Герой Короля Демонов

      И ответ пришёл.       В виде стали меча, падающей с небес.              Карасуба подобралась, и единственным прыжком преодолела разделяющее их расстояние. Нодачи взлетел над её головой, перед тем, как обрушиться на противника. Причём скорость размаха была настолько велика, что далеко миновала то, что можно было бы вписать в границы возможного для человека, и достигла границ сверхъестественного.              И всё же, среди всех, тех кого она атаковала был кто-то способный не только сравниться с ней в скорости, но и превзойти её.              Вместо мягкой плоти лезвие повстречалось с безжалостной сталью, уже поджидавшей его. Искры полыхнули от столкновения двух клинков, и ни один из них не захотел уступать другому.              — Полагаю это «нет»? — весело прощебетала Жанна, радостно сверкая своими голубыми глазами даже с клинком у горла, которому оставался лишь фут для того, чтобы оборвать её жизнь. Она легко сдерживала длинный меч, и лезвие ни на йоту не сдвинулось даже тогда, когда Карасуба навалилась на меч всем своим весом, уперевшись ногами в землю.               С тем же успехом она могла вообще ничего не делать.               Не обращая никакого внимания на покушение на собственную жизнь, блондинка расстроенно надула губки, глядя на серовласую мечницу.              — Это мы что, получается, не станем друзьями, Кара-тян?              Единственным ответом ей послужила новая атака.              Карасуба сделала широкий шаг назад, давая тем самым себе место для маневра - с её-то более длинным оружием - а затем снова прыгнула вперед, нанося три удара на такой скорости которую многие бы посчитали попросту невозможной. Каждый из ударов был нанесён практически одновременно с предыдущим, словно бы переходя из одного в другой, сливаясь в единый рисунок настолько, что смертоносное искусство девушки можно было бы назвать прекрасным.              Но Жанна всё равно заблокировала все удары.              Словно и не стараясь, будто бы дождь стали, осыпающийся на её плечи, каждая капля которого могла бы с легкостью убить демона послабее, вообще не представлял для неё угрозы. Не делая шагов ни вперед, ни назад, Жанна встречала угрозу лицом к лицу, и бодрая улыбка на её личике расцветала все сильнее и сильнее.              Первый удар меча она отбила еле заметным движением, всего лишь легким поворотом меча, отклонила влево удар который мог бы разделить её напополам так чтобы он прошёл в стороне от неё и золотые, алые искры от столкновения мечей дождём оросили окружающее пространство. Так же легко она отбила и второй удар, на этот раз использовав лишь кончик лезвия меча чтобы отклонить его в сторону. Третий же удар она встретила лицом к лицу.              За долю секунды между ударами, за невероятно короткий миг, между окончанием второго замаха Карасубы, и началом третьего, Жанна шевельнулась. Со скоростью и рефлексами, лежащими вне пределов человеческой досягаемости, она шагнула вперед, войдя в зону удара Карасубы, и заблокировала третий удар прежде чем тот смог бы набрать достаточный импульс вновь столкнув их мечи.              Этого было мало для того чтобы назвать её опытной. Умение Жанны владеть мечом нельзя было назвать только лишь талантом. Если умение Карасубы владеть мечом можно было назвать выдающимся, то у Жанны то же самое умение было попросту божественным. Это было благословение, данное всем тем, кто унаследовал дух Орлеанской Девы Жанны Д’Арк.              Она была Святой мечницей, благословлённой умением, превзошедшим мир смертных и достигшим царства Богов, и способности её никем и никогда не смогут быть превзойдены. С ней смогут лишь сравниться. И чтобы вместить этот Святой дух, ей было дано тело, способное вместить в себя его силу. Таким образом, она всегда будет вне досягаемости всех называющих себя мечниками.              — Ух ты! А ты и правда хороша! — голубые глаза блестели от волнения, а сама Жанна засмеялась, одарив Карасубу лучезарной улыбкой полной честной, искренней похвалы. — Нет, ты и правда очень, очень хороша.              Когда они вновь столкнулись клинками, напрочь лишённые веселья серые глаза, казалось, впились в неё с расстояния в ладонь. Впрочем, Жанна, казалось, совсем не обратила на это внимания и продолжила свою веселую болтовню:              — Хотя, на самом деле, очень жаль. Сражайся ты с кем-либо ещё, а не со мной, может и могла бы побе…              [Усиление!]              Заточенное лезвие но-дачи Карасубы вонзилось в длинный меч блондинки, прогрызло его сталь и пронзило насквозь, а затем и вовсе перерезало. И после кованной стали, тело совершенно не стало для него препятствием, даже если содержало в себе божественную душу.              Но-дачи впился в шею Жанны сбоку, и, не встретив никакого сопротивления, легко прорезал её, опустился дальше вниз, к груди, и вышел со стороны противоположного бедра.              Верхняя часть обломка клинка Жанны вертикально воткнулась в твердо утрамбованную землю.              Жанна посмотрела на свой сломанный меч, недоуменно нахмурившись, а затем подняла взгляд на Карасубу. Её голубые глаза были полны непонимания. Она попыталась было заговорить, но с её губ сорвался лишь алый цветок крови. В конце концов, ей удалось выдавить из себя вздох удивления.              — … ха?              Карасуба не удостоила её даже взгляда, проходя мимо к двум оставшимся в живых противникам. Жанна попыталась было остановить её, и протянула руку так, будто бы хотела схватить её за плечо, но её ноги тут же подкосились и она упала на землю, словно марионетка с обрезанными нитями.              Мгновением спустя Жанна умерла.              Карасуба махнула мечом в сторону стряхивая кровь с лезвия, и остановилась не более чем в шести шагах от оставшихся членов группы. Из-под полуопущенных век она смотрела на двух мужчин, а на её забрызганном кровью лице играла доброжелательная улыбка. Она держала но-дачи на отлёте, не приближаясь и не отступая, просто терпеливо ожидая их нападения, словно бы приглашая их.              Внезапный и жестокий конец схватки, которая до недавнего момента явно была должна окончиться в их пользу, был настолько неожиданным, что застал обоих в врасплох. Никто из них не смог среагировать, они просто стояли и смотрели на произошедшее.              Первым стряхнуть с себя удивление сумел Геракл.              — … Так, — начал гигант грохочущим голосом, звучащим неожиданно спокойно. Выражение его лица при виде Жанны, лежащей на земле в луже собственной крови было нечитаемым. — Значит, птичка погибла. М-да-а, — гигант отвел взгляд, будто бы чувствуя себя неловко, и поднял руку чтобы потереть затылок. — Даже для таких, как мы, это был чертовски жалкий способ «уйти».              Как ни странно, но мужчина не выказал ни малейшего намёка на гнев из-за не вызванного ничем нападения Карасубы или даже смерти Жанны. Похоже, он даже мстить за неё не собирался, не спеша принимать откровенно показушное предложение Карасубы атаковать. Если уж на то пошло, то его больше беспокоило не что Жанна умерла в принципе, а то, как она умерла. Казалось, что ему было за это стыдно.              Мгновение спустя Геракл пожал плечами — его плечи приподнялись и опустились словно огромные валуны - и, уже повернувшись к Карасубе и одарив её зубастой улыбкой, он словно бы стряхнул с себя эту меланхолию.              — Но всё же должен отдать тебе должное, Дракон. Раз уж ты смогла победить Жанну, то ты намного сильнее, чем того ожидал любой из нас. Гордись этим.              — Охо~ — протянула Карасуба и открыла глаза выставив на обозрение огромные серые сферы. Спустя мгновение она словно бы нашла то, что искала, фыркнула и снова закрыла глаза, изогнув губы в усмешке. — Ну и ну, разве ты не странный? — пропела она а плечи её задрожали от беззвучного смеха. — Не думаю, что меня когда-либо раньше хвалили за убийство чьего-то боевого товарища... Должна признать, что это освежающее изменение, в сравнении со всеми этими проклятиями и воплями, что я обычно слышу!              — Точняк! Ахахаха! — гигант громко рассмеялся, кивая головой в знак согласия. — Мне просто непонятно, зачем так паниковать, когда умирают твои товарищи? Даже воины в наши дни удивляются, когда их товарищи умирают в бою. Будто вовсе этого не ожидали. Честное слово, никогда этих типов не пойму, — Геракл вновь пожал плечами и сложил свои огромные руки на груди. — Если они так хотели жить, зачем тогда вообще выходили на поле боя? Неужели они не понимали, что как только они вступают в ад, под названием война, то обратной дороги уже не будет? Что они, считай, уже мертвы? Но они все скулят и скулят, пока я их наконец не убиваю. Тц! — Геракл сплюнул в сторону. — Надоедливые паразиты.              — О? — Карасуба, казалось, была заинтригована. — а вы, я так поняла, от них отличаетесь?              — Конечно отличаемся! Мы ведь герои! Ахахахаха! — и хоть гигант и рассмеялся, что-то в его тоне подсказывало ей что говорил он совершенно серьезно. — Героям не привыкать не возвращаться домой. Умереть мирно, в своей постели, от старости и в окружении родственников — нет, такая судьба не по нам. Сражение героя не окончится никогда! И неважно, сколько будет побед и сколько чудовищ будет убито — всегда найдутся ещё. И потому мы будем сражаться, сражаться и ещё раз сражаться до тех самых пор, пока кто-то из тех самых чудовищ наконец нас не одолеет. Другой смерти для подобных нам нет. У героя она всегда будет трагичной, простой собачьей смертью на каком-нибудь Богами забытом поле битвы. Таково проклятие бремени героя, и такая судьба ждёт каждого из тех, кто принял его на себя.              — Потому что таковы настоящие герои, — Геракл одарил Карасубу почти что дикой улыбкой. — люди, умирающие ради того что бы другим не приходилось страдать. Мы готовы жертвовать собой ради того, чтобы люди могли со спокойной душой пережить ночь, не боясь того, что чудовища, скрывающиеся во тьме, придут за ними. Мы во фракции Героев прекрасно знаем что являемся лишь жертвенным агнцами, теми, кому предназначено умереть ради других. А ещё мы знаем, что никто из нас не выживет. И всё же мы сражаемся и будем сражаться до самой смерти. Потому-то никто из нас и не жалуется, когда приближается смерть, какой бы трагичной она не была. Это Клятва, которой живет каждый во фракции Героев. И при всех своих недостатках, Жанна была настоящей героиней.              И он вновь рассмеялся, огласив округу рокотом вырывающимся из его груди.              — Именно поэтому я не держу на тебя зла, Дракон. Жанна знала о риске и добровольно вступила в этот ад, под названием война. Никто, кроме неё, не виноват в том что она проиграла. Поэтому, вместо того чтобы проклинать, я хвалю тебя, — он кивнул Карасубе. — Гордись своей победой, маленький Дракон, потому что наша Жанна была чертовски хорошим бойцом.              Карасуба в ответ на это рассмеялась изящно прикрыв рот рукой.              — А знаешь, — начала полу прикрыв глаза и доброжелательно улыбнувшись гиганту. — Ты мне, всё же, даже понравился.              — Ха! Ты глянь! Наверное, впервые меня хвалит Дракон! — Геракл рассмеялся откинув голову назад. Хорошее настроение вернулось к нему. — Может я и ошибался, но ты, похоже, гораздо сильнее отличаешься от Вали, чем я раньше думал. Как думаешь, Георг?              — … Георг? — Геракл нахмурился и на его лице из-за отсутствия ответа отразилось замешательство. Повернувшись чтобы вопросительно посмотреть на своего спутника, он повторил. — Я говорю, как дума… о, да ради всего святого! — Геракл поднял руки обхватывая лицо ладонями и в смятении покачал головой, увидев товарища. — Он опять это делает.              — Завораживающе, — выдохнул Георг обращаясь больше к себе, чем к кому либо ещё, и при этом неотрывно глядя на левую руку Карасубы.              С ухоженной одеждой, манерной вежливостью и острым взглядом, подросток-азиат производил впечатление очень умного человека, и это было не так уж далеко от истины. Однако впечатление портило то, с каким энтузиазмом Георг рассматривал левую руку девушки, вместе с тем, как его глаза мерцали за оправой очков, и тем, как на его лице застыло выражение восторга, словно у ребенка, получившего на руки новую игрушку.              — Усиляющий механизм, один из тринадцати Лонгинов, обладающий способностью удваивать возможности своего владельца, и, как известно, проявляющийся в виде красной перчатки на левой руке владельца. Всё это неоспоримый факт, но всё же, как же ей удалось вызвать силу Усиляющего Механизма голой рукой? Как? — очкастый Маг продолжал бормотать себе под нос, настолько погруженный в свои мысли что казалось даже не обратил внимания ни на кончину одного из его товарищей, которого лично представлял с минуту назад, ни на разговор Карасубы и Геракла.              Георг слегка подался вперед, рассматривая руку Карасубы так будто бы это помогло бы ему разгадать тайну.              — Ей удалось отыскать способ активации Усиляющего Механизма без его проявления? Нет, это попросту невозможно. Но всё же… ах, понятно, — Георг задумчиво кивнул и коснулся своего подбородка. — Должно быть это подвиды. Это могло бы объяснить некоторые вещи, включая неправильность эффекта, который распространился с её руки на меч. Но даже если это подвид, он всё же должен был проявиться где-то на её теле. Но где? Может на ноге? Но в штанах ничего не выпирает и теорию ничего не подтверждает. Может быть она как Зигфрид?              Геракл по-прежнему качал головой потирая виски двумя пальцами так будто бы старался отогнать головную боль.              — Я просил Цао Цао, чтобы рядом со мной сражались настоящие воины, люди чести и доблести, а он кого со мной послал? Женщину, которая пытается подружиться даже с её убийцами, и яйцеголового умника, который скорее станет изучать чудовищ вместо того, чтобы их убивать. Да ладно, блин!              Геракл вздохнул, отвел руку от лица, вновь посмотрел на Карасубу и виновато пожал плечами.              — Не обращай внимания на Георга. Он хороший парень, в этом сомнений нет, но у него не все дома. Ну, ты поняла, — он постучал себя по голове. — вот здесь, — Геракл вновь пожал плечами, поднявшимися и опустившимися словно миниатюрные горы. — Так что, прости за его поведение. Когда он так себя ведет, даже мне тяжело привести его в чувство.              Карасуба лишь небрежно отмахнулась.              — Без проблем.              Она все ещё улыбалась и щурилась так, словно бы разговор бесконечно забавлял её.              Вот только брызги крови на её щеках недвусмысленно говорили об опасности, скрывающейся за милой улыбкой.              — Ахаха, это хорошо. Отлично! Не надо грубить, даже если мы пытаемся убить друг друга, — гигант снова раскатисто рассмеялся скрестив руки на груди. — Никогда не знаешь сможет ли враг в итоге стать союзником. Я тебе даже перечислить не смогу, как многие в бригаде Хаоса когда-то были врагами, пытавшимися убить нас, прежде чем в итоге присоединились. Потому не гоже было бы проливать кровь лишний раз. До этого момента.              Хорошее настроение, полностью покинуло Геракла, по окончанию последней фразы, и его открытое лицо будто бы изменилось, став более жёстким и неумолимым. Перемена, охватившая дружелюбного гиганта, была столько же внезапной, сколь и поразительной. Все остатки атмосферы дружелюбия оказались смыты жаждой крови, волнами разливавшейся от него во все стороны.              — И всё же, — повторил он глядя на Карасубу взглядом полным нескрываемой силы. — У тебя нет на это ни малейшего шанса, — и Геракл хрустнул костяшками пальцев. — Так ведь, Дракон?              — Нету, — открыто призналась Карасуба, слегка качнув головой. Волосы собранные на голове в хвост качнулись следом а сама она одарила великана дразнящей улыбкой. — Когда я заметила, что вы следите за мной, вы уже были мертвы. Жаль, конечно, я бы могла и в живых вас оставить, встреться мы где-то ещё. Просто вам не повезло, потому что вы застали меня вблизи от дома. Ничего из сказанного или сделанного вами не поможет вам теперь остаться в живых.              — Рядом с твоим домом? — повторил Геракл, прищурившись, обдумывая её слова. Мгновением спустя его глаза расширились, и он впился взглядом в седовласую девчонку. — … Теперь всё понятно. Твоё логово, так ведь? Совсем недалеко.              — Ох, какой же проницательный пошёл нынче народ, — Карасуба улыбнулась, нахваливая его, но глаза её были слишком холодны для того, чтобы сказанное было комплиментом. — Похоже, что моё решение убить тебя было правильным. Я и правда не могу позволить тебе уйти, раз уж ты так многое понял.              — А мне ведь ещё странным показалось то, как быстро ты решила на нас напасть. Логово Дракона, да? Раз уж оно рядом, то это всё объясняет. Вали ведь такой же, постоянно дергался когда кто-то появлялся, — Геракл нахмурился и сплюнул в сторону. — Мы потратили довольно таки много времени, спустив такое с рук.       — И всё же, — хмурый взгляд Геракла медленно сменился улыбкой, но глаза все ещё сулили насилие. Он прошёл, но не к Карасубе а вправо, невольно огибая её и начав хрустеть костяшками. — Я даже немного рад, что мы всё же это сделали. Если бы все пошло по плану то мы бы мирно разошлись, и какая же досада бы была, не сразись мы нормально, — он вновь хрустнул костяшками и на его лице мелькнула дикая, голодная ухмылка. — Дракон прямо передо мной. И что же я за герой такой, если не попытаюсь убить его?              — Не очень хороший, — весело признала Карасуба ни капли не смущенная обещанием насильственной смерти. Её улыбка наоборот стала шире, показывая лишь намек на зубы. Сама она сделала шаг назад, закинула меч за спину и подготовилась ударить сверху.              Геракл, прекратив кружить, присел на корточки и ответил ей все такой же злобной улыбкой, пригибаясь к земле и готовясь к бою. Его поза была очень необычной, полностью лишенной любой защиты. Вместо того чтобы держать кулаки перед собой он положил одну руку на землю чтобы сохранять равновесие а другую положил себе на колено.              Именно этот момент выбрало солнце чтобы ненадолго выглянуть из-за облаков, на мгновение осветить мир и вновь спрятаться. Но в то короткое мгновение, когда солнечные лучи упали на Геракла, все его тело засветилось золотом.              Геракл уже собирался было броситься в атаку. Великан будто бы ещё больше пригнулся к земле и напряг ноги, но внезапно его остановил голос.              — Геракл, постой! — скомандовал Георг, только в этот момент выйдя из транса и осознав ситуацию. — Не делай этого.              — Не пытайся остановить меня, Георг, — Геракл даже не потрудился взглянуть на подростка в мантии. Его внимание было полностью сосредоточено на противнике перед ним — он не доверял дракону, не зная последует ли атака если он отвернется. — Она убила Жанну, и даже Цао Цао не станет возражать если я убью её - ведь это будет означать, что мы отомстим за Жанну.              — Я не это имел ввиду, — вздохнул Георг и подавил желание закатить глаза от того насколько товарищ был недальновиден. — Я не пытаюсь помешать тебе убить её, просто постарайся не уничтожать её тело. Если есть хоть тень надежды на извлечение Усиляющего Механизма с её трупа, то тело должно остаться целым и невредимым, — Георг поправил на носу очки. — Так что постарайся не разнести её тело на кусочки.              Геракл ухмыльнулся.              — Ничего не обещаю.              — Да ладно тебе, мальчик, — лукаво ухмыляясь, Карасуба игриво вмешалась в разговор. — если ты так беспокоишься о том что произойдет с моим телом, то почему бы тебе не присоединиться к сражению? Честно, я не против того чтобы вы двое нападали одновременно.              — Такого не случится, — Геракл вновь присел на карточки приготовившись к атаке, и золотистые лучи света собрались вокруг его тела. — Ты моя жертва, Дракон. И я никому, кроме себя, не позволю забрать твою жизнь.              — Ну, ну, не стоит беспокойства. Обещаю тебе, чтобы не случилось, сегодня вечером я не умру, — она повернулась и одарила подростка доброжелательной улыбкой. — Так что, мальчик, не хочешь присоединиться?              — На спине, вроде бы, нет выпуклостей, так что теория о том что Усиляющий Механизм проявится там исключена, — Георг, сосредоточившись на осмотре её тела снова начал что-то бормотать себе под нос, полностью игнорируя её слова. — Тогда где он? Можно ли его впитать в себя? Но каковы шансы, что не появится ещё один такой же?              Карасуба моргнула. Потом ещё раз, и улыбка сползла с её лица. Она медленно открыла глаза.              — Мальчик, — повторила она глядя на него своими холодными, серыми глазами. — я к тебе обращаюсь.              Георг, то ли не осознавал что с ним разговаривают то ли был слишком поглощенным осмотром, чтобы обратить на это внимание, тем не менее на её слова не ответил, только взялся за подбородок и продолжил тихо бормотать.              Карасуба ещё несколько секунд не мигая смотрела на него серыми глазами, сверля его взглядом, а затем фыркнула и покачала головой, закрыла глаза и вновь вернула на лицо доброжелательную улыбку.              — … Мальчишка, — небрежно начала она так словно бы говорила о погоде. — Думаю, сначала я убью тебя.              Впервые, с тех пор как убила Жанну, Карасуба шагнула к Георгу. И словно бы это являлось сигналом к началу битву, Геракл атаковал.              — Я же сказал! — взревел Геракл, и земля под его ногами обратилась двумя кратерами, подняв в воздух тучи пыли. Согнув свои мощные ноги и оттолкнувшись от земли он рывков подлетел к Карасубе. — Ты сражаешься со мной!              Когда он буквально катапультировался от одной точки в другую, было похоже, будто бы целая гора передвинулась с места на место. И всё же поразительно было то, как быстро он мог передвигаться. С ловкостью превосходящей его размеры, человек преодолел расстояние, отделяющее его от Карасубы, менее чем за секунду, держа руки широко раскрытыми перед собой так, будто хотел схватить её.              Карасуба на него даже не взглянула, все её внимание было сосредоточено на подростке–азиате впереди, не замечающем её приближения даже когда она сделала второй шаг. И в тот самый момент над ней повисла тень.              — Попалась! — Геракл почти мгновенно оказался над ней, буквально в паре футов. Его руки, когда он начал сводить их вместе, замерцали золотом, сдвинулись вместе чтобы схватить седоволосую девушку, обхватить её тело.              Карасуба бросила один единственный взгляд на гиганта возвышающегося над ней, и снова обратила своё внимание на подростка, не волнующаяся, даже когда руки мерцающие золотом окружили её и даже когда до цели им оставалось всего лишь несколько дюймов. Вместо всего этого она просто произнесла одно слово.              [Усиление!]              … и золотые руки схватили пустоту, в то время как Карасуба просто размылась в воздухе.              В начале боя, сражаясь с Жанной, Карасуба и так уже двигалась на грани того что можно было считать человеческими пределами, царапая стену грани сверхъестественного. Но теперь, но теперь когда её сила была дважды удвоена Усиляющим Механизмом, Карасуба уничтожила разделяющую их стену и попросту купалась в силе.              И даже Геракл, воин, чутьё которого было усилено магией и обострено десятилетиями сражений, не смог за ней поспеть. Она превратилась в размытое пятно, в серую полосу в его глазах, легко избежав его рук прежде, чем они могли бы коснуться её.              Присев на карточки, Карасуба согнула свои сильные ноги и рванула с места, не обращая внимания на гиганта, прыгнувшего над ней, бросилась вперёд, сокращая расстояние до жертвы, которая даже не подозревала об опасности и все ещё что-то бормотала, погруженная в свои мысли.              И только сверкнувшая сталь вырвала Георга из мыслей и заставила поднять глаза как раз чтобы встретиться с острием меча, приближающимся к нему. Но предпринимать что-либо уже было поздно.              Клинок но-дачи пронзил голову Георга. Заостренная сталь с нелепой легкостью рассекла кости с черепа и меч почти полностью вошёл в череп. Лишь пара дюймов отделяли рукоять от его лба. Удар пришелся точно в цель, пронзив Георга прямо между глаз. Лезвие рассекло тонкую оправу очков которые он носил, полностью расколов их надвое.              На мгновение они повисли на его лице так, будто в воздухе их держала простая привычка, а затем гравитация охватила сломанную оправу и они соскользнули с переносицы, покатились по лицу и упали на землю.              Но прежде чем расколотые очки успели упасть на землю чьи-то руки их подхватили.              В то же время глаза Карасубы сузились. Инстинкты подсказали ей что что-то с последним ударом пошло не так. Она почувствовала как меч пронзил голову мага, ощутила слабое сопротивление, когда клинок пробил череп, но после того как меч пронзил голову насквозь она не почувствовала ничего.              Доли секунды ей хватило чтобы понять в чем дело и её глаза расширились в осознании. Её меч, нодачи с лезвием почти в метр длинной был почти полностью погружен в череп мага, так что рукоять практически упиралась ему в лоб. И всё же, тот же самый клинок каким-то образом не смог пронзить затылок, который остался целым и невредимым.              — Лучше бы ты этого не делала, — раздался мягкий голос и Карасуба поймала себя на том что смотрит в тусклые, карие глаза Георга, смотревшего на неё из под рукояти меча. — Это ведь была моя любимая пара.              На лице Карасубы отразилось неподдельное замешательство, глаза её от удивления широко распахнулись — ведь с ней разговаривал мертвец.              — Ты хоть представляешь как сложно найти подобные очки? — выругался Георг скорее раздражённо, чем сердито, и нахмурился, совершенно не обращая почти на три фута холодной стали пронзившей его мозг. — А ведь это тяжело. И ты испортила мою любимую пару. Я не смогу просто склеить их месте, это будет совсем не то же самое.              — Как ты, чёрт возьми, все ещё жив? — удивленно спросила Карасуба. От вида разговаривающегося с ней мертвеца её замешательство сменилось восхищением, но едва она успела произнести эти слова как краем глаза смогла уловить движение. Оторвав взгляд от подростка в мантии, она сосредоточила все внимание на его лбу, на том месте где его череп пронзил её меч.              И то что она там увидела заставило её инстинкты взреветь. Карасуба немедля подчинилась им, вытащила клинок из его черепа и отскочила едва касаясь ногами земли, двигаясь так быстро как только могла. Остановилась она, не сводя глаз с мага, только на другой стороне заброшенной стоянки, где и затормозила, а затем и вовсе пригнулась чтобы погасить удар.              Лишь дополнительно убедившись что она в безопасности, подняв глаза и тем самым убедившись что Маг её не преследует, сосредоточив всё свое внимание на осколках расколотых очков, которые держал в руках, Карасуба позволила себе взглянуть на свой меч.              Он был безнадёжно испорчен. Стальное лезвие её но-дачи исчезло практически полностью. Из рукояти меча торчали какие-то жалкие два дюйма, а затем лезвие кончалось, отрезанное так аккуратно что заканчивалось идеальной прямой линией и теперь бывшее бесполезным в бою.              Карасуба приоткрыла серые глаза, внимательно изучая то, что осталось от её оружия.              — Ты испортил мой меч, — наконец произнесла она слегка нахмурившись.              — А ты испортила мои очки, — возразил ей Георг, оторвав взгляд от очков и пристально на неё глядя. Совсем тонкая струйка вытекла из раны на его лбу — и это было совсем не то количество которое можно было ожидать от размера нанесенной ему раны. Пока он говорил, жидкость стекала по его лицу, медленно минула нос и достигла подбородка прежде чем капнуть на землю. Со вздохом юноша вытащил платок из кармана и принялся вытирать кровь. — Полагаю, это ставит нас в равные условия.              