***
Кэсс неторопливо шагала, чуть прихрамывая, по какому-то очень и очень широкому коридору с невероятно высокими стенами, убегавшими высоко вверх, в угольную черноту. Скопив больше магической силы, она сделала светоч на пару мгновений ярче раз в десять и за это время успела разглядеть проход. Это точно не был имперский форт! Высокие стены исчезали во тьме незавершенной аркой, они были исчерчены открытыми проходами, бегущими один над другим вдоль стен, соединенные невесомыми, безо-всяких опор хрупко повисшими каменными мостами, соединявшими десятки проходов и образующими своими пересекающимися линиями весьма своеобразный узор над головой. Величественная анфилада титанических размеров, достаточно просторная, чтобы по ней, будь она заполнена водой, мог свободно проплыть целый бриг или каравелла. Кэсс была готова поклясться, что это подземная дорога! Глянув под ноги, она видела тут и там исцарапанный камень, будто от кованых копыт и колес, была разбросана эта древняя солома, кое-где валялись деревянные щепки, разный мусор, вроде пыльных, пустых бутылок неизвестных виноделов и разбитых бочонков. Нет… не просто дорога. Это была главная улица… древнего города! Но дух первооткрывателя Кэсс, уже было начавший восторгаться предстоящему исследованию столь неординарных руин, очень скоро разочаровался, когда, от недостатка магического потока, светлый клубок огня эльфийки издал невеселый «пшик» и вернулся к своим скромным размерам летающего факела. Упавшая тяжелым полотном с невозможно высокого потолка тьма будто освежила сбившиеся мысли девушки, возвращая ее в реальность. А реальность эта была таковой, что она застряла тут, в этом хоть и безмерно интересном, но капитально заброшенном и отдаленном месте. И поэтому Кэсс упорно шагала вперед, чувствуя щекой дыхание сквозняка, славшегося по пыльным камням того, что, возможно, некогда было оживленной артерией древнего как мир города. Ветерок означал, что выход недалеко. Ну… должен быть. Желательно где-нибудь поблизости. Уж ей очень не хотелось знакомиться с нынешними обитателями этого града молчаливой темноты и запустения. Пусть ей до сих пор и дохлый таракашка не повстречался на пути, она знала, абсолютно точно и совершенно уверено, что в таких местах себе гнезда устраивать любят особо жуткие твари. Взять хотя бы пещерных троллей и дреугов, или даже гигантских пауков и кровожадных нетопырей, что редко водились в тех маленьких, уютных шахтах и пещерках, исчертивших ландшафт подле Имперского заповедника или берега Нибенея. А чем дольше она тут находится, чем дольше светит светочем и топочет сапогами, тем больше вероятности, что ее вот-вот кто-нибудь увидит-услышит-учует и примчится выяснять, от чего это так шумно в их норе вдруг стало. Так что, даже не смотря на боль и ушибленной спине, принявшей на себя большую часть удара, Кэсс продолжала спешно перебирать ногами, неотрывно глядя в черноту напротив, слушая каждый шорох могильно тихих развалин и держа дуновение сквозняка дующим прямо и вперед. Невесть, как долго она шла, по ощущениям так час, а может больше, но ее путь вдруг перегородил сурового вида обвал и он, увы, вел в никуда. Точнее глубоко вниз, где протекала подземная река, что и размыла грунт, тем самым вызвав оползень. Ее холодные воды колотились о камни далеко внизу, брызги до сюда не долетали, но ветер, вызываемый быстро движущейся водой, ощутимо трепал выбившееся из хвоста волосы. Девушка присела на минутку, давая мгновенье покоя своей ноющей спине, и хорошенько подумала. Она повертела головой, ища какой-нибудь природный мост или, быть может, брод, но тщетно. Река, прорвавшаяся из глубин давным-давно, смела на своем пути все, что было, буквально прогрызая себе русло, такое, что даже оползень не перекроет. Девица повертела головой, из привычки своей давней в тупиках развалин оказавшись оглядывать потолки в надежде расшевелить воображение, как тут ее глаз зацепился за старые, сбитые ступени, бежавшие по боку той стены, что слева, и ведшие на один из многочисленных проходов, что изрисовали своими полыми линиями бока массивных стен этого гигантского коридора для великанов. Много не мешкая, девица встала, охнув от обострившейся боли под лопатками, и направилась к лестнице. Впереди был длинный, узкий проход, благо ведший на ту сторону. Каким-то немыслимым чудом стена стояла, хоть ее основание и было смыто водой, что сейчас лилась и бежала под ее старыми камнями. Однажды все это рухнет с невообразимым грохотом и треском, но Кэсс, по милости Богов, в этот страшный миг тут уже не будет. Немного даже грустно видеть как такое архитектурное чудо сгинет под гнетом веков, так и не попав на страницы исследовательского атласа, так и не раскрыв, кто, когда и как возвел эти стены. За это она и любила свою былую профессию приключенки — за право лицезреть потерянную историю и сокрытую в пыли красоту, которую мало кто созерцал. Порой ее заносило в места, где, судя по следам, последними визитерами тех мест были их последние жители… Беспокойный рокот откалывающихся сталактитов где-то там, бесконечно наверху, и падающих с грохотом в бурные потоки реки под ногами вырвал девчушку из мимолетного приступа ностальгии. Она активнее зашагала, ощущая где-то в затылке покалывающую тревогу. Опыт приключенки подсказывал ей, что оказаться в незнакомых, нестабильных развалинах, раненой, без еды, воды, оружия или лекарств, это почти наверняка верная смерть. И если она хочет еще когда-нибудь узреть солнечный свет, то нужно пошевеливаться. Донесшийся в спину гулкий удар камня о камень будто подтвердил эти ее мысли, подгоняя эльфийку дальше, вглубь неизвестности и темноты. Даже боль в спине начала казаться малозначимой.***
