Тайны и хроники Жёлтого дворца

Аларм начал складывать все подготовленные вещи в рюкзак, когда внезапно к нему в комнату постучала Энни. Едва рыцарь впустил подругу, она сразу заявила с печалью в голосе: - Я думаю, нам следует отложить этот поход. - Почему? – изумился Аларм, закрывая дверь. Энни была грустна, но настроена решительно: - Потому что сейчас не время. Понимаешь, я не могу идти в поход, пока у нас не всё в порядке. И тем более Инна… она в таком состоянии… и Юфина ещё не вернулась. Подождём хотя бы пару месяцев, а потом – ну, там видно будет. Но сейчас идти… это безответственно с моей стороны. - С нашей, - хмуро поправил Аларм. Ему и самому казалась сомнительна идея похода в такое время: Таиса буянит, Инне скоро родить, Юфина вот-вот вернётся из Розовой страны, а ещё скоро достроят третий дом в посёлке… Ах да, и с новыми животными тоже надо наладить отношения, а они пока верят больше Энни, чем поселенцам. И почему Виллина посоветовала именно сейчас отправляться в поход? Последний вопрос Аларм озвучил, и Энни ответила: - Да просто из-за меня. Она видит, что я просто маленькая девочка и не гожусь в правительницы страны. Поэтому мне можно путешествовать, когда захочу, и особенно, когда устану жить во дворце и ломать голову со всеми здешними происшествиями. Но я не хочу быть маленькой девочкой. Виллина видит, что у меня пока сил мало, но я возьму себя в руки, и всё будет в порядке. Ну и к тому же Виллина считает, что, если мы выйдем в поход завтра, то как раз успеем к рождению ребёнка Инны вернуться, а Юфина прилетит и без нас, она ведь не новичок и всё тут знает, мы не обязаны её встречать. А у нас будет небольшой отдых, чтобы с новыми силами взяться за работу… Но я так не могу. Лучше мы отдохнём потом. К тому же я не буду волноваться. - Согласен, - кратко ответил Аларм. Энни исподлобья взглянула на него: - Вроде бы, с какой-то стороны, Виллина и права, - сказала она с сомнением. – Но я думаю, что и я права. А значит, выбор делать мне. Аларм чуть приподнял брови: - Не забывай, что в делах правительственных тебе помогаю я. - Не забываю, - вздохнула Энни. И с невесёлым вздохом уселась в кресло. – Кстати, ты в курсе, что не все поняли твой благородный порыв правильно? - Нет, - Аларм, озадаченный, сел напротив неё. – Что случилось? Таиса? - Не знаю, кто и что услышал, но до меня дошёл слух, что ты внезапно решил отстранить меня от власти. Что не соответствует истине, - Энни прищурилась, словно бы оценивающе глядя на Аларма. Тот пожал плечами: - Почему? Соответствует. Я действительно считаю, что тебе это не по силам, и решил взять самое трудное на себя. - Угу. Вот теперь пойди и объясни, что ты считаешь. Потому что некоторые в сомнениях: почему вдруг была принцесса Энни, а теперь она не принцесса, а кто же она тогда будет. И кто посмел ей дорогу перебежать. Несмотря на то, что все очень хорошо относятся к тебе, вот этот поступок кому-то непонятен. Аларм взмахнул руками: - Так, стой! Но ведь все знают, что я всё равно тебе помогал! И вообще, мы всего три дня как здесь, откуда и кто мог это услышать? - Не имею понятия, - заявила Энни, тоже эмоционально взмахнув руками. – Но факты уже народу известны. Неизвестно только, что теперь будет. - Я понял, - решительно кивнул Аларм. – И что делать? - А я откуда знаю? – раздражённо пожала плечами Энни. – Идея была не моя. Я тебя отговаривала. И вообще, твоя репутация страдает, не моя, так что тебе решать. Да нет, ты не подумай, - тут же смягчилась она, заговорив виноватым тоном. – Я тебе помогу, но я всё равно считаю, что ты поступил неправильно. Я не держусь за власть, но я и не настолько слаба, как ты думаешь. Тем более что власти у меня, по сути, ещё нет, - хмыкнула она. – Пока что формальная правительница Жёлтой страны всё равно Виллина. - А я считаю, что я поступил правильно, - жёстко ответил Аларм. И в напряжённом размышлении взъерошил волосы: - Я мог бы объяснить людям всё, как есть… - И выставить меня слабачкой? Спасибо, - возмутилась Энни. - Нет! – воскликнул Аларм. – Дело не в этом, просто я мог бы объяснить, что я помогаю тебе, а вовсе не преследую цель захватить власть. - Кто-то может не поверить, - заметила Энни. – К тому же не забывай, что у нас народ из Подземной страны, где захват власти – намного более привычное явление, чем помощь. Захват они поймут, помощь нет. - Это их проблемы, что и как они поймут, - резко ответил Аларм, но Энни взмахнула рукой: - Это наши проблемы, как им преподнести ситуацию. Знаешь что, если хочешь помогать мне, можешь делать это, но так, чтобы никто не узнал. Тогда исчезнет повод для слухов. Хотя я и так не понимаю, откуда он взялся и кто, когда и где что-то услышал. Аларм подумал и неохотно кивнул: - Хорошо. Давай пока на этом остановимся. Но тебе же всё равно проблемы! Они ведь к тебе будут