***
Прошло приличное количество времени: две дымящиеся кружки странного, но приятного чая, тарелка какой-то не очень вкусной похлёбки, которая, впрочем, пришлась по душе непривередливому Гарри, — прежде чем он смог, наконец, обдумать своё положение. На этот раз темные силы Волан-де-Морта в произошедшем определённо не были замешаны, а Драко Малфой был виноват лишь косвенным образом. Вся ответственность в случившемся целиком и полностью лежала на нём самом. И дело не в том, что пресловутое чувство вины было всегда обостренно в Гарри Поттере до предела. Именно из-за его порыва Гарри и его друзья… ну и Малфой, чёрт бы его побрал… оказались в одном из каких-то параллельных миров, о которых Гарри читал в нетронутых Дадли книжках и слушал по телевизору, пока Дурслей не было дома. Огромнейшая ледяная Стена же и вовсе, даже для волшебника, показалась ему живым воплощением сюрреализма. — Англия? — разговаривал с ним его новый знакомый Сэмвелл Тарли — «слегка» крупноватый, но добрый и умный парень, — пока Гарри ел похлебку. — Никогда о таком месте не слышал. Странно всё это. Ты говоришь, что тебя прокляла колдунья? В тех краях, где я родился, в магию не верили особо. Но вот когда я оказался на Стене, то понял, что всё это зря, — Сэм, как он просил себя называть, понизил голос. — Я собственными глазами видел Белого Ходока, а вот этими руками — убил! Да и Джон с уцелевшими Одичалыми едва смог спастись от них. Это ли не магия?! А мейстер Эймон по секрету мне говорил, что в Цитадели учатся утаивать магию от простых людей, именно поэтому в Вестеросе в неё не очень верят. То ли дело в Эссосе… Говорят, у Дейнерис Таргариен есть целых три дракона за морем! И с их рождением магия вновь стала возвращаться в этот мир. Но я точно узнаю обо всём этом больше! Джон направляет меня на обучение в Цитадель. И быть может, через некоторое время я отправлю тебе ворона с решением твоей проблемы, — с гордостью закончил Сэм. — У меня нет времени, Сэм, — Гарри отодвинул от себя похлёбку. — Мои друзья могут быть сейчас в опасности. Им наверняка нужна моя помощь! Что, если они оказались у этих самых Ходоков? Как я понял, они очень опасны… — Это верно. Их можно убить только драконьим стеклом. И если твои друзья оказались у них, то им, скорее всего, уже не помочь. Тем более, если сила твоей волшебной палочки здесь не действует. Гарри вскочил из-за стола. — Стой! Куда ты? Всё ведь может оказаться не так плохо, — попытался успокоить его парень. — Мы лишь предположили самый худший вариант. — Прошу, расскажи мне всё о вашем мире. Кто такие эти Белые Ходоки? Что такое Вестерос? — Гарри вновь опустился на скамью. И Сэмвелл Тарли погрузился в длинный — и, пожалуй, если бы не атмосфера страха за друзей, это был бы ещё и самый увлекательнейший — рассказ для Гарри Поттера. Оказалось, что, кроме волшебного мира, который он начал познавать в свои одиннадцать лет, есть и Иной — не менее странный, не менее опасный и не менее настоящий мир.***
Было жаль расставаться с человеком, который показался ему наиболее дружелюбно расположенным во всём Чёрном Замке. Сэмвелл Тарли оказался хорошим собеседником, и благодаря ему Гарри узнал об Ином мире более-менее цельную информацию. Сейчас Сэм покидал штаб-квартиру Ночного дозора вместе с девушкой и её ребенком на небольшой повозке, запряжённой одной лошадью. Джон Сноу, пребывающий на ганке, в нескольких шагах от Гарри, махнул рукой покидавшему его дозорному и, как оказалось, другу. Волшебник повторил то же самое. Сэм дружелюбно улыбнулся обоим и особенно тепло Джону. Наверное, этот человек, слева от него — действительно хороший друг и командир. Повозка с Сэмом вышла за Южные ворота Чёрного Замка. Лорд-командующий Ночного дозора Джон Сноу всё ещё оставался стоять на ганке, наблюдая за тем, как внизу тренировались между собой его люди — братья, как он назвал их в первую встречу