***
В главной зале все также грохотал Гогрон, а Телиндрил ему причитала, как старая жена: — Я говорила тебе шарф взять! Посмотри на себя, мокрый как я не знаю что! Еще хрипунец подхватишь чего доброго. — Тэл, успокойся, — виновато протянул орк стряхивая снег с плаща, — какой-то там снежок меня не возьмет. Кэсс не выдержала и улыбнулась от уха до уха, пока наблюдала за этими двумя страшными наемными убийцами, ввязавшимися в маленький бытовой спор. Заметившая Кассандру и ее странную ухмылку Телиндрил лишь рассеяно кинула: «Что?» — Да так, ничего, — немного помолчав, ответила Кассандра. — Вы, ребята, на старую семейную пару похожи, — затем развернулась и пошла в спальню. Тэл и Гогр лишь обменялись сомнительными взглядами, затем босмерка вновь принялась приводить в порядок промокшего насквозь орсимера да ругать его любя. В спальне было темно, как в кротовой норе, но едва эльфка шагнула за порог, волшебный факел на стене мигом вспыхнул, освящая оранжево-пурпурным светом уголок, где стояла кровать девушки. Эльфийка рухнула на скрипучую кровать, стянула сапогу и достала из стоящего у изножья кровати сундука свой старый походный мешок, который она закинула сюда по прибытии в Семью, вместе с ненужной одеждой и позабытой катаной, чьи дни в роли поверенного орудия остались позади с появлением Клинка Горя, но которую девушка до сих пор не могла продать. Немного покопавшись, ища в нем что-нибудь теплое, что можно надеть на ноги для сна, она обнаружила там невзрачный серебряный медальон на льняной веревочке, явно заменившей давно потерянную цепочку, инкрустированный большим, ограненным камнем горного хрусталя и украсившийся парой почерневших пятен, где металл уже было начал окисляться. Сзади гравировка: «Я защищу тебя», выцарапанная на удивление красивым почерком, любящей рукой. Это простенькое ювелирное изделие принадлежало некогда ее покойной матушке, Сюзанне. Девушка крайне смутно помнила ее лицо, но очень ясно видела пред собой ее невероятно длинные и необъятно пышные волосы цвета зрелой пшеницы, всегда украшенные радугой цветов, что та собирала в своем же саду каждое утро. А также улыбку, яркую и полную нежности и любви… Кэсс ворочала медальон в руках, пытаясь вспомнить еще что-нибудь о ней, хоть какую-нибудь мелочь из тех далеких, давно потерянных и позабытых лет беззаботной, почти райской жизни, которая оборвалась так резко, так неожиданно… К ее великому удивлению, в голове всплыл совершенно иной образ. Неизвестная в черном, ее лик скрывает огромная черная шляпа, из-под которой выглядывают яркие пряди белых как королевский шелк волос, а в руках ее — букет диких цветов. На лице ее тень ухмылки, лишенной конкретной эмоции… Кассандре показалось, что она ее абсолютно точно знает, хоть никогда и не видела, она уверена в этом! Затем перед глазами вдруг всплыл мутный силуэт высокого мужчины в богатых одеждах и с черными глазами, выделявшимися даже на его темной фигуре. И снова не понять — кто он, почему привидился?.. Девушка встрепыхнулась, затем приговаривая под нос «проклятая какая-то штука», засунула медальон поглубже в мешок, а оный кинула назад, в сундук. Она шлепнулась на кровать, даже не раздевшись, лишь натянула на голову край одеяла и сразу стала засыпать. Без мыслей в голове у нее это получилось довольно быстро.***