идти, когда у них что случится. А я хочу, чтобы шли ко мне. Чтобы тебя не трогали. - Вот именно этого они и не поймут, - примирительным тоном отозвалась Энни. Согласившись никуда не идти, по крайней мере, до рождения ребёнка Инны – между прочим, это будет первый за несколько веков ребёнок, родившийся в Жёлтой стране! – Аларм и Энни даже с некоторым облегчением влились в будни дворца и посёлка. Ещё пару недель, и там будет достроен третий дом, куда переселятся Греан, Рен, их отец и дед. Впрочем, они уже там часто ночевали, особенно мальчики. Проспать всю ночь в недостроенном доме им казалось чуть ли не приключением. Рохан с одобрением смотрел на эту их тягу к мелким авантюрам и потихоньку планировал в недалёком будущем сделать один большой общий поход по Жёлтой стране, в который он привлечёт всю молодёжь из мальчишек. Единственное, что его останавливало – то, что рабочие руки нужны тут, а не в походах. Поэтому пока он ограничивался тренировками. В тот же день, когда Аларм и Энни договорились об отмене своего собственного похода, из Розовой страны вернулась Юфина. Прилетела она как-то неожиданно, об этом знала только Виллина, и Энни пришлось срочно верхом на Сильвии мчаться из посёлка, а Аларму и некоторым ребятам – со спортивной площадки (но площадка была хотя бы ближе). Юфина стояла в окружении друзей, едва успевая отвечать на вопросы, которые на неё сыпались со всех сторон. - Юфина! – радостно крикнула Энни, спрыгивая со спины Сильвии. И тут же засомневалась: она сейчас вела себя не как принцесса, а как простая девочка, увидевшая подружку. Но какое поведение было бы правильнее? Юфина увидела Энни и – вот уж у кого точно не было сомнений в этикете – почтительно присела в реверансе. - Ваше высочество. - Как съездила? – Энни выбрала нейтральный вариант: пробилась сквозь толпу встречающих, но не стала кидаться с объятиями (это было бы уже слишком), а только дружески протянула руку для пожатия, но теперь уже засомневалась Юфина, и рука так и осталась в воздухе. Поколебавшись ещё пару мгновений, Энни её опустила. - Спасибо, поездка была превосходной, - с энтузиазмом кивнула Юфина. – Благодарю вас, что отправили меня туда. Я узнала очень много полезного и интересного. И Розовая страна мне очень понравилась, хотя, конечно, жить постоянно я хотела бы только здесь, - и непонятно было, искренне ли говорит это Юфина или опять следует этикету – не хвалить чужую страну больше, чем свою, перед собственным правителем. - Я очень рада, что тебе понравилось, - улыбнулась Энни. И вдруг заметила в толпе новое лицо. Лицо принадлежало юноше лет двадцати, и смотрел он растерянно и рассеянно. Сам юноша был худым, длинноногим (и вообще каким-то «длинным»), с неровно подстриженными рыжеватыми волосами – справа они доходили почти до плеча, а слева едва прикрывали ухо и торчали клочками. Юфина заметила взгляд Энни и покраснела. - Ваше высочество, позвольте представить вам… - и она тоже внезапно смутилась и замямлила: - Это Глент, он поэт и писатель… Мы познакомились в Розовой стране, и он очень хотел погостить у нас… Госпожа Стелла писала об этом госпоже Виллине, и Глент получил разрешение… Простите, а… а вы разве не знали? – закончила Юфина шёпотом, в котором ясно было слышно отчаяние и паника. Энни озадаченно смотрела на Глента. Он, наконец, осознал, кто перед ним, и неловко поклонился, даже пытался подхватить Эннину руку, чтобы поцеловать, но потом застеснялся и снова постарался замешаться в толпу. - Что ж, добро пожаловать, - светски кивнула Энни юноше. – Мы очень рады всем гостям. Надеемся, что пребывание здесь будет для вас приятным и незабываемым, - последнее слово вырвалось против её воли. Но Энни не сомневалась, что забыть пребывание здесь Глент не сможет никогда. - Благодарю, ваше высочество, - поэт и писатель с неровной стрижкой (кто ж его так покромсал? Сам себя, что ли?) оказался обладателем настолько выского голоса, что тот казался женским. Он снова поклонился, и Энни отступила на шаг, иначе он нечаянно боднул бы её головой. Такие «длинные» редко встречаются, и им очень трудно вписаться во все человеческие параметры. Они непременно что-нибудь или кого-нибудь заденут руками, ногами или головой. - Юфина, я думаю, Инна будет рада тебя видеть как можно скорее, - приветливо сказала Энни своей вернувшейся подданной, - а о размещении нашего гостя, полагаю, может позаботиться Мерисса. Через полчаса Аларм и Энни шли на занятия по верховой езде (Энни в роли учителя, Аларм, соответственно, как ученик). И пока они седлали Джердана, невольно услышали примечательный разговор, происходивший неподалёку. Греан и Скаро беседовали с гостем. На повышенных тонах. - И кем ты себя возомнил? Думаешь, раз ты умеешь складно слова писать, так ты уже герой? Да кто ты такой вообще? - Нет, парень, ты правда неприятностей