Заветные мечты

      Мэйбл с минуту просто таращилась на Сайфера, чье лицо исказилось довольно странным выражением. Хотя, если сравнивать её с ним, то это выражение не было страннее её косого взгляда в его сторону. Рука Билла всё ещё была вытянута, полыхая по её мнению опасностью, а она просто наблюдала за языками пламени, плавной струёй вьющихся к ночному небу без возможности коснуться его.       Она увязла в своих мыслях, утонула в размышлениях, не зная, как поступить правильно. С одной стороны, Нэйл просил её не торопиться с отказом в просьбе Демона, и она в какой-то степени прислушивалась, потому что доверяла ему; он был добр к ней, но тем не менее немного пугал своей загадочностью почти на ровне с Сайфером. А с другой стороны, что означало «одолжить ноги»? А как же она? Как она будет ходить? Её ноги явно не стоят того, чтобы отдавать их ради спокойствия. Пусть она лучше переживет все эти кошмары, но ни за что не расстанется с частями своего тела.       Да и потом, даже её воображение не могло преобразить образ демона с её ногами в голове. Кажется, что и мозг напрочь отказывался от этой идеи и мерзких зрелищ. Билл на это только закатил желтые глаза, борясь с желанием рассмеяться из-за глупых мыслей Мэйбл, что он с неким удовольствием смаковал сейчас. Она что, всерьез думает, что он хочет оторвать ей ноги и пришить себе? Ей Богу, глупость.       И походу она действительно так подумала, потому что в следующее мгновение после недолгих размышлений, Пайнс отшатывается назад, к дому, ударяется спиной о дверь, едва не вышибая из легких воздух, и замирает, продолжая сверлить блондина странным взглядом. Руки невольно потянулись к свитеру и стали опускать его подол чуть ли не до самых колен.  — Успокойся, Звезда, — криво ухмыльнувшись, хохотнул Сайфер, — я не собираюсь разделывать тебя на части, — он согнул пальцы и всю руку в кулак, вследствие чего голубой огонь потух. Но ненадолго. Биллу просто надоело держать руку протянутой, а выглядеть, будто он последний идиот на планете перед смертной девчонкой — последнее, чего бы он хотел. Или не хотел бы и вовсе. — Мне нужна способность ходить. Ненадолго, конечно же.  — Зачем? — сощурив глаза, твердо выдала Пайнс.  — Я рассказывал тебе про Верховный Суд, — он скосил хитрый, опасный взгляд в её сторону, едва не шипя эти слова так, будто идиоткой в конце концов была именно она, а не он. Мэйбл слышала его рассказ, но тем не менее делает вид, будто не понимает, о чем он. Либо притворяется, либо не хочет соглашаться на сделку. — И про то, почему я не могу ходить. Мне нужна эта способность всего на сутки. Чтобы я мог заявится к тем бессмертным ублюдкам и показать, что их наказание — ничто. Тогда они обязаны снять с меня печать проклятия за совершенный Странногедон, не посмеют, — нет, не имеют права отказать! Уговор был таков: я нахожу способ встать на ноги — они выполняют свою часть. Поэтому не бойся, Звезда, — он вновь протянул руку, мысленно отмечая её доброжелательность к людям, а также безграничную жалость. Он знал, что ей жалко его. Знал и теперь нагло пользовался этим, хоть и не любил, когда его жалели. Это низко. Это чертовски низко для Демона Разума, но выбора нет. Ему нужно однажды самому встать с инвалидного кресла. — Твои ноги будут при тебе спустя сутки.  — Какова гарантия того, что я буду ходить?       Девчонка не так проста, какой кажется на первый взгляд. Она не дура, чтобы соглашаться на сомнительного рода сделки. Тем более, что не ходить целые сутки для неё было бы несносно, да и проблематично. Диппер и остальные точно бы заподозрили неладное, если бы она вдруг ни с того ни с сего приползла к ним из леса, а не дошла, как это положено. Её трясло от одной только мысли, что она не сможет ходить, что если Сайфер просто обманет её, как делал это в детские годы. Она представляла паническую атаку, то, как ноги, охваченные параличом, не могут пошевелить и пальцем. В горле от подобных представлений пересохло, и она облизнула губы, делая глубокий вдох, чтобы прийти в чувство.  — Ты будешь ходить, — раздраженно ответил Билл, будто пытался очевидное вдолбать в голову ребенка. — Мне ни к чему лишние силы, тем более, — он окинул её оценивающим взглядом с головы до тех самых ног, что были ему нужны, — такого слабого мешка с костями, вроде тебя.       Его слова немного задели её. Слабая, говоришь?  — Ты можешь…  — Что?  — Ты можешь продолжать насылать кошмары, Сайфер! — ядовито выплюнула она, едва не стиснув зубы. Огонь в руке блондина вновь потух, и последний нахмурился. — Я ни за что не уступлю тебе, ты… — она замерла, вся трясясь от возмущения и накатившей злобы. Она чувствовала обман, что был напоен в воздухе, и ничего не могла с собой поделать. — Ты никогда не держишь слово, ты обманешь. А потом мы все будем ждать твоего нового Странногедона, только похлеще?  — Мне просто нужно вернуть прежнюю свою оболочку и смотаться отсюда, чертова Звезда! — зарычал Билл, и девушка испуганно отшатнулась на шаг, думая, что ещё секунда — и тот встанет с кресла. Но он не встал с него, только подъехал чуть ближе и, неожиданно вытянув руку, которой он тут же уцепился за свитер Мэйбл, резко потянул её на себя, заставляя посмотреть Пайнс прямо ему в зловеще светящиеся желтые глаза. — Я советую подумать вновь, — добавил он в желании порвать этот тоненький свитерок, — потому что последствия будут ужасны, — на его безупречном лице появилась едкая ухмылка. — Ты же знаешь, что Демоны Разума могут видеть ближайшее будущее, не так ли? Так вот. Хочешь знать, что будет с твоими родными, если ты не согласишься? — Девушка была готова зажмуриться или, что хуже, оттолкнуть от себя Сайфера с риском заставить его упасть. Она ненавидела его, но не настолько опускалась ко дну, чтобы сбить того, кто не в силах подняться и быть с ней на равных. — Твой брат сойдет с ума, думая, что всё, что он увидит — реально. Стэн умрет от сердечного приступа, а ты покончишь с собой, не в силах вынести.       Взгляд метался по его лицу, словно сумасшедший. Ноги немного задрожали в такт рукам, что касались руки Билла на её свитере в попытках отцепить. Сердце пропускало многочисленные удары, казалось, готовясь остановится от уже приблизившегося к горлу страха. Она понимала, что сейчас это всё слова, но… разве Билл сможет найти кого-либо ещё, чтобы позаимствовать «ноги»? Почему Нэйл не предложит ему свою кандидатуру на роль заимствования?       Билл хмыкнул, сам себе отвечая на этот вопрос. Нэйл не совсем был человеком после знакомства с Сайфером. Его человеческие навыки и знания, как травника о подручных средствах, поражали, но не вызывали того самого потребства, что нужно было Биллу. Ему нужен был сильный, подготовленный к чему-то аномальному и опасному напарник или, скорее, слуга. Он дал ему часть своей силы, давая самому себе клятву, что восстановится и встанет на ноги, превзойдя всех, кто когда-то превзошел его. Нэйл был полу-человеком, полу-демоном, потому не мог одолжить способность ходить. Демоны, как правило, ощущают друг друга, а, следовательно, если Билл заявится к Верховному Суду, то все его присяжные с судьями вмиг ощутят частичку сил. То, чего хочет Билл, может дать ему только человек. И только добровольно.  — Ты просто запугиваешь меня, — после недолгих размышлений подытожила она и свела губы в тонкую линию, вероятно ожидая ответа Сайфера. Тот хмыкнул и отпустил её, заставив опять-таки пошатнуться на ровном месте. Она смогла удержать равновесие.  — Не будь уверена в том, во что хочешь верить, Звезда, — ответил он, но в этот раз спокойнее. — Думаешь, мне легко день ото дня жить в этом кресле и наблюдать, как смертные мешки с костями бегают по улице? — кажется, он говорил о виде города, что открывался ему с того самого холма, на котором он обычно играл на скрипке. — Они ниже меня, это они должны пасть, а я быть на вершине. Я не человек, я больше.  — Ты Идиот с большой буквы, — обиженно кинула Мэйбл, сведя брови у переносицы. — И вместо того, чтобы просто попросить — ты пропагандируешь и запугиваешь, чем только отгоняешь от себя. Будь проще, Сайфер, будь проще к людям, и они потянутся к тебе.  — Они не только потянутся, но и когда-нибудь преклонятся передо мной, — сощурил глаза блондин, после слов которого Пайнс буквально опешила и чуть было не задохнулась от нахлынувшего возмущения.  — Смысл помогать тому, кто пытается подчинить тебя? — этот вопрос она задавала себе, нежели ему, и почувствовала вставший в горле ком. Билл вдруг осознал то, о чем она подумала, и потер виски, предварительно сделав вздох.  — Я не говорил о том, что хочу подчинить тебя, Падающая Звезда, — раздраженно выдал он, на секунду отведя взгляд. — Ты единственная после Нэйла, кто обратил внимание на моё состояние, — его рука тут же сжалась в кулак, ударив по поручню инвалидного кресла, на котором не было кнопок, — поэтому смысла в порабощении семейства Пайнс для меня не существует. Я хотел мстить, хотел, Звезда! Но когда поджег твоего старика, то не почувствовал никакого удовлетворения. — Чуть тише добавил он и стиснул зубы. Казалось бы, что если бы не ограничения, то он просто разнес эту территорию и охватил бы пламенем всё, что здесь было. — Мне нужно только избавиться от проклятия, и я уберусь отсюда. Жить среди тебе подобных — отвратительно.       Пайнс нахмурилась, смотря на него в упор, и вздохнула.  — Я подумаю. — Выдала она, скрепя сердце. — А до тех пор… Один твой кошмар — и считай, что я отказываюсь.       Сайфер ухмыльнулся.  — Вот и договорились, Звезда.

***

      Этой ночью было очень сложно уснуть. Мысли буравили собой голову, отчего та начинала болеть, а сама Пайнс ворочалась из бока на бок, то высовывая ноги из-под одеяла, то вновь хорошенько укрываясь. Сердце билось от волнения, от жалости, несмотря на то, что Сайфер меньше всего пытался его вызывать. Она знает, что может помочь, но, — как не хотелось бы признавать, — боится обмана. В такие моменты просто хотелось отключить своё сердце, чтобы не чувствовать ничего и в общих планах не питать желания кому-то помочь. Она плохо знает его, она не знает, что он может сотворить с её телом после пожатия рук. Возможно, это всё одна большая уловка, в которой Нэйл притворяется доброжелательным в связи с целью подтолкнуть её к его работодателю; возможно, у Билла на уме совершенно иные планы на этот город, о которых она даже не догадывается, но… как же всё-таки быть?       Мэйбл вновь перевернулась на бок, просовывая руку под подушку, и нахмурилась. Стоит ли доверять ему спустя стольких лет? Стоит ли хоть раз в этой жизни не попытаться совершить ошибку?       Она закусила губу и вспомнила давнюю фразу, которую Стэн когда-то сказал ей — «Не думай о ком-то плохо даже по слухам, если этот кто-то не делал тебе зла».       В начале Странногедона он не подверг её заморозке и вечному окаменению летучих глаз, он не заставил её бороться за выживание в руинах Гравити Фолз и отправил в пузырь, в котором были воплощены все её заветные мечты. Он не подпортил её жизнь в прошлом, но доставил много неприятностей её семье и в больших случаях Дипперу с Фордом.       Но сейчас решали не они — решала она. И от этого решения могло много чего пойти не так. Прошло почти пять лет, почему бы, наконец, не поверить? Каждый способен измениться. И Билл — не исключение. Возможно, он по-прежнему холоден и безумен, но в душе наверняка произошли так называемые сбои. Возможно, это наказание за грехи заставило его хотя бы чуточку одуматься и изменить свой взгляд на мир. Быть может, он оставит его в покое и уйдет восвояси. Так или иначе…       Вдох-выдох.       Она примет его предложение.