в лесу. Гарри снял очки: безнадежное зрение заставило видеть всё вокруг сквозь мутную пелену. Этот климат определенно не подходил для человека, носящего «окуляры», которые всем вокруг казались странными — дозорные без стеснения тыкали в него пальцем. Приходилось постоянно их протирать, как, к примеру, сейчас. — Ты мог бы попробовать промыть их солёной водой. Возможно, это поможет, — послышался голос Джона Сноу. — Спасибо. Думаю, я так и сделаю, — Гарри благодарно улыбнулся. — Простите, — Гарри надел очки и приблизился к Лорду-командующему, — я должен поблагодарить вас за вашу помощь. Спасибо. Мне повезло встретить вас в лесу, иначе бы я погиб от холода. Джон кивнул. — Надеюсь, ты не сильно обидишься на Сэма, если я скажу, что он поведал мне всю твою историю? — О, поверьте, я бы сам рассказал вам всё. Мне нет смысла что-то скрывать от людей, которые спасли меня от смерти. — Можешь звать меня просто Джон и обращаться ко мне по-простому: ты ведь не мой подчинённый. Не знаю, правдива ли твоя история на самом деле, но за Стеной творятся ужасные вещи, и то, что мы нашли за ней мага, не так удивляет меня, по сравнению с тем, что я видел там прежде. Более странным в твоём рассказе мне кажется то, что, по твоим словам, ты явился из мест, которых нет ни на одной карте Известного мира. Получается, что ты из земель, что за Краем Света, Гарри Поттер? — Получается, что ты из тех же земель для моего мира, Джон Сноу. Джон улыбнулся. Сказки Старой Нэн совсем не выдумки. Он убеждался в этом каждый новый день: Ходоки, ожившие мёртвые, магия, Неизведанные Земли за Краем Света… — Значит, ты хочешь найти своих друзей? — Джон обхватил руками перила, повернулся в его сторону и внимательно стал рассматривать своего гостя. Совсем обычный парень, не старше семнадцати лет. Странные окуляры, и одежда на нём тоже была странной для сурового Севера, пока братья не выделили ему тёплый плащ. И ещё — странный шрам в виде молнии на лбу. — По моей вине они сейчас где-то в этом мире. И, возможно, в опасности, — вздохнул парень. — И если их так же, как и меня, не слушаются волшебные палочки, то я никогда себя не прощу. Именно поэтому я хочу попросить у тебя лошадь, чтобы отправиться за Стену искать моих друзей. Кроме того, твои люди, кажется, не слишком рады чужаку в Замке… Не хочу доставлять тебе неудобств. Джону почему-то казался знакомым этот волшебник Гарри. Он был так похож на кого-то близкого… Кажется, даже — на него самого. Пресловутое чувство вины было сейчас, как никогда, знакомо ему. — Половина моих братьев и так ненавидит меня, Гарри, — Джон горько усмехнулся. — Сир Алиссер, бывший Лорд-командующий, прямо сказал мне, что они никогда не простят мне того, что я провёл Одичалых в земли за Стену. Так что твоё присутствие мало на что повлияет. — Сэм рассказывал мне обо всём, и я считаю, что это очень благородный поступок с твоей стороны. Тебе незачем себя винить… — Гарри на секунду прервался, а затем позволил себе закончить: — Джон. — В таком случае, и тебе не стоит винить себя. Уверен, ты не желал того, что случилось с вами. И твой поход за Стену вряд ли что-то изменит. Ты погибнешь и станешь одним из оживших мёртвых. — Инферналы, — задумчиво проговорил Гарри, вспоминая один из уроков ЗОТИ. — Что? — Так в моём мире зовут оживших мёртвых. Они боятся огня, как и в вашем… Но о драконьем стекле я прежде не слышал. Возникла недолгая тишина. Оба посмотрели вниз — стюард Джона Олли и работник из кухни Мик устроили шуточную драку. Всё казалось сейчас вполне обыденным. Джон улыбался. Но стоило Олли поднять голову наверх и увидеть своего Лорда, как мальчишка сразу переменился в лице: ненависть… и презрение. Улыбка Джона погасла. Гарри вдруг жутко захотелось дать подзатыльник тому парню. Конечно, волшебник из другого мира не мог знать, что родных Олли безжалостно перебили Одичалые, и поэтому не мог даже