хочешь? Чтоб через два дня духу твоего тут не было! - У нас свои поэты и писатели найдутся! Вон, стенгазета висит! – новый номер стенгазеты вышел как раз вчера. - И какой прок от твоих виршей? Может, ты с их помощью дом построишь? - Он, наверное, непобедимый воин! - Да ты хоть что-нибудь брал в руки тяжелее пера, а? - Нам тут такие белоручки, как ты, не нужны! - Мы тут все мужчины, а не мамочкины дочки! Длинный ты камыш! - Поперёк тебя пережми, ты и сломаешься! Что, слабо, да? Слабо? – что было «слабо», осталось неясным. - Ну давай, давай! Болтунишка несчастный! Да кто ты такой? - Проваливай обратно, откуда пришёл! Чтоб завтра мы тебя тут не видели! За всё это время голос гостя издавал только невнятные робкие восклицания. Энни, встревоженная, пихнула Аларма под локоть и шёпотом сказала: - Кажется, пора вмешаться. Они его побьют! Аларм сосредоточенно поджал губы. - Может, ещё и обойдётся. - Да ну вас, мальчишки! – рассердилась Энни. – Что за проблемная оказалась эта Юфина! Из-за неё у нас все драки. Я так и знала, что Греан сейчас взъерепенится из-за этого Глента. Ну вот зачем Юфина его притащила? - Может, она не виновата, - вступился за Юфину Аларм. – Глент мог приехать вовсе не из-за Юфины. Просто ему действительно может быть интересна наша страна. Любому на его месте было бы интересно. - Где она только умудрилась его подцепить, - не унималась Энни. И вдруг её осенило: - Я придумала! Подожди минутку, - и она выскочила из «конюшни» (помещения, отданного под временное пользование Джердану) и отправилась прямо к мальчишкам. При виде принцессы те замолкли немедленно. - Глент, рада вас видеть, - начала Энни с выработанной «принцессичьей» улыбкой. – Я смотрю, ребята проводят для вас экскурсию? Глент, опустив голову, что-то смущённо промямлил. - Это хорошо, - Энни сделала вид, что всё идёт как надо. И обратилась к ребятам: - К сожалению, вынуждена напомнить: Салар ждёт вас на стройке. Греан, ваш дом ведь совсем скоро будет готов, а вы бросаете младшего брата в одиночестве помогать мастерам. - Ваше высочество, - Греан был чрезвычайно раздосадован, - у меня к вам будет просьба. - Это очень срочно? – Энни постаралась показать некоторое огорчение. - Н-нет… - Давайте вы придёте ко мне сегодня после ужина, и мы подробно обсудим вашу просьбу? – вежливо улыбнулась Энни. – Скаро, вас также приглашаю обсудить ваши проблемы. И я, и рыцарь Аларм с удовольствием вас выслушаем в более подходящей обстановке. Мальчикам ничего не оставалось, кроме как кивнуть и заверить свою принцессу, что они обязательно придут. - Вот и хорошо, - заулыбалась Энни. – А пока, Греан, пожалуйста, найдите Таису и скажите ей, что я жду её здесь. После этого можете быть свободны, ваш брат вас наверняка заждался. Греана как ветром сдуло. Энни постаралась поддерживать светскую беседу с Глентом и Скаро, когда, наконец, явилась Таиса. - О, как хорошо, что ты пришла, - Энни изобразила радость. – Скажи, ты сейчас не слишком занята? Нет? Совсем замечательно. Думаю, ты уже знакома, это Глент, он гость нашей страны. Пожалуйста, развлеки его немного. Может быть, он захочет принять участие в создании стенгазеты? Как ты знаешь, он поэт. Непонятно, обрадовалась ли этому Таиса, но подчинилась и увела Глента под ручку. Энни, попрощавшись со Скаро, вернулась обратно. Аларм уже закончил седлать Джердана и сходу напустился на подругу: - Ты что наделала? Таиса же сейчас ему все свои фантазии перескажет! Энни пожала плечами. - Какие фантазии? - Все сплетни, - сердито объяснил Аларм. – Причём далеко не самые правдивые. Ты представляешь, что он потом будет в Розовой стране рассказывать обо всех нас? Энни удивлённо посмотрела на него. - Впервые вижу, чтобы тебя волновало то, что и кто о тебе будет рассказывать в далёкой стране. - Я волнуюсь за нашу репутацию, - ещё сильнее рассердился Аларм. – Как правителей страны перед подданными других стран! Это может на многом сказаться! - А я волнуюсь за наших непосредственных подданных, - возразила Энни. – Если бы я не вмешалась, эти три петуха бы передрались. С Юфиной я ещё поговорю, но сейчас надо было что-то сделать немедленно. Поближе познакомить новенького с Таисой, по-моему, отличный вариант. Они друг друга надолго займут. - А ты уверена, что он, поговорив с ней, не напишет потом что-нибудь такое, что опорочит всех нас в глазах других? Если он поэт и писатель, то вряд ли он приехал сюда только из-за Юфины. Тем более если Стелла дала разрешение. Наверняка от него потом будут ждать каких-нибудь интересных описаний быта новой страны, а что он выдаст? Сплетни Таисы? Энни махнула рукой. - Ну в крайнем случае он со временем поймёт, что у нас не всё соответствует сплетням Таисы. А вообще, я думаю, что до сплетен дело не дойдёт. Он же Болтун, наверняка будет сам больше рассказывать, чем слушать то, что