Кэсс проснулась от того, что кто-то бесцеремонно тащил ее с кровати за ногу. — Ты чего творишь?! — сонно возмутилась девушка, отчаянно цепляющаяся руками за свою любимую, мягкую и теплую кроватку. — Хорош валяться, соня! — в ответ донесся бодрый возглас Антуанетты Мари. — Ты ваще знаешь сколько щас времени? — пробурчала в ответ эльфийка, продолжая крепко цепляться за кровать и упрямо натягивая одеяло на уши. — Да вот, только солнце встало, ну да плевать, у нас тут такое творится, что изображать палено будешь потом, а сейчас вставай! — Мари дернула Кэсс со всей силы и та, наконец, отпустила несчастную мебель и рухнула на пол со всеми одеялами-подушками-простынями. — Я тебя придушу! — грозно прошипела Кассандра, выпутываясь из клубка и собираясь воплотить угрозы мести в быль. Ответом ей стал лишь веселый хохоток Мари и стук обутых пяток о ковер, когда их владелица вылетела из спальни, убегая от праведного гнева своей сестры. К тому времени, как эльфийка освободилась из плена жестоких одеял, злодейка уже успела скрыться из виду и Кэсс растеряла всякое желание ее душить, вместо этого она лучше съест кексик с чаем — есть то жуть как хочется после вчерашнего путешествия! Девица наспех привела себя в порядок, нарядилась в простую и теплую домашнюю одежду, сунула ноги в мягкие тапки из овечьей шерсти и явилась в главный зал, намереваясь взять штурмом кухню и оккупировать все тамошние запасы печенек и бутербродов. Но едва ступив за порог главной залы, Кэсс чуть не отскочила обратно, на миг подумав, что ошиблась дверью… Весь широкий зал был битком набит толпой в темных одеждах, выдававших в нежданных гостях членов Темного Братства. Казалось, тут и яблоку негде было упасть! Кэсс окинула сбитым столку взглядом темно-серую массу тел, ища знакомые лица, кои она и нашла, спустя хорошие две минуты ворчанья головой. В гудящей толпе она едва сумела зацепиться взглядом в бледное лико Винсента, мелькнувшее где-то на той стороне, и тут же направилась в его сторону, распихивая попавшиеся на пути тела, приговаривая тихое «простите-извините-можно пройти» и в сердцах сильно надеясь, что вампир все еще там, где она его приметила. К счастью, ее отчаянным поискам пришел конец, когда холодная рука нежить-секретаря вынырнула из-за чьей-то спины и легла на плечо Кассандры. — Винс, что здесь происходит? — подала голос девушка, оборачиваясь к Винсенту и стараясь говорить достаточно громко, чтобы ее слова не потерялись в гомоне этой толпы. — О, Кассандра. Извини, что пришлось тебя поднять в такую рань, но, как видишь, у нас гости, — добродушно ответил Вальтиери, улыбаясь и отводя девушку в сторонку, ближе к стене, где с кем-то беседовал минутой ранее. — Гости? Да тут целая вечеринка! Кто они вообще такие? Не помню, чтобы у нас шли приготовления к чьей-то свадьбе, — недовольно фыркнула эльфийка, обводя рукой гудящую массу человеческих, эльфийских и даже звериных фигур, но вдруг мигом окаменела, заметив, кем был собеседник Винсента, притаившийся за его спиной с фляжкой некоего пития в руках. — А вот и мисс Сарин. И как тут наш новобранец? Приживается? На условия не жалуется? — бесстрастно заговорил Люсьен, едва заметно ухмыляясь краем губ. — Господин Первый Уведомитель! — подскочившая Кэсс стала кланяться ему, как когда-то это делала, провинившись, перед богатыми шишками, у которых некогда подрабатывала прислугой. — Простите, пожалуйста, мою резкость. Люсьен сдержанно рассмеялся и пригубил из своей фляжки чего-то, отдававшего едва уловимым ароматом заспиртованных трав и неких пряностей. — Не стоит. Ты у себя дома. К тому же, я прекрасно понимаю твое смятение. Меня никто не уведомил, что в мое Убежище сегодня явится вся Черная Рука. — И еще с эскортом, — добавил Винсент, хмуро оглядев толпу за собой безрадостным