Король Ночи здесь я!

      До Стены мы добирались за неделю пути. Сноу слишком задерживал меня, но впервые за долгое время никуда не нужно было спешить. Видения мрачного будущего вновь оставили меня на краткий срок, и хотя теперь я мог контролировать процесс, даже полностью игнорировать «дар», но всё же я решил, что это сущее неудобство, к коему я уже привык. И за прошлые два столетия приведения к покорности восставших против воли Отца миров, я видел гораздо более размытые видения, здесь же на этой планете они были более чёткими, так как касались не судьбы целой галактики, а лишь одного жалкого мира. Стена. Циклопическое сооружение построенное как памятник Страху. На древней Земле говорили — у страха глаза велики. Впрочем уже сейчас я чувствую колдовство, кои исходит от этой глыбы льда. Подобная высота это излишне, впрочем мне плевать на древних строителей, которые так испугались того, что живёт по-сторону… впрочем это не мешает обходить дикарским шайкам по морю, перелезать через Стену там, где ступала нога дозорного в лучшем случае пару десятков лет назад. Едва ли тысяча человек, половина которых жители южных регионов, не приспособленные к подобной погоде — их не хватает для несения дозора, прибавьте к этому самих Ночных братьев… сброд, что может перерезать глотку за пару монет. Ночные братья… гримаса презрения сама собой выползла на моё лицо. Единицы достойных, по меркам местных правил человеческой морали и чести в среде дозорных — это лишь усугубляет общую картину, делая её из и так мерзкой, до невыносимой.       Нам на встречу вышел конный всадник. Суровое обветренное лицо, густая чёрная борода с проседью. Будь я на месте Сноу, то может быть впечатлился, но я не на его месте. Нет. А мальчишка застыл. Я тяжело вздохнул — придётся говорить мне. — Сир Конрад Кёрз и Джон Сноу, желают посетить сие сооружение, — мне невероятно сложно дались эти слова, словно я снова начал отдаляться от людей, отгораживаясь стеной из презрения и ненависти. Если я планирую стать верховным правителем этой планеты, то нужно преодолеть себя. Говорить со смертным сбродом или нет, разной степени паршивости, порой даже не убивая их придётся часто. Лишь пара человек на этом шарике смогла добиться от меня чуть больше чем презрения, а Эддард Старк даже успел заработать щепотку уважения. Не часто встречаешь столько честного человека, впрочем именно прямолинейная натура и честность, граничащая с глупостью, станет его прямой дорогой в могилу.       Поднимали нас по одному, так как Дозорные боялись, что лифт обрушится под весом меня и моего доспеха. Я бы и сам вскарабкался, но уважал труд древних мастеров — Стена воистину великое сооружение. Глупое, но великое. Вступив наконец на лёд стены, я оглядел собравшихся. Предатели, побеждённые, преступники, немногие самостоятельно пришедшие в Дозор. Кучка ничтожеств, что воюют против дикарей в шкурах с отсталым даже по местным признакам оружием. Особенно учитывая, что во северных краях во льдах и промерзшей земле больше всего металлов, только в горах, особенно молодых. Глупая политика застоя, что проводится местными лордами меня раздражает, в который раз я это упоминаю? — Здравствуйте, сиры, меня зовут Боуэн Марш — я старший стюард Ночного Дозора, — выступив вперёд, представился мне мужчина сорока лет на вид, чёрными волосами с небольшой сединой, чёрной бородой и внимательным взглядом серых глаз в которых в отличии от большинства из присутствующих был недюжий ум… по местным меркам. Плюсы того, что я являюсь псайкером. Можно назвать это «запахом», аурой или просто развитой интуицией, но этот человек был честен, справедлив и по своему надёжен. Но он устал. Смертельно устал. — Главнокомандоющий вместе со всем боевым составом дозора сейчас проводит карательные набеги по… убедительной «просьбе» Хранителя Севера, что прислал ворона пару недель назад. — Вы собирались так долго? — спросил я, изобразив на лице вежливое удивление. — Это потребовало серьёзной подготовки: провиант, подготовка снаряжения, сбор людей, которые так или иначе раскиданы по замкам Дозора… — говорил Марш, помогая в речи редкими взмахами рук.       Я бы мог многое рассказать про подготовку карательных операций, но решил не лезть в это болото, потому как это не моё дело, если хотят вырождаться, то пусть вырождаются. Само по себе формирование существование как Ночной Дозор мне искренне непонятно. Обойти пару клятв, судя по городку у Стены может любой, кто не задействован в службе, и как бы мне не хотелось вырезать этот сброд, в будущем я планировал втянуть его в войну и закончить его существование, посреди крови, грязи и говна — где ему и место. В будущем сделать службу на стене почётной для смертных, жалование в полтора раза увеличить, в зависимости от места службы, ведь не всем хватит связей и таланта служить на более почётных местах, потому как там будет жесточайший отбор. Те, кто не захотят служить стране ни там не здесь смогу попытать счастья в колониальных войсках, где среди смерти и крови останутся лишь те, кто лучше и больше хочет жить. Экспансия не закончится, пока есть место, где не реет знамя с крылатым черепом VIII Легиона. Пока я прохаживался по Стене, обозревая окрестности, то уловил колдовство и нет, не колдовство от Стены, а то, которое даже древняя магия местных людей не могла сбить. Холодная, пробирающая до костей и внушающая страх. Что же, значит у меня будет больше тех, кого я смогу привести к смерти через суд, тем более это нечеловек. Человек не может ТАК смотреть. «Значит предвидение не обмануло, здравствуй Враг», — подумал я, объявляя этому войну. Никто еще не смог мне угрожать, без далеко идущих последствий.       