болтает Таиса. - Что-то я не заметил в нём сильной разговорчивости, - заявил Аларм. - И потом, - продолжала Энни, - ты ошибаешься, думая, что он всего лишь гость. Я успела зайти к Виллине и поговорить с ней насчёт Глента. И она сказала, что он, скорее всего, останется у нас. - Останется? – воскликнул Аларм. - А что такого? – удивилась Энни его реакции. – Нам люди нужны. - Ладно, - Аларм поднял руки, но он был недоволен, - Виллине виднее. Энни взялась за повод Джердана, чтобы вывести его из «конюшни». - А вообще, ты прав, - с сомнением протянула она. – Может, и в самом деле не стоило его именно Таисе поручать… - Вот именно, что не стоило. Но ладно, сегодня потерпим, а завтра куда-нибудь в другое место его отправим, - вздохнул Аларм. – Как хорошо было во дворце, когда никого здесь из этой толпы не было. Энни засмеялась. - Ну что поделать, Аларм. Всё меняется. Вечером Аларм и Энни поговорили сначала с Греаном и Скаро, а затем с Юфиной, но ничего не добились. Мальчишки чрезвычайно возмущались тем, что Юфина привела за собой «эту жердь», и справедливо подозревали Глента в определённом интересе к девушке, а значит – в том, что он составлял им обоим конкуренцию. И убедить их в том, что они должны вести себя корректно и вежливо, не удалось. Отчаявшись, Энни просто отпустила их. С Юфиной было ещё сложнее, потому что новоиспечённая медицинская работница искренне возмущалась поведением всех троих ребят, но свою вину отрицала: ну захотелось молодому человеку поехать в Жёлтую страну, а она-то, сама Юфина, тут причём? Она с ним не заигрывала, не кокетничала и вообще никак его не завлекала. Познакомились они случайно – жили по соседству (Юфину на время её «учёбы» поселили к одной из женщин, которая работала в местной больнице). - Нет, то, что ты приводишь к нам новых людей, не так плохо, - увещевала девушку Энни, - но всё же думай о возможных последствиях. Из-за тебя уже Греан и Скаро дерутся, хочешь новых драк? Как-нибудь реши проблему со своими поклонниками. - Я не виновата! – сверкнула глазами Юфина. – Я не заставляла их становиться моими поклонниками! Ваше высочество, ну я же не могу запретить им… - Придётся, - сурово сказала Энни. – Может, тебе выйти замуж за кого-нибудь из них, чтоб остальные успокоились наконец? - Да я бы вышла, - расстроено призналась Юфина. – Но они ж не предлагают! Аларм засмеялся: - Интересно. Драться – дерутся, а замуж не зовут? - Вот именно, - Юфина обиженно отвернулась. - Может, нам ещё раз с ними поговорить? Чтоб позвали, – Энни покосилась на Аларма. Тот мотнул головой: - Ты хочешь заставить ребят сделать такой серьёзный шаг только под нашим давлением. Лучше не надо. Они должны сами к этому прийти. - Поскорее бы уже, - раздосадовано вздохнула Энни. – А то проблем с ними. Аларм пожал плечами. - Пока они не мешают остальным жить, работать и отдыхать. Только друг другу и Юфине. Вот если они друг друга покалечат, тогда да. - Покалечат – лечить не буду, - угрожающе пробурчала Юфина. Энни хихикнула. - Ладно, Юфина. Можешь идти. Но подумай над ситуацией. Юфина ушла, а Энни сказала вслед закрытой двери: - Отправить бы в монастырь, чтоб меньше парней смущала… - А что такое монастырь? – поинтересовался Аларм. Энни покрутила рукой в воздухе, формулируя объяснение: - Ну… это в Большом мире есть такие религиозные организации. Там живут люди только одного пола, либо мужчины, либо женщины. Им запрещено заводить семью, вступать в близкие отношения, рожать детей, запрещено иметь собственность, они носят все одинаковую одежду… И только работают и молятся. - А зачем всё это? – удивился Аларм. - Считается, что, ведя такой образ жизни, они скорее достигнут духовных высот, - объяснила Энни. – Но не во всех религиях есть монастыри. - Понятно, - Аларм иногда интересовался религиозными догмами Большого мира, ему было любопытно, как и во что там верят люди, но Энни не всегда могла внятно объяснить, она и сама не слишком-то много знала. Опасения Аларма не оправдались. Таиса не пересказала Гленту все сплетни. Во-первых, он слишком много говорил сам. А когда не говорил сам, то расспрашивал Таису о её личной биографии, о жизни до переезда наверх, и она была рада об этом поговорить, и забыла о сплетнях. На следующий день гость закончил разговоры с Таисой и начал расспрашивать всех остальных. Энни сказал бы, что он берёт интервью, новички такого слова даже не знали. Он так дотошно интересовался биографией каждого, что из его вопросов и ответов можно было бы составить досье. Энни самой никогда не приходило в голову так пристально расспрашивать всех, как переселенцев, так и старожилов дворца. Когда она однажды перехватила Глента и поинтересовалась, зачем он это делает, он широко распахнул глаза: - Ваше высочество, я ведь собираюсь написать книгу о вашей стране и подданных! И именно с этой целью