Кассандра остановилась на минутку, чтобы отдохнуть, облокотившись об стену. Ее магическая энергия иссякала гораздо быстрее при физической усталости, и поэтому пришлось потушить светоч — пытаться отдохнуть с этим огоньком над головою все равно, что отдыхать держа на плечах каменную глыбу. Несколько утомительно длинных минут она стояла, опираясь уже не на шутку разболевшейся спиной о холодный, шершавый камень, и шумно дышала. Сердце колотилось в горле, ноги гудели, желудок сворачивало от голода, а виски щипало от недостатка магической энергии. Непроглядная, смолянистая темнота, висевшая в воздухе густой кашей, нагнетала чувство тоски, усталости и одиночества. Страха не было, верно ввиду уже имевшегося опыта искателя приключений, но беспокойство не покидало ни на миг. Без мыслей в голове девушка слушала вой ветра, гулявшего по спрятавшейся в черноте анфиладе и периодичный стук где-то вдали отколовшихся камней. Река уж давно осталась позади, напоминая о себе лишь гулким эхом, но ввиду отсутствия годного спуска, девушка не вернулась на основную дорогу. Некоторое время спустя Кэсс почувствовала, как начинает успокаиваться пощипывание в висках, а руки будто окунулись в теплую воду. Магическая энергия понемногу возвращалась к ней, вытекая с самого Этериуса невидимой нитью, проделывая путь сквозь тысячи звезд и в самую материю Мундуса, только чтобы найти свой путь к этому маленькому существу, затерявшемуся в безымянной гробнице канувших лет. Когда в руках стало совсем тепло и на ладонях выступил пот, эльфка вытянула пред собой руки, сокрытые толщей темноты, и размяла пальцы. Один щелчок и верный светоч послушно образовался из воздуха, вспыхнув янтарным клубком огня, переливающегося в почти идеальной сфере, и завис над плечом хозяйки, разливая свой мягкий свет в радиусе пары метров. Ощущение, будто из нее через соломку высасывают кровь, вернулось. Через час ей снова понадобиться отдышаться в кромешной тьме, оставшись уязвимой и полагающейся на один лишь свой слух. Затем ей сил хватит на полчаса. А позже — на пару минут. С каждым таким «сеансом» она все сильнее истощалась физически, а с усталостью тела магия текла в него не так охотно и быстро, как в бодрое и сильное. Кассандре была страшна мысль о вынужденном привале, но факт, что ей очень скоро понадобиться хотя бы пара часов сна, был все более очевидным. В этом месте не найти годного места для костра и ночлега… Да и кто знает, какая тварь может решить поживиться спящей эльфкой. Сил на защитный оберег, какой она обычно чертила неподалеку от места своего сна, когда ночь заставала вот в таких руинах, у нее попросту не было, да и оружия на прогулку она с собой не прихватила. Ее судьба раньше или позже так и должна была сложиться. Она когда-нибудь обязательно потерялась бы в какой-нибудь неотмеченной на карте дыре, подобной этой, и сгинула бы в ней, не от когтей хищных тварей, так в ловушке или от голода. С каждым пройденным шагом Кассандра чувствовала, как все больше и больше жизненных сил покидают ее, а угольная чернота, столь густая, что казалось, ее вкус ощущался на губах и кончике языка, не обещала скорого выхода, спрятанного где-то неподалеку с таким желаемым пятном слепящего белого цвета. Одна надежда, маленькая, слабая, но все-таки надежда. Темное Братство, ее новая Семья, будут ее искать. Скорее всего… Наверное… Ведь будут искать? Раньше, она бы уже начала смиряться со своей неизбежной кончиной, зная, что ее за пределами подземелий абсолютно никто не знает и не ждет. Никто не вспомнит о ее пропаже и не оплачет ее кончину, не задастся вопросом о том, что же с ней стало и куда она пропала. Но теперь где-то там наверху, в стенах мрачного Убежища, есть люди, которые знают, куда и зачем она ушла, и знают, когда она должна была вернуться. Они забегают точно муравьи как только Мари вернется одна, опоздав к ужину, со сбитым столку взглядом и совершенно не зная с чего начать. Кэсс хмыкнула. Она представила себе на миг, как Антуанетта изъясняется Винсенту, как «Кассандра случайно упала в колодец». Если девушка отсюда выберется, она обязательно поищет для Мари годный оберег, ведь это уже даже не смешно, как часто эльфку постигают злоключения в компании этой несносной бретонки! Глубоко выдохнув и собрав всю силу в ноющих мышцах, эльфийка оттолкнулась от стены и побрела дальше. Силы были на исходе, но она не собиралась сидеть на месте и уповать на чудо, Боги его ей никогда не посылали раньше, не пошлют и сейчас. Эльфийка уже было набрала быстрый шаг, но засмотрелась по сторонам, ища годный спуск вниз, что и не заметила, как резко споткнулась обо что-то, попавшееся под ногу, и растянулась брюхом на грязном полу, больно ударившись коленом о камень. Отлично, то что нужно в комплект к ушибленной спине! — Да что же это за чертовщина такая?! — взвыла Кэсс, хватаясь за поврежденное колено, но сразу притихла, когда заметила, что «подножку» ей подставил скелет в ободранных тряпках. Так, спокойно. Выход должен быть. Должен! Есть вход, есть и выход! Кэсс неуютно сглотнула и отползла чуть подальше от скелета, примостившегося возле стены, почти прямо на дороге. Он замер в необычайно расслабленном положении, с откинутой, лишившейся челюсти головой и разведенными в каком-то раздосадованном жесте руками, будто он просто сел здесь и умер с неудовольствием. Глаза Кэсс скользнули к тряпкам, что обрывками свисали с его пыльных, желтых костей, и мигом обратила внимание на выцветший, но отчетливый отпечаток черной ладони, видневший на одном из рукавов. У кого в символике преобладают черные ладони? У Темного Братства. И пред ней были истлевшие останки почившего века тому назад брата по теням. Кэсс самой себе на удивление выдохнула с каким-то почти счастливым облегчением, обнаружив, что меж пыльных, облепленных паутиной ребер скелета засел кинжал. Значит, этот «кто-то» был убит, а не умер с голоду. Все же, надежды прибавилось. Глаз девушки вдруг зацепило оружие. Рукоять из темного, блестящего металла, перетянутая бесчисленными тонкими ремешками хорошо выдубленной кожи, гарда — пара плоских, выгнутых шипов из того же металла, вычурно загибавшихся в сторону лезвия. Навершие же было украшено небольшим, но выразительным кроваво-красным рубином, ограненным в форме ромба. Девушка какое-то время помедлила, но моментная жадность вместе с инстинктом самосохранения обуяли ее и она аккуратно сжала рукоять. Кэсс потянула клинок, но он так сильно ссохся с