попытаться его понять. — Они примут это. Со временем, — попытался утешить Лорда-командующего Гарри. — Они ожидали, что я буду достойным командиром. А в итоге я их подвёл… Братья, что отправились за мной в Суровый дом, почти все погибли. — На тех, от кого что-то ожидают, всегда возложена слишком большая ответственность. И не всегда их вина есть в том, что ожидания кого-то на их счет не оправдываются. Кажется, только что Гарри высказался. Ему было легко понять Джона Сноу. От Гарри всегда все что-то ожидали. Ведь мальчик, который выжил, не мог быть просто мальчиком. Все ждали от него каких-то особенных магических способностей, особенных поступков. А он был Гарри — просто Гарри, хоть и переживающий время от времени не совсем обычные приключения. И от Джона ждали. Но Джон переплюнул все ожидания и поступил так, как не поступали, видимо, никогда до него. И это был великий поступок — пожалуй, так мог его определить просто Гарри, который находился в Чёрном Замке на Стене первый день. — Я не оставлю своих друзей в беде. Ты ведь не оставил погибать этот чужой тебе народ там… А они мои друзья, и я готов пожертвовать своей жизнью ради их спасения. — В таком случае, мне придётся выйти за Стену вновь, — произнёс Джон Сноу. — Одному тебе не выжить. Отправимся вместе. Завтра, на рассвете.***
Гарри был не единственным гостем Чёрного Замка в этот день. Ближе к вечеру туда пожаловали некий сир Давос Сиворт, а чуть позже — Леди Мелисандра, Красная Женщина, как назвал её один из братьев. Гарри не вмешивался и не пытался поинтересоваться, кто они такие, потому что справедливо считал, что всё в этом мире, в этом Замке его не касается. Есть только благодарность и уважение его Лорду, с которым завтра на рассвете они отправятся за Стену. Гарри долго возражал и отказывался от предложенной Джоном лично помощи, но в конце концов осознал, что отказываться от помощи опытного воина и наездника совершенно глупо. Лошадь не метла и не гиппогриф. К этому животному нужен иной подход и практика в обращении, а у Гарри её никогда не было. Кажется, новые гости принесли неприятные вести для Джона Сноу. Под вечер он погрузился в дела в своих покоях, в Башне Лорда-командующего, и не пришёл даже на ужин в трапезную. Гарри находился на верхнем этаже здания, именуемого Птичник, и с любопытством изучал альтернативу совиной почте из его мира — почтовых воронов. Птицы казались ему совершенно неприветливыми, но он всё же подкармливал одного, наиболее дружелюбного, ворона куском хлеба, что остался после ужина. — Осваиваетесь в новом месте? — послышался женский голос за спиной. — Я прежде вас здесь не видела. Вы не брат Ночного дозора. Гарри обернулся. Красная Женщина… Она обладала какой-то завораживающей внешностью. Тёмно-красные, как кровь, волосы. Такого же цвета одеяния… Женщина не спеша подошла к одной из птиц и, подложив свою руку, разрешила ворону вступить в её раскрытую ладонь. Птица, на удивление Гарри, даже понежилась в её руке, прежде чем вновь сойти на деревянную балку. — Простите, вы — леди Мелисандра? Я мало о вас знаю, как и обо всех здесь. Я только слышал, что войско вашего короля было разбито, а сам он погиб в сражении. Мне очень жаль… — Это неважно, — как-то сухо улыбнулась она. — Важно то, что я ошиблась, — вот что важно. И не так поняла Владыку. Но сейчас понимаю, кажется, — женщина смотрела Гарри прямо в глаза. — Сказать вам то, что говорит он мне в эту самую минуту? — Простите? — зачарованно пробормотал волшебник. «Она колдунья», — мелькнула в голове случайная мысль. И отчего-то ему казались удивительно знакомыми её глаза. Мелисандра подошла ближе. — Вам не стоит искать своих друзей за Стеной, — прошептала она в нескольких ничтожных сантиметрах от его лица. — Их там нет, Гарри. Гарри резко отступил, словно пробуждаясь от дурмана. — Вы знаете моё имя? — Ничего удивительного. Ты ведь уже знал