я сюда приехал! - Ага… - пробормотала Энни. А глаза Глента уже хищно засверкали: - Ваше высочество, скажите, пожалуйста, а с чего начиналось современное развитие Жёлтой страны? Каково ваше впечатление? Почему вы решили пригласить сюда жителей из Подземной страны? - Э-э… Глент, - Энни нервно рассмеялась, - давайте я отвечу на ваши вопросы чуть позже и в более удобной обстановке, чем стоя на пороге кухни. Зайдите ко мне завтра в три часа, и я смогу вам уделить минут тридцать-сорок… Глент так и сделал, но к его настойчивым расспросам Энни подготовилась – хотя бы морально. Ну, и ничего неожиданного он не спрашивал, так что отделалась Энни от гостя довольно быстро. Вообще-то она пока не знала, как к нему относиться: как к гостю, который побудет здесь некоторое время и уедет, или всё-таки как к будущему подданному? Распрощавшись с молодым Болтуном (кстати, из всех жителей дворца Твигл был наиболее рад соотечественнику, и это понятно), Энни отправилась искать Аларма. Вопреки ожиданиям, его не было ни на тренировочной площадке, ни во дворце, ни в саду, ни в посёлке. Энни озадачилась, а потом, позвав на помощь Сильвию, отправилась искать друга по всем известным ей (самой Энни, а не единорожице) дальним уголкам парка, где, насколько она знала, Аларм любил бывать. Не найдя Аларма ни в беседке, ни у «третьего ручья», Энни совсем расстроилась и готова была уже повернуть назад, когда вдруг заметила рыцаря, в одиночестве бредущего между деревьями. Даже не по дорожкам. Это было странным. И каким-то образом Энни почувствовала ещё на расстоянии, что друг в очень мрачном настроении. Мрачном и нервном. Это читалось в его движениях, в походке, в том, как он резко отшиб ладонью ветку кустарника на своём пути. Энни осторожно спешилась и замерла, не отходя от Сильвии. Если Аларм сейчас хочет побыть один… Аларм заметил Энни, но не сделал попыток скрыться и отдалиться, поэтому Энни неуверенно двинулась к нему. Он остановился, поджидая её, и Энни зашагала чуть быстрее. - А я тебя везде искала, - робко начала она. Аларм криво улыбнулся. - Спасибо, что нашла. Энни осторожно взглянула ему в лицо. - Что-то случилось? Аларм пожал плечами. - Да нет. Просто ходил и думал. Но Энни видела по его лицу, что думы, похоже, были невесёлые. И неспокойные. И тяжёлые, и мрачные. Что могло Аларма так обеспокоить? Может, какое-то невесёлое известие из Пещеры? - Аларм, не пытайся что-то от меня скрыть, - настойчиво заявила она. – Если тебя что-то мучает, ты вполне можешь со мной этим поделиться. Аларм взглянул на неё так, словно увидел впервые. Увидел и пронзил своим странным взглядом насквозь. У него редко бывал такой взгляд – Аларм как будто одновременно и уходил куда-то очень глубоко в себя, и особенно остро воспринимал всё окружающее, не пропуская ни малейших деталей. И замкнутость, и откровенность, и невероятная проницательность, и непонимание всего. Как будто он начинал судить вещи каким-то другим измерением. У него даже глаза менялись – в такие моменты Энни видела, насколько они необычного глубокого синего цвета. И их выражение… Но Аларм почти сразу отвернулся и снова стал обыкновенным. - Глент вопросов поназадавал, - признался он. - О, - встревоженно протянула Энни. Что же такого спрашивал этот… этот Болтун, что теперь Аларм ходит с таким вот… с таким вот взглядом?! Аларм сорвал с ближайшего куста лист и, не глядя, принялся его рассеянно раздирать в клочья. - Спрашивал о войне. - О, - всё так же встревоженно, но уже коротко выдохнула Энни, не зная, что сказать. - Страшно ли было… каково быть воином… каково сражаться против Пакира… - Аларм нервно уронил обрывки листа на землю и сорвал другой. – Каково, каково, каково, - он в раздражении оборвал с ветки целую горсть и снова уронил листья на землю. – Понимаешь, я снова начал всё это вспоминать. И что хуже всего – я всё это теперь воспринимаю по-другому. И я не знаю, как правильно. - Что правильно? – шёпотом спросила Энни. Она тоже сорвала лист, но не разорвала и не бросила его, а вертела в руках. - Как правильно воспринимать всё, что тогда было. Понимаешь, я умирал и был на том свете. Оттуда видно всё совсем иначе, - Энни вся замерла при этих словах Аларма, он очень редко об этом говорил. – А потом я вернулся, и оказалось, что я по-прежнему ничего не понимаю. Что мне надо ещё всю жизнь пройти до конца и обдумать всё, что со мной случилось, и попытаться что-то понять. А я пока не могу… Я был воином, я сражался, я защищал других. Друзей, твою сестру, Волшебную страну. Но мне приходилось убивать. Я воспринимал это как само собой разумеющееся. А теперь не могу к этому спокойно относиться. Ведь я убивал тех, кто в войне не виноват – все эти подданные Пакира, многие из них всего лишь исполняли его приказы, подверглись внушению… А хуже всего то, что из-за моих ошибок умирали