Мне пришлось остаться на ночь, так как первый смертный подданный в этом мире нуждался в нормально сне и горячей пище — перед ещё более длительным переходом. В этот день я решил всё же поспать, так как уже более недели не смыкал глаз — даже богоподобным по меркам смертных существ требуется простой отдых, но даже во сне мне не было покоя. Незваный гость, пусть и учтиво «постучавшийся» в мои сны был достаточно любопытен. Мы долго смотрели друг другу в глаза, ведь для тех, кто умеет то, что умеем мы слова лишние. Древовидец или Трёхглазый ворон напоминал мне астропата, с одним лишь отличием — всё было построено на магии ксеносов, что создали того, кого я назначил себе во Враги. Старый смертный был интересным собеседником, он многое знал и часть из своих знаний мне поведал. Увы проверить большую часть его информации на достоверность я не мог, поэтому это лишь слова. Так же виновники так называемой Долгой Ночи, а если быть точным войны живых с мертвецами сейчас подле самого Бриндена Риверса — такового имя смертного, но себя он предпочитал называть Трёхглазый ворон. Первой мыслью было уничтожить ксеносов, благо я мог добраться до места за двое суток, но потом удержался, так как с Риверсом мы заключили договор — он мне, я ему. Ему требовался ученик и я знал того, кто мог ему подойти. Бран. Мне было немного жаль отдавать в будущем верного мне человека, но что значит жизнь одного пред знанием того, куда движется Враг? Предупреждён, значит вооружён. Так же я знаю, что эта созданная детьми леса нежить является лишь куклами, проводниками Воли сущность, что носит в этом мире название Великий Иной, учитывая то, что большую часть войска составляют ожившие мертвецы, я точно знаю к какому пути Хаоса тяготеет Великий Иной. Наверняка это не его имя, так эти твари зачастую носят имена настолько чуждые Материуму, что одно их упоминание заставляет реальность подрагивать, а особо сильные истинные имена способны прорвать реальность, но к счастью. чтобы их произнести нужно обладать невероятной мощью — это и есть цель многих культистких ритуалов, грубо набрать сил со смерти и страданий жертв и произнести имя нерождённого, призывая тварь в реальность. Правда запертые в пределах одного мира твари быстро нашли себе развлечение, а именно — борьба между друг другом и поглощение человеческих душ. Второй это Р’глор, имя которого больше похоже в человеческом понимании на демоническое, но снова мимо. Не удивлюсь, что его настоящее имя нужно произносить как минимум пару суток. Запертые вместе, на голодном пайке, твари растягивают собственное питание, не давая друг другу войти в полную мощь. Они явно не одни тут, именно в этом регионе властвуют эти нерождённые, но что в других регионах? Я не берусь сказать. От понимания того, что мне придётся очень долго и вдумчиво чистить от разной мерзости планету… душа ликовала. На губах уже чувствовалась горячая кровь, что прольётся на моё лицо, когда я буду истреблять культы и лживые верования. Так называемые Старые Боги, которые на самом деле являются духами этих самых детей леса и людей, что верят в них как в Богов, они просто постепенно утратят силу со смертью последнего дитя леса, если их не поддерживать, а до этого осталось недолго, точнее до того момента, как я верну знание об астропатах в этот мир. Сотня, две сотни лет, не больше. Затем древовидцы, если они ещё останутся переклассифицируются в понятных, более надёжных при должной подготовке и верных мне астропатов, благо даже в подобных условиях возможны астропатические передачи — гораздо более качественная связь, чем вороны или гонцы, а главное мгновенная. Прохаживаясь ночью по Стене, пугая своим бесшумным появлением Дозорных, я вспомнил свои старые философские изыскания. О справедливости и понятии этого термина. Она хаотична, непостоянна и изменчива — даже больше, для каждого она своя, существует общая справедливость это Законы, но порой пороки Власти стирают грань между господином и обычным человеком, что дозволено одному, то другому никогда не достичь, если не приложить максимум усилий, предательств, хождения по головам, а то и по трупам тех кто невинен. Достойна ли цель подобной мерзости? На мой взгляд нет. Тогда как подняться выше тем, кто хочет этого? Развития? Улучшения? Просто хорошо работать и стараться жить правильно при всех тех пороках и грязи в человеческих душах не получится. Возможно ответ на этот вопрос я не найду никогда, что впрочем не остановит меня от попыток. Поиск Справедливости. Утопично, глупо и невыполнимо. Для Еретика, Пророка и неисправимого идеалиста как я самое то, чтобы провести вечность в попытках построить Идеальное государство. Впрочем жить в нём будет скучно и я внутренне, где-то глубоко в душе рад, что никогда этого не достигну.