костями своей последней жертвы, что скелет потянулся следом, как-то недовольно брякнув костями, будто жаловался, что его не вовремя будят. Придавив грудную клетку сапогом, она сильнее дернула, и клинок поддался, выходя с характерным резким звуком трения металла о кость. Эльфийка даже отшатнулась, когда оружие резко покинуло свой вековой плен. «Простите», — буркнула эльфийка, глянув на скелет и его безынтересные глазницы. Даже не смотря на то, что еще совсем недавно она зарабатывала на хлеб мародерством, да и недавно подалась в убийцы, некоторое подсознательное уважение усопшим она испытывала. Особенно тем, кого, будь они живы, она бы называла Семьей. Оставив мертвого покоиться с миром и дальше, Кассандра с жадным любопытством повертела в руках не тронутый ржавчиной и грязью трофей. Клинок был темного, почти черного цвета, но отполированный до того хорошо и с любовью, что до сих пор ярко блистал в свете огонька Кэсс, позволяя той даже собственное отражение увидеть. Лезвие было изогнутым наподобие орочьих кинжалов, с очень острым, тонким острием, идеальным для перерезания глоток и колющих ударов в сердце или основание черепа. Под рикассо орудия были выгравированы элегантные буквы на языке, который эльфийка не узнавала. А она могла опознать и различить очень многие языки, даже которые не понимала, просто потому, что повидала оных вдоволь на старинных вазах, колоннах и дверях. Эльфийка аккуратно провела по лезвию, но тут же пожалела — не потупившийся с годами острый край холодного металла легко рассек перчатку и кожу под ней, оставляя идеально ровную царапину, из которой мигом стала сочиться кровь. Кэсс отдернула руку, недовольно зашипев, но пара капелек алой жидкости все же попала на лезвие. Вдруг алые письмена засверкали кроваво-красным светом, в них будто что-то зашевелилось, и на миг эльфийке показалось, что в ее голове пронеслась мысль… Жажда крови, убийства, смерти. Она встрепыхнулась и поймала себя на том, что это вовсе не ее мысли, а воля самого клинка, будто в нем была своя собственная душа, вдруг разбуженная ее кровью. Девушку передернуло от такого жуткого осознания, но вещица ей понравилась, да и от лишнего лезвия за поясом безоружная эльфийка не откажется. Пусть даже ее и посетило странно чувство, будто бы нож хотел покинуть свою гробницу, уйти отсюда вместе с новой хозяйкой. Нет, ей смелости не хватит постоянно держать рядом с собой потенциально живое оружие — еще шептать ей во сне начнет! Но зато она знала, кому может прийтись по вкусу такой клинок. Вот и решен вопрос с подарком на Средизимье Первому Уведомителю! Девушка завернула клинок в кусок ткани, что нашла возле скелета и спрятала за пояс, подальше от глаз. О ножнах для кинжала позаботиться, когда выберется отсюда… если выберется отсюда. Кэсс продолжила свой путь в темные глубины, ритмично отстукивая сапогами в хладный камень и слушая, как его эхо отдается в бесконечно высоких каменных сводах, едва слышимо долетая обратно. Конца дороге не было видно, она уж и не представляла, сколько миль прошла за это время. К счастью, этот неимоверно длинный проход окончился. А к несчастью — он переходил в выгнутый, тонкий мост без перил, убегавший вперед, в абсолютное ничего. Огромная стена, в которой был один из многочисленных проходов по одному из которых эльфийка только что прошла, резко завернула и скрылась в черноте. Девушка напряглась, посветила ярче и заметила, что противоположная стена также резко заворачивала и от нее так же распростирались мосты вперед, в черную пустоту. Глянув вниз, она заметила, что нижняя дорога кончается, переходя в огромный, каменный мост. И лишь затем Кэсс обнаружила, что дороги таким примечательным образом обрывались здесь потому, что впереди был огромнейший резервуар воды! Тихо плескание говорило об отсутствии течения, возможно это искусственное озеро… Кассандра глубоко вздохнула, осознав, что у нее не было никакого выбора. Не очень любившая высоту и, тем более, непрочные конструкции Кэсс аккуратно ступила на мост, сперва осторожно постучав о него пяткой и убедившись что он крепче, чем кажется. Поглядывать вниз было дурной идеей — девушка поняла это сразу, как только глянула в черные воды далеко внизу и тут же почувствовала, как закружилась голова. Так, шаг за шагом, девушка неуверенно шла, как казалось, целую вечность, тихо отстукивая сапогами в каменную поверхность и с нетерпением глядя вперед, ожидая в любой момент увидеть конец этого клятого моста. Но вдруг откуда-то донесся гулкий грохот, затем все содрогнулось, с потолка посыпалась пыль и каменная крошка, попадало несколько сталактитов, с большим плюхом ударяясь о воду, а та от чего-то вдруг возмущенно взволновалась, будто ее гнал какой-то несуществующий ветер. Девушка в страхе припала к мосту, чтобы случайно не свалиться с него и краем глаза увидела в глубинах вод скользнувшую огромную, длинную и черную как сама Пустота тень, что выделялась даже на фоне окружающей черноты, слегка разбавленной светочем девушки. Когда тень проплыла, поверхность воды над ней еще сильней взволновалась, затем все так же внезапно утихло, как и загремело. Лишь пару минут погодя, когда девушка убедилась, что больше землетрясений не будет, она осмелилась встать на ноги и продолжить путь, правда, слегка трясущимися ногами. «Ситис, что за чертовщина?!», — гневно и напугано молвила сама себе эльфийка, нетвердо ступая по мосту. Но внезапно, к великому несчастью девушки, все вновь стало содрогаться, сверху свалилось аж несколько крупных камней, воды зашумели и стали расходится крупными кольцами. Затем послышался гул, перерастающий в какой-то призрачный не то писк, не то вой. Вода вдруг взорвалась облаком крупных, ледяных брызг где-то в стороне, с рокотом окатывая окружающие скалы. Эльфийку окатила волна ветра и брызг, она вновь припала к поверхности моста, со всей силы вцепившись в этот хрупкий камень и уповая на то, что это все ей мерещится. Что-то невероятно огромное вырвалось из глубин и девушка, к своему несчастью, подняла глаза, где в тусклом огне светоча она увидела это. С