Карасуба весесло фыркнула, вновь закрыла глаза, и лениво улыбнулась. Распрямившись она отбросила в сторону бесполезное оружие и снова оглядела недооцененного противника.              — Ну что, мальчик, — начала она глядя на предположительно смертельную рану нанесенную ему. — Что ты, чёрт подери, такое?              — Человек, — вежливо ответил Георг, вновь возвращаясь к своим очкам. — Как и ты.              Рана которую она ему нанесла все ещё была на лбу, словно вертикальная щель третьего глаза. Она видела белые кости его черепа, в том месте где клинок пробил его, а также тонкую линию алой плоти, очерчивающую его. Но вот дальше было не то чего она ожидала. Вместо запекшейся крови и серого вещества в его черепе была пустота.              Это была не тьма, не отсутствие света, а полноценное ничто. Пустота, отсутствие чего-то настолько глубинного, что могло существовать лишь в полном пространственном вакууме. И всё же несмотря на присущую этой пустоте бесформенность, она каким-то образом ощутила её границы, казавшиеся её взгляду бесцветным туманом — в том месте пустота встречалась с окружающим воздухом.              — Ты не единственная обладаешь подвидами, — небрежно бросил Георг, полностью сосредоточившись на расколотых очках. После нескольких попыток собрать воедино осколки, он сдался и бросил это безнадежное занятие. Разочарованно вздохнув и сунув осколки в нагрудный карман, Георг посмотрел на Карасубу и продолжил объяснения. — и Лонгином, раз уж на то пошло.              — Ах вот оно что. Ты, получается, новый владелец Измерения Пустоты. А ведь она мне ещё знакомой показалась, — полностью открыв глаза, Карасуба с интересом поглядывала на мальчика без очков. — А ведь выходит, что у тебя в голове часть того самого Разлома-между-Мирами, не так ли, мальчик?              — Хоть и не совсем точное, но, полагаю, объяснение не хуже других, — безразлично пожал плечами Георг. — Не хочу, кстати, показаться грубияном, но ты уверена, что стоит продолжать обращать на меня внимание? — он указал на что-то позади неё. — Ты ведь совсем скоро умрёшь.              — Чт…              С сияющей словно доспехи из чистейшего золота кожей, Геракл, размытым пятном, появился за спиной Карасубы со скоростью, никак не вяжущейся с его размерами, сжав кулак и отведя его назад, готовясь нанести смертельный удар. Карасуба от удивления широко раскрыла глаза и попыталась обернуться, но не успела среагировать, и золотой кулак ударил её в лицо.              

***

             Стена воздуха обрушилась на меня в тот же самый момент когда я переступил границы Замкнутого Барьера. Он ударил меня с силой мчащегося грузовика, и ударная волна эта была из-за скорости едва ли не ощутимой физически. Одного этого было бы достаточно чтобы вытолкнуть меня обратно за пределы Замкнутого Барьера, но я сумел собраться с силами, чтобы помешать этому.              Ударная волна сопроводилась громким взрывом, от которого зазвенело в ушах, а поднявшаяся в воздух пыль заполонила воздух почти что полностью, помешав мне увидеть тех, кто стоял внутри Замкнутого Барьера. К счастью, ветерок по-прежнему дул, и облако уже начало рассеиваться, так что вскоре оно развеялось совсем.              Когда я начал различать две фигуры, хоть и бывшие для меня лишь бесформенными силуэтами, в воздухе раздался крик.              — ААААААА! — это был не яростный рев, хотя рокочущий низкий голос явно принадлежал мужчине; а пронзительный крик агонии, панический вопль кролика, на шее которого свои челюсти сжимала лиса.              Но к крикам боли также примешивался легкий перезвон смеха, открытого и беззаботного, так сильно контрастирующего с воплями.              Хоть я и слышал её голос лишь единожды, и то во сне, когда видел алого дракона, но я сразу же его узнал. А мгновением спустя мои подозрения подтвердились, потому что пыль рассеялась, открыв её моему взгляду.              — Хаха, ну что такое, Геракл? — серые глаза Карасубы не было видно, но широкая улыбка которой она щеголяла была слишком веселой для её прикрытых глаз. Улыбка была доброжелательной, такая не показалась бы неуместной на лице матери, но Карасуба каким-то образом умудрялась выглядеть с ней на лице естественно, невзирая на то, что в настоящий момент занималась не самым доброжелательным делом: а именно, пытала человека у своих ног. — Куда же делась вся твоя бравада? Разве ты не собирался меня победить? Ну же, попробуй убить меня снова. Рассмеши меня.              — ААА! Отпусти! Отпусти меня, чёрт возьми! — сквозь боль прорычала другая фигура, сердито, отчаянно и в то же время умоляюще. — Ты мне череп проломишь!              По одной стороне лица Карасубы стекали струйки крови, окрашивая её в алый. Кровь обильно текла из глубокой царапины у линии роста волос. Но не смотря на травму, на которую девушка, казалось бы внимания не обращала, на лице её играла улыбка, глаза, как обычно, были сощурены в тонкие щелочки. Она с интересом наблюдала за человеком, которого крепко держала в своей хватке.              Другая фигура, мужчина гигантских размеров, возвышалась бы над Карасубой - не будь она коленопреклонённой. А на коленях мужчина стоял потому, что его крепко держала за голову и не давала встать рука сероволосой девушки. Ревя от боли, он раз за разом пытался освободиться из хватки, бил своими кулаками, каждый с окорок размером, по её руке, хватал её за пальцы и пытаясь оторвать их от себя — но всё было бесполезно. Хватка Карасубы была железной.              Без осознанной команды или даже мысли, образы Каншо и Бакуи появились в моем сознании, и я понял что моё тело отреагировало мгновенно — ноги встали чуть подальше друг друга, а руки висели по бокам готовые схватить из воздуха мечи, подготовленные мной к проецированию и атаке.              До сегодняшнего дня я никогда не видел этого человека, по крайней мере лично, но мне не составило труда узнать его имя. Серафалл столько раз заставляла меня читать отчеты, и я, конечно же, видел его фото, и поэтому не смог бы принять его за кого-либо ещё. Это был Геракл, террорист разыскиваемый по обвинению в убийствах и являющийся одним из немногих известных членов тайной организации, известной как «Бригада Хаоса». Именно это знание остановила меня от проецирования и от прыжка вперед.              Даже Владыки Демонов знали о Бригаде Хаоса очень мало. Несмотря на все их усилия, информация, которую им удалось собрать все равно была очень скудной и неубедительной. Мы знали, кто их вёл. Их лидер был настолько известен, что их присутствие в группировке скрыть было попросту невозможно, и мы знали что она состоит из сотен самоуправляемых фракций. Кроме этого известно было очень малое. Бригаде удалось убедить сотни различных группировок, каждую со своей идеологией и целями, отложить разногласия и объединиться под единым знаменем. Мы, впрочем, не могли понять, как им это удалось и зачем нужно. Их цель и предназначение также были для нас полнейшей загадкой.              И мы ничего, за исключением маленькой горстки известных членов, о них не знали. Геракл, однако, был исключением. Он был одним из бойцов-силовиков Бригады Хаоса, и следовательно, был наиболее заметен среди всех остальных её членов. Поэтому именно о нём, и о людях с которыми он работал мы смогли собрать наибольшее количество информации. И пока я стоял и смотрел на то, как он корчится и кричит в агонии в хватке Карасубы, пытаясь в это время сообразить следует ли помочь — и если да, то кому именно — разум уже снабдил меня всеми необходимыми данными.              С чрезвычайно высокими физическими возможностями, практически неестественными для человека, Геракл — талантливый боец ближнего боя, мог едва ли не голыми руками уничтожать демонов Среднего класса. Ещё он был владельцем Священного Механизма, известного как Вариативная Детонация - он давал возможность владельцу взрывать всё, к чему прикасался, и в отличии от большинства Священных Механизмов не имел физической формы воплощения. Вместо этого, всякий раз когда владелец собирался активировать Механизм, его тело покрывалось золотом.              Как, впрочем, и сейчас, когда тело Геракла покры… ох чёрт…              БУМ!              Уже во второй раз, с тех пор как я вошёл в этот Замкнутый Барьер, я почувствовал это ощущение взрыва в паре десятков ярдов.              Золотая аура, окружавшая Геракла, расширялась, выталкиваясь наружу сферой золотого света становившегося, с каждым дюймом, казалось, всё ярче и ярче. И как раз в тот момент когда свет стал слишком ярок для меня, он взорвался.              На меня обрушилась волна чистой силы, будто бы океанской волна. Я почувствовал, как нечто ударило меня в корпус с такой силой, что выдрало бы из земли дерево вместе с корнями. Но, как ни странно, взрыв этот был не тепловым. Я не чувствовал пламени, пытавшегося сжечь мою кожу, или огня испепелявшего волосы и одежду. Вместо всего этого, казалось, что это был взрыв чистой силы, мощный выброс кинетической энергии.              Но даже если во взрыве не было тепло, в нем было достаточно грубой силы, и до того как он достиг меня, буквально за долю секунды, я увидел волну искаженного воздуха, что расколола землю, словно стекло.              