***

      Следующий день ознаменовался приездом Ланнистера и его свиты. При встрече Джон ему кивнул, а тот ответил. Как равному. Заметив вышитый на подбитом мехом дублете бастарда крылатый оскаленный череп, который вышили за сутки работы, подкреплённой двумя золотыми драконами Тирион улыбнулся и встал рядом со мной. На краю Стены. Мы долго молчали, но карлик оказался нетерпеливее. — Вижу юный Джон сделал правильный выбор? Во всяком случае это лучше чем замёрзнуть насмерть на куске льда, находясь в глотке Неведомого. — Применение его жизни может быть куда более продуктивным, чем прозябание среди тех, кого я привык дома убивать не задумываясь… Впрочем мне уже пора… — Ланнистер не успел спросить о чём я как услышал ответ: — Повелитель Кёрз, моя лошадь готова, припасы собраны, я готов выдвигаться, — произнёс Сноу позади нас. — Удачи, маленький Лев, пусть тебя не оставит храбрость и выдержка в трудное время, — сказал я и не поворачиваясь отправился вместе со Сноу к подъёмнику.       Варис был неспокоен. «Колдун! — билась мысль в его голове. Ещё один колдун, и снова на Севере!»       Сначала он хотел отправить по душу Брандона Старка убийцу, чтобы уничтожить угрозу до её возникновения. Но решил всё-таки присмотреться к новой фигуре, а то, что этот мальчик станет фигурой он не сомневался, особенно тот факт, что его пташки резко стали пропадать, а в частотности те, кто должен был наблюдать и докладывать о юном Бране. Если, появившийся из ниоткуда, а точнее буквально с небес, Конрад Кёрз пугал, его Вариса, до дрожи, то Бран Старк был по большей части интересен, хотя полностью свой суеверный страх перед магией Паук побороть не смог до сих пор, даже после того, как его мучитель был отправлен в Пекло. «Возможно ли будет предложить сотрудничество мальчику, когда его отец попадёт в неприятности? А Эддард Старк обязательно попадёт в неприятности… Пообещать спасти его отца, который из-за пары вскользь брошенных фраз бросится искать ответы, которые кроме него самого никому не нужны».       Варис уже давно играет в престолы и цель игры уже как никогда близка — одно точно, такие фигуры как сир Конрад Кёрз и юный Брандон Старк выпускать из поля зрения чревато последствиями. Порой евнух сравнивал игру со сражением пехотинца и арбалетчика. Чем ближе пехотинец к арбалетчику, тем больше шансов у того выиграть, но вместе с этим и проиграть. Всё зависит от умения ждать, вовремя сделать ход. Варис умеет ждать, но что если мечников станет больше? Ведь именно этим «мечником» были Брандон и Кёрз. И если Брандон находился в одном месте, пусть порой и исчезая из виду его пташек, то Конрад Кёрз… это чудовище движется. Три часа назад пришло письмо, что он посетил Стену. Письмо датировано неделей, а судя по скорости передвижения, даже учитывая, что увязавшийся с ним бастард Лорда Старка тормозит, хотя в письме указано, что лютоволк мальчишки за пару дней вырос до невероятных размеров — не иначе проклятый колдун Кёрз постарался. Теперь Сноу оседлал своего волка и мобильность колдуна, забери его Неведомый, повысилась ещё больше. Если с Брандоном он мог ещё играть, юлить и мешать правду с ложью — дети весьма впечатлительные и внушаемые, то вот взрослое отродье седьмого пекла — это уже другой разговор. А тот факт, что Сноу теперь носит цвета дома Кёрз, говорит о том, что на мальчишке он не остановится и захочет больше. На Стене пташек у Вариса не было, но были соглядатаи. Было нечто непонятное Кёрз порой повторяет одни и те же слова — с большим трудом удалось сложить в… стих? Отчайтесь, народы, живых не гони, Ибо кровь наша ныне не гуще воды. Зараза сковала умы и тела, Отрава сочится сквозь наши уста. Отчайтесь, народы, ведь близится срок, И интригана гниль приближает наш рок. Дражайшие грёзы истлеют, как прах, Надменность с Гордыней — удавка в руках. Отчайтесь, народы, ведь годы текут, Дома великие скоро все пропадут. Тщеславный мейстер сквозь зубы язвит, Над трудами пустыми своими корпит. Отчайтесь, народы, уж близок конец, Владыка гниения свой оденет венец. Наша слабость вмиг сбросит оковы свои, Вот вера иссякла; мы остались одни. Отчайтесь, народы, Осквернитель пришёл, И мёртвых вал нас сотрёт в порошок. Идеалы, стремленья повергнет он в грязь, Идя своей поступью, как бледный князь. Отчайтесь, народы, надежда ушла, Дражайший наш дар возвернули сполна. Он вскормлен апатией, страданьям был рад, Мы Ему дали пищу, Он дал нам свой ад.       