Противоположности

— Молли, если ты этого не сделаешь, то мне придётся, — мужчина поджал губы, с укором смотря на девушку. — Ну, Майкрофт! Ты не понимаешь, как для меня это сложно, — она смотрит на него щенячьим взглядом, что, кажется, абсолютно не действует. — Да, ты права. Я абсолютно не понимаю, что тут вообще может быть сложного. Просто сделай это, — он пожал плечами и снова принял суровый вид, — или действительно придётся мне. Но тогда я полностью возьмусь за это дело и руководствоваться буду лишь своим мнением.       Хупер тяжело вздохнула и ещё раз посмотрела на платье в своих руках, как бы прощаясь, после чего положила его в пакет для мусора. Это было отвратительное чувство, словно она отрывает кусок себе сердца, но твёрдый взгляд мужчины напротив не давал засомневаться в его словах. И что-то подсказывало, что если этим начнёт заниматься он сам, то вообще весь её гардероб отправиться в мусорку, а этого совсем не хотелось.       Предложение переехать вырвалось у него как-то внезапно и неожиданно, но Холмс тут же понял, что действительно хочет этого. Они уже не раз проводили выходные в его доме, и ему нравилось видеть там девушку. Она смотрелась невероятно гармонично, будь то на кухне, когда готовила очередной кулинарный шедевр, в гостиной или библиотеке с книгой и — ещё лучше — в его постели. Когда он работал, Хупер никогда не беспокоила, старалась отвлечь, если он был уставшим и загруженным, что не редкость при его работе. И эти попытки были невероятно милыми, как и вся она.       Да, в первый раз она была зажата и смущена. Боялась вообще ходить по комнатам и предпочитала оставаться среди книг, а уже потом, на вторые выходные, набравшись смелости, принялась за исследование дома и, кажется, осталась более, чем довольна. Особенно, когда обнаружила совмещённые кухню со столовой и получила разрешение делать всё, что заблагорассудится. Как мало надо, чтобы вызвать у этой девушки искреннюю светлую улыбку и неподдельный блеск в глазах.       Потом Майкрофт как-то понял, что два дня в неделю ему мало, но не решался предложить ей больше, боясь, что напугает её поспешностью. Он знал, что Молли не слишком любила перемены. Но как-то проснувшись утром от легкого поцелуя в губы и увидев девушку, которая нежно ему улыбалась, он просто сказал: — Переезжай ко мне.       Это был не вопрос, а предложение, на которое она могла ответить как угодно. Главное, чтобы честно. Он не хотел давить и, тем более, принуждать ее к чему-либо. Если бы Молли ответила, что ещё рано, и она не готова — он бы понял. Он бы ждал столько, сколько потребуется, только бы она была его. Неравнодушие — не преимущество. Она стала его главным недостатком, сбоем в идеальной системе, но больше всего мужчина хотел, чтобы она была рядом. Всё также тепло улыбалась и смотрела так, словно он для неё самый лучший.       Хупер согласилась, поколебавшись лишь мгновение, и он знал, что эта заминка вызвана тем, что она боялась, что надоест ему. Как-то она проболталась, что считает, что якобы не подходит Холмсу. Не ровня. Он редко так злился, но не на нее, а скорее на эти глупые стереотипы, ведь если кто кого и недостоин, так это он её. Тут идут в расчет не работа или банковский счёт, а то, какой человек сам по себе. Добрая, отзывчивая, понимающая Молли является просто даром для него.       После её согласия было решено оставить посуду и телевизор, взяв в его дом книги девушки, кота и кое-какую одежду. Вообще-то она хотела забрать весь гардероб, но он убедил её, что в этом нет необходимости, ведь в её жизни наступают перемены, и это отличный повод изменить ещё что-то. Холмс предусмотрительно промолчал о том, что новые вещи он ей купит, так как помнил о её стремлении к независимости. Молли не очень нравилось, даже когда он платит за неё где-либо, но она терпела, встречаясь с непреклонным взглядом. Отчего он был уверен, что и гардероб он ей новый обеспечит, она ни в чём не будет нуждаться, но это они обсудят потом.       И вот теперь они в её квартире сортируют одежду. Майкрофту дорогого стоит просто поджимать губы и держать тон ровным, но настойчивым. Пока Хупер цепляется буквально за каждую вещь и смотрит этим взглядом а-ля «если ты меня любишь, то не сделаешь этого». Ну и что тут можно сделать? Он смирился с её свитером с леденцами и пижамой с персиками, но категорически отверг разноцветную кофту, к которой хаотично были пришиты бусинки. А сейчас девушка двумя руками удерживает уже потрёпанный палантин темно-шоколадного цвета и наотрез отпирается от того, чтобы выбросить и его.       Холмс вздыхает и сжимает переносицу двумя пальцами, думая о том, как же сложно спорить с женщинами. С мамулей такие затеи всегда были заранее обречены на провал, там и стараться было бессмысленно. Но с Молли всё иначе. И мужчина знает пару способов воздействия на неё, тут главное - действовать тонко, осторожно и ненастойчиво. Он смотрит на девушку, видя, как она оглядывает палантин и почти слышит, как Хупер мысленно приводит аргументы в пользу того, чтобы оставить эту вещь, которая вызывает в нём лишь отвращение.       Майкрофт медленно обходит её, становясь почти вплотную и кладёт руки на женскую талию, радуясь, что на Молли одета майка, и это даёт ему возможность прикоснуться губами к её плечу. Мужчина чувствует, как она застыла, затаив дыхание, и уголок его губ дёрнулся. Ему всегда нравилось, как она отзывчиво реагирует буквально на любое его прикосновение. Он продолжает дорожку поцелуев, поднимаясь по её шее к уху и прикусывает мочку. У Хупер вырывается стон, ткань падает на пол из ослабевших пальцев, и она откидывает голову на мужское плечо, давая больший простор для его ласк.       Рука Холмса поднимается вверх, несильно сжимает одну грудь, а вторая расстегивает молнию на её джинсах. — Майкрофт, что ты… — она не договаривает из-за нового стона, слетевшего с губ, когда мужчина поставил засос на её шее.       Она отстраняется и поворачивается к нему лицом, пытаясь отогнать возбуждение и придти в себя, но выходит так себе. — Серьёзно, Майкрофт? Ты решил сексом добиться своего? — Не понимаю, о чём ты, — он отвечает беззаботно, но даже не пытается казаться честным.       Хупер выгибает бровь, в точности копируя мужчину. Он рассматривает её несколько секунд. — Ладно, я схитрил, — Холмс поднимает руки вверх, признавая поражение, а потом его взгляд становится жестким, — но я действительно не согласен с тем, чтобы взять это.       Он показывает пальцем на палантин на полу, и ей тоже приходится принять поражение. В конце концов из её гардероба вместе с ней переезжают лишь несколько самых любимых и, по мнению Холмса, терпимых, вещей. А через некоторое время у них завязывается новый спор насчёт того, кто должен платить за новую одежду Молли. Майкрофт снова применяет один из своих методов для того, чтобы её уговорить, но на этот раз он доводит дело до конца, и сил спорить у девушки потом просто не остаётся.