В отличии от того момента когда я, не ожидавший ничего, только вошел в Барьер, на этот раз я уже был готов и с легкостью выдержал удар. Раз уж я твердо стоял ногами на земле, силе не удалось сдвинуть меня даже при столкновении в лобовую. Мгновением спустя я попросту обнаружил что невредимый отмахиваюсь от атаки, буквально ради того, чтобы похвастаться.              Но я был Демоном, Ферзём. Магия в моих венах закалила мое тело настолько, насколько вообще можно это сделать, укрепила мои кости и кожу, до такой степени что они могли сдержать и пули и удары меча.              Карасуба, с другой стороны, была простым человеком, и пусть даже у неё был Усиляющий Механизм, её ничто не могло защитить от такого взрыва. И только если она не уйдет от взрыва, то я не думаю, что…              Последовал ещё один взрыв, за которым последовала ещё одна силовая волна, ударившая спустя мгновение после первой и нарушившая ход моих мыслей. Хоть я её и не ожидал, мне все же удалось без проблем её сдержать. Хотя, как показалось, она была заметно сильнее предыдущей. И едва он закончился как последовал ещё один, затем ещё и ещё, и каждый был мощнее предыдущего, будто бы они умудрялись подпитываться друг другом.              И только я подумал что сейчас будет шестой взрыв, раздался громкий рев агонии, заглушивший даже шум взрыва, и просигналивший об окончании цепочки атак. И сквозь вопль агонии Геракла я услышал упрёки Карасубы и веселье в её голосе.              — Да ладно тебе, не прокатило, — слегка предостерегла Карасуба, крепче сжимая его голову, и каким-то, уж точно, чудом до сих пор его удерживая, несмотря на все атаки. Карасуба ещё сильнее сдавила череп едва ли не раздавив его и Геракл закричал ещё громче.              Каким-то образом седовласой девушке удалось пережить все взрывы без каких либо явных признаков повреждений. Хоть земля вокруг её ног и разлетелась на кусочки каждый размером почти что с монетку, Карасуба не выглядела измотанной атакой. На самом деле, помимо слегка порванной одежды, и коричневатой пыли покрывавшей её, никаких явных признаков того что она пострадала от атаки не было.              Именно в тот момент я и почувствовал это.              — … Как? — спросил я недоверчиво глядя на энергию мгновенно окружившую её, слишком незаметную, чтобы её увидел кто-то кроме меня. Она была невидима для глаза, но я, своим демоническим чутьем, видел, как энергия покрывала почти каждый дюйм её кожи.              Нет, это неправильно. Припомнив, я осознал что защита не появилась внезапно — она все время была на ней. С тех самых пор как я зашёл в Замкнутый Барьер, она была на ней, защищая её с самого начала. Знакомое ощущение все это время покалывала край сознания, дразня чутье и умоляя чтобы его заметили, но я был настолько отвлечён происходящим что не обращал на него внимания.              Но теперь, когда я знал, на что нужно обращать внимание, я просто поразился тому, что не замечал её присутствия. Энергия окутывала все тело Карасубы, окружая её словно вторая кожа, и защищая от грубых взрывов словно броня. Но больше всего меня поразило, какой живой на вкус казалась энергия, как она мерцала, словно зеленые листья купающиеся в солнечном свете.              И, как ни странно, но эта сила была мне знакома.              Как я мог не узнать её, хотя и видел её сегодня и даже более того, меньше чем несколько часов назад. Она была слабее, чем та версия, которую видел я, гораздо более разбавленный порыв, в сравнении с тем тайфуном энергии который вызывал Сайраорг, но определенно это было то же самое.              — Тоуки, — произнёс я одними губами, все ещё не в силах поверить ощущениям.              Эта не та сила, которую можно было получить, это то что можно лишь заслужить. Только тяжелой, непосильной работой, тренировками, доводящими до безумия, непрерывными усилениями, такими, что обычному человеку даже представить будет тяжело - не то что достичь.              И вот сейчас, передо мной стояла девушка, которой едва ли стукнуло шестнадцать, и которая достигла этого. И неважно, что энергии было не так много (по сравнению с Сайраоргом, конечно) - всё равно, это было достижение, невозможное для кого-то столь юного. И всё же… в моём восприятии она по-настоящему пылала.              Когда гигант снова зарычал, я очнулся от мыслей.              — Отпусти, твою мать! — закричал Геракл, направляя всю свою боль на разжигание ярости. — Ты же мне череп проломишь, чёртова сумасшедшая су…              [Усиление!]              *ХРУСТЬ*              Карасуба усилила хватку - и кровь брызнула в воздух, а череп Геракла лопнул, словно спелая виноградинка. Её пальцы впились в голову и вонзились в мозг, сломав череп так, будто бы он был сделан из мягкой глины, а не из кости.              — Ну, ну, нет необходимости лишний раз вешать ярлыки, — слегка пожурила Карасуба мертвеца, безвольно повисшего на её руке. Она одарила безжизненное тело приятной улыбкой. — Если ты хочешь, чтобы я отпустила тебя, надо лишь только попросить. Вот, видишь?              Карасуба немедленно выполнила обещанное: ослабила хватку. Тело Геракла на мгновение распрямилось, словно бы не осознавая до конца, что оно свободно, затем медленно начало крениться в сторону, и наконец с тошнотворным шлепком упало.              — Ну и ладно, — Карасуба отвернулась от трупа потеряв к нему всякий интерес. — Похоже, остались лишь мы с тобой.              На мгновение мне показалось что она разговаривает со мной, но потом я заметил, что смотрит она в другую сторону. Проследив за её взглядом, я понял, что кроме нас в Замкнутом Барьере был кое-кто ещё.              — Похоже на то.              С другой стороны парковки вышел молодой человек, едва ли достигший подросткового возраста. Одет он был в темную мантию, лицо у него было с ярко выраженными азиатскими чертами и увенчано было копной чёрных волос. Если бы он носил форму академии, то большинство легко бы приняло за старшеклассника. И всё же любой, хоть немного способный ощущать магию, легко бы понял, насколько он ненормален.              Даже не обращая внимания на дыру в его голове, которая более чем привлекла внимание, я бы сразу мог сказать что с мальчишкой что-то не так. Для простого взгляда он казался совершенно обычным юношей, но для магического чутья он был словно бы пустотой в пространстве.              Он был пустотой, в физическом смысле, только лишь покрытой кожей. Внутри него я ничего не чувствовал, ни органов, ни сердца, ни легких, ни тока воздуха даже пространства не было. Буквально ничего там не было. Будто бы нечто выковыряло из него все, но заменить чем-то забыло, оставив после лишь опустошённого человека с пустотой внутри. Настолько глубокой, что казалось, будто бы там кончается сама реальность, что там не существует даже самого пространства.              Но всё же, несмотря на отсутствие сердца он как-то двигался. Я едва мог услышать его даже усиленным слухом, он был гораздо тише чем должен был быть, но он определенно издавал звук. Я видел как вздымается его грудь, хотя и знал что у него нет легких.              Так что да, что бы не говорили мне мои глаза, но мальчик определенно был необычным.              И будто бы под стать пустоте внутри, лицо его было пусто, лишено любого намека на эмоции. Пустым взглядом он смотрел на мертвое тело у ног Карасубы, а также на мёртвую, также, блондинку лежащую неподалеку… какого ж чёрта тут случилось пока я сюда добирался?              Мгновением спустя мальчик пожал плечами.              — Печально, — взглянул он на Карасубу. — Геракл и Жанна входили в число наших надежнейших бойцов. Может, они и не были сильнейшими, или умнейшими, среди всех тех кто присоединился к фракции Героев, но зато они были компетентны и преданы нашему делу. Заменить их будет непросто, — и несмотря на слова, голос его звучал ровно и беззаботно, будто бы он излагал лишь голые факты а не оплакивал погибших товарищей.              — И всё же, я полагаю, что такой исход должен был быть исключен, — он поднес руку к носу так словно бы собирался поправить очки, но, похоже, внезапно понял что их там нет. На мгновение на его лице появилось хмурое выражение. Самая яркая из всех эмоций что мне довело увидеть на его лице, исчезло так же быстро как и появилось и мальчик снова пожал плечами. — Я попросил их одолеть владельца Лонгина. Я допустил ошибку, предвидя иные кроме этого результаты. Впрочем, в свою защиту могу сказать, что никто из нас не ожидал того, что ты освоишь Усиляющий Механизм, — и снова он пожал плечами. — Что же, полагаю, отсюда и следует урок: ничего и никогда о враге заранее не предполагай. Я обязательно усвою этот урок. Тем не менее, я потратил на тебя слишком много времени и ресурсов. Пора с этим кончать.              — Хо-о-о, — хоть лица Карасубы я и не видел но зато буквально слышал усмешку в её голосе. — Говоришь так будто у тебя есть шанс на победу. Почему же ты думаешь, что у тебя шансов больше, чем у них?              И подчеркивая мысль она пнула труп ногой.              — Во-первых у меня есть Лонгин, который ставит нас на равных, — мальчик поднял руку и сжав кулак, слегка вытянув костяшки, так будто бы собирался постучать в дверь. — А во-вторых, я тоже, как и ты, овладел своим Священным Механизмом.              