Деморализация Каракуры, или во всём виноват Ичимару Гин

Глава 2 — Айзен-сама! — улыбка Гина появилась из-под трона Владыки(прямо как Чеширский кот). — Если вы не согласитесь, я отдам эту запись Урахаре, и он позаботится о том, чтобы её увидел весь Сейретей и мир живых. — Дорогой Ичимару, — сказал, раздвигая ноги Айзен и глядя между них в милое личико Гина, на котором растянулась улыбка монстра. — Как ты это себе представляешь? — Да очень просто! Вы же видите, как мы все переработались! Всем срочно нужен отпуск! Вот посмотрите хотя бы на Улькиорру: на нем же нет лица! Только и делает, что плачет целыми днями! У него на щеках даже дорожки от слёз въелись в кожу! А если он не ревёт, то у него сразу такая страшная физиономия становится, как будто в нём нет ни одной эмоции. Мальчик явно перетрудился! Или вот Заэль. Со своими экспериментальными препаратами так намудрил, что от их приёма у него уже волосы порозовели! И начал ставить опыты на животных и в ходе одного такого неудачного эксперимента у Гриммджо появилась вторая дырка! — Гин, я понимаю все твои отеческие чувства и знаю, что ты желаешь детишечкам только добра, но как ты сможешь всё это организовать? — Айзен не представлял себе, как можно отправить всё это безумное стадо придурков с главным долбаком-Гином на грунт. — Расслабься, Айзен, и предоставь всё это мне! — оптимизма у Гина было хоть отбавляй. — И куда же ты предлагаешь отправиться? В смысле, в какой город? — у Владыки почему-то было плохое предчувствие и капля недоверия к это жуткой улыбке. — В Каракуру, куда же ещё? *** — Урахара-кууун! Ты где-е? — пропел далеко не мелодичный голос где-то рядом. — Ой! Ичимару-кун! Я уж думал ты не придёшь! — раздался слащавенький голос из-за веера. Причём в голосе явно читались яойные нотки. — Знаешь, у меня тут к тебе такое дело! — Ах! Ичимару-кун! Я всегда знал, что ты ко мне не равнодушен! — с этими словами Киске кинулся на шею Гину. — Слушай, Урахара! Я с просьбой! "Неужели он решился на это! Как я долго ждал!" — в полосатый тазик, а-ля типа панамка, закралась счастливая мысль. — Ради тебя я на всё согласен! — Вот и отлично! Кто у кого жить будет? — улыбка Гина расползлась ещё шире. — Да не важно, там разберёмся! Я буду ждать вас через три дня! — прощебетал на радостях Киске. — Ну, тогда пока-пока, Кис-кун, не забывай! — помахал на прощание платочком Гин из закрывающейся гарганты. На плечо Урахары прыгнула чёрная кошка: — На что ты в этот раз согласился? — Я думаю, у нас будут весёлые каникулы. Не зря же я весь Лас Ночес напичкал камерами слежения. Кстати, пошли я покажу одно очень интересное видео. Там Айзен в главной роли! — и тазик пошел наверх. *** — Эй, придурок, а ну отдай мою котлету! — Только после того, как ты отдашь мою лапшу! Ай, что ты делаешь? — Ха, смотрите, Гриммджо Заэлю тарелку с лапшой на голову одел! Ща я её слижу! Слюни-слюни-слюни-слюни! — Блин, малявка! Хватит по мне свои слюни размазывать! Эй, кому говорю?!?! Ноитора, сделай с ней что-нибудь! — Ой, кажется я опоздал. Теперь по тебе ещё и этот придурок сопли размазывает! — Кого это ты придурком назвал?! Тебя что, родители в детстве не воспитывали? А ты иди ко мне, мой маленький Вандервайз, я тебя пожалею! — Ути-пути! Смотрите-ка, Тоусен-сама своего ненаглядного защищает! — Детки, тише! Нельзя так шуметь! — Ичимару-сама, вы это Старку скажите, а то он очень громко храпит! — Что за бескультурщина! Я же вам рассказывал о правилах этикета! Кто храпит за обеденным столом? — Тише, Тоусен. Это не поможет. Они тебя не слышат. — Но Айзен-сама... — Ха-ха! Гляньте, Айзен и Тоусен обнимаются! — Я не позволю тебе так пренебрежительно говорить об Айзене-сама, ты просто мусор... "Блин, Улькиорра придурок. Как же я его ненавижу!" "Гриммджо идиот. Я его когда-нибудь убью. И за бумагу тоже..." "Ща я ему подсыплю... Надо только его тарелку найти…»