Вместе с этим его пташки принесли весьма интересные сведения — у королевы-матери не наступили красные дни. Вполне возможно, что она породила ещё одного бастарда, хотя по свежим донесениям она впервые за долгое время разделила ложе с Узурпатором, что для неё нетипично. А кроме этого на другом материке неспокойно. Его соратник и друг, магистр Пентоса Иллирио шлёт весьма противоречивые данные, в которых его старый друг сам сомневается, о чём упоминает, но учитывая, что мощь магов, колдунов, жрецов и других мистиков растёт — донесения эти могут быть истинными. Ближайшие города к полностью опустевшим территория старой Валирии… так же опустели. На стенах следы боёв, но дотракийцы тоже об этом ничего не знают, а эти дикари вряд ли стали бы молчать о своих завоеваниях. Вторая странность — нет тел, целых, по крайней мере. И это по-настоящему зловеще. Так же недавно прямо в сторону бывших территорий Валирии упала звезда. Местные, видевшие это, узрели в этом божественное знамение, что тоже можно будет использовать, когда Таргариены вернуться к власти. Тут в убежище Паука, одно из мест, про которое никто не знал, влетел ворон. Это был один из посредников, что доставляет информацию Варису, медленнее, но зато сложнее отследить, каждый знает лишь часть. Капитан, что плывёт через Узкое море, мальчишки сиротки, что передают друг другу по Королевской гавани, потом получает старик, что работает лишь на Вариса. Он их содержит воронятню из которой этот Ворон и летел, делая пяток кругов туда-обратно, вороны всё время летают над городом, поэтому никто не обратит внимания на ещё одну птицу, да и люди не привыкли разглядывать небеса.       Письмо было от Мопатиса. Почерк был нервный и явно взволнованный сверх меры. И если бы Варис не знал Иллирио столь долгое время, то он бы решил, что магистр перепил вина, а затем решил переписать строчки из «Сказок и легенд». Настолько это было невероятно. А писал он следующее: Мой добрый друг, спешу сообщить тебе свежие новости, но мне искренне жаль, что они будут тревожными. Силы, что пробуждаются на землях Валирии ужасающи и невероятны. Мертвецы поднимаются из могил и гиганты, что кожей зелёные и ростом, что ваши северные великаны. Так их описывают очевидцы. Огромные костяные чудовища, что раньше были драконами и, но теперь не несут в себе ни капли красоты, лишь воплощение Неведомого. Сначала армия мёртвых со штандартами Валирийской республики осадили Волантис, однако вскоре, когда мёртвые были уже готовы взять город, спасение пришло в дикой варварской орде из ужасных чудовищ, что лишь очертанием похожи на людей. Огромные, зелёные и свирепые, они с грозными воплями ударили в тыл армии мертвых. После многочасовой Битвы, что созерцали волантийцы, победу одержали мертвецы, но то была напрасная победа, потому как число их было столь мало, что на новый приступ они не пошли, отойдя от города…       Чем дальше Паук читал, тем больше он покрывался холодным липким потом, в его душе зарождается страх. Тут он дочитал до того момента, что Дейенерис Таргариен, жена кхала Дрого вынуждена была отправиться со своим мужем в Валисар, город, что ближе всего к разорённому набегом Волантису. Господа Валисара наняли Великого кхала Дрого их город охранять. «Порой судьба преподносит нам сюрпризы, — думал Паук раздумывая над ответом. Но она всегда даёт нам шанс использовать ситуацию на свои нужны и цели».