих ледяных, как айсберг, глазах. Ему действительно было жаль свою сестру, ведь ещё ни разу, за всю свою жизнь, она не ощутила родительской заботы и тепла. Но, не смотря на это, выросла умной, доброй и честной девочкой, хотя всё же довольно замкнутой. Под смолкающие аплодисменты зала, на сцену поднялся Зеро, а вместе с ним и ассистенты с принадлежностями для проведения древней и сакральной, для охотников, церемонии посвящения. Слегка отойдя в сторону, Квилл уступил место на сцене другу, передавая ему слово: — Из по кон веков, когда на свет появились первые охотники и первая гильдия, каждый проходил обряд посвящения. Именно поэтому все вы, видите то, что находится сейчас на этой сцене. — Парень указал на невысокий столик, на котором располагался металический сосуд, наполненный раскалёнными углями, и железная печать с серебряной рукояткой. — Когда я буду называть имя новобранца, владелец имени подходит к капитану своего отдела и произносит торжественную клятву, при этом получая метку гильдии охотников на ведьм. Меченый навсегда становится воином «Креста и секиры». Этим вы доказываете, что отдаёте призванию и душу, и тело. — Закончив, он подождал пока аплодисменты утихнут и начал называть имена. Каждый отдел по очереди — документация, Совет, отдел быстрого реагирования и разведка. На сцене — к Зеро и Квиллу, — уже присоединились Марк — капитан отдела быстрого реагирования, Лидия — глава контроля документации и финансов гильдии, и Серхио — глава Совета и, по совместительству, правая рука главы гильдии. У каждого из них была одна цель — принять меченых в свои ряды. Зеро шёл по отработанному сценарию, повторяющемуся каждый год — сначала быстрое реагирование — в простонародье солдаты, — после документация, разведка и в самом конце Совет, в который мало кто попадал или вовсе никто. Лишь десять девушек и парней, ставшие лучшими на отборе, имели право самостоятельно выбрать свой отдел, остальных же определяли перед обрядом. Имя за именем, охотник за охотником, а её всё не было. Уже закончили с солдатами и документацией, остались только Совет да разведка, за которую и отвечал Квилл. Настало его время знакомится с новыми подчиненными. Подойдя к стойке с сосудом, парень взял в руки печать и окунул её в раскалённые угли, что бы та как следует накалилась. Он уже приготовился, в очередной раз слушать присяги и помечать знаком воина новобранцев. В его, более опасный отдел, пришло всего четыре парня и две девушки. На удивления Квилла, ни один из парней даже не пискнул, когда те принимали метку и позволяли фигурному шраму остаться на их теле до конца жизни. Тут же, на сцене, они заслужили долю уважения со стороны своего капитана. Теперь остались только дамы. И тут Квилл понял, что ему опять придётся слышать неистовые крики боли и возмущения — что уже успели не раз прозвучать за время церемонии — по типу: «Зачем это вообще нужно?!», «А может не надо?..» или «Больно же!». Хотя он не мог отрицать, что подобное представление всё-таки веселит, особенно «стареньких» охотников. — Для приношения присяги, на сцену приглашается Роза Вайт, отдел разведки. Капитан — Квилл Фернандес, — объявил Бенсон. На сцену поднялась высокая, стройная брюнетка, что то и дело не сводила пристального взгляда роковой женщины со своего капитана. Квилл же в свою очередь заметил как все солдаты поголовно пускали слюни на пол, увидев столь привлекательную особу. Когда та подошла ближе, Квилл вспомнил, что именно она была вместе с Сивиллой главной претенденткой на звание лучшей в каждом тесте, и даже не удивился, когда та, незаметно для других, подмигнула парню. «Чувствую, с этой барышней у меня будет "весёлая" жизнь». Взяв в руки накалённую печать «Креста и секиры», он начал произносить отученную и уже знатно подзаевшую, даже за сегодняшний день, торжественную военную клятву. После, он прижёг кожу девушки, оставив метку воина чуть ниже ключицы. Та лишь взвизгнула, не более. Это немного огорчало, Квилл ожидал увидеть представление. — Для приношения присяги, на сцену приглашается Сивилла Хармон, отдел разведки. Капитан — Квилл Фернандес. — Под кожей парня словно поселились маленькие насекомые, вызывающие болезненные электрические разряды, что заставляли саму душу дрожать. И это из-за какой-то ведьмы. Он перевёл взгляд на небольшую лестницу возле сцены, и увидел её. Ту самую, что являлась ему во снах долгие четырнадцать лет, ту, из-за которой всё внутри замирает, когда он смотрит в её глаза, ту, что знает ответы на его вопросы. Когда «охотница» поднималась на сцену, — с грацией кошки и спокойствием удава, —Квилл и сам не заметил как затаил дыхание. Он не мог не подметить, что форма действительно была ей к лицу и отлично подчеркивала достоинства. Послав  черту назойливые мысли и встретившись со взглядом зелёных глаз, капитан начал: — Клянёшься ли ты, Сивилла Хармон, служить народу своей страны и защищать его ото зла, что несут его