Затем он повернул руку, потянулся через плечо и дважды постучал воздух позади.              Реальность заколебалась.              Начиная с того места, в котором он постучал воздух, реальность разошлась двумя вертикальными волнами, словно бы занавесями. Словно круги от брошенного в воду камня, реальность разошлась точно также. И это было лишь то, что я видел своими глазами. Магическим чутьем зрелище казалось ещё более невероятным.              С первой же рябью он призвал пустоту. Она была очень незаметной, настолько, что я едва ли мог почувствовать, но уже достаточно широкой, а также сделана была из пустоты, и между прочим, точно такой, что была и внутри мальчика. Вторую рябь он связал с чем-то ещё, и где бы оно ни было, оно содержало в себе очень много магии, потому что через неё прошло сразу столько Маны что вся эта пустота оказалась буквально затоплена.              После того как прошла вторая рябь, в воздухе появились магическая линии. Начинаясь как простые точки, будто бы булавочные головки разноцветных огоньков, висящих в воздухе, они начинали расти, растягиваясь в цельные линии а потом складываясь обратно.              Не прошло и трех секунд с тех пор как они появились, и светящиеся точки превратились в магические круги, сотни кругов, каждый из которых был сотворен с такой немыслимой сложностью и узором что охватывал по дюжине школ магии. Повиснув в воздухе позади мальчика, они заполонили его полностью, раскрасив небо калейдоскопом цветов.              — И наконец, также, как ты научилась владеть своим мечом и Тоуки, я тоже приобрел силы, превосходящие те, что были дарованы мне моим Священным Механизмом, — мальчик опустил руку. Его тело освещалось стеной тускло светящихся магических кругов. — Хёдо Карасуба, хоть эта встреча прошла и не так как я ожидал, не могу отрицать того что она была интересной. Но боюсь, наше знакомство подошло к концу.              Руны, выстроившиеся вдоль внутренних границ магических кругов, начали вращаться по мере активации набирая скорость. Собирая в себя Ману, круги вспыхнули светом, вытягивая ее не из воздуха, как должны были, а откуда то из видимых пределов. Потянувшись в сферу того, откуда мальчик их призвал, магические круги, для того чтобы запитать себя, вобрали в себя огромное количество Маны. И то что должно было занять очень много времени, закончилось в считанные секунды, и теперь каждый из мириада кругов содержал в себе достаточное количество энергии, чтобы разрушить небольшое здание.              Сотни кругов вращались в воздухе позади мальчика, наполняясь такой силой что начинали гореть в воздухе словно пламя. И глядя на него освещенного их светом, я на мгновение вспомнил Гильгамеша с его Вратами Вавилона.              Мальчик тем временем вежливо кивнул Карасубе.              — Прямо сейчас, я заберу твою голову.              Если Карасуба и была напугана подавляющей огневой мощью, направленной на неё, то внешне она никак этого не показывала. Её насмешливая, добродушная улыбка исчезла, улыбки вообще никакой видно не было, и сменилась она чем-то напоминавшим крепко стиснутые зубы. Пока она широко раскрытыми глазами смотрела на Мага, я буквально ощущал исходящее от неё возбуждение. Она быстро вооружилась нодачи, оружием, которого минуту назад, готов поклясться, в её руках не было и подняла его над головой, готовая к удару.              [Усиление!][Усиление!][Усиление!]              Если у меня и оставались какие-то сомнения в том, что Карасуба знает, как пользоваться Священным Механизмом, то теперь все они исчезли. Как и тогда, когда она проломила череп Геракла, я почувствовал, как её сила увеличилась, а затем два раза удвоилась. Всё в ней за одну секунду увеличилось в восемь раз. Её физическая сила, её жизненная сила, даже крохотное количество магии увеличивались до тех пор, пока не достигли приличного человеческого уровня. Но наиболее тревожной стала её Тоуки. Она также стала сильнее, намного плотнее чем раньше, добавляя себя к уже увеличенной силе.              Усиляющий Механизм был способен удвоить всё что угодно, и я наконец начал понимать, что это была за ужасающая сила.              С одной стороны, целая буря магии, оттенки света которой окрашивали небо в калейдоскоп цветов. Каждый круг обладал достаточной силой для того чтобы сотню раз убить обычного человека. На другой же стороне собралась вся мощь дракона, силой которого можно было сразить Богов и обратить в руины величайшие из городов.              И эти две титанические силы собирались столкнуться прямо в центре жилого района Куо, где их отделял от города только лишь наспех выстроенный Замкнутый Барьер. Я знал, что его будет недостаточно, чтобы остановить последующий взрыв. Не имело значения кто победит, когда эти двое нанесут свои удары, многие невинные погибнут.              Пока двое готовились к столкновению, наступила тишина. Словно бы затишье перед бурей, предзнаменование грядущих разрушений. Словно бы они давали городу последние мгновения покоя, прежде чем его унести в небытие опустошения.              И всё закончилось слишком быстро.              Они атаковали почти что одновременно, словно по команде кого-то невидимого. Магические круги вспыхнули, загоревшись ещё ярче, и готовясь разрядить всю содержащуюся в них силу. Противостоя им, Карасуба начала наносить удары так, словно бы простой меч способен был поразить что мага, что его магию даже несмотря на разделяющее их расстояние.              — Хватит, — скомандовал я.              И их сердца замерли.              Воздух, буквально, замёрз, также как замёрзла вся Мана в нем. Глубоко в груди что Карасубы что мага, сердца также остановились. Даже легкие замерли на половине вдоха.              И в этом не было ничего удивительного. Покуда я стоял здесь, даже дышать здесь мог только я.              Воздух над магом и кольца магии над ним, казалось, распирало от потока силы, магические круги трещали от напряжения, в самый последний остановленные от высвобождения энергии. Карасуба отреагировала почти так же, её ноги, когда она остановила атаку, почти что подогнулись от напряжения, и ей удалось остановить взмах мечом едва он только начался.              Оба они, и маг, и мечница, застыли на месте, стоя так неподвижно, что можно было сравнить их с каменными статуями. И только лишь холодный пот выступающий на их лицах, и легкая дрожь рук и ног подсказывали мне о том, что они все ещё живы.              Мне не нужно было читать их мысли, чтобы понять что с ними происходит. Даже сейчас, спустя два года после того дня, я отчетливо помню это чувство. Будто воздух, казалось бы, замерз, словно шипы впившись в твою плоть, удерживая на месте и сжимая тебя. Как тело немеет от страха и как тебе приходится стиснуть зубы чтобы не дрожать.              И прежде всего - эту абсолютную уверенность в том, что ты вот-вот умрёшь.              И они были правы, потому что первого шевельнувшегося я бы тут же убил.              — Раз уж вы оба остановились, то, думаю, мне не нужно объяснять, что произойдет если хоть кто то из вас задумает что-то сделать. Но позвольте прояснить ситуацию, — я прошел вперед, и встал посередине, оказавшись в поле зрения обоих и убедившись что сам вижу их. — Шевельнётесь — умрёте.              Омытое кровью тысяч, оно было рождено из тела великого зверя, а его проклятое лезвие могло оборвать жизнь любого из людей, и даже величайшие из них не смогли бы избежать удара этого страшного зазубренного лезвия. Легенда его началась в руках наставницы героев, а закончилась в руках её величайшего ученика, человека настолько свирепого, что его жертвы умирали и кровь их окрашивала реки в красный ещё до того, как острие его копья поражало их сердца.              И теперь проклятое копьё ирландского героя, Гончей Кулана, покоилось в моих руках, сверкая демоническим светом и готовое нанести удар любому кто осмелится ему противостоять.              Это проклятое копьё Лансера, облачённого в синее, когда-то убило меня. Его острое лезвие пронзило мою грудь, с легкостью проникло сквозь мышцы и ребра прежде чем пронзить сердце. Истекая кровью на холодном полу школьного коридора, я должен был умереть - и почти что умер. Только благодаря доброте девушки, с которой я едва ли перекидывался словцом, я был спасён.              Должно было быть странно держать в руках оружие, которое не так давно забрало мою жизнь. Оружие, воспоминания об укусе которого ещё так живы в памяти, а холод его стали так горит в груди. И всё же, несмотря на его кровавую историю, я не мог не чувствовать себя увереннее, ощущая вес его древка в руках. Если бой вот-вот разразится, то мне нужно будет одолеть этих двоих прежде, чем они смогут втянуть кого-то ещё. И лучшего оружия для решения проблемы чем Гэй Болг, просто невозможно представить.              Посмотрев на каждого из них и убедившись, что привлёк их внимание, я жёстко приказал:              — Всё закончится прямо сейчас. Вы оба остановите свою атаку и отступите. Первый из вас, попытавшийся продолжить бой, умрёт.              