взглядом. — Душители, Смотрители и, кажется, я видел пару-тройку новеньких из других Убежищ. — Смотрители вне стен Черного города, — тихо отозвался Люсьен, хмуро сдвинув брови. — Это должно быть… интересно. — Черный город? Смотрители? Я одна не понимаю о чем речь? — смятенно хлопнула ресницами девушка и окинула вопрошающим взглядом обоих мужчин. — Да-а, Черный город, наша величавая столица глубоко под Имперским городом. Однажды ты увидишь его своими глазами, — пояснил Уведомитель с ноткой некой гордости в тоне. — А Смотрители — это ассасины не способные больше на выполнение контрактов, но слишком ценные для Братства чтобы от них избавляться или отпускать тех в «бессрочный отпуск». Они следят за самыми важными частями города: архивами, реликварием, дендрарием и, конечно, за Резонирующим кристаллом, который поддерживает жизнеспособность всего города. Без них в Братстве не стало бы львиной доли порядка. — Ах, Черный город! Как давно я не был в Кровавых залах, не гулял по Бульвару теней, не заглядывал на бокальчик вина к «Алчному барону», — Винсент мечтательно закатил глаза к потолку, предаваясь ностальгическим воспоминаниям. Девушка с нескрываемым изумлением похлопала глазами, привыкая к словосочетанию «столица Темного Братства», и сделала у себя в голове заметку на будущее — допросить Винсента поподробней, дабы выведать у него, что это за город ассасинов такой. Однако сейчас, очевидно, время для рассказов было не самое подходящее, поэтому Кассандра окинула взглядом шумную толпу за спиной, и, не оборачиваясь, спросила: — Есть важные люди, о которых мне следует знать? — Есть ли люди, о которых не следует знать? — устало протянул Винсент и потер лоб тыльной стороной ладони, будто показывая, как он устал от их всех. — Эх… Вон тот молодой темный эльфишко, мило беседующий с дамой в углу, это недавно посвященный Уведомитель, Банус Алор, в чьем распоряжении имеются Убежища Коррола и Кватча, а мальчишка рядом с ним — Матье Беламон, его новый лучший друг и кандидат на место Душителя, факт, который самого Душителя мало радует, впрочем, Аббас никогда не стеснялся громко выражать свои мысли… А та дама, с которой беседует Банус — Аркуэн, хозяйка Убежищ Анвила и Скинграда. Не переходи ей дорогу, мой тебе совет. Будешь здоровее и счастливее. — Вивьен, та маленькая лесная эльфийка за спиной Аркуэн, ее Душительница, которую та любит как родную дочь, — подхватил Лашанс. — Вон тот — Белизариус Ариус, управляющий Убежищами Бравила и Лейавина. Старик кажется безобидным, но не дай его внешности обмануть тебя, он умен, хитер, а самое главное — страшно фанатичен. Его Душитель это вон тот непримечательный юноша-норд, Гарм Морозная Кровь. В отличие от большинства своих собратьев, он предпочитает смекалку грубой силе. И, конечно же, Анголим, сам Слушатель, коего вместе с его слугами сегодня здесь нет. Слава Ситису. — Послов Инквизитора и Хранителя с его Душителем тоже невидно, а это уже хороший знак. Знак, что все не так плохо, как нам кажется, — оптимистично добавил Вальтиери, переведя взгляд на своего товарища и подернув сухими, тонкими губами в уверенной улыбке. Люсьен с пониманием кивнул и снова отпил из фляжки с таким видом, будто хотел смыть имена немилых ему сотоварищей со своего языка. Вдруг к ним из толпы вышел высокий эльф в серой робе, с яркими золотыми глазами и того же цвета волосами, связанными в пучок. На его лице, украшенном парой выразительных шрамов, светлыми полосами рассекших левый висок и бровь, застыли умиротворение и равнодушие. Подойдя к