***

 — Хорошее решение, Звезда, — ухмыльнулся Билл и взглянул на Пайнс, явно не позитивно настроенную на этот диалог. Нэйл стоял поблизости, а она без конца продолжала отмечать, что давно не видела Демона в расцвете дня, а не ночи. — Правда, должен предупредить, — добавил он в момент пожатия рук. Это прикосновение заставило её немного поёрзать: огонь на удивление был холодным и ничуть не обжигал, как могло показаться изначально. Да и вообще, перед заключением сделки она колебалась, медленно протягивая пальцы, пока Сайфер, не закатив глаза, резко не потянул её руку к себе. Сейчас его слова вызвали напряжение, потому что сделка, по сути, уже была заключена. — Ты не сразу потеряешь способность ходить. Ровно как и я её обрету.  — Что ты имеешь в виду? — поинтересовалась она, немного успокоившись, и склонила голову набок.  — Обмен произойдет не сразу. У тебя есть ещё время добраться до дома, притвориться перед своей жалкой семейкой, что плохо себя чувствуешь, и пролежать в кровати почти сутки, чтобы они ничего не заподозрили, — с отвращением о её семье процедил он. И, что самое интересное, когда он говорил о ней, в его словах не сквозила желчь с ненавистью или ещё чем-то негативным, что обычно мог питать Билл к окружающим. Это даже вызвало скупую улыбку на её лице, правда секундную и почти незаметную.  — Отлично, — уже более спокойно ответила она, чувствуя легкую слабость в ногах, и текущий по телу странный жар. Голова на секунду закружилась, что заставило её приставить руку ко лбу.       Билл, увидев это, усмехнулся.  — Видно, ты впервые заключаешь подобные сделки, — подметил он, расплывшись в едкой улыбке.  — Мне не привыкать, — твердо сказала она и вздохнула. — Полагаюсь на твою честность, Билл.  — Не волнуйся, Звездочка, — выдохнул он, ощущая дрожь и прилив сил в ногах, постепенно смахивающий паралич. Мэйбл, заметив ту самую мелкую дрожь в его коленях, поняла, что сегодня ощутит параплегию, и медленно сжала руки в кулаки. Она не представляла себе, какого это, когда нет сил подняться и просто сделать несколько шагов. — Я тебе всё предварительно пояснял: проклятию конец — и я исчезаю из твоей жизни.       Что, конечно, вряд ли.  — Тогда, полагаю, мне пора, — выдала Мэйбл, — потому что я начинаю в самом деле чувствовать себя плохо. — И это было правда. Из легких, казалось, будто вышибли воздух, ей почему-то его не хватало; голова кружилась, а ноги в дополнение ко всем этим ощущениям покалывало. Они болели, острой болью, начиная от колен и ниже вызывать впечатления, будто кололи плоть самыми настоящими огромными иглами.  — Не упади где-нибудь по дороге, — ухмыльнулся Сайфер, но Мэйбл не обратила на это никакого внимания, чуть пошатываясь продолжая идти в сторону леса, чтобы добраться до Хижины. Нэйл, скосив странный взгляд сначала на девушку, а затем на демона, приблизился.  — А ты уверен, что эффект будет медленным? — недоверчиво пробормотал голубоглазый. — Её уже штормит.  — Конечно же нет, Нэйл, — довольно выдал блондин. — Девчонке не стоит знать, как быстро это произойдет, но для того, что я сказал ей сделать — времени достаточно. Не волнуйся, с ней всё будет в порядке. А теперь, — Билл глубоко вздохнул, крепко хватаясь за поручни инвалидного кресла и медленно при этом вставая на слегка трясущихся длинных ногах, — пора навестить Верховный Суд.