Оба они уставились на меня, никак не реагируя. Карасуба, закованная в броню из жизненной энергии Тоуки, всё ещё держала меч над головой, готовая нанести удар, а магические круги позади мага продолжали лениво вращаться, всё ещё заряженные мощью и готовые нанести свой удар. Любой из них в любой момент мог напасть.              В течение одного долгого мгновения я думал, что они попросту проигнорируют моё предупреждение и всё равно будут сражаться, заставив тем самым меня убить их, чтобы защитить непричастных. Я уже начал было слегка заносить копьё, готовый вонзить его в того, кто первым шевельнется, и в то же время уже удерживал в голове проекции с десятка различных мечей, которые выстрелили бы во второго.              И первым последовал маг.              Подобно шестеренкам гигантских часов, руны вращающиеся в пределах кругов, начали замедлять свое вращение, постепенно останавливаясь, а вся та магия, которую они собрали рассеялась в воздухе, затопив окружающее сырой Маной. Сверкающие линии магии образовывавшие контуры кругов начали тускнеть, а потом и вовсе исчезли, а круги погасли.              — Я… Я помню это чувство. Страх, да? — мальчик, после столь близкого столкновения со смертью, буквально дрожал, а лицо его было мокрым от пота. Он смотрел на свои дрожащие, раскрытые ладони, и на лице его было столько эмоций, что я даже понять не мог, о чем он думает.              — Подумать только, это и правда было не хвастовство. Ты и правда убийца бессмертных, — он повернулся ко мне и в глазах его появилось нечто похожее на удивление. — Не так ли, Эмия Широ?              Видя что, он готов отступить, я опустил наконечник копья направив его в землю, но по прежнему держал наготове, на случай его попытки что-то ещё сделать.              — Ты говоришь так, будто бы и сам бессмертный, — я слегка нахмурился.              — Так и есть. Был, по крайней мере, до твоего появления, — последовал ответ и по мере того как он говорил, я видел как эмоции сходят с его лица. Прошло всего несколько секунд, с того момента как я опустил Гаэ Болг, а он уже оправился от столь близкого столкновения со смертью — его дрожь исчезла, а холодный взгляд вернулся вновь. — Ах, прости. Что-то я бессвязно говорю. Забыл представиться, надо же, как грубо с моей стороны.              Маг положил руку себе на грудь и согнулся в поклоне.              — Меня зовут Георг, и я член Фракции Героев Бригады Хаоса, а также покорный слуга моего господина Цао Цао.              Мне, слегка ошеломленному его заявлением, в котором он сообщил больше, чем смогли собрать все Владыки за последний год, потребовалось время чтобы собраться с мыслями.              — Эмия Широ, — кивнул я. — Ферзь Серафалл Левиафан - хоть ты это уже и так знаешь. Должен признаться, я удивлён тем, что кто-то из бригады Хаоса потрудился представиться мне лично. Вы вроде как скрываться должны были.              — Обычно так и бывает, — он выпрямился и одарил меня вежливой улыбкой. — но всё изменилось. Анонимность нам больше не нужна. Время прятаться истекло, и скоро весь мир узнает о Бригаде Хаоса. В таком случае я не вижу ничего плохого в том, чтобы представиться тебе.              — Понятно, — ответил я, изо всех сил стараясь скрыть тревогу. Мысленно я уже сделал пометку сообщить как можно скорее обо всем Серафалл. Если бригада Хаоса готова была нанести удар, значит, война может оказаться ближе чем предполагает кто-либо из нас.              — Оставим это. Георг, я ещё раз тебя прошу, — я слегка шевельнул Гаэ Болгом в руке. — Отступишь? Даю слово, если уйдешь прямо сейчас, я не причиню тебе вреда.              — Да, полагаю, уйду, — он вздохнул, провел рукой по волосам и огляделся. — Миссия завершилась полным провалом. Мало того, что владелец Усиляющего Механизма оказался более враждебным нашему делу, чем мы ожидали, так он ещё и более сильным оказался. Не говоря уже о том, что я не ожидал увидеть здесь тебя, Эмия, — он смерил меня оценивающим взглядом. — Наша последняя разведывательная операция оповестила нас о Собрании в Подземном Мире, а без Наследниц которых, как мы думаем, ты должен был охранять, резона появляться здесь попросту не было. Похоже, мы ошибались.              Георг покачал головой.              — Так что да, я уйду. На это мероприятие мы и так уже потратили больше ресурсов чем прогнозировали, и теперь, когда ты прибыл я не могу больше оправдывать риск. Столкнувшись с такими сложностями, я предпочел бы сократить потери и отступить, но, я должен настоять на возвращении тел моих товарищей, — он махнул на два трупа.              — Ладно, — махнул я копьем. — забирай тела и уходи.              — Как пожелаешь, — ещё раз коротко поклонился мне маг. — но прежде чем я уйду, позволь задать тебе один вопрос?              Я подумал было отклонить его просьбу. Сейчас, больше всего на свете мне хотелось того чтобы он ушёл до того как причинит ещё какие нибудь проблемы, но подумав я всё же решил поступить иначе. У нас почти не было информации о бригаде Хаоса, а он уже доказал что готов раскрыть некоторые секреты. Если занять его разговором то он может рассказать ещё больше, и ответ на один вопрос будет очень дешевой тому ценой.              — Спасибо, — поблагодарил он увидев мой кивок. — Мой вопрос таков: силой, что ты победил Фенекса и пустил кровь самому Люциферу, ты обладал до того, как был перевоплощён в демона, или ты обрел её после?              — До, — ответил я, не видя ничего подозрительного в вопросе. — Свои силы я развил, ещё будучи человеком. Мое перевоплощение в демона только усилило то, что уже было.              — Понятно. Значит это сила, порождённая человеком. Вот бы мы тебя раньше нашли, — вздохнул Георг с улыбкой на губах. — И всё же, приятно осознавать что люди могут достигать таких высот. Мы, может, и не обрели Усиляющий Механизм, но знание того что человечество своей собственной силой может одолеть Богов - уже подходящая награда.              — И я благодарен за ответ на мой вопрос, — снова поклонился юноша. — В благодарность позволь мне в свою очередь предоставить тебе некоторую информации, — я много ожидал от него услышать но точно не это. — твоя сестра с нетерпением ждет встречи с тобой.              — Илия? — на одно мгновение мне показалось что он говорит о ней, но потом разум взял верх, и я понял что он не может её знать.              — Нет, не она, — Георг покачал головой подтверждая мои мысли. — по крайней мере не думаю, что она так себя когда-либо называла. Всё что мне известно, так это то что твоя сестра уже давно тебя ищет и очень жаждет встречи. Теперь, с твоего позволения, я отправляюсь.              Прежде чем я успел вымолвить хоть слово, юный маг спокойно оторвал ногу от земли, но впрочем тут же поставил её на место, топнув.              Рябь пробежала по земле так словно бы земля, нет, сама реальность превратилась в воду от касания его ноги. Волна прокатилась по земле, распространяясь от него по кругу так будто он был камнем оставляя и оставляла мутный туман, парящий над землей.              Увидев приближающуюся рябь, я отпрыгнул назад и на мгновение поднял Гаэ Болг, на случай возможной атаки, но уже спустя мгновение я расслабился, так как волна остановилась далеко от меня. Только когда я лицезрел судьбу лежащих на земле трупов, я понял что она делает.              Они попросту тонули. Тела Геракла и другой девушки погрузились в землю так словно бы её поверхность была зыбучими песками, и быстро там исчезли. Посмотрев на мага я понял что он тоже был под действием этого заклинания.              — До свидания, Эмия Широ, — вежливо улыбнулся Георг, погружаясь в землю, которую уже доходила ему до плеча и готова была полностью поглотить. — приятно было познакомиться.              И затем он исчез, опустив голову под землю, а я сразу же почувствовал, что заклинание исчезло вместе с ним, потому что земля стала твердой. В течение следующих нескольких секунд я осматривал территорию, напрягая и своё магическое чутьё, и обычные чувства, стараясь убедиться в том, что он действительно ушёл - и только лишь поняв, что его и правда нет, смог расслабиться.              Впрочем, было и искушение остановить Георга. Знания о бригаде Хаоса что имелись в его распоряжении, были неоценимы, но я понимал, что лучше его отпустить. Маловероятно, что я смог бы захватить его живым, но даже если это было бы возможно, я не сомневался в том, что она стала бы сидеть сложа руки.              Изо всех сил я старался не обращать на неё внимания, сосредоточив всё своё внимание на Георге, и пытаясь выбросить все мысли о ней из головы. Но теперь Георг исчез, и мне нечем было себя отвлечь. С тяжелым сердцем и пониманием того, что выбора-то больше нет, я повернулся и посмотрел на неё.              Карасуба смотрела на меня так, будто бы неожиданно, гораздо раньше чем ожидалось, персонально для неё наступило Рождество.              — Эмия, — выдохнула она, и это определенно был счастливый вздох. Если бы на её месте был кто-то ещё, я легко бы принял его за вздох влюблённой женщины. И мне потребовалось всё мужество чтобы сдержаться и не ударить её Гэй Болгом прямо в лицо.              Это было действительно забавно. Я только что видел, как она голыми руками размозжила череп мужчине, как её лицо было забрызгано кровью. Но это не испугало меня, более того, я даже глазом не моргнул. Но когда она позвала меня голосом, полным тоски и голода, мне захотелось лишь одного — убежать как можно дальше. Куда-нибудь за гору.              