«Все неприятные эмоции я стараюсь прятать под злостью, когда удается» Лорел Гамильтон. «Анита Блейк»
POV Дарина На следующий день я снова не смогла уехать. Я снова нашла кучу отговорок типа не подходящий момент, Катерина может заметить и т.д. Я обвиняла себя в слабости, в излишней сентиментальности и трусости… Но ничего не помогало. Я всё также продолжала жить во дворце Майклсонов, убеждая себя в том, что сегодняшний день точно станет последним. Мне нравилось думать, гуляя по коридорам здания. Я даже почти привыкла к ним, к их напускной красоте и богатству, к их пустоте (хотя месяц назад мне казалось это невозможным). Вот и сейчас мне удавалось спрятаться не только от хозяев имения, но и от своих собственных проблем. — Что у вас происходит? — остановил меня знакомый голос. — Ты про что? — не оборачиваясь, спросила я. — Вся резиденция уже в курсе, что ты спишь с Клаусом, — ответила Ребекка, подходя ближе ко мне. — Ты про это. Он всем рассказал? — Нет. Он мне ничего не говорил. Просто у меня есть уши, а вы как-то особо не прятались. Исчезли с вечеринки тогда. Нужно быть дурой, чтобы не догадаться, — произнесла вампирша и, надеясь увидеть моё лицо, сама обошла меня. — Давай зайдём, — предложила я, открывая дверь комнаты. — Нууу… — протянула блондинка. — Клаус использовал меня, чтобы забыть о другой девушке. Это был просто секс и ничего больше, — показывая рукой на кресло, как бы предлагая присесть (хотя, по-хорошему, она имеет право садиться где хочет и без моего разрешения, так как всё это принадлежит ей и её семье). — И ты решила ему отомстить, переспав с Элайджей? — Бекс всё же присела, удобно разместившись на кресле. — Что?! Об этом тоже все знаю? — её слова заставили меня волноваться. Ведь прячась от Первородных братьев, чувствуя угрозу, исходящую только от них, я как-то совсем забыла про их сестрёнку, которая оказалась весьма проницательной и сейчас представляла наибольшую опасность. — Нет. Просто хотела проверить. Думаешь, я не замечаю этих полувзглядов, полувздохов? — взяв с зеркального столика пудреницу, Майклсон открыла её, дабы посмотреть на себя в зеркало. Её поступок удивил меня, так как прямо перед ней висела куда большая по площади отражающая поверхность. — Я не смотрю на него, — отрезала я, словно пытаясь оправдаться. — Ты, может быть, и нет. А вот он… Ты очень понравилась Элайдже. Он совсем не умеет скрывать своих чувств, — громко захлопнув предмет косметики, девушка положила его на край стола. — Это всё ерунда. Я не давала ему повода… — пыталась оправдываться я. — Ты спала с ним. Разве этого повода недостаточно? Элайджа не так часто влюбляется. А ты первая, с кем он был близок за последние пару лет. «Да уж. Натворила дел. Нужно было ещё вчера валить. Хорошо хоть про Кола не знает», — отчитывала себя я. — Клаус, Элайджа… — блондинка растягивала их имена, словно пробуя на вкус каждый звук. При этом, будучи увлечённой наведением известного только ей порядка в моей косметике, она ни разу не посмотрела на меня. — Они, конечно же, стоят друг друга, но они оба мои братья, и я их люблю. Рано или поздно тебе придётся сделать выбор, придётся сделать больно одному из них. Но врать им не надо. Они давно уже неживые, но всё ещё очень ранимые, хоть так тщательно это скрывают, — сказав это, Ребекка поднялась со своего места и, бросив на меня взгляд, не выражающий абсолютно никаких эмоций, покинула мою комнату. Она ведь полностью права, я мучаю не только себя, но и их (да мне, в принципе, это уже давно было понятно, просто Первородная лишний раз заставила меня осознать это). Вот он — слепой эгоизм, когда ты готов помочь кому-то одному, сделав больно другому. Теперь мне точно нужно поскорей уезжать отсюда, пока эта семейная драма не превратилась в холодную войну. Решив не медлить больше ни секунды, я направилась в комнату Катерины, так как большая часть моих вещей находилась именно там.***