моё до нашей встречи. — Но мои друзья… Кто вам сказал про них? — Владыка, — пожала плечами Мелисандра. — И я повторю вновь: их нет за Стеной. Ты найдешь там свою погибель, если отправишься туда, — женщина выждала паузу. — Но ты не отправишься. Я также видела в огне это. — Вы колдунья? — Как и ты, — на этот раз мрачно улыбнулась Красная Женщина. — Вы сможете мне помочь? — Помогать тем, кого Владыка велел мне направить сюда из Другого Мира? Я ведь говорила, что вы вернётесь иными. Возможно, вы и не вернётесь вовсе… Каждый из вас нужен Владыке здесь. И каждый сам себе поможет. Гарри словно молнией ударило. Так значит, всё это было заранее спланировано неизвестной колдуньей, живущей по два разных мира?! И в произошедшем не было чьей-либо вины?! Гарри достал палочку и направил её на Красную Женщину. — Так это были вы?! Вы прокляли нас в «Кабаньей голове»! — Мы оба знаем, что эта магия здесь бессильна. Иначе бы я достала свою, — кивнула она головой, указывая на палочку. Гарри понимал, что Мелисандра права, но не опускал свое «оружие». Гнев закипал внутри него всё с новой силой, и парень едва сдерживался, чтобы не наброситься на колдунью и не встряхнуть её хорошенько. Из-за неё его друзья оказались в мире, где опасность может подстерегать их где угодно, а защититься никто из них не сможет! — Кто этот ваш Владыка? Лорд Волан-де-Морт? Красная Женщина, видимо, решила, что Гарри задал наиглупейший из всех вопросов, и совсем невесело расхохоталась. — Мой дорогой мальчик, этот безносый маг с задатками тирана меньшее, что может волновать меня в этом мире, да и в том, признаться честно. Хотя следует отметить, если ты его в своё время не остановишь, не ровен час, он доберётся до этого мира и будет рваться занять Железный Трон. Владыка этого не хочет, как не хочет вреда ни тебе, ни твоим друзьям. — Тогда зачем вы нас сюда перенесли? Верните обратно! — Всему своё время, мальчик. Ты — Избранный. Так же, как и Принц, которого я наконец нашла. И я могу возвращаться в тот мир, когда это угодно Владыке, но не тогда, когда этого хочу я. И даже если бы в моих силах было вернуть тебя и твоих друзей домой, то я не стала бы этого делать. Всё зависит только от каждого из вас, — спокойно произнесла колдунья, а после, взглянув на птицу, вдруг неожиданно сменилась в лице. Послышался страшный волчий вой. — Беги во двор, Гарри Поттер! Лорд-командующий нуждается в помощи! — Это прозвучало так взволнованно, что Гарри, не смея возразить женщине, быстро метнулся в сторону лестницы. Гарри быстро, перескакивая через ступени, оказался во дворе замка. Завидев в полутьме у ворот страшную картину, внутри него всё похолодело. На земле лежало исколотое и истекающее кровью тело Джона Сноу. Его глаза были обращены к небу, а в них застыло выражение страшной горечи… На столбе, позади него, была прибита табличка с надписью «Предатель». Рядом с Гарри оказался сир Давос, а после присоединились несколько взволнованных дозорных — видимо, тех, кто был верен своему Лорду. — Нужно занести его внутрь, — измерив его пульс и, кажется, убедившись в самом страшном, произнёс рыцарь. По телу Гарри пробежались мурашки, а сердце забилось в бешеном ритме. Ему было до кома в горле горько — и это чувство было невероятно знакомо. Гарри Поттер знал Джона Сноу всего какой-то день, но этого было достаточно, чтобы волшебник определил, что командующий Ночного дозора был, возможно, самым настоящим и преданным служению людям человеком во всём Ином мире. А оказался предан собственными братьями… Мальчик, который выжил, медленно склонился, чтобы сомкнуть веки Джона Сноу.***