другие люди, те, которые сражались вместе со мной… И всё это ужасно. Никто не должен был умирать. Но, если бы мы не сражались, то погибла бы Волшебная страна. Вот почему так бывает? Почему для того, чтобы кто-то жил, иногда должен умирать другой? Даже если это какой-нибудь каббар. У него тоже есть душа, он тоже хочет жить. Ну даже если не брать эту войну, взять какую-нибудь другую, любую войну между людьми. Получается, что в войне нет правых и виноватых. И те, кто убивал, и те, кого убили, они в целом равны. Просто кто-то начал первым. А второй вынужден был ответить, потому что иначе погиб бы не только он сам, но и кто-то ещё. Путаница какая-то, - Аларм провёл рукой по лбу, по волосам. – Получается, что герой тот, кто убил больше всего людей. В обычной жизни его бы посадили в тюрьму, а на войне – прославляют. Получается какая-то нелепость. Если бы я не хотел убить, то я бы не освободил отца, не помог бы Элли и не помог бы Волшебной стране. А я хотел быть воином и понимал, что придётся убивать, и я шёл к этому, а теперь не знаю, как мне с этим разобраться. И как с этим жить. Аларм замолчал, опустив руки. Энни тоже молчала. Она не знала, что сказать. Аларм никогда не был таким… Он все переживания держал при себе. И то ли теперь он стал больше ей доверять, научился быть более откровенным, то ли просто переживания такие, что в себе не сдержишь. Энни попыталась представить на месте Аларма себя. Ради своих родителей, ради друзей, ради своей страны, она бы смогла убить? Смогла бы хотеть убить? «Ну, мы когда-то убили Арахну», - подумала она. Вроде бы больше осознанной цели «убить» в её жизни не было. В последней войне она хотела помочь сестре, собирала союзников, искала серебряные туфельки. Но не хотела убить. В общем-то, ей было всё равно, она беспокоилась лишь о том, что её сестра и друзья не погибли. Но Аларм прав. Тут действительно невозможно понять, что правильно и что неправильно. Убивать – плохо. Но убивать на войне, чтобы не убили твоих близких – оправданно. Получается, так? - Убивать тоже страшно, - тихо проговорил Аларм, словно услышав мысли Энни. – Знаешь, говорят, главное – не смотреть в глаза тому, кого убиваешь… Энни вдруг вспомнила: однажды она наблюдала битву, это было на Лунной реке. Тогда у неё возникали примерно такие же мысли – «Что страшнее, убивать или быть убитым?». Тогда она не смогла ответить на этот вопрос. Видимо, и сейчас не смогла бы. И Аларм не мог. - На войне надо хотеть убить, - со злостью продолжил Аларм. – Иначе ты не воин. И неважно, каковы мотивы такого желания. А чтобы стать хорошим воином, ты заранее тренируешься, отрабатываешь движения, меткость, ловкость, выносливость… Владение разными видами оружия… И получается, что для кого-то ты делаешь добро – ты его защищаешь, охраняешь, спасаешь от врагов. Но для кого-то это – зло, потому что он умирает от твоей руки. Но ты знаешь – он враг, он убьёт тебя и твоих друзей, и тогда ты идёшь и сам убиваешь его. И не чувствуешь угрызений совести, не мучаешься, не переживаешь… Ну, по крайней мере, не за него. Но насколько это правильно? Я думаю: вот если бы сейчас снова началась война, я бы ведь не смог устраниться. Ну начну я философствовать, а тем временем кто-то убьёт моих друзей, хотя я, со своими навыками, мог бы их защитить. Но и относиться к войне по-прежнему всё равно не смогу. – Аларм почему-то пожал плечами. – Другие могут. Для них война хотя и страшна, но таких вопросов, как я, они себе не задают. - Кто – они? – неловко спросила Энни. - Все, кого я знаю со времени войны, и кто тоже сражался. Даже наши друзья. Я не спрашивал, но это видно. Хотя, может, они слишком хорошо всё прячут… - Аларм помолчал и снова продолжил: - Чтобы быть воином, надо быть в определённых вопросах совершенно равнодушным. Чтобы уметь равнодушно убить… Тем, кто с детства спокойно к этому относится, хотя бы к тому, чтобы убивать животных, - им проще. Я тоже относился спокойно. И с детства хотел стать воином. И я бы не смог иначе, но… Одно дело – стрелять по мишени, а другое дело – по живым людям. Или – рубить мечом чучело или живого человека… Раньше для меня разница была смазана. То есть, она была, но я всё равно именно хотел убить. Не ради самого убийства, не ради власти или чего-то ещё такого, а ради того, чтобы защитить – себя, друзей, страну, но всё равно… А теперь для меня это будет… совсем не то, - Аларм потёр лицо обеими руками. И взглянул на Энни каким-то отчаянным взглядом: – Понимаешь меня? Энни кивнула. - Я всё равно должен буду защитить, если понадобится, но… - Аларм безнадёжно махнул рукой. – Думаю, ты понимаешь, что я хочу сказать. Энни снова часто-часто закивала. - Делить всех на друзей и врагов легко, - Аларм всё не мог остановиться в рассуждениях. То ли пытался Энни что-то объяснить, чтобы она не поняла его