ужасом она наблюдала за кошмарной тенью, которая медленно, сбрасывая с себя стылую воду, пролетела над головой Кэсс выгнутой дугой как выскочивший из океана кит, и с ужасным рокотом повалилась в воду, окатывая все вокруг огромными волнами. Она была длинная, склизкая, с торчащими отростками и длинными усиками по всему телу, напоминавшая какого-то гигантского, уродливого гибрида угря и сома, с горящими, красными точками на месте глаз, горевшими как огонь самого Обливиона. Она оглушительно взревела, будто какой-то демонический олень напополам с драконом, и скрылась в водах, громко хлопнув удлиненным хвостовым плавником по воде. Ее вой стал удаляться и понемногу затих. В подземелье вновь повисла тьма и тишина, вода постепенно перестала волноваться. Почти насквозь промокшая девушка вскочила на ноги и как угорелая понеслась вперед, по мосту, совсем забыв свою боязнь высоты и боль в теле. Пару минут спустя из тьмы вынырнула та самая огромная стена (верней, ее продолжение на том конце озера) и проход в ней, совсем как тот, по которому она недавно шла. По счастью, рядом оказалась лестница, и девушка буквально слетела с нее вниз, к «главной» дороге и еще какое-то время просто бежала вперед, все еще в приступе животной паники. Только когда она уперлась в конец пути, коим был тупик, Кэсс остановилась и, упав на колени, попыталась отдышаться. — Да какого Обливиона тут вообще творится?! — истошно прокричала Кэсс в никуда, выплескивая накопившееся. Ее светоч стал подрагивать, отвечая нервному порыву создательницы, а также от недостатка магической энергии, которая после столь активной и длительной пробежки вытекала из девушки как вода из пробитой бутыли. А в следующий миг огонек вспыхнул и погас… Но уже привычная угольная темнота не наступила. Откуда-то из стороны доносился тусклый зеленовато-синий свет, освещая небольшое пространство. От этого призрачного света даже сам воздух казался немного… легче. Кэсс, более-менее успокоившись и придя в себя после встречи с подземной водной тварью, встала на ослабевшие ноги и огляделась в поисках источника таинственного сияния. Долго, к счастью, искать не пришлось. В стене за ее спиной, на высоте примерно метров семи, зияла довольно широкая дыра, являвшая собой вход в нору или пещеру. Торчащие по бока обломки каменной кладки подтверждали ее искусственное происхождение. Спускающиеся из отверстия вниз по стене спутанные корни подземных растений, освещенные сиянием усиков пещерных грибов, сплетавших массу корней разнообразной толщины в единое полотно, оказались как нельзя кстати в данной ситуации. Девушка, почти не раздумывая, вцепилась в шершавые мохнатые коренья и стала медленно взбираться, превозмогая разгоревшуюся боль в спине и изо всех сил напрягая мышцы, немевшие от холода, источаемого промокшей броней. Плевать, если она лезет в гнездо какой-нибудь твари похуже той, с которой только что познакомилась приключенка. Выход нужно было найти! Кэсс давила противная смесь самых неприятных чувств: отчаяние, страх и даже злость. Она чувствовала, как ее разум начинает трещать по швам от столь длительной изоляции в кромешной тьме и давящей тишине. Странные грохоты и скрежеты иногда нарушавшие могильный покой этих руин, на которые она не обращала внимания до столкновения с рыбой-переростком, стали играть на нервах, то и дело вызывая в сознании образы страшных чудищ с длинными когтистыми лапами и горящими очами. Ей стало мерещиться, что вот-вот выскочит еще какая-нибудь зверюга непонятного происхождения и разорвет ее в клочья. От этой мысли у нее появлялись новые силы, чтобы продолжать подъем по хрустящим стеблям к пещере, преисполненной неизвестностью. Наконец-то спустя, как казалось, целую вечность, девушка ухватилась за торчавшие обломки камней и буквально повалилась на прохладный песок, славшийся по полу этой норы. Кэсс кое-как, охнув, поднялась и огляделась. Тоннель был узким и землистым, едва ль в рост эльфийке, повсюду росли светящиеся грибы на тонких ножках и пещерная трава с ее длинными обнаженными корнями, лишенная естественной зелени от недостатка солнечного света. Из-под ног разбегались противные, шипящие насекомые, мех на сапогах шевелился от бежавшего по полу сквозняка. Эльфийка нетвердо двинулась вперед, сжимая подрагивающие от холода и нервов пальцы в кулак. Уже совсем скоро решится, ждет ли спасение или гибель… Еще не менее получаса ходьбы по петляющему неизвестно куда проходу, уже начавшему пробуждать в эльфке клаустрофобию своими узкими, чью-то глотку напоминавшими стенами. Затем вдруг повеяло не просто холодным сквозняком, а настоящим морозным, промозглым ветром, а вместе с ним в лицо ударило несколько колючих снежинок. Стены тоннеля уже были не из сырой земли, а покрытые коркой льда, что становилась толще с каждым пройденным метром, пропали растения, вместо них появились ледяные кристаллы и сосульки, из-за чего девушке пришлось идти остаток пути согнувшись в три погибели и прикрывая голову руками. Кэсс облегченно выдохнула, ощущая необычайный прилив сил, ведь все это означает, что впереди выход, конец этому кошмару, конец бесконечной тьме и неизвестности. Девушка ускорила шаг, а когда заметила в конце хода яркое бельмо света, то направилась туда чуть ли не бегом. Приступ эйфории от мысли о скором спасении быстро пропал, как только Кассандра чуть не свалилась в очередной обрыв. Пещера внезапно кончилась, остался только льдистый мост, довольно скользкий и хрупкий на вид, а место, в которое попала эльфка, напоминало глубокий, широкий колодец-пещеру естественного происхождения. Вниз уходила пропасть, откуда доносилось журчание еще не замерзшей воды, а вверх устремлялись ледяные стены колодца, оканчиваясь на высоте где-то метров пятнадцати, открывая вид на звездное небо и Секунду, скромно выглядывавшую из-за края пещеры — именно свет небесных тел, отражавшийся от почти прозрачного льда, и обманул эльфийку. По краям так же виднелись выглядывающие темные верхушки сосен с белыми верхушками, покачивающимися на ветру, что сдувал снег с краев колодца, который спадал