Они заперлись в кладовке и пробыли там всю ночь: сир Давос, Гарри, ещё двое братьев Ночного дозора, присоединившаяся к ним колдунья Мелисандра, волк, или лютоволк, по кличке Призрак — все для того, чтобы охранять тело Джона Сноу, ну и, пожалуй, спасти собственные жизни. Мятежники во главе с уже известным Гарри сиром Алиссером, одним из главных организаторов убийства Джона, страхом ли, или же им не пришлось многим угрожать, взяли в Замке власть в свои руки. Сейчас они предлагали всем им выйти из кладовой с заверениями, что их никто не тронет. — Сынок, — обратился к Гарри сам Алиссер. — Ты можешь выйти. Я предоставлю тебе лошадь, вооружение и пару людей для поиска твоих друзей за Стеной. Лжёт. Очевидно, что их всех перебьют — стоит только впустить. И даже если бы это было не так, Гарри Поттер ни за что ни принял бы помощь предателя. — Я даю вам время до заката этого дня. Выйдите добровольно и останетесь живы. Вам решать. — Чёртов ублюдок! — с отвращением выплюнул один из дозорных. — Чего мы ждем? Неужели мы не можем принять смерть достойно за нашего командира?! А если и повезет, я лично перережу Алиссеру глотку, прежде чем отойти в тот мир. — Скорбный Эдд приведёт Одичалых, — проговорил второй дозорный. — Те обязаны Лорду-командующему жизнью. И уверен, они придут! — Если вся надежда на Скорбного Эдда, то это прискорбно, — зло отшутился его ответчик. Гарри понимал, как ничтожны были шансы им всем уцелеть в этот день. Он повернулся в сторону Красной Женщины, которая безмолвно, погружённая в свои мысли, изучала исколотую грудь Джона Сноу. — Вы! — воскликнул парень, обращаясь к колдунье. — Вы должны вернуть мне мою магию! — Женщина вздрогнула. А дозорные и сир Давос в недоумении перевели взгляд с Гарри на женщину. — Если бы моя волшебная палочка вновь заработала, я бы смог спасти здесь всех. Хотя бы попытаться! — Мальчик, тише, — произнесла она, не оборачиваясь. — Я уже говорила тебе, что магия другого мира не действует в этом, и не я её у тебя отняла! — Тогда сделайте что-нибудь! В вас ведь есть и иная магия, та, что заставляет вас читать мысли, видеть какие-то вещи. Это вы сказали мне, что Джону нужна помощь! — Но я увидела это слишком поздно, — рассеяно-равнодушным тоном произнесла она. — Я ничего не понимаю… Я видела этого парня в пламени, сражающегося за Винтерфелл — и вот он, лежит здесь. Мёртв, — закончила леди Мелисандра. Её смиренное, холодное отчаяние подействовало на него самого, подобно ледяному лезвию клинка, приставленному к горлу. В эту самую минуту Гарри Поттер вдруг осознал, что впервые за всё время пребывания в Ином мире он переживал о незнакомых ему людях, о преданном Джоне Сноу больше, чем о себе и собственных друзьях.***
Одичалые — или Вольный народ, как называли они себя сами, — прибыли в сопровождении Скорбного Эдда вовремя. Сир Алиссер, бывший стюард Джона Олли и прочие мятежники были заперты в темницах замка. В этот раз Гарри был даже рад видеть рыжеволосого хамоватого предводителя Одичалых. Тормунд — так его звали. Если бы он и его люди чуть опоздали, то их всех уже давно перебили бы предатели. Тормунд приказал своим людям собрать дров для погребального костра. Люди на Севере верили, что мёртвые восстанут, если их тела не сжечь. А вот сир Давос всё ещё верил в чудесное спасение мёртвого Джона, в отличие от самого Гарри. Он, потерявший слишком многих в своей жизни, прекрасно знал, что даже магия не способна вернуть человека к жизни. Но Красная Женщина всё же читала над мертвым какие-то незнакомые Гарри заклятья-молитвы. Она обмакивала чистую тряпку в тазике с холодной водой и аккуратно промывала сначала раны, а после и волосы Джона. Огонь в камине потрескивал, а в кладовой, из которой тело так и не перенесли, стояла тишина. Тормунд, сир Давос, Скорбный Эдд, двое дозорных и сам Гарри безмолвно наблюдали за осторожными действиями жрицы. Призрак, понуро опустив голову на лапы, лежал на полу, у стола, охраняя тело своего хозяина. Гарри никогда прежде не видел и не чувствовал смерть так близко, как в этот вечер… Не получилось. Даже отчаянное «прошу» Мелисандры не вернуло молодого Лорда-командующего к жизни, и присутствующие один за другим покидали кладовую комнату, склонив головы. Последним был Гарри. Парень хотел было уже выступить за дверь, как позади него послышались судорожные вздохи. Великий Мерлин… Гарри оторопел. С неким ужасом волшебник медленно обернулся. Грудь обнажённого мужчины, лежащего на столе, быстро вздымалась и опускалась. Джон Сноу ожил.***