POV Автор Постояв у двери около пяти минут и не обнаружив никаких признаков «жизни» за стеной, девушка толкнула дверь и оказалась в комнате подруги. — Ты? — удивлённо и одновременно испуганно вымолвила вампирша, поняв, как сильно погорячилась, когда подумала, что здесь никого нет. — А ты кого-то другого ожидала увидеть? Может быть, мне позвать братьев, и мы устроим групповушку? — с фирменной улыбкой произнёс Клаус. «Неужели Ребекка всё рассказала», — крутилось в голове бедной брюнетки, которая от страха даже не могла пошевелиться, так как совершенно не чувствовала конечностей. Ей бы надо что-то сделать. Бежать? Не вариант. Он всё равно быстрее. Догонит — убьёт. Заплакать или упасть в обморок? Да исход будет тем же, только сил меньше на это потратишь. — Клаус… — не найдя лучшего варианта, чем попытаться всё объяснить, понадеясь на призрачный шанс того, что Майклсон поймёт её, начала Дарина. — Сядь! — перебил мужчина, девушка покорно села на кровать. — Вот скажи, зачем ты это делаешь? Зачем врёшь мне? — Я тебя никогда не обманывала, — сделав большие, как у кота из Шрека, глаза, вампирша вдруг стала выглядеть такой невинной, будто действительно была совершенно не виновата и даже понятия не имела, о чём идёт речь. — Снова врёшь. — Нет! — воскликнула Дарина, вскочив с кровати. Но в ту же секунду она грубым движением была возвращена на место. — Хватит! — крикнул Клаус. — Все знают, что тебе всадил мой старший братец. Ну и как тебе? Элайджа… Такой скромный и галантный с виду. Расскажи, какой он на самом деле? — Клаус, я… — вновь попыталась оправдаться брюнетка. — Я не закончил. Ну, давай же, похвастайся. Расскажи мне то, о чём говорят все. Знаешь, чего я не понимаю? Ладно, Элайджа, но Кол… Он же спит со всеми подряд. Как ты опустилась до такого? «Значит точно не Ребекка. Она ведь не знала про Кола. Наверное», — сделала заключение Дарина. — Во-первых, у него есть девушка… — пуская в ход весомые аргументы, Баратынская более менее успокоилась. — Ещё лучше, — перебил гибрид. — Теперь я не закончила, — продолжила брюнетка. — Ты ведь тоже мне врёшь. Ты лежишь в постели со мной, а представляешь её. — Это… Это совсем другое, — не ожидав такой резкой перемены, Первородный замялся. — Да нет. Это даже хуже, — поднявшись с кровати, девушка оказалась лицом к лицу со своим обвинителем. — То есть, по-твоему, это нормально, что ты спишь с моими братьями?! — А ты?! Ты вообще… — не успев договорить, вампирша была грубо притянута ближе к мужчине. За этим последовал поцелуй. — Ну ты и сучка. — Заткнись, — прошептала брюнетка и снова поцеловала гибрида. Одежда улетает куда-то в сторону. В такие моменты можно забыть обо всём. Когда эмоции и желания берут верх, трудно им противиться.***
Дарина мирно спала и, наконец-то, ни о чём не думала.***
В зале царила уютная атмосфера. Элайджа внимательно изучал статьи газеты, сидя перед горящим камином. Кол, лёжа на диване, листал страницы какой-то книги, попивая виски. Ребекка любовалась своим отражением в огромном зеркале, висевшем над столом. Вампиры были так увлечены своими занятиями, что даже не заметили появления Клауса. Мужчина стремительно вошёл в комнату и встал в центре, тем самым пытаясь обратить на себя внимание семьи. Постояв так некоторое время и поняв, что план провалился, гибрид подошёл к старшему брату. — И всё-таки она шикарная женщина. Правда, Элайджа? — начал «непринужденную» беседу Клаус. — Ты о ком? — отложив газету в сторону, спросил вампир. — Дарина. Разве она не прекрасна? А, брат? Братья же всё должны делить поровну. Ведь так? Речь гибрида заставила остальных Майклсонов оторваться от своих дел. Возмущение и притворное спокойствие в его голосе несколько напрягало членов семьи, ведь они все прекрасно понимали, о чём идёт речь. — К чему всё это? — поинтересовался старший из братьев. — Ты волнуешься, Элайджа. Сильно волнуешься, — подметил гибрид. — Вот она отказалась мне рассказывать, какой ты. А мне это