на камни внизу, элегантно кружась в воздухе белыми завитками. А впереди, в противоположной стороне льдистого моста, была узкая щель в стене изо льда. Довольно-таки широкая, явно как почти наверняка искусственная, из нее то и дело доносился печальный вой сквозняка, тянуло холодом. Кассандра стала глазами искать что-нибудь, по чему можно было бы взобраться наверх, так как очередная пещера явно вела куда-то вглубь да и наверняка являла собой логовище какого-нибудь зверя. Увы, ничего она не нашла — стены скользкие, отвесные и гладкие, да еще вне досягаемости. Но Сарин сдаваться не собиралась. Нет, не трусы в их роду водятся! Она ведь и не в таких местах побывала за почти десять лет труда искателя приключений! Эльфка глубоко выдохнула и сквозь тихий отчаянный стон, сжала покрепче кулаки и аккуратно, неторопливым шагом пошла в сторону хода на той стороне. Но едва она ступила на гладкий лед хрупкого моста, как тут же встала как вкопанная, навострив уши. Ей показалось, или она действительно слышала голоса? Нет, скорее всего, мерещится… Девушка мотнула головой, решив, что у нее начались галлюцинации, и уже было собралась идти дальше, как вдруг ей опять что-то послышалось. На этот раз, помимо голосов, ее ушей достигло лошадиное фырканье и бряканье железной сбруи! Эльфийка подняла голову, уже собираясь кричать проезжающим путникам, как в тот же миг увидела яркий оранжевый свет, стремительно приближающийся к краю пропасти. Стук копыт отдался громким эхом в узких стенах, с края упал целый сугроб снега, улетая прямиком в реку на дне колодца. Показалась голова вороной лошади с бодро ворочающимися ушами, затем всадник развернул ее боком и подогнал к краю, склоняясь вниз и вытягивая факел во тьму. Яркое сияние залило пещеру, поигрывая отблесками на зеркальной глади твердого льда. — Она здесь! — крикнул всадник кому-то позади него; его голос оглушительным звоном отдался в круглых стенах, вызывая у эльфки преисполненный неверия и облегчения вздох. Всадник скинул капюшон, в ночи весело сверкнули две красных точки его глаз. — Вот и наша пропащая душонка, — добродушно и слегка устало сказал он, затем ловко соскочил с коня и нежно хлопнув того по крупу, отогнал в сторону. — Винсент! — вскрикнула эльфийка с нескрываемым восторгом, чуть ли не подпрыгнув на месте. — Какого Ситиса? — Вот именно, моя дорогая. Наш Отче тебе сегодня улыбается, — весело отозвался вампир и скрылся во тьме, отойдя куда-то по делу. — Сейчас мы тебя оттуда достанем! Пока Винсент отсутствовал, вдруг появилась вторая фигура: высокая тень в черных шкурах, вдруг выросшая будто из ниоткуда, склонилась к самому краю, присев на колено, дабы оглядеть все то, что внизу. Одним махом «тень» скинула капюшон и Кэсс аж пошатнулась, почувствовав как по спине пробежал холодок и вовсе не от окружающего мороза. На нее строго глядели бесстрастные и сосредоточенные глаза Люсьена Лашанса, чей пронзительный взгляд придавливал к земле даже на таком расстоянии. Лицо его было каменным и мрачным впотьмах ночного леса, он не проронил ни слова, сделал свои выводы касательно данной ситуации, затем поднялся и скрылся из виду, смахнув краем плаща горстку снега с края колодца, причем сделал это с таким видом, будто его ничто не волновало. Нахмурившаяся эльфийка навострила уши и услышала неразборчивый шепот Уведомителя где-то там наверху, затем какой-то больно громкий всхлип. Скрипящие, быстрые шаги по снегу и к краю припала уже знакомая и страшно заплаканная особа, Мари. — Кэсс! Ты живая! О, Ситис! Прости-прости-прости! Я такая дура! — блондинка чуть ли не разревелась прямо здесь и сейчас, хотя по лицу было видно, что она уже не одно ведро слез выплакала. — Да ладно, — хмыкнув, выдала эльфийка. — Обошлось же все. Кассандра даже если очень захотела бы, не могла злиться на подругу. Сил не было, да и что толку сейчас горячиться, ведь в пору радоваться, что ее вообще нашли и ей не пришлось спускаться еще глубже под землю. Вдруг перед носом эльфки молнией просвистела толстая веревка, а в следующий миг по ней ловко спустился Винсент — так быстро, что девушка и глазом моргнуть не успела. — Ну? Ты в порядке? — улыбаясь во все клыки, выдал Винсент и заботливо положил руку на плечо; Кэсс аж передернуло от того, какие холодные были его руки даже сквозь одежду. — Руки-ноги целы, голова в порядке? — Я в норме. Только проголодалась немножко, — устало выдала она и подернула уголком губ в ответной улыбке. Внезапно накатила волна непереносимой сонливости, наливая все тело свинцом и затуманивая зрение. Видно, от ощущения безопасности и отступления всех страхов, в кои то веки. — Вот это наш характер, — бодро сверкнул глазами вампир и протянул девушке руку в пригласительном жесте. — Позвольте-с? Девушка глянула на него в недоумении, но все же руку подала. В следующий миг Вальтиери крепко схватил ее за талию и чуть ли не взлетел по веревке обратно наверх, только ветер в ушах просвистел. Вот уж где вампирья сила! Едва ноги Кэсс опустились на мягкий снег, ее тут же чуть не сшибла всхлипывающая Мари. — Кэ-эсс! — отчаянно протянула та, повисая на шее девушки. — Успокойся уже, — выдохнула эльфка и приобняла Антуанетту за плечо, которая рыдала так, будто это ей пришлось шляться много часов по подземельям, — видишь, живая я. Пару минут спустя бретонка таки отпустила девушку и дала ей встать. Едва она выпрямилась, перед ней будто из самого воздуха явился Господин. Со своим все тем же каменным лицом и хладным бесстрастием в глазах. Подошел близко, на расстояние в один локоть. Минуту, пока он внимательно глядел на девушку, думая о чем-то своем, висела гробовая тишина, преисполненная какой-то неловкостью. Кассандра, чувствуя, что не на шутку прогневала начальство, лишь уперла взгляд в носы своих сапог, стараясь выражать покорность и сожаление за проступок. Затем, несмело, она попыталась оправдываться: — Господин Уведомитель, я… — Отрадно, что ты жива и цела. Лашанс прервал ее так неожиданно и еще таким по-отцовски мягким тоном, что она не выдержала и подняла глаза, встречаясь с его вдруг так резко