Перед глазами Гарри всё ещё стояла картина, когда самый что ни на есть живой Джон Сноу вышел к ожидающим его дозорным и Одичалым. Те смотрели на воскресшего молодого мужчину как на бога, а Гарри сделал вывод, что странности на этом свете не зацикливаются лишь на его персоне. В первые пару дней даже он, волшебник, который выжил ребёнком после смертельного заклятья темного мага, смотрел на Джона с неким трепетом, хотя тот, похоже, подобного не разделял. Чуть позже Гарри пытался выпросить у Красной Женщины, как такое возможно, и возможно ли… — Нет, — перебила она, зная его вопрос наперёд. — То, что я вернула Джона Сноу, — чудо, которое было угодно Владыке. Твои близкие погибли давно, и их никогда не вернуть с потустороннего мира. Прошло несколько дней, прежде чем человек, вернувшийся оттуда, откуда обычно не возвращаются, поправился окончательно. Боль в ранах больше не сковывала движения бывшего Лорда-командующего, так что он свободно передвигался без чьей-либо помощи. Предателей-мятежников по уставу Ночного дозора ожидала смертная казнь, и все они были повешены, включая самого молодого из них — Олли. И к своему удивлению, Гарри Поттер не ощущал ни капли сочувствия к этим людям… Несмотря на то, что отныне Джон Сноу не был Лордом-командующим, уважение и страх перед ним были в разы сильнее, чем в то время, когда он им являлся. Плащ главной Вороны был отныне возложен на плечи Скорбного Эдда, который хоть и неохотно, но всё же принял его от Джона, и временно, до следующих выборов, был исполняющим обязанности Лорда-командующего. Одичалые, дабы не провоцировать своим присутствием дозорных, почти сразу вернулись на новоприобретённые земли к югу от Стены. Но всё же их предводитель Тормунд был частым гостем бывшего лорда, и никто не смел выступить против его посещений, хоть и по-прежнему было достаточно недовольных новым режимом перемирия с их бывшими врагами. — Белые ходоки — вот кто наши общие враги отныне, — ворчливо повторял исполняющий обязанности девятьсот девяносто девятого Лорда-командующего Ночного дозора. Сир Давос Сиворт, потерявший своего прежнего короля, видел своё будущее только в служении обещанному принцу, как звала ожившего леди Мелисандра. Последняя также стала считать Джона своим вторым господином, после Владыки. Но всё же, к досаде мага, она не смогла выполнить приказ Джона вернуть Гарри и его друзей в их мир. И юного волшебника каждый день терзало вновь возрождённое чувство вины и страха. Мелисандра, по её собственным заверениям, не видела ничего, кроме того, что Гарри не должен покидать Чёрный Замок, пока здесь пребывал Джон Сноу, и, тем более, даже не пытаться отправиться за Стену. «За ней только мёртвые…» Но всё же… Красная Женщина сотворила ещё одно чудо, угодное её Владыке. Гарри Поттер впервые видел мир, пусть и не свой… заснеженный и угрюмый… так ярко. Очки более не требовались молодому магу. Мелисандра полностью исцелила некогда казавшееся безнадежным зрение парня. Каждый день кто-то из дружески настроенных дозорных учил Гарри владеть мечом — что, как понял Гарри, являлось главным условием выживания в Ином мире. В этот раз его тренировал сам Джон. И следовало признать, он был особенно терпеливым и чутким учителем, чем тот же Эдд или же Тормунд, успевший дать Гарри кличку «Окуляр», несмотря на то, что очки уже не были той диковинкой, что ранее вынуждала тыкать в него пальцем. — Ты быстро учишься, Поттер. Признаться, я не ожидал от тебя таких успехов, — удивлённо проговорил Джон, когда худощавый Гарри