ведьмы в своих чёрных сердцах? Клянёшься ли отдать свою жизнь и сердце, гордому призванию — охотник на ведьм? — Клянусь. — Клянёшься ли ты, пред народом Андальта, быть верной и преданной ему, добросовестно и честно выполнять свой долг, приказы командиров, неуклонно следовать и подчинятся уставам и законам Андальта, хранить государственную и военную тайну страны и гильдии? — Клянусь. — Клянёшься ли защищать свой народ и государство, непреклонно стоять на страже его свободы и безопасности? Клянёшься ли никогда не предать народ Андальта? — Клянусь. Развернувшись спиной к своему капитану, Сивилла убрала наперёд волосы, оголив затылок. Квилл почти уверен, что она дразнится, показывая ему наличие идентичной метки на своей шеи, будто кричала о том, что знает о его жизни и прошлом больше нежели он сам. И это её тихое: «— Что-то не так?», когда он замялся и несколько секунд стоял как вкопанный, разглядывая каждую деталь изображения. Ох, как же это злило. Хотелось посильнее прижечь нежную кожу шеи, чтобы она больше не могла ею «красоваться» перед ним. Раскаленная поверхность печати должна была прижечь кожу, оставить свежую рану, а воздух в очередной раз наполниться не столь приятным запахом горелого эпителия. Но что-то пошло явно не так. Кожа ведьмы так и осталась чиста, ни единого намёка на шрам или ожог. Квилл буквально впал в ступор и не знал как реагировать. Сивилла же лишь поправила волосы и развернулась лицом к своему капитану. — Добро пожаловать в семью, охотница на ведьм, — чуть неуверенно произнёс парень и вручил подопечной нашивку на форму с гербом гильдии. — Благодарю, — монотонно ответила та. — Я буду ждать, — едва слышно прошептала Хармон, перед тем как уйти со сцены, а потом и вовсе из залы. На этом церемония посвящения закончилась и начался праздничный концерт. Жонглёры, акробаты, танцоры, певцы и драматурги — все были здесь. Фернандеса уже тошнило от всего этого пафосного цирка. Он уже больше двух часов желал сбежать отсюда, но к нему постоянно липли подвыпившие жены глав других гильдий, что были приглашены. Кто-то пытался кокетничать с молодым и привлекательным, а кто-то всё не умолкал, надоедая охотнику расспросами по поводу женитьбы, и даже ориентации. Мол: «В свои двадцать шесть, пора было бы уже кого-нибудь да найти». Ещё несколько раз он краем глаза замечал Хармон. Она и её мать — к его удивлению, — были почётными гостями на церемонии, на которой девушку всё-таки наградили за успехи на отборе. Она стала настоящей звездой вечера — не было и минуты, чтобы она побыла одна, вокруг неё постоянно толпились презрительно смотрящие лица и восторженные почитатели её талантов и красоты. О да, даже Квилл не мог отрицать, что этим вечером она была особо очаровательна. Чёрное вечернее платье без бретелек из лёгкого, почти невесомого, материала, верх которого пестрил золотисто-голубыми узорами, прекрасно на ней сидело. Подкрученные волосы волнами спадали на хрупкие белоснежные плечи и грудь девушки. Но и её поджидали различные "ухажеры", которые были не прочь позабавиться этой ночью со столь привлекательной охотницей. Правда, в отличии от Квилла, она умело избегала и давала от ворот поворот, в итоге — через полчаса сбежав. Вырвавшись из лап старых мигер на свежий воздух, Квилл наконец-то смог вдохнуть полной грудью. Парня всегда удивляло, от чего ночью воздух казался другим, чище что ли? Бессонными ночами он обожал перечитывать любимую книгу у открытого окна, или просто любоваться луной, что так одиноко висит в ночном небе. И всё ради того, что бы не видеть те волосы цвета багровой крови... снова. Наконец, он вспомнил о Сивилле, с которой у него предстоял важный разговор. Быстро достав из кармана пиджака телефон, он посмотрел на время — двадцать два сорок три. — Чёрт. Наверняка она уже ушла. — Не смотря на это, он всё-таки решил проверить беседку над прудом. «Она ведь обещала, да?». В деревянном сооружении был чётко различим человеческий силуэт. Перейдя с бега на спокойный шаг, Фернандес направился к своей цели. Приближаясь к ней всё ближе и ближе, с каждым шагом, Квилл узнавал те самые алые волосы, и понял — ждала. Всё это время. Чем ближе он был, тем лучше мог различить линии тела девушки во тьме. Сейчас, она походила на героиню какой-нибудь картины: изящная и грациозная, даже в своем бездействии, завораживающая и просто прекрасная. Оперевшись на руку, она устремила взгляд в отражение луны на водной глади, при этом напевая ненавязчивую мелодию, звучанием более схожую к колыбельной. Она казалась до боли в груди знакомой, но он так и не смог вспомнить этот мотив. Зайдя в беседку, на полу рядом с девушкой, Квилл обнаружил небрежно брошенные туфли, а сама ведьма сидела на скамье с пригнутой одной ногой, при этом оголяя её. Она выглядела одновременно и элегантно, и безумно соблазнительно. Заметив Квилла, девушка улыбнулась уголком губ и произнесла: — И всё-таки Вы пришли, капитан.