Лашансу, тот сложил ладони в приветственном жесте и быстро преклонил голову. — А это Сарен Леталлас. Мой Душитель, — по-отцовски гордо представил эльфа Лашанс. — А-а, так ты, должно быть, и есть последнее дополнение к нашей Семье? — добродушно улыбаясь, обратился к Кассандре альтмер и вежливо поклонился. Его голос был на удивление зрелым и певучим и годился скорей актеру или барду, нежели ассасину. Девушке подумалось, что этот Сарен наверняка чертовски красноречив и потому — хороший шпион. Такой заговорит зубы и глазом моргнуть не успеешь. И еще эта его улыбочка… — Кассандра Сарин, — представилась девушка, не отводя глаз от помеченного старыми ранами лица Сарена, выглядевшего едва ли на двадцать с половиной лет. Было в нем что-то… Не высокомерие, но… гордость? Такая, какой обычно за милю разит от многого в жизни своими руками добившихся людей. А еще — собачья преданность и братская любовь, сквозившая в его золотистом взгляде всякий раз, как он переводил глаза на своего хозяина, что, очевидно, был ему и другом. Возможно даже лучшим другом. — Я надеюсь, мы еще услышим о тебе и только хорошее, — сверкнул глазами эльф, вкладывая в слова всю свою честность. Кассандра скромненько улыбнулась ему, благодаря за теплые слова. Далее эльф обратился к Лашансу, вдруг от чего-то посерьезнев: — Господин, вас желает видеть Второй Уведомитель Аркуэн. Лашанс кивнул, позволяя Душителю удалиться. Сарен сложил ладони в том же жесте и испарился в толпе, точно дым. Скрытный… — Поговорим позже, — коротко распрощался Люсьен, затем отправился в ту сторону, где его ожидала высокая эльфийка высокомерного вида, названная Аркуэн. — Какой странный тип… — проворчала под нос девица, когда Уведомитель исчез в мареве темных фигур. — Сарен всегда был немного странным. Многие негодовали, когда Уведомитель взял его под крыло, — не глядя на девушку, отозвался вампир, утомленным взглядом обводя гостей его Убежища. — Что ж, негоже обсуждать решения Первого Уведомителя, — отшутилась эльфка, наблюдая за тем, как Люсьен молча, с застывшим на лице безразличием выслушивает коллегу-эльфийку, что-то говорящую ему с явным недовольством и активной жестикуляцией. — Собрание скоро закончится, так что не буду тебя задерживать, — Винсент достал из складок своего сюртука конверт с уже знакомой печатью. — Но для тебя есть работенка, если вдруг интересуешься. — Спрашиваешь, — Кэсс бодро хмыкнула, оглядывая сперва конверт, затем вампира. Тот довольно улыбнулся ей во все клыки, порадованный ответом. — Пойдем ко мне, тут слишком шумно, — подозвал ее вампир, уходя сквозь толпу в ту сторону, где виднелся спуск на нижние уровни и к кабинету Винсента. Девушка вскочила за ним, цепляясь одной рукой за его рукав, чтобы не потеряться, против чего мужчина, на удивление, совсем не возражал. В кабинете секретаря было намного тише, однако гогот толпы все же долетал слабым эхом по стенам да ступеням старого подземелья. — В честь чего, кстати, весь сыр-бор? — набравшись смелости, вопросила девушка, прикрыв за собой скрипучую, тяжелую дверь и, тем самым, чуть приглушив шум. — Вчера ночью убили Душителя Слушателя. Они все-таки решили взяться за это дело всерьез, — Винсент спешно подписал контракт и его копию, затем перелистал еще несколько бумаг. — Еще говорят, что сам Инквизитор стал не на шутку интересоваться происходящим. — Так может пора всем дружно сказать «наконец-то!», или еще нет? — развела руками Кассандра, глядя, как Винсент копается в бумагах. — Ха, я бы и рад, но боюсь, это не очень хорошо. Но, как я сказал