***

      Ощущение полета вызывало в нем огонь азарта. Он, местами ковыляя ногами из-за непривычки, телепортировал себя в то самое измерение, где когда-то решалась его судьба.       Темные стены, как и тогда, радовали глаз, на руках более не было тяжелых магических цепей, а легкость движений казалась ему такой знакомой, что он готов был сразу же к ней привыкнуть.       С губ не спадала улыбка. Он не чувствовал себя идиотом, потому что на деле был победителем. На его взгляд, было легко добиться расположения столь добродушной и жалостливой ко всему живому Звезды, девчонки Пайнс. Она, конечно, не была такой наивной, какой он её представлял за прошедшие годы; она также и не сразу согласилась, всю ночь думая об этом, даже не подозревая, что он следил за её мыслями и рассуждениями.       Она, черт побери, была права. Он никогда не причинял ей какого-то вреда, кроме того, что испортил кукольное представление. Да и не в интересах тогда ему было всё портить — дневник маячил на глазах, и он просто должен был достать его. Она оказалась там не в тот момент и не в то время, за что, несомненно, он её не винил.       Однако был благодарен, хоть и не сказал ей этого сегодня. Всего какие-то жалкие сутки — и его страдания наконец закончатся. Он больше не будет испытывать себя и жалость к окружающим. Он заживет так, как хочется ему, но всё равно предаст её. Лишь потому, что она простой надоедливый человек с грудой вопросов.       Тяжелые двери легко распахнулись под напором его рук, и Билл вошел туда, сразу же подымая взгляд на Демонов, восседающих в своих высоченных креслах и что-то бурно обсуждающих между собой. Однако стоило им увидеть Сайфера, сияющего едкой, наглой ухмылкой, они немного удивились. Главный и, пожалуй, старейший Демон, наверняка занимающий высокую должность судьи здесь, сощурил свои красные глаза и склонил голову, чтобы удостоверится в том, что зрение его не обманывает.       Все Демоны замолчали, и по огромному залу пустился шепот, каждый из которых Билл улавливал, продолжая превращать ухмылку в более широкую, чем несколько минут назад. Он знал, что они поражены, знал, что теперь у них нет выбора. Они всегда выполняли то, что наставляли, и они обязаны были снять с него печать проклятия.  — Так-так, — одна из демониц вытянула голову вперед, оценивающим взглядом скользнув по Сайферу, пока не остановилась на ногах, — гляньте-ка, кто к нам пожаловал.  — Я здесь, чтобы вы освободили меня. — Твердо и довольно сдержанно проговорил он, метнув таки грозный и злой взгляд в сторону этой дрянной демоницы. — Я нашел способ встать на ноги, — чуть тише добавил он, чувствуя, как колени невольно подрагивают. Нет, никакого страха не было. Просто непривычка. Давно он не стоял на ровном месте. — И насколько я помню, на пергаментном листе было выжжено, что если я нахожу способ избежать наказания, то вы снимаете проклятье.       Старейшина рассмеялся, огромной рукой стукнув по столу. Сайфер стиснул зубы, и глаза его медленно обрели привычное свечение. Затем же, этот судья что-то сказал той демонице. Та опустилась к Биллу, обходя его вокруг, словно ища какие-то зацепки.  — Без человека тут не обошлось, не так ли? — ухмыльнулась она, а он хмыкнул, пытаясь игнорировать её вопрос. — Не отрицай этого даже в своих мыслях, я чувствую девчонку, которую ты принудил к этому шантажом. — Она сощурила голубые глаза, порой скашивая взгляд туда, откуда спустилась, чтобы убедиться, что старейший Демон всё слышит. — Какой же ты ублюдок, Сайфер. В тебе нет ни капли самостоятельности.  — Я Демон Разума, — процедил он, — мне свойственно обманывать людей.  — Верно, — подчеркнула она, вновь обходя его. — Только вот… это ничего не решает. — Она остановилась перед ним, приставив руку к подбородку, и понаблюдав за выражением его лица несколько секунд, развернулась на каблуках и зашагала обратно, занимая своё место рядом с главным судьей. Она вновь что-то стала тихо говорить ему и советовать, в следствие чего скользнула довольным взглядом по Сайферу и улыбнулась, позволяя острым белым зубам показаться на вид. — Интересная игра получается, — добавила она. — Как насчет новых условий? Ты бы мог избежать этого наказания иным путем.  — Я слушаю, — терпеливо пробормотал Билл, поправив галстук-бабочку, и выдохнул остатки кислорода, что он затаил, пока стоял в ожидании.  — Эта девчонка дала тебе способность ходить, но, как вижу, не с желанием, с неохотой. — Подчеркнула она. — Как насчет обратного эффекта? — демоница вытянула руку и взглянула на свои длинные ноготки черного цвета. Билл непонимающе уставился на неё, а она, вдруг неожиданно дернув рукой, выпустила волну магии. Левая рука блондина безвольно поднялась в воздухе, а рукав желтого фрака сам закатился, выставляя на вид бледное запястье. На нем стал вырисовываться знак бесконечности. Черный, несколько секунд жгучий на его руке. Это поставило его в тупик. Он взглянул на демоницу, пытаясь хотя бы в её взгляде отыскать ответ на свои вопросы. — Ты никогда не любил людей, верно? Ты всегда пренебрежительно относился к ним; как к тем, кто должен был просто бояться или подчиняться тебе.  — К чему ты клонишь? — не вытерпев, сквозь зубы прорычал Билл.  — Соображаешь туго, — констатировала она, зная, что её мысли он прочитать явно не сможет. — Влюбись в неё, и пусть она влюбится в тебя, пока знак на твоей руке не потеряет цвета. — Она помахала рукой, насмехаясь на опешившим Сайфером. — Если получится — так и быть, освободим тебя. Но если же ищешь другой путь, то просто дождись, чтобы девчонка добровольно захотела отдать тебе способность ходить. Это, конечно, будет значить, что она пожертвует своими ногами, в конце концов умрет из-за этого по итогу, но… это же не важно, да? Тебе всегда было всё равно на людей. Как тебе такое испытание?  — Ты же понимаешь, что все это невозможно? — огрызнулся Билл, сощурив глаза. — Она никогда не захочет пожертвовать этим ради меня. — Он на секунду отвел взгляд. — Влюбить её в себя и самому потерять голову? Хах, — его губы растянулись в ухмылке, — какая глупость. Я всегда ненавидел людей, а она уж тем более воспринимает меня как врага. Никакой любви между нами и быть не может. — Он сжал помеченную знаком руку в кулак, мысленно отметив, что любовь никогда не была чем-то стоящим в его понимании. — Это невозможно, я так и останусь в этом… кресле.  — Не наши проблемы, Сайфер. Удачи-удачи!       Он, казалось, ещё немного — и просто взорвется.

***

      Мэйбл чувствовала, как перед глазами всё плывет. Чувствовала, как ноги едва могут нести её, наровясь, казалось бы, сломаться как пара спичек. Она не могла дойти до Хижины, ноги её будто не слушались, всё больше и больше подкашиваясь. Тело бросало то в жар, то в сильный холод, хотя была далеко не зима. Перед глазами плыло, голова болела. И весь этот водоворот ощущений чем-то походил на лихорадку, но… довольно необычную. Она точно была уверена, что не болеет, но состояние… оно было ужасным.       Мэйбл рвано вдохнула воздух, будто это было последнее, что она могла сделать и, покачнувшись, схватилась на дерево. Ноги перестали ходить, полностью став парализованными. Она почувствовала накатывающие слезы, одышку, сердцебиение. Было чувство, что она умирает. Она даже слышала, как дышала, как пыталась уловить ртом воздух. Пальцы впились в кору дерева, прежде чем расслабленно опустились. Глаза также медленно закрылись не в силах увидеть что-то четкое перед собой. На виду были лишь зеленые и темно-зеленые цвета: это давало понять, что она всё ещё в лесу.  — Билл…