Противоположности

      Это всё изначально было паршиво и не предвещало ничего хорошего. Ловушка была хорошо продуманной, и они попали в неё четко по плану Эвр, даже непонимая, что их ждет. Сестра была поистине гениальной. И сумасшедшей. Майкрофт не помнил ещё случая, когда он так по-настоящему нервничал, переживал и не находил себе места.       Но всё стало хуже, в миллион раз, черт возьми, хуже, когда она вмешала во всё это Молли Хупер. Вот, кто точно должен был оставаться в стороне, нетронутым. Он даже не желал думать о том, как Эвр могла узнать о ней. Всё равно было уже поздно. Она уже знала. Гроб.       И эти чертовы три слова. Три слова, которые он столько раз хотел сказать и никогда не говорил. Он легко изобразил, что не сразу всё понял, но это, конечно же, было не так. Его работа способствовала знания обо всем и всех, да и статус старшего брата обязывал знать всё о младшем и его окружении.       А с Молли Хупер он был знаком лично. Больше, чем кто-либо мог предположить и меньше, чем ему хотелось, на самом деле. Познакомились они в Бартсе, там же увиделись и потом. Она помогала Шерлок организовать инсценировку падения и смерти, предоставила ему на время свою квартиру в качестве убежища. Удивительная девушка.       С Майкрофтом они общались не то, чтобы часто и много. И он сам не мог понять, почему вдруг именно с ней его многолетняя броня дала трещину, а маска начала ломаться и спадать. В Молли не было ничего особенного, по сути. Обычная симпатичная девушка с большим, добрым сердцем и отзывчивой душой. Слишком хорошая.       Да, в его окружении обычно были совершенно другие, но это ведь ничего не меняло. Она всё равно была самой обычной и заурядной. Но её глаза… Девушка смотрела всегда так открыто, немного по-наивному и будто знала всё, что происходит у него внутри. Холмс не мог понять, что происходит с ним в её компании. Ему должно было быть неуютно, а вместо этого было тепло. Тепло где-то в районе груди.       В голове четко появилась мысль, что за ней надо присматривать, оберегать. Он убеждал себя, что это просто часть работы, но слишком часто он интересовался о ней, беспокоился. Тут уже была не просто работа и обязанность, а… личное.       Эвр объявляет условия, и у Майкрофта сердце ускоряет свой ритм, как минимум в три раза. Он готов убить свою сестру или выполнить любое другое указание — один или с Шерлоком — чтобы она только отменила всё это. Молли не должна пострадать из-за кого-либо, особенно их чокнутый семейки. Он себе этого просто не простит.       По экрану они видят, что девушка отнюдь не спешит поднимать трубку. — Она же видит, кто звонит, — непонимающе произносит детектив, и это злит его старшего брата.       Если бы не напряжение, он бы непременно закатил глаза и сказал: «идиот». Нет, ну в самом деле, идиот. При всем, что происходит он, кажется, действительно удивлен тем, что она не желает отвечать на вызов и оттягивает этот момент, наверняка даже размышляя о том, чтобы вообще сбросить звонок.       Майкрофт прекрасно осведомлен о характере младшего брата, да и видел, как он порой обращался с Хупер. А учитывая его последние выходки, с которыми он переплюнул даже самого себя, более чем логично её нежелание говорить с детективом. Но она всё же поднимает, и теперь всё зависит только от Шерлока.       Никогда, как в этот момент Майкрофт ещё не волновался так сильно, чтобы младший брат не напортачил и сделал всё правильно. Он должен справиться с этим чертовым заданием.       Сейчас это было важнее всего. Майкрофт видит, как по лицу Молли скатывается несколько капель, слышит, как она говорит, что вначале сказать эти три слова нужно ему. Шерлоку. Словно вспарывают грудную клетку тупым ножом.       Она любит Шерлока Холмса. Всегда и несмотря ни на что. Какую бы гадость он не сказал, как бы не унизил и не поступил. Она всё равно любит и будет любить его. Майкрофт здесь ни при чем. Он лишний в этой драме. Всё это накрывает его волной в одну секунду.       Только вот осознание этого не утихомиривает сердце, что стучит бешеной дробью. Как бы там ни было, она в опасности, а его чувства — мешающий фактор. Он практически не позволяет волнению показаться, только чуть-чуть, совсем немного. Но в основном его лицо остается почти невозмутимым, а короткие ногти впиваются в ладони со всей силы, чтобы не дать подзатыльник брату, который делает неверно. Медленно, слишком медленно.       Секунды идут слишком быстро, практически бегут. Когда детектив медлит, Майкрофту хочется закричать, что есть силы. Я люблю тебя!       И это не было бы враньем. Или сладкой ложью, чтобы спасти её жизнь. Это было бы настоящей правдой. Настоящей. И ненужной никому.       Детектив всё же произносит эти слова, и теперь очередь Молли. Молли, которая сжимает телефон так сильно, что видно, как побелели костяшки пальцев. Молли, которая делает глубокий вздох и тихо, но отчетливо, на выдохе произносит:  — Я люблю тебя.       Экран гаснет, и в голове Майкрофта набатом бьется мысль, что она сказала это раньше, чем закончилось время, а значит, осталась жива. Она успела. Она жива. И это чертовски замечательно. Вот только что-то обрывается внутри при словах Эвр о том, что это всё была ложь. Хупер не была в опасности. Это всё было зря.       Для их сестры это веселая игра, хотя она, конечно, прекрасно понимает, что натворила только что, заставив Шерлока добиться от девушки трех слов. Но даже она понятия не имеет, что только что сотворила кое-что ужасное не только с Шерлоком и Молли, но и с Майкрофтом. Детектив разбивает гроб руками, в которых их-за этого наверняка останутся мелкие щепки. Сам Майкрофт думает, что тоже хотел бы сейчас что-то ударить, разбить. Но внутри пусто.       Нет сил даже на это, поэтому Холмс просто покидает комнату, оставляя в ней все свои чувства, которые лишь мешают. Ему не следовало давать им вообще зародиться, но раз уж так случилось, он запомнит этот урок на всю оставшуюся жизнь. Неравнодушие — не преимущество.