И вот интересно, этого больше хочу я или Карасуба?              Впрочем в отличии от первой нашей с ней встречи, на этот раз я не позволил ей влиять на меня. Тогда я был застигнут врасплох. Встреча была совершенно неожиданна. На сей же раз я знал чего ожидать. И потому я взял себя в руки, не позволяя своим чувствам, и намёку на дискомфорт, который я ощущал, проявиться на своём лице.              Похоже, животные все же чуют страх.              — Карасуба, — ответил я, втайне гордясь тем, насколько спокойно прозвучал мой голос.              — Эмия, — повторила она вновь, на этот раз с большей радостью. Её губы растянула безумная улыбка, и смотрела она на меня широко раскрытыми глазами, излучая злобную радость.              Похоже, этот голос все же пугает меня больше всего. Впрочем, сырая тоска в нём - это не то, с чем я мог бы справиться. Я слышал как Серафалл пару раз говорила со мной таким же тоном, но у меня складывалось ощущение, что у неё на это были несколько другие причины. Плюс, Серафалл по крайней мере не была покрыта останками своих врагов, пока говорила со мной.              Мне было настолько неловко, что когда Карасуба направила на меня свой меч, мне даже стало чуть полегче.              С дракой я смогу управиться, меня готовили к встречам с кровью и увечьями. Это, по крайней мере, было тем, что я отлично понимал. Чувство же полнейшего восторга, смешанного с глубоким, пожирающим отчаянием, исходящее от неё, напротив, было непонятно мне настолько, что когда она предприняла попытку убить меня - это было для меня, пожалуй, облегчением.              Не уверен, о ком это говорило больше - обо мне, или о ней.              Но потом я всё-таки вспомнил, где мы находимся, и облегчение, которое я испытал сменилось ужасом, от мысли обо всех людях что могли пострадать в результате нашего сражения.              — Карасуба, остановись, — скомандовал я, но она то ли не слышала меня, то ли не хотела слышать. Вместо того чтобы остановиться, её Тоуки, как я почувствовал, вдруг ожила, да стала такой сильной, как тогда, когда она подняв меч и готовясь нанести удар, собиралась столкнуться с Георгом. И я готов был поклясться, что она, глядя на меня с жаждой крови в глазах, дрожала от предвкушения.              — Карасуба! — закричал я влив Прану в Гаэ Болг, заставляя лезвие вспыхнуть и наполнить воздух его силой. — Прекрати сейчас же!              Но ничего не вышло. Даже угроза смерти, исходящая от копья не остановила её. Скорее подстегнула, потому как я почувствовал что её возбуждение начало нарастать.              Именно в этот момент я с поразительной ясностью осознал, что именно так беспокоило меня в Карасубе.              Одержимость.              Она исходила от неё бесконечными волнами, настолько густыми, что я почти что чувствовал её вкус. Желание настолько сильное, похожее на принуждение, отчаянное желание чего-то неизвестного мне, приводящее на грань безумия. Она хотела этого невероятно сильно, исторгала желание глубинами своей души, и была готова сделать всё что угодно, чтобы получить это.              И она отчаянно верила в то, что я могу ей это нечто дать.              Это объясняло, почему она отпустила Георга. Объясняло то, что она, несмотря на всю свою жажду крови и дикий боевой голод, полностью проигнорировала существование сильного противника, с которым так стремилась сразиться минутой ранее и возжелала сосредоточиться на мне и только на мне.              И даже сейчас, когда лезвие моего копья было направлено ей в горло, она была готова даже порезаться об него, только чтобы добраться до меня, броситься прямо на копье, только чтобы схватить его. И каким то образом я знал, что её желание лежало не в древке копья. Даже несмотря на то, что вся она была в крови, если её желание лежало на поле битвы, то она бы его уже осуществила.              Я вспомнил нашу первую встречу, войдя в царство её души, и увидев алого дракона, рычащего, бросающего вызов самим небесам. Я вспомнил, как в тот день выбежал из классной аудитории, переполненный абсолютной уверенностью в том, что если бы не остановил её, то она бы прыгнула прямо в окно чтобы добраться до меня, размахивая клинком прямо в комнате, переполненной демонами. И глядя на нее сейчас, видя как она буквально излучает злобную радость от перспективы столкнуться со мной, я был уверен, что то решение было правильным.              Возможно, это отчаяние меня и испугало.              Причина, по которой она была столь безрассудна, по которой она жаждала напасть не только на двух наследниц демонических родов, но даже на меня, противника, которого ей никогда не победить, заключалась в том что она отчаянно желала обрести то что искала. Настолько сильно, что даже потеря жизни не сможет её переубедить.              Будто бы ей нечего было больше терять.              Она должна была почувствовать прикосновение Гаэ Болга к сердцу, почувствовать скорое приближение смерти на его острие в случае продолжения сопротивления. Но она всё же подняла меч. Ей нечего было терять, без этого её жизнь не имела бы смысла, и потому она отбросила все ради шанса обрести это нечто.              Словно Ассассин, сражавшийся и умерший на ступенях храма, не имевший шанса на победу, Карасуба так же будет сражаться и умрет здесь потому что верит в то, что уже всё потеряла.              — Пожалуйста, — взмолился я, стараясь найти способ остановить её. — пожалуйста, не заставляй меня убивать тебя!..              Но всё это было бесполезно. Она уже потеряла путь, и какое бы безумие не охватило её душу, оно лишило её рассудка. По тому, как она слегка изменила позу и напрягла ноги, я понял что она собирается атаковать. И я понимал что когда она это сделает, у меня не будет выбора. Мне придется убить её. И хоть это было отнюдь не тем, чего я хотел, ища её, но если это спасет жизни невинных - то мне придется это сделать.              - Жаль, — подумал я, приготовив копьё к атаке Карасубы и тем самым укрепляя свою решимость в том, что не смогу её спасти. Но всё же я решился предпринять последнюю попытку остановить её, прежде чем вонзить в неё копье и покончить с этим.              — Карасуба, если мы здесь начнем сражаться, то все люди вокруг будут втянуты в битву, — попытался я урезонить её. — Они умрут, Карасуба. Если тебя не заботит своя жизнь, то подумай хотя бы о них.              Честно говоря, я понимал, что эти слова похожи на жест отчаяния, чем на реальную надежду того что они помогут её остановить.              Тем больше я был ошеломлён тем, что это сработало.              Карасуба казалось бы засомневалась, остановив атаку, чтобы обдумать мои слова. Я мог, по крайней мере, с уверенностью сказать, что смысл моих слов дошел до неё. Её брови нахмурились, а губы слегка скривились в отвращении, словно она проглотила что-то горькое. Она огляделась вокруг, осматривая дома, стоявшие за границей возведенного наспех Замкнутого Барьера, практически не способного остановить нас, вздумай мы сражаться.              Затем она вздохнула, слегка ссутулилась, опустила меч и из-под челки укоризненно на меня посмотрела.              — А ты, похоже и правда знаешь, как испортить девушке праздник, а, Эмия? — упрекнула она меня, хотя в её голосе я явственно расслышал насмешку.              В последний раз она покачала головой, а затем послушно и без жалоб вложила меч в ножны. Мгновением спустя Тоуки рассеялась, и я собственными глазами увидел, как одержимая улыбка обратилась чем-то более миролюбивым, а серые глаза вновь спрятались за веками.              — Ты и правда заставляешь меня волноваться из-за пустяков, — покачала она головой, тряхнув челкой. Мгновением спустя она изогнула бровь и фыркнула, издав забавный звук. — И закрой уже рот, пока что-нибудь не залетело.              С громким щелчком я исполнил её просьбу. Я был настолько ошеломлен переменой в поведении, что уставился на неё с огромным недоверием, а Гэй Болг просто безвольно повис в руке.              … что, чёрт возьми, только что произошло?              Я не мог заставить себя поверить в то, что видел. Я всё ещё хотя бы наполовину, но был уверен в том, что мне это привиделось, и очнувшись, я обнаружу несущую на меня в самоубийственной атаке Карасубу. И, вероятно, в течении последующих нескольких минут я продолжал бы смотреть на неё, если бы её мобильный телефон не выбрал именно этот момент для того, чтобы зазвонить.              Не обращая на меня абсолютно никакого внимания, Карасуба полезла в карман, достала телефон, открыла его и приложила к уху.              — Привет, мам, — начала она отвернувшись от меня. — Да, я почти у дома, просто столкнулась с другом из школы и остановилась поболтать. Что? — Карасуба казалось была поражена услышанным, а затем её шок сменился хитрой усмешкой и она искоса взглянула на меня. — Конечно же. Подожди, я спрошу у него.              Карасуба опустила телефон и повернулась ко мне.              — Эмия, — начала она с вежливой улыбкой, никого и никогда не способной обмануть. — моя мама приглашает тебя на обед.              … По-моему, этот день становится всё безумнее и безумнее.                     

*Конец главы*