ранее, отсутствие послов Инквизитора на сегодняшнем собрании дало мне искру надежды, что еще не поздно… — кивнул Винсент, все еще ворошась в писанине, но вдруг умолк на полуслове. — Поздно что? — эльфийка с недоверием покосилась на вампира, про себя отмечая как посерело его и без того обесцвеченное лицо. Его это и правда сильно выедает… Никогда бы не поверила, что некто мертвый может выглядеть уставшим. Мертвецки уставшим, хе. — Неважно… — Вальтиери отмахнулся и достал какие-то мелкие бумажки, явно для птичьей почты, принялся их спешно перелистывать, время от времени подписывая то одну, то другую. Все же, бухгалтерии у наемных убийц навалом… Скажи ей кто-нибудь это до ее вступления в Семью, засмеяла бы. Бедный Винс… Интересно, а у Люсьена такие же горы бумаг на его столе? — Ну ладно, а чего тут-то? Разве не логичней было бы собраться, скажем, в том самом вашем Черном городе? — поинтересовалась девушка и подошла на шаг ближе к заваленному столу. Винсент поднял взгляд. Он был немного смятенным, что откровенно удивило эльфку. Разве она сказала что-то не то?.. — Скажем так, не всем полагается знать то, что знаем мы. А еще им нужны были мои бумаги — все, что я накопал за последнее время. Вот, — он протянул ей аккуратно сложенный контракт. Кэсс пробежала глазами по опрятным буковкам, про себя отмечая педантичность Люсьенового почерка и его любовь к завитушкам, затем удивленно вскинула бровь. — Любопытненько. Несчастный случай, говоришь? — Да, эта работенка немного отличается от предыдущей, но принцип тот же — незаметное проникновение. Но помни, Громм должен остаться в живых, а старик — погибнуть от упавшей головы минотавра. И еще, старайся много не выносить из дома старика — контрактер ну очень просил оставить ему на продажу хоть что-то, — весело хмыкнул вампир. — Я верю, ты справишься на «ура». А теперь спеши, пока не стемнело, ныне ночи холодные, — Винсент выпрямился и удалился в коридор, где гудела толпа, девушка вышла за ним, чуть погодя, закончив читать контракт. Она решила отправиться немедленно, как и советовал Вальтиери, а позавтракать успеет по пути. Ей хотелось поскорее выйти на свежий воздух, подальше от этой толпы незнакомых убийц, которые являются ее «семьей», и вдохнуть полной грудью пахнущий зимой прохладный воздух. Все-таки, такой лесной твари, как Кассандра, долгое сидение в каменном мешке и общение с человеками чревато депрессией… Да и думается ей лучше всего в диких, далеких от цивилизации мест. Голова раскалывалась от мыслей. Ее беспокоил этот таинственный, чуть ли не канонизированный Инквизитор, волнующийся Винсент, вся эта нарастающая атмосфера страха перед чем-то необъяснимым, убивающим, как оказалось, уже не только новичков… А еще ее беспокоил Люсьен, утопающий в таинственных делах. Пусть и виделись они всего пару раз, но ей казалось, что она знает его уже чертовски давно и от этого в сердце скреблась какая-то ненавязчивая, но ощутимая тревога. Эльфка чувствовала, что во всем происходящем Лашанс сыграет далеко не последнюю роль, пускай его хмурое лицо и выражало категорическое нежелание принимать во всем этом участие. А что еще хуже, она догадывалась, что и сама будет далеко не безучастной.***
