«Отказать в союзе из личной неприязни значит показать себя мальчишкой на троне. Истинный государь на каждого врага смотрит как на потенциального союзника». Император Робб Старк, первый сего имени «Поучения наследникам моим».
Его звали Рамси. Он прибыл в тот же день, когда передовой отряд выступил из Сервина, с большой свитой, как очень важная персона. Чезаре ожидал увидеть юношу с блеклым, не выразительным, как у лорда Русе, лицом. Действительность преподнесла ему сюрприз. Черты Рамси были грубыми, лишенными всякой красоты и гармонии, а розовый бархатный дублет лишь подчеркивал рыхлость тела. Откровенно говоря, он походил на крестьянина, огревшего черенком мотыги благородного лорда и снявшего богатые одежды с его трупа. Ради того, чтобы поприветствовать его, Чезаре даже спустился в Большой Чертог, кутаясь в шубу. Однако встретившись взглядом с широко посаженными белесыми глазами, он понял, что сделал промах. «Это бастард Болтона!», напомнил он себе. «Они поколениями резали твоих предков и гордятся этим! А ты сидишь, стучишь зубами, кутаешься в меха, как южный лордик, впервые побывавший на Севере. Пусть лучше бы бастард подумал, что его не уважают». - Ваша помощь очень своевременна, сир, - сохранять каменную угрюмость, которую северяне почитают за деловую собранность, было легко – ребра еще ломило без макового молока, что не способствовало хорошему настроению. - Наоборот, милорд Старк, я припозднился, - раскатистый голос бастарда столь же разительно отличался от полушепота лорда Русе, как и их внешность. Эти двое явно были вылеплены из одной глины, но совершенно разными руками. Не понятно только, хорошо это для Чезаре или плохо. Дождавшись от собеседника вопросительного взгляда, сын лорда Болтона пояснил: - Уже год, как идет война, а я сижу в Дредфорде, словно увечный какой или леди на сносях. Только охота и спасает. - Ваши навыки охотника еще пригодятся, - заверил его Чезаре, - только в этот раз дичь будет передвигаться на двух ногах. Странное выражение промелькнуло на мясистом лице бастарда. Что-то самодовольное, намекающее о скрытом превосходстве. Это могло быть предвкушение от будущего похода. Да, скорее всего он мысленно совершает подвиги и получает почести из рук лорда Старка. Приближение волка чувствовалось заранее, еще до того, как длинная вытянутая морда показалась в дверном проеме. Это успокоило Чезаре и наполнило внутренней уверенностью. Когда Серый Ветер вбежал в Большой Чертог, большинство из болтонской свиты отшатнулось к стенам. Кто-то даже потянулся к мечу. Зверь рыкнул на них, но даже не остановился, продолжая свой бег к креслу хозяина. Чезаре погладил его по холке, лениво и нарочито небрежно, словно у него выпрашивала ласку обыкновенная борзая, а не монстр, по размерам уже переросший пони. Бастард не стремился скрыть свое нервное восхищение. Любит силу и ее внешние проявления, машинально отметил для себя Чезаре. - А знаете что, Рамси – я ведь могу вас так называть – почему бы нам не прогуляться? День как раз выдался прекрасный. Предложение вполне ожидаемо было воспринято как приказ. Рамси покорно поплелся за ним, сохраняя на лице учтивое выражение. Первое время они бродили по крепостной стене. Чезаре задавал вопросы, вроде бы простые и бесхитростные, но способные неплохо раскрыть характер. Больше ответов его интересовала реакция: замаскированная усмешка, равнодушие или недовольство. На некотором отдалении надежным стражем за ними следовал Серый Ветер. Рамси любил быть в центре внимания. Он говорил громко, то и дело начиная бурно жестикулировать. Стоило ему увлечься, маска сдержанного будущего лорда слетала с него, как по щелчку, обнажая крестьянское нутро. Бастард быстро замечал это и осекался, раздражаясь на самого себя. За этим было забавно наблюдать, но Чезаре усиленно делал вид, что не замечал чужих промахов. Порыв ветра ударил наотмашь, заставляя кожу покрыться мурашками. Ни меха, ни сапоги, ни плотные перчатки не спасали от дрожи, прокатившейся по телу. Расхаживать по стене нужно было прекращать, если Чезаре не хотел свалиться с простудой. В носу уже противно свербило, что было дурным знаком. Можно было направиться в богорощу, но это место было убежищем для слишком многих обитателей замка. Не хотелось бы наткнуться на Брана, гуляющего верхом на Ходоре – это уведет разговор в совершенно ненужное русло. Они находились близ Первой Твердыни. Ее горгульи свирепо взирали на незваных гостей, простирали к ним когтистые лапы. Лютоволк опасливо косился на них, но нападать не думал. Он держался ближе к хозяину, чтобы в случае чего защитить и вцепиться в его врага. - Вы когда-нибудь слышали о крипте Винтерфелла, Рамси? – задумчиво протянул Чезаре. – Не хотели бы осмотреть ее? - Почту за честь, - услужливо проговорил бастард. - Когда еще выдастся возможность