как-то слишком легко увернулся от его атаки и каким-то чудом умудрился выбить из его рук меч. — Если ты начнешь бороться в полную силу, не думаю, что я повторю этот успех, — скромно улыбнулся парень, но после, уже не совсем скромно, добавил: — Но работай у меня моя волшебная палочка, я бы недолго с тобой возился, Ворона. Гарри улыбнулся, а Джон дружелюбно хлопнул его по плечу. Он совершенно не ощущал той разницы в возрасте, что между ними была. Казалось даже, что Гарри в свои шестнадцать был многим взрослее, чем в подобном возрасте был бастард Неда Старка из Винтерфелла. Как-то совсем незаметно волшебник из Иного времени стал для Джона Сноу кем-то вроде друга, младшего товарища ли… И тот факт, что он в числе немногих некоторое время назад был готов принять смерть, защищая его память, только прибавил ему уважения со стороны Джона. Как и благодарности. — Что ты будешь делать теперь? После всего, что произошло, — наконец осмелился спросить его Гарри, опустив меч. — Мой дозор окончен, — ответил он и подобно Гарри склонил свой Длинный Коготь острием к земле. — Клятвы больше не держат меня на Стене. Я собираюсь отправиться на Юг. Найдём твоих друзей. Я ведь обещал тебе помочь и не могу отказаться от своего слова. — Но как же твои родные? Семья? Джон с минуту помолчал, а затем, уставившись на массивные ворота, грустно произнес: — Мой дом, Винтерфелл, в руках врагов — убийц и предателей моего брата — Болтонов. Судьба моих младших братьев и младшей сестры мне неизвестна, а другая сестра, Санса, насильно выдана замуж за Рамси Болтона. Как только придёт время, я выступлю против предателей и верну Север Старкам. Одичалые, которых я провёл за Стену, не смогут жить спокойно, пока Болтоны правят землями моего отца. Тормунд сказал, что они выступят на моей стороне… А после, — Джон выждал паузу, — Север, да и весь Вестерос, будут нуждаться в защите от опасности страшнее Болтонов во много раз… — Ты дал обещание помочь мне и не отказываешься от своего слова, даже после всего, что с тобой произошло, и несмотря на то, что и сам нуждаешься в помощи не меньше моего. — Гарри Поттер был точно уверен в своих следующих словах. Может быть, именно поэтому Мелисандра отправила его сюда… Но не это, в конечном счёте, заставило принять его свой выбор. — Даю тебе слово, Джон Сноу, я не вернусь в свой мир, пока не помогу тебе и твоей семье вернуть Север и ваш дом обратно. Воин из меня действительно неважный, но я попробую вернуть магию своей палочки, и тогда, поверь, я действительно буду полезен. Джон улыбнулся и благодарно кивнул головой. Не было смысла, да и желания, даже пытаться переубедить Гарри. Его жест был своего рода благодарностью на готовность Джона помочь в поисках его друзей. А сын Неда Старка, в свою очередь, также был благодарен парню из земель, что за Краем, и к тому же сильному волшебнику, судя по известным Джону приключениям Гарри в своем мире. Поттер всегда был скромен и краток в своих рассказах, но Джон прекрасно видел, что многое тот намеренно преуменьшал. Особенно четко он осознавал это, когда Мелисандра обращалась к нему словом «Избранный». А колдунье, вернувшей молодого мужчину к жизни, поневоле приходилось верить. Не верилось только в её определение самого Джона как посланного Владыкой Принца… — Что ж, пойдем на обед, Окуляр? — шутливо пригласил его Джон, за что был атакован магом совсем не волшебным образом локтем в плечо. Они уже успели подняться на ганку, как внизу послышались громкие голоса. — Путники! — Открыть ворота! Джон Сноу и Гарри Поттер, не сговариваясь, одновременно развернулись и обратили выжидающие взгляды на южный вход Чёрного Замка. Совсем кстати с неба посыпались густые хлопья снега, словно намереваясь стать единственным пробуждающим средством от произошедшего вдруг оцепенения. — Прибыли леди Санса Старк и Рональд Уизли! — громко огласил стражник-дозорный.