переменившимся взглядом, в котором была видна крупица тревоги и даже заботы. Как у пастуха, нашедшего пропавшую овцу, но все же… Что-то ну совсем не то, что ожидаешь увидеть в глазах самого Люсьена Лашанса. Ну не может он испытывать такие чувства! Это же Люсьен! Кто угодно: Винсент, Очива, но не он. И тем не менее… Кэсс стояла, разинув рот, в желании что-то сказать, но слова заплутали где-то по дороге и не приходили никак. Она просто не знала, как реагировать на такое поведение Уведомителя. Заулыбаться и размякнуть в благодарностях и обещаниях больше так не делать казалось неприличным. Поэтому, она просто молча кивнула. А далее случилось еще более невероятная вещь. Он заботливо положил руку ей на плечо и… улыбнулся. Краем губ. Еле заметно. Но заметно. Затем развернулся и пошел к Теневой Гриве, медленно волоча подол своего длинного мехового плаща по снегу, будто бы ничего не произошло. Она не терялась в подземелье, он не вскочил посередь ночи ее искать, не выразил никакой озабоченности и просто вернулся к своим делам. Вот так просто. Что же, пусть и так. Она просто рада, что ее нашли и спасли. Винсент уже был в седле своего коня, а позади него устроилась Мари — все так же всхлипывающая и цепляющаяся ручками в меха на спине Вальтиери, будто дитя, прячущееся за подолами материнской юбки. Люсьен также не помедлил вскочить в седло и, развернув Гриву боком, протянуть руку незадачливой убийце. Та спорить не стала и, вцепившись в его затянутую в кожаную перчатку ладонь, устроилась позади Лашанса, про себя отмечая, какие же у него теплые руки. Он легким движением накинул свой плащ на Кэсс, буквально спрятав ту под теплой шкурой и вынуждая прижаться к спине. Уведомитель пустил Гриву рысью, вслед за уже двинувшимися в путь Винсентом и Мари, постепенно переходя на легкий галоп. Так две лошади с четырьмя седоками отправились в путь домой, спускаясь с предгорий к Чейдинхолу, что виднел вдали крохотными точками горящих фонарей в нескольких милях от нынешнего местоположения. Кэсс, выглянувшая из-под накидки Лашанса, удивленно заметила, что они двигаются на юго-восток, хотя «потерялась» эльфка чуть западнее Геройского холма. Как она оказалась так далеко, девушка недоумевала. Винсент, на момент обернувшийся, заметил откровенное смятние на ее лице. — Угораздило тебя провалиться на одну из наших Глубинных дорог, а? — хмыкнул вампир. Кассандра удивленно глянула на мужчину, хлопнув ресницами. — Глубинная дорога? — девушка вопрошающе изогнула бровь. Да, конечно, она почти сразу поняла, что там был какой-то вроде как путь подземный. Но она в сердцах сомневалась, думала, что это очередной двемерский город. В Сиродиле их не было, за исключением пары руин возле самой границы со Скайримом, где их кишмя кишело. — О да. Эта конкретная — Северный тракт — давно заброшена, но иногда используется. Та пещера, в которой мы тебя нашли… ход из нее ведет прямо в Скайрим. Но давай обсудим это дома, в тепле и уюте, ладно? — Вальтиери дружелюбно подмигнул и увел взгляд на дорогу. Кэсс почувствовала, как приподнялась спина Лашанса, когда тот глубоко вздохнул. И она была готова поклясться, что в этом вздохе было столько раздражения…***
Эльфийка проснулась от чьих-то крепких объятий. Открыв глаза, она обнаружила себя на руках Лашанса, который опускал придремавшею девушку с лошади наземь. Кэсс от такой непривычной близости сразу залилась густой краской, аж кончики острых ушей заполыхали и сердце как-то непонятно екнуло. Едва он опустил ее, она тут же отскочила от него как от прокаженного и буркнула под нос некое подобие извинения за неудобства. Глаза Люсьена были холодны и безучастны, с искоркой самой настоящей человеческой усталости, как и его голос, когда он заговорил: — Это происшествие обсудим позже, когда я вернусь в Убежище, — затем вскочил в седло Теневой Гривы и, пришпорив ее, галопом умчался в лес. Провожая взглядом его удаляющийся силуэт, эльфийка поежилась и приподняла воротник до самых ушей. Ей больно странно было от того, что с ним так уютно. Лашанс уж больно слишком противоречивый человек… Остановились путники неподалеку от конюшен Чейдинхола. Винсент вел своего коня за поводья, Мари грустно плелась сзади, кидая на Кэсс виноватые взгляды нашкодившего щенка. Проходя мимо стойл, Винсент свернул, свистом подзывая подмастерье конюшего, затем передал ему поводья с таким видом, будто дает руку единственной дочери. — Двойную порцию овса Тенелову, — наказал вампир, прежде чем развернуться и нагнать отошедших подальше девиц. Три фигуры молчаливо направились домой, в тихий и уютный Заброшенный дом, оставляя вереницу следов в свежевыпавшем снегу на камнях одиноких, пустующих улиц. Город спал. Не за горами рассвет. Всю дорогу путники молчали.***
Кассандра благоговейно распласталась в широком, мягком донельзя кресле, что стоял напротив камина в кабинете секретаря Первого Уведомителя, нежилась в тепле, закутавшись в вязаное покрывало с чашкой успокаивающего чая в руках, и от души наслаждалась долгожданным покоем. Такой мрак ей нравился куда больше — он был уютный, теплый и убаюкивающий, в отличие от той чужеродной, давящей темноты. Сам Винсент был неподалеку, читал свежий выпуск «Вороного Курьера», темой которого было, конечно же, недавнее убийство в Бруме. Он отдыхал в таком же мягком кресле, рядом с Кэсс, возле огня, пыхтел ароматной трубкой и иногда поправлял забавные очки, постоянно сползавшие с его прямого носа. Недалеко от Вальтиери, на краю рядом стоявшего стула сидел огромный серый филин, втянув голову и прикрыв глаза, он, видно, тоже пригрелся и дремал. Кассандра время от времени поглядывала на птицу — ей она казалась красивой и гордой, такой, какую нельзя приручить, лишь сделать другом. Она знала, что зовут эту птичку Черный Коготь и что это личный почтовый «голубь» Винсента. Именно так она узнала, что в Братстве есть своя воздушная почтовая система — совы, грачи, орлы, порой даже летучие мыши и сотворенные магией летучие гомункулы. Обычно животные общие, но, по словам Винсента, имея желание можно было себе завести личного «посланника». Вон у Люсьена, например, был ворон, а у Сарена — ястреб. Некоторое время помечтав о том, какого крылатого питомца она хотела бы завести, Кассандра вернулась мыслями в реальность. — Винс, — позвала Кассандра, отпив чая и отведя взгляд с птицы на вампира. — М-м? — отозвался тот, не отрывая глаз от желтого пергамента, и перевернул страницу. — А расскажи мне о Глубинных дорогах. Винсент поднял глаза и ухмыльнулся краем губ, обнажая самый кончик одного из клыков. Он неспешно отложил газету в сторону, снял очки и с ленивым вздохом откинулся на спинку кресла. Минуточку он вдумчиво помолчал, будто ища правильные слова. — Помнишь Черный Город, нашу столицу глубоко под землей? Это не единственная подземная постройка во власти Темного Браства. Некогда-то у нас была целая империя под империей, — в его голосе заплясали нотки ностальгии. — Сеть бесконечных подземных ходов и тоннелей тянулась подо всем Тамриэлем, соединяя города, поселки, Убежища и страны. Глаза Кэсс, полные детского любопытства, заставили Винсента улыбнуться, обнажив клыки. — То, что ты там обнаружила под землей, некогда было Северным трактом. И ты видела лишь его толику. Его уже давно обвалившиеся и заброшенные ходы вели от Черного Города и до Железного Бастиона, а оттуда к Мрачной Гавани — нашему скромному порту под Солитьюдом в Скайриме. К сожалению, время разрушает все. С годами большая часть подземных путей обвалилась, ушла под воду или просто была заброшена. Та галерея, возле которой мы тебя нашли, лишь небольшой отрезок, которым изредка еще пользуются. Кэсс какое-то время задумчиво молчала. — Он ведь ведет совсем не в Солитьюд, верно? — Конечно, нет, — помотал головой Винсент. — Этот ход тянется под горами и выходит неподалеку от Хелгена, откуда рукой подать до Фолкрита и тамошнего бюро Темного Братства, одного из крупнейших в Империи даже в наши дни. По сути, этот тракт — последняя подземная тропа в северную страну. Хочешь другого пути — иди по поверхности, через суровые горы Джерол, минуя диких зверей и приграничные посты, — грустно закончил вампир и ностальгически вздохнул. Послышался тихий цокот когтей о каменный пол. В комнату украдкой проскользнул Рагнар, за последние дни ставший почти полноправным членом Семьи. На удивление, почти все в Убежище были очень даже не прочь помимо крысы завести еще и собаку. Одна лишь Очива поворчала, сетуя на лай и следы от зубов на мебели. Даже занудный каджит-чародей ничего не сказал против… да и за тоже ничего не сказал. Лишь отметил, что от пса было бы больше проку, если б он лаял каждый раз, как к усадьбе приближался чужак. Вдохновленный подобным предложением, Тейнава даже взялся дрессировать овчарку, что не могло не радовать Кассандру, боявшуюся, что бедное животное из Убежища обратно на снег выкинут. Пес прошагал к своей хозяйке, которую уж целый день как не видел и потому безмерно соскучился, растянулся возле ее ног, мохнатым боком накрывая ее босые стопы, и вытянул морду к огню, почти сразу проваливаясь в уютную собачью дрему, наконец расслабившись, зная, что с его двуногой все в порядке. Девушка уставилась на черное, мерно дышащее тело подле ног умиротворенным, слегка отрешенным взглядом. — Ну, а как было раньше? Только не говори, что не застал тех времен, когда эти самые дороги еще функционировали, — подала голос Кэсс спустя пару минут, все желающая узнать больше. — О, нет, я, конечно, не застал самого расцвета, но я помню времена, когда подземные дороги еще не были настолько пустынны. Там было довольно оживленно в определенные месяцы, когда дороги были набиты повозками, всадниками и пешими путешественниками, были даже небольшие поселения, где работали кузнецы и трактиры. Мы перемещались по всей Империи под землей, никто даже не знал о нашем существовании, — мечтательно произнес Винсент, театрально взмахнув рукой. — Никакого риска наткнуться на Легион, никакой непогоды и диких зверей. Не путешествие, а сплошное удовольствие! — Кто же построил эти подземные тропы? — выпрямилась Кэсс и вопрошающе уставилась на друга, задним умом вспоминая титанические размеры той древней анфилады, где давеча побывала эльфийка. — Предполагается, что работа двемеров. Насчет истинных создателей Черного Города наши скрипторы до сих пор не сходятся во мнениях, но Глубинные дороги почти наверняка построены гномами. Это их опустевшие города, воздвигнутые еще до пришествия айлейдов. Нам лишь осталось кое-где подлатать, кое-где перестроить по своему усмотрению да укрепить защитными чарами и вуаля! Да, Темное Братство однажды было чуть ли не названием королевства, а не скромной гильдии убийц, — Винсент сложил руки на груди и тоскливо упер взгляд в камин. Одаренный бременем вечной жизни и не истлевающей памятью вампир погрузился в моментную тоскливую ностальгию, предаваясь воспоминаниям давно минувшей молодости и поддаваясь жестокому осознанию того, что время не щадит никого и ничего. То, что некогда было бурлящими городами гномов, а позже и оживленными трактами последователей тени, мало-помалу погружалось в тьму и запустение, на сей раз навсегда. Ему, наверное, больно было видеть, как из века в век увядает то, что некогда было общиной чуть ли не государственных размеров. Быть может, он переживет всех в Темном Братстве и однажды увидит, как обвалится под гнетом веков и это Убежище… — Можно еще спросить? — спустя пару минут молчания подала голос Кэсс, легко притронувшись к руке вампира. Руки холодные как лед… Винсент едва заметно дернулся, возвращаясь к реальности, и вопрошающе поднял глаза в ожидании вопроса. — Я когда бродила там, внизу, я наткнулась на… — девушка замолчала, пытаясь подобрать слова. Она никак не могла понять, что же на самом деле она там увидела, но, все же, попыталась объяснить вампиру, уповая на его знание. -…Существо. Огромное, на рыбу похожее, как тень черное. Из воды выскочило, до скампиков меня напугало. Думала, сожрет! Винсент вдруг улыбнулся. — А! Это наша подземная зверюшка. Не опасная, даже дружелюбная. Идиакант*. В свое время — излюбленный деликатес среди двемеров Их совсем мало