увидеть гробницы Королей Зимы. В Винтерфелле было немало пустынных уголков. Крипта в этом отношении нравилась Чезаре больше всех. Став Роббом Старком, он лишь раз спускался в нее, но и этого хватило, чтобы проникнуться особым духом этого места. Узкая крутая лестница вела в неизвестность. Фонари в руках освещали слабо, помогая лишь не споткнуться и не сломать себе шею. Это ощущение беспомощности заставляет внутренности трепетать и сжиматься в тугой узел. Когда же под ногами оказывается твердый каменный пол, со всех сторон обступают холодные гранитные фигуры. Черты некоторых еще можно узнать. Над остальными безжалостно потрудилось время. Они сидят, гордые сильные и величественные, и смотрят на тебя, словно требуя ответа. Они хотят знать, на кого оставили свой род. И этот ряд бесконечен… Когда-то Чезаре гордился, что он – Борджиа. Теперь же он стал частью чего-то древнего и могучего, словно все неведомые лорды Старки встали за его спиной и поддерживали, не давая упасть. Ведя в крипту Рамси, Чезаре рисковал. Все равно, что намеренно открыться в поединке, желая провести изящную комбинацию. Рамси не оправдал его ожиданий. Выражение легкой вежливой заинтересованности так и не сошло с его некрасивого лица. Пройдя мимо нескольких статуй, бастард внезапно развернулся и сделал шаг назад. Одна из статуй все-таки смогла завладеть его вниманием. - Это Теон Старк? Да, точно он – вряд ли кого-то еще изобразили бы с серьгой, - рука его невольно дернулась к собственному уху, в котором сверкала одинокая рубиновая капля. - Тот, которого прозвали Голодным Волком, - полувопросительно заявил Чезаре, отыскавший в памяти уроки мейстера Лювина. – Тот, кто покорил Красных королей. Какие же истории рассказывают о нем в Дредфорде? - Преинтересные, - быстро нашелся Рамси. – Его имя неразрывно связанно с другим – Бальтазаром Болтоном, лордом Дредфорда. Вместе они разгромили андалов, пришедших на их земли, и отправились к ним с ответным визитом вежливости. Вместе посетили Сестер и так увлеклись, что рыбоеды больше не помышляли о собственном короле. Лорд Бальтазар сшил для своего короля замечательный шатер. Он лукаво улыбнулся, обнажая крепкие желтые зубы. «Мясник», - мелькнуло в голове. – «Живодер». - А ради меня, сир Рамси, вы сможете сшить шатер? – Чезаре послал ему заговорщический взгляд. - Был бы материал, - задумчиво протянул бастард. - За ним дело не станет. Только вряд ли он будет столь же хорош, как у вашего предка, - Чезаре сокрушенно вздохнул. – Наверняка он будет весь в рубцах и выцветший на солнце. - Плохого материала не бывает, - уверенно заявил Рамси. – Главное – знать, как правильно его выделывать. Потрясение и немалая доля удивления на его лице смешалась с всепоглощающим азартом. - Уверен, на ваше мастерство я смогу положиться. Преодолевая внутреннее отвращение, Чезаре шагнул вперед и обнял стоявшее перед ним чудовище. Мгновением позже на его плечах сомкнулись мясистые мозолистые пальцы.***
Ближайшие дни показали, что Чезаре не ошибся в оценке данного человека. Он был бешеным псом, натасканным на бои, уважающим силу хозяина, но с удовольствием перегрызшем бы ему глотку. На таких герцог Валентино насмотрелся во время своих многочисленных кампаний. Они, в большинстве своем, обожествляли и поклонялись силе. Пока Романия была в железном кулаке Борджиа, они готовы были целовать полы плаща Чезаре и называть его вторым Александром Великим. Но стоило утратить контроль… Что интересно, они не желали добиться расположения через лесть (хоть и простых льстецов вокруг Чезаре собиралось немерено). Их похвалы были искренни. Но стоило кумиру пошатнуться на пьедестале, как они первыми готовы были скинуть его в грязь и уничтожить всякую память о нем. Из той же породы был и Рамси, хоть из общего ряда его выделяла изощренная жестокость. Она лишь обозначилась, еще не раскрылась во всей красе, но Чезаре хватило этого, чтобы ощутить отвращение и затаенный ужас. Лорд Болтон держал сына на коротком поводке и успел обучить паре полезных трюков. Рамси неплохо управлял людьми и был весьма полезен в организации переброски войск. Прочие рыцари и лорды во главе с Касселем смотрели на него с затаенным презрением и опаской. Заметив это, Чезаре стал еще ласковее с бастардом. Пусть смотрят, пусть скрипят зубами. Если человек полезен и даровит, его происхождение отходит на второй план – Чезаре знает, он сам бастард. Что несколько огорчало, так это холодность Оливера. Его оруженосец стал отстранен и замкнулся в своих мыслях. Тоже не одобряет возвышение Рамси – ясно, как божий день – только ему придется смириться с появлением новых людей в окружении Чезаре. Так будет всегда. Наконец окрепнув и набравшись сил настолько, чтобы не свалится с коня, Чезаре собрал своих людей и объявил свою волю – они выдвигались на Темнолесье.