так нужно. Может поделишься опытом с младшим братом? Нет? Смотрите-ка, Дарина пришла, — все разом, словно по команде, посмотрели в сторону входа, где в дверном проёме, почти не двигаясь и даже стараясь не дышать, стояла брюнетка. — А мы как раз о тебе разговаривали. Мой брат такой скромный, ничего мне не говорит. Прям настоящий партизан, — с напускным весельем в голосе продолжил Клаус. — Ну, а мне нечего скрывать. Поэтому я расскажу… Расскажу, как срывал с неё платье, целовал губы, скулы, шею, грудь, бёдра… Как брал её на столе, на полу, на кровати… Тебе есть, чем дополнить мой рассказ, дорогуша? О прежнем спокойствие и уюте теперь не могло быть и речи. Комната наполнилась страхом и ненавистью… Клаус был очень зол… Зол на своих братьев, на Дарину. Он прямо обвинял их в предательстве. Кол казался слегка встревоженным, потому что, как никто другой, знал, как брат наказывает предателей. Элайджа же больше волновался за Дарину, от гнева он сжал кулаки с такой силой, что костяшки на руках начали сереть. Ребекка наблюдала со стороны и старалась не проронить ни звука, ведь ей тоже не хотелось испытывать на себе весь гнев Клауса. Одна лишь Дарина, продолжая стоять в дверях, дала выйти своим эмоциям наружу. Она ведь знала, что так закончится, знала… Глупо было думать, что после секса Майклсон обо всём забудет. Теперь всем угрожает опасность. Всё из-за неё. Девушка не могла удержать слёзы, которые стремительно стекали по её щекам и разбивались о паркет. — Пожалуйста, Клаус… — смогла выдавить из себя брюнетка. — Что «пожалуйста»? — моментально оказавшись рядом с вампиршей и обжигая её кожу горячим дыханием, спросил он. — Не рассказывать о тебе? Не целовать, не трахать? Что? — Не делай из себя дебила. Тебе самому не противно? — вскочив с дивана, вступил Кол. — Мне противно, что вы, мои братья, её трахали, — стоя уже рядом с младшим братом, произносил Клаус, показывая рукой на Баратынскую, которая задыхалась от слёз. — А дебила из меня делала ты. Голос гибрида изменился. В нём не было прежнего гнева. Теперь в его интонации можно было слышать нотки боли и крик разрывающейся души. Клаус готов был рыдать. Ведь его предали, обманули, как влюблённого дурочка. И если бы это был кто-то другой, то его бы это так не задело. Он ожидал этого от кого угодно, но только не от неё. Он не ожидал этого от той, которая так красиво говорила о том, как плохо быть одиноким, и как это больно быть преданным близким человеком. Но гибрид не мог показывать своих эмоций, не мог выглядеть слабым. Он не мог признаться себе, что чувствует в эту самую минуту. — Клаус, ты можешь говорить про меня и Кола всё, что хочешь. Но разговаривать так с девушкой я тебе не позволю, — произнёс Элайджа. — Да? И что ты мне сделаешь? — поинтересовался гибрид. И уже через секунду был прижат к каменной стене, а из его живота торчала деревянная палка. — Идиот, меня нельзя этим убить! — воскликнул Первородный. — Я просто надеялся, что тебе будет больно. — Так же больно, как тебе, когда ты узнал, что мы переспали? — съязвил Клаус. Он хотел, чтобы больно было не только ему. Чтобы эту боль испытали и другие. Но Элайджа был слишком увлечён внезапно возникнувшей неприязнью к младшему брату, а Колу, кажется, вообще было всё равно. В некогда уютной комнате завязалась драка. Когда парни дерутся за девушку, это должно вызывать у неё гордость. Но когда эти парни родные братья, да к тому же всего лишь её задание, это вызывало как минимум отвращение. И в первую очередь, отвращение к самой себе. — Хватит! — крикнула Дарина, Майклсоны обернулись. — Я не ваша игрушка! Да, я спала с вами, со всеми. Но кто виноват в том, что вы — тысячелетние вампиры — воспринимаете всё так близко к сердцу. А ты, Клаус… Я не твоя вещь, не твоя собственность! Видеть вас не могу! Брюнетка вылетела из комнаты с красным лицом от гнева и слёз. Ей удалось прекратить драку, но, кажется, она разрушила их семью навсегда.