осталось, там, под землей, в наше-то время. Пара штук бороздит воды моря Черного Города, играют роль этаких сторожевых псов на случай, если кто-то обнаружит подземные водные пути в столицу. А то, что она на тебя прыгнула, то ты не пугайся зря. Поиграть хочет, не иначе, — ухмыляясь, ответил Винсент, с любезностью глядя на сбитую с толку девушку. — А по мне эта тварь показалась просто кошмаром из Обливиона, — хмуро выдала девушка и передернулась, вспомнив, как это чудище проносилось над головой, окатывая волной брызг и холодного ветра. — Ну да, кормят их преимущественно мясом. А аппетит у них тот еще, — кивнул Винсент, затем протянул руку и утешающее хлопнул девушку по плечу. — Все обошлось и слава Ситису. Кассандра вдруг выпрямилась, будто вспомнив что-то, и быстро достала из-за пояса темный сверток. — Кстати, вот что я нашла… Она развернула ткань и показала Винсенту найденный в глубинах кинжал. Вампир удивленно округлил глаза и бережно взял клинок в руки, точно он был золотой. — Невероятно… — восхищенно протянул он, мягко гладя холодную сталь. — Что? Что это за оружие? — с нетерпением кинула Кэсс, также неотрывно глядя на клинок. — Я помню такие кинжалы. Их ковали лучшие кузнецы Братства чертовски давно, исключительно для узкого круга очень особенных ассасинов Семьи. У нас было братство в братстве, тайная группа лучших из лучших: Шептуны, личные убийцы самого Инквизитора. Им выдавались особые кинжалы, инкрустированные кровавым рубином, заговоренные чарами смерти и усиленные черным камнем душ. Клинок не нуждался в перезарядке, так как подпитывал свои чары кровью, которую вкушал, — объяснил Винсент, завороженно разглядывая оружие. — Да, я заметила. Он странно вспыхнул и будто зашептал, когда я порезалась и на лезвие попала кровь, — нахмурила брови эльфка. Красивый ножичек, она не спорит. Но он ее немного пугал своей… живучестью. Это как минимум неуютно и странно, когда оружие шепчет. Кэсс предпочитала молчаливую, холодную сталь, которая работает как продолжение твоей руки, а не ее владелец. Винсент лишь рассмеялся и бодро покрутил кинжал в руках. Его тонкое лезвие весьма красиво звенело, когда рассекало воздух. — Да, это же Шепот Смерти. Редкие штуки, однако. С тех пор как Шептунов распустили, все клинки растерялись вместе с их владельцами. Готов поспорить, ты его нашла в каком-нибудь тленном скелете. Кэсс молчаливо кивнула. — Можешь оставить клинок себе. Уверен, он верно тебе послужит, — вампир вернул клинок девушке, но не оторвал от него глаз. — Вообще-то, я его хотела бы… — девушка запнулась, отчего-то покраснев. Она никак не понимала причин своего внезапного смущения, — подарить. Подарить Люсьену на Средизимье. — Вот как, — Винсент понимающе кивнул и вновь взялся за газету. — Отличный подарок, достойный Первого Уведомителя. Не думаю, что во всем Братстве хоть кто-то еще имеет такой. Только позаботься о ножнах. Дарить голый клинок — дурной тон. Девушка одобряюще кивнула и отложила клинок на рядом стоявший столик, подальше от тела, рядом с которым он и так слишком долго пробыл. — Обязательно. Пойду завтра утром к кузнецу и попрошу сделать ножны покрасивее. Что-нибудь… из медвежьей кожи, например. — Только аккуратнее, — хмыкнул вампир, пряча свое лицо за страницами еженедельника, — не перепугай кузнеца! Он привык иметь дело с косами да серпами, а не… таким оружием. Кэсс понимающе хмыкнула и расплылась в кресле, допивая остывший чай и запуская пальцы ног в спутанную шерсть дремлющего рядышком пса. Вдруг Вальтиери подал голос, спустя пару минут уютной, сонливой тишины: — На праздники в город поедем. Всей Семьей встретим Средизимье. Девушка удивленно вскинула бровь. — В город в смысле в Черный? — она почувствовала, как сердце чуть ускорило биение от приятного волнения, какое испытывает ребенок, предвкушающий поездку в интересное место. Вампир кивнул, не отрывая глаз от бумаги. — Да. Только сначала тут отпразднуем. Всей Чейдинхольской семейкой. — О да, полностью поддерживаю! — Кэсс резко вскочила на ноги, от чего Рагнар недовольно дернулся, негромко гавкнув от удивления. — Пойду сообщать Очиве! Кассандра тут же вылетела в коридор, отстукивая босыми пятками в прохладный камень, даже не вспомнив про свои овечьи тапочки, затерявшиеся где-то под креслом. — Эх, молодежь… — вздохнул Винсент, когда девица скрылась впотьмах коридора. Черный Коготь очнулся ото сна и теперь смотрел на хозяина своими большими, золотыми глазами, преисполненными немой преданностью и хищной гордостью. Он тихо ухнул и, пару раз мягко махнув крыльями, перелетел на столик, приземляясь у клинка, позабытого эльфийкой, и с интересом, покачивая головой, на него глянул, потом глянул на хозяина, потом снова на клинок. Вампир протянул руку и заботливо почесал филина «за ушком», затем взял в руки оружие и повертел его в руках, любуясь тонкой работой явно одаренного кузнеца-ювелира. — Эх, напьется он крови, нутром чую, — тихо выдал вампир, разглядывая свое отражение в кровавом рубине, блестящем на навершии. — А в твоих руках, Люсьен, просто навсегда обогреет. Надвигалась буря. Это чувствовали все. Особенно старый вампир. Винсент знал, что его бывший ученик и лучший убийца Братства сыграет в предстоящих событиях далеко не последнюю роль. А еще, он знал, невесть откуда, но абсолютно точно, что эта пигалица, Кассандра, тоже вовсе не сторонний персонаж. Он чуял, что скоро, быстрее, чем хотелось бы им обоим, судьбы Лашанса и Сарин будут сплетены, словно паутиной арахнидов Ситиса. Что-то будет. Что-то страшное. Катастрофа. Погибнут хорошие люди, рухнет устоявшаяся за века система, будут осквернены святые святых. Винсент чувствует, что уже и над этим Убежищем реет темное облако Смерти. И дело вовсе не в предателе. Что-то будет потом. И Братству впервые достанется от проблем Империи. Наверняка война… Винсент еще раз устало вздохнул, положил клинок обратно на стол, посадил филина себе на плечо и потянулся за бумагами. Катастрофы катастрофами, а бумажную работу никто не отменял. ----- * Идиаканты — вид угреобразных бесчешуйчатых глубоководных рыб.