неправильно, то ли просто сам пытался разобраться и сформулировать мысль. – Но даже на войне не всегда враг тот, кто стоит прямо перед тобой, потому что он только выполняет приказы… Но я даже не об этом сейчас думаю, просто… понимаешь, я не боюсь. Я никогда не боялся и не буду бояться войны, но… убить кого-то… Лучше тогда вообще не понимать, что делаешь. Получается, что, когда на войне любишь одних людей, других надо ненавидеть и убить. Но почему такая цена? - Но ведь не ты виноват в этой войне, - робко заметила Энни, впервые заговорив во время монолога Аларма. – Не ты её начал. - Не я, - мрачно согласился Аларм. – И тем труднее понять. Если бы все наши воины не стали участвовать в боях, потому что убивать – это неправильно и страшно, то погибла бы вся страна, потому что враг бы всё равно напал. Ему всё равно, что мы думаем. Получается, что сражаться за страну и за своих друзей – правильно. Но убивать – неправильно. А убивать ради друзей – это как? Понимаешь, хорошо было бы, если бы можно было остановить врага без убийств. Но так не получается. Знаешь, - он издал нервный смешок, лицо исказилось в болезненной гримасе, - вот мы ведь не убили Пакира, а только изгнали. Ну или он сам решил уйти, неважно. Мы не уничтожили Зло и Тьму, позволили ему уйти живым. Хорошо ли это? С одной стороны, мы вроде как представляли собой силы Света и Добра. С другой стороны, чем это может аукнуться в будущем, для каких-нибудь других миров? Почему, чтобы бороться с Тьмой, чтобы уничтожить её, нужно самому стать немножко тёмным? Ведь Свет не может убивать. Но если ты сам немножко Тьма, то это значит, что Тьма не погибает. Энни, я ничего не понимаю. Энни пыталась осмыслить. - Может, не всегда получается что-то хорошо и правильно в целом, - осторожно заговорила она, сама не очень представляя, что пытается сказать. – В смысле, вот, знаешь… общая картинка. Но можно рассудить по деталям… Как бы… судить каждый момент по тому, как было правильно поступить именно тогда. Ты не мог не воевать. Не мог оставить отца в рабстве, не мог оставить друзей в беде, и так далее. И для тебя это было в приоритете, и ради этого ты, возможно, жертвовал чем-то другим… - И продолжаю жертвовать сейчас, своим душевным спокойствием, - пробормотал Аларм. - Ну, может быть, и так. Но ты ведь не можешь сказать, что поступил бы иначе. Не можешь сказать, что тогда ты поступил плохо. - Не могу, - с тяжёлым вздохом согласился Аларм. – Я бы не поступил иначе, потому что не мог не защитить то, что мне дорого. Просто мы все заплатили высокую цену за мир и покой. - Да, - оживившись, кивнула Энни. – Просто… ну, не всё можно рассудить в целом как правильное и неправильное… - Нет, - тут же хмуро перебил Аларм. – Так рассуждать нельзя. Энни озадаченно взглянула на него. - Почему? - Мне не нравится тезис о том, что не нужно судить о правильности и неправильности, о том, что хорошо и что плохо, - сердито объяснил Аларм. – В мире обязаны быть чёрные и белые тона. И все поступки каждого человека – это постоянный переход с одной стороны на другую. Только не так, как это Корина делает, когда всё серо и единственный критерий – насколько что-либо хорошо лично для себя. Я о том, что человек в любом случае должен оценивать свои поступки, как правильные и неправильные. Как хорошие и плохие. Не с личной точки зрения, а с объективной. Понимаешь? С этим Энни не спорила. - Это я понимаю, - подтвердила она. – Но что есть объективность в данном случае? С какой точки зрения судить? Аларм ссутулился. - Не знаю. Возможно, личная совесть. Но её ещё тоже надо как-то настроить, - он снова как-то болезненно усмехнулся. – Как-то всё очень непонятно… - Относись к людям так, как хочешь, чтобы они относились к тебе? – предложила Энни избитую истину. Аларм поморщился. - Возможно. В этом хотя бы есть понятный смысл… - И всё это спровоцировано вопросами нашего гостя, - неловко засмеялась Энни. Аларм снова хмыкнул, но уже не с таким мучением на лице. - Нет. Я и раньше задумывался иногда. Но не так глубоко и не так… эмоционально, что ли, - он даже засмеялся, и Энни с облегчением вздохнула. – Обычно с эмоциями переживаешь ты. Энни качнула головой, перестав улыбаться. - Нет разницы. Просто я всегда переживаю вслух, а ты молча. И я не переживаю на такие сложные темы, - мягко добавила она. Аларм согласно опустил голову. - Ты воевал и убивал не потому, что хотел убить, а потому, что хотел освободить отца и помочь друзьям, - вернулась к прежней теме Энни. – У тебя были определённые цели, и они были не плохими. Просто достигать их пришлось таким путём. - Цель оправдывает средства? – почему-то раздражённо бросил Аларм. – Мне это не по душе. - Но смотря какая цель, - не согласилась Энни. – И иногда просто нет большого выбора средств. - Это да, - нехотя согласился Аларм. И после небольшой паузы