— Кэсси? Девушка вздрогнула, когда кто-то бесцеремонно прервал ее ленивые размышления о сегодняшнем путешествии, пока она паковала седельные сумки на крупу Шелкопряда, доедавшего овес из кормушки возле своего стойла. — М-м? — равнодушно отозвалась Кассандра, не оглядываясь, и потуже затянула ремень. — Опять уезжаешь? Ты же только вернулась! Кротко вздохнув, эльфка глянула через плечо. Мари, одевшаяся в простую, но теплую одежду и большую вязаную шаль, с полной корзиной яблок в руках и только что вернувшаяся с предместий Чейдинхола, где можно было купить у фермеров еды гораздо дешевле, чем в городе, выглядела немного встревоженной и даже расстроенной. — Да, мне хочется взяться за это дело до поскорей. Второй контракт в жизни, как-никак. Антуанетта вздохнула и скрыла глаза под пушистыми ресницами. Минутку висела неприятная тишина. — Сегодня в Убежище было напряженное утречко, — бретонка подняла голову, устремляя взгляд куда-то в сторону холмов, за конюшней. Кэсс проследила за ее взглядом. Там, между побелевшими деревьями, маячили темные силуэты, доносилось едва слышное эхо стучащих о промерзлую землю копыт. Гости Убежища начали понемногу разъезжаться восвояси. — Ты знаешь что-нибудь? — спросила эльфийка, неотрывно наблюдая за тем, как черные кони скачут из Чейдинхола по лесу. — Не больше твоего, боюсь. Полагаю, они не хотят чтоб мы знали, — не сразу отозвалась Мари, верно сама толком не знала, что ответить. — Неведенье — благо, так там говорят? — хмыкнула Кэсс и одним ловким движением вскочила в седло, вдевая носы сапог в стремена. Поерзав, устроилась поудобнее и развернула коня в сторону ворот загона, на ходу накидывая капюшон на голову. — Ты, главное, слишком много не думай об этом, — сказала бретонка, от чего-то вдруг нахмурившись и посерьезнев. — И не задавай слишком много вопросов. Ты у нас новенькая, обвыкай пока, выполняй контракты. А все эти внутренние дрязги оставь Винсенту и Люсьену, хорошо? — Мари, — Кэсс помотала головой. — Почему ты так говоришь? Бретонка помолчала минутку, внимательно и как-то мрачно глядя на свою темную сестру, чем заставила ту неловко поежиться. Девушка костями чувствовала напряжение Антуанетты, ее страх сказать что-то не то, что ей говорить совершенно не полагается, будто их мог кто-то подслушивать. Стоит ли говорить, подобное поведение подруги напрягло Кассандру. Да и вообще, сегодня, казалось, весь воздух был напряженным и нехотя сочился в легкие, будто густая смола. — Извини, Кэсси, — Мари внезапно посветлела и непринужденно улыбнулась в своей привычной манере, от чего Кэсс еще сильнее сдвинула брови. — Просто немного жаль, что ты не пришла к нам чуть раньше. Сейчас в Братстве не самые лучшие времена. Но видела бы ты нас раньше! — Может быть, не так страшен черт, как его малюют? — повела плечом эльфийка и, отпустив поводья, подвела коня к выходу из загона. — Может, — кивнула Мари, проследовав за эльфийкой, чтобы открыть для нее ворота. — Ты, главное, будь осторожна. И на всякий случай — не доверяй никому, кто не из нашего Убежища. Кэсс одарила бретонку недоверчивым взглядом, но та осталась безмолвной, лишь помотала головой. — Меньше вопросов, Кэсси, — напомнила та и развернулась идти домой. — Удачи на контракте! С нетерпением жду рассказа о том, как все прошло! Ничего не ответив, эльфка лишь кивнула на прощанье, затем пришпорила лошадь и поскакала по уже знакомой Синей дороге, право, уже лишившейся шикарного вида цветущих полей и пышных деревьев. Решив не забивать голову насущными проблемами Братства, как ей и советовала Мари, Кэсс целиком и полностью сосредоточилась на путешествии, уже прикидывая в голове места, где можно по пути остановиться на ночлег и поохотиться. Ее ждала долгая дорога на север, в холодную Бруму, филиал Скайрима здесь, в Сиродиле. Одна надежда на то, что постоялые дворы в том регионе хорошо утеплены и не слишком дорогие.