неожиданно спросил: - А у тебя он что спрашивал? - Глент? – уточнила Энни, хотя и так было понятно. И улыбнулась. – Да ничего особенного. Единственное, что меня заставило задуматься, - вспомнила она, - когда он спросил о Сильвии. Но это было не в беседе, а так, случайно. Он спрашивал, почему она дружит именно со мной, и почему не разрешает ему к себе подойти. Тогда я и задумалась. - О чём? – поинтересовался Аларм. - Ну… - Энни в неловкости замялась. – Понимаешь, по легендам, единороги дружат только с юными невинными девушками. Остальных, даже женщин, они могут к себе просто не подпустить. - И что? – не понял Аларм. Энни чуть отвернулась. - Я же была замужем в Большом мире. Поэтому, теоретически, Сильвия вообще не должна со мной дружить. А я на ней езжу верхом. Аларм, казалось, даже задумался. И Энни почему-то захотелось засмеяться, потому что размышлять о единороге было не так мрачно и тяжело, как об убийствах. Пусть это и менее важная проблема. Ну или таковой она покажется Аларму. - Может, у нас какой-нибудь неправильный единорог? – наконец выдал Аларм. – Она же долго жила в Золотом лесу. И вообще, ты вроде говорила, что на неё влияет магия серебряного обруча, а он только у тебя. - Да не знаю я, - взмахнула руками Энни. – Человек ведь важнее предмета. С помощью обруча мы только переговариваемся. - Мы первые люди, кого она увидела за много лет, - продолжал рассуждать Аларм. – Она могла просто не знать, что ей положено дружить только с теми девушками, кто не был замужем. И вообще, как же твоя вечная юность? Разве она не повлияла… э-э… ну, не вернула… - он смутился, покраснел, отвернулся и умолк. - Откуда я знаю, - буркнула Энни, сама испугавшись неловкости темы. – Вообще, дело не в биологии. Просто… ну… Господи, - в отчаянии взмахнула руками она, раздражаясь от того, что должна объяснять это Аларму. Кому угодно, только не ему. Она хотела бы объяснить «дело не в биологической девственности, дело в том, что я просто уже когда-то испытала близость и знаю, что это; я даже родила троих детей, я не невинна, психологически и нравственно». Но не говорить же с Алармом об этом! - Ладно, не объясняй, - хмыкнул он. – Не мучайся. Но насчёт Сильвии, может быть, дело в том, что это только ваши легенды, а местные единороги ведут себя по-другому. Может, дело в том, что она долго жила в Золотом лесу и что-то на неё повлияло, какая-нибудь тёмная магия, причём закрепившаяся в поколениях. Может, в том, что она просто привязалась лично к тебе, невзирая на то, что это вроде как нетипично для единорогов. Может, в серебряном обруче, потому что его носишь только ты. Причин может быть сколько угодно. Точно так же, как и причин того, почему, например, Сильвия не говорит вслух. И Джердан тоже не говорит… Энни с сомнением пожала плечами. - Ты можешь спросить об этом у самой Сильвии, - предложил Аларм. Энни посмотрела на единорожицу, мирно щиплющую травку невдалеке. - По-моему, она сама не знает. Аларм тоже посмотрел на Сильвию. Грустно улыбнулся: - Твой вопрос всё равно решается легче, чем мой. Мне со своим всю жизнь разбираться. И даже когда я что-то пойму, легче не станет. Энни коснулась его руки. - Мне кажется, ты уже всё понял. Во всяком случае, ты всё хорошо объяснил. Просто ты никак не можешь со всем этим смириться… - Я и не хочу, - перебил Аларм сердито. Энни взмахнула рукой: - Не так смириться. Не в том смысле, чтобы принять это за норму и правильность. А в том, что это уже было в твоей жизни, и ты не мог поступить иначе, и в дальнейшем тоже не сможешь. И я тоже не смогу. И потом, ты ведь не хочешь убивать сознательно, ты не нападаешь первым. Ты просто защищаешь то, что тебе дорого. Хотя иногда и приходится это делать такими страшными методами, как убивать других на войне. Аларм постоял, снова обрывая листья с ветки. Потом отошёл на шаг в сторону, коснулся Энниного плеча: - Спасибо, Энни. Она чуть улыбнулась – сочувственно и ободряюще. - Если захочешь, ты всегда можешь ко мне прийти и что-то обсудить, - в конце концов, она сколько раз вешалась на него со своими переживаниями. А он – очень редко. Зато вопросы о правильности и неправильности поступков и мыслей его волновали чаще, и Энни это знала. Она не такая, и… это немного грустно, потому что иногда они по-разному смотрят на одни и те же вещи. Но, наверное, это и хорошо – есть возможность обсудить с разных точек зрения… «Интересно, это я легкомысленная или Аларм чересчур серьёзный? Наверное, и то и другое. Просто мы оба представляем две крайности», - подумала Энни и тут же ощутила, что она не совсем права. Не крайности. Просто они отлично дополняют друг друга. По крайней мере, по её личным ощущениям… Неизвестно, что думал по этому поводу Аларм, но вроде бы после этого разговора